Военные реформы Петра 1

      Регулярная петровская армия состояла из дивизий (генеральств), которые являлись временными тактическими соединениями, делившимися на бригады или полки. На Западе такие дивизии появились только в конце XVIII века. В мирное время полки также объединялись в дивизии, которые являлись дальнейшим развитием системы разрядных полков (возникших еще при Иване Грозном). Их состав не был постоянным, а зависел от принятой дислокации: каждая дивизия включала в себя установленные правительством города и уезды, где и располагались ее полки.

      В 1707 году условия войны изменились. Русская армия стала готовиться к масштабному наступлению, к активным полевым сражениям. Это привело к появлению нового, более тактически гибкого войскового соединения – бригады. Состав дивизий и бригад не был постоянным.

          Таким образом, органического соединения всех родов войск Петр I не создал. Не было их и в западноевропейских армиях. Впервые подобные соединения появились только в конце XVIII века – в армии французской буржуазной революции 1789-1794 гг.

     В вопросах управления армии Петр стремился к строгой централизации. Большинство приказов, ведавших военными делами, ликвидируется. Все управление войсками сосредоточилось в 4 приказах: Разряд, Военный приказ, Артиллерийский приказ и Комиссариат. Объединяющим и руководящим началом для этих ведомств служили распоряжения царя и сената. В 1718 году создается высший военный орган – Военная Коллегия.

             Членами Военной Коллегии стали все высшие генералы. В ведении Коллегии находились армия и гарнизоны и все воинския дела, которые были ведомы в Военном Приказе, и которыя получаются во всем Государстве.  Для этого в подчинении Военной Коллегии находились:                    канцелярия главной артиллерии, ведомство главной фортификации,                     главный комиссариат (с приданной ему продовольственной частью).

Изменение тактики.

       Петр I ликвидировал раздробленность центрального управления, создал четкую систему командования всем русским войском. Главная черта этой системы – сочетание строгой централизации управления с частной инициативой командиров всех уровней.

        Анализируя причины поражения русской армии под Нарвой 19 ноября 1700 года, Петр I писал в своем «Журнале»: «искусство ниже вида», т.е. крайне неудовлетворительное состояние боевой подготовки войск и искусства ведения боевых действий (тактики).

    Русские войска XVII века не привыкли к полевым сражениям, предпочитая отсиживаться за стенами крепостей или в укрепленных лагерях. Учитывая огромные русские пространства, такая тактика была вполне оправданной. Тем самым инициатива отдавалась противнику. Так было и под Нарвой, когда, зная о приближении шведов, войска не вышли из палисадов и не встретили противника в полевом сражении, хотя по численности превосходили врага почти в 3 раза.

         Петр понял порочность такой тактики. И главной целью военных действий становится не захват крепостей (как было раньше), а разгром армии противника в непосредственном быстротечном контакте – в бою. В разговоре с Брюсом Петр сказал: «Правда, крепость дает неприятелю отпуг, однако у европейцев ненадолго. Победу решит военное искусство и храбрость полководцев и неустрашимость солдат. Грудь их – защита и крепость Отечеству. Сидеть за стеною – удобно против азиатцев».

     В европейских армиях того времени окончательно оформилась линейная тактика. Стремление наиболее полно использовать возможности огнестрельного оружия приводило ко все более тонким построениям боевых линий и упразднению промежутков между частями боевого порядка. В результате этого боевой порядок был мало маневренным и хрупким.

    Введение более скорострельного, чем мушкет, ружья явилось дальнейшим мощным толчком к развитию линейного боевого порядка.

            Рукопашный бой в западных армиях почти полностью отвергался. В австрийской армии в начале XVIII века даже сняли с вооружения штык.

      Боевой порядок строился по шаблону, почти во всех случаях одинаково: в центре – 2-3 линии пехоты, на флангах – конница. Силы по фронту распределялись равномерно, на направлении главного удара концентрации войск не создавалось, маневр в бою почти отсутствовал. Сражение носило характер фронтального огневого состязания.

      Боевой порядок петровской армии отличался простотой и давал возможность войскам маневрировать на поле битвы. Петр I стремился создавать превосходство сил на решающем направлении и этим ломал господствовавший тогда в Европе принцип равномерного распределения сил по фронту.

           В западноевропейских армиях считалось незыблемым правилом, что для успешного ведения боя и возможности маневрировать войска должны действовать непременно на ровной, открытой местности. Петр же предпочитал для боя пересеченную местность, на которой успешно могли действовать инициативные командиры. Петр писал Апраксину: «Только зело прошу, чтобы не гораздо на чистом поле, но при лесах, в чем превеликая польза есть, как я сам видел, ибо и на сей баталии (в битве при Лесной), ежели б не леса, то б оныя выиграли, понеже их 6 тысяч больше было нас».

     Характерной особенностью тактики русской пехоты было ее стремление завершить бои решительным штыковым ударом.

        Тактика русской кавалерии отличалась от тактики других европейских армий (кроме шведской) тем, что русская конница атаковала противника на полном аллюре, применяя холодное оружие. Конница западноевропейских стран в бою вела огонь из пистолетов и довольно редко, предварительно расстроив огнем боевые порядки противника, бралась за палаши. В атаку она ходила на рысях и очень редко галопом (французская кавалерия).

    В русской армии быстро поняли, что простой механической исполнительностью трудно добиться победы, так как «дела воинския не в великом равном порядке обретаютца». Поэтому в бою следует руководствоваться случаем и временем, чтобы «Отечеству прибыль, а неприятелю убыток сыскать». Свои указания генералам Петр I обычно заканчивал так: «В протчем полагаюсь на ваш добрый труд и рассмотрение» или «на ваше рассуждение». 

Вооружение  и обмундирование.

         На вооружении пехоты до 1709 года находилось ружье (с ударно-кремневым замком) с багинетом (трехгранный штык), а позже – ружье со штыком и шпага. Дальность ружейного огня – 200 метров, с действительной дистанцией огня в 50 метров. Скорострельность – 1 выстрел в минуту. Солдат имел 30 зарядов при себе и 20 – в обозе. Ружье называлось фузеей, а солдаты – фузилерами (рис.7).

рис. 7 Фузилер                 Рис.8 Рядовой гвардеец      Рис.9 Бомбардир     

В армиях Западной Европы ружье рассматривалось  в основном как охотничье оружие. Там предпочитали вооружать пехоту дальнобойными и тяжелыми мушкетами. В обращении ружье было намного удобнее громоздкого мушкета с его длинным стволом. Но дальнобойность ружья была меньше, чем у мушкета почти в 2 раза.

    Надо заметить, что штык состоял на вооружении и в западноевропейских армиях. Но там штык был исключительно оборонительным оружием, тогда как в русской армии его чаще применяли как наступательное оружие – для проведения штыковой атаки.

           Петр I большое внимание уделял форме и качеству обмундирования. Пехота и конница были одеты в кафтаны: зеленые с красными обшлагами – у пехоты, синие – кавалерии. Солдаты носили также войлочную шляпу – треуголку (у гренадеров – кожаные каски); чулки и башмаки с медной пряжкой, в походе заменявшиеся высокими сапогами; суконные плащи в ненастную погоду; волосы носили длинные, в парадные дни припудривая их мукой.

             Подобное обмундирование не было удобным в условиях русского климата. Солдаты задыхались в своих толстых кафтанах летом и мерзли зимой под суконными плащами. А Петр мирился со всем этим, видимо, желая подчеркнуть новым обмундированием отличие своей армии от старого, дореформенного московского войска.

      В воинской символики особо выделяется внимание Петра к знаменам. При  Петре I в знамённой символике  часто использовались косые (андреевские) кресты, пальмовые ветви, монограммы царя.

        В 1707 году были введены знамена меньшего размера для конного строя гвардейских полков (эти знамена получили название "карволантов").  

     Например, знамя конного строя Преображенского полка было чёрного цвета с косым крестом под короной в окружении пальмовых ветвей; кайма знамени состояла из белых, синих и красных треугольников. Популярны в знаменной символике были аллегории, изображения мечей, лавровых и пальмовых ветвей, Андреевских крестов, кораблей.

Главное полковое знамя было белым. Ротные знамена цветными.      Кроме регулярных полков российской армии, знамена которых хоть как-то регламентировались; в неё входило большое количество иррегулярных частей (жилых, стрелецких, ландмилицких, гусарских,  рейтарских, копейных, конной службы). Дизайн этих знамен мог быть самым различным.

      Иногда  знамена даровались для конкретных сражений. Например, в 1711 году для Прутского  похода гвардейские полки (Преображенский и Семеновский) получили красные  знамена, вверху у древка которых располагался крест в сиянии и девиз: "Сим знаменем победиши", а в середине надпись: "За имя Ис. Христа и Христианство".

      В 1711-1712 годах появился тип знамён с гербами провинций, где последние были расквартированы. Герб провинции помещался в верхнем углу знамени у древка. Рисунок полотнища был обычно простым: либо одноцветное, либо с простыми геометрическими фигурами, крестами, полосами и т.п. Сохранился рисунок знамени Лейб-Гвардии Преображенского полка (1700), на его белом полотнище изображён двуглавый орёл, нагрудный щиток которого окружен гербами подвластных России территорий. В правой лапе у орла меч с девизом: "Pax asculato sunt Psalma 24".

Тыловое обеспечение.

         Успешное строительство регулярной армии сопровождалось быстрым ростом экономики. Было ясно, что армия и флот могут быть мощными только при сильном тыле. Поэтому Петр I форсированными темпами строил заводы и фабрики для снабжения армии.

           При Иване Грозном в Москве на литейном дворе отливали медные орудия, а в Устюже выковывали железные орудия. До второй четверти XVII века заводского производства оружия в России еще не было. Первый чугуноплавильный завод был построен в 1637 году в 12 км от Тулы. После этого были построены еще несколько частных металлургических заводов в районе Москвы, Тулы, Устюжа и Олонца.

          Ручное оружие делали оружейники-кустари в Туле, Кашире, Устюже. С 1648 года стал работать первый государственный оружейный завод на р. Яуза. Кроме того, по указанию Котошихина оружие изготовлялось в московской казенной оружейной палате. Общий объем производства оружия достиг таких размеров, что к концу войны с Польшей, к 1667 году, прекратился массовый ввоз оружия из-за границы, ввозились только отдельные образцы заграничного вооружения для ознакомления с ними и снятия копии.

             К началу правления Петра I в России было только 21 мануфактура. Полностью обеспечивать огромную регулярную армию они не могли. Поэтому Петр, одновременно с реформой армии, ведет работу по быстрому созданию новых мануфактур. Еще до поездки царя за границу строятся завода Аристова (1694-1695 гг.), Никиты Демидова на Тулице и в Олонецком крае (1696 г.). В начале Северной войны, в 1701-1704 гг., на Урале было построено еще 7 металлургических заводов (из них 6 - казенные).

        Первым на Урале заработал завод на Каменской домне (будущий город Каменск-Уральский). Первый чугун тут получили 15 октября 1701 года, а уже в декабре отлили первые 3 пушки и 2 мортиры. Зимой 1702 года в Москву санным путем ушла первая продукция с Каменского завода – 45 орудий. В 1703 году Каменский завод изготовил рекордное количество пушек – 522. Но спешка и неопытность в первое время часто вели к посредственному качеству уральских пушек. Поэтому в 20 февраля 1705 года Петр издал указ, в котором велел Каменскому заводу «ковать образцовое железо и лить бомбы и гранаты, а пушек и мортиров и гаубиц лить и к Москве высылать не велено».

         С первых дней работы уральские заводы столкнулись с большими трудностями. В 1701 года тобольский воевода князь М.Я. Черкасский писал Петру о том, что «нет мастеров искусных, а без них делу всякому будет остановка».