Реабилитация жертв политических репрессий 1917 – 1991 годов

      2.1. Реальная статистика политических репрессий.

               В год юбилея ХХ съезда КПСС вопрос о масштабах репрессий в нашей стране по-прежнему представляется актуальным. Особенно в связи со многими нередко звучащими домыслами-предположениями, имеющими своей целью еще больше демонизировать трагическую историю нашей страны. Назывались предполагаемые цифры в 17 -19 миллионов (М. С. Горбачев), 30 миллионов (А.Н. Яковлев, А.М.Митрофанов), 32 миллиона (телеведущий В.Соловьев), 40, 60... 120 миллионов...³ Вопреки этим "потолочным" измышлениям подлинная ПРАВДА уже давно известна и нужна была лишь ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВОЛЯ для ее обнародования.... Но именно ее-то, политической ВОЛИ и мужества не хватило и М. Горбачеву и А. Яковлеву... И если обычно говорят лишь о репрессиях 30 - начала 50-х годов прошлого века, то я полагаю, что статистику нужно вести начиная с 1921 года.

               Из записки 1 спецотдела МВД СССР от 11 декабря 1953 г. следует, что в 1921-1929 годы по материалам органов ВЧК-ОГПУ за контрреволюционные преступления были осуждены 208863 человека, в том числе приговорены к высшей мере наказания 23391 человек.⁴ Оговорка о контрреволюционных преступлениях важна ввиду того, что органы госбезопасности привлекали также к ответственности за иные особо опасные преступления (например, бандитизм), а также за должностные преступления. Подчеркну также, что за этот период органами ВЧК-ОГПУ были арестованы 1004956 человек, а осуждены были лишь около 20% от их числа. В 1930-1936 годах всего органами ВЧК-ОГПУ были осуждены 1391043 человека, в том числе к высшей мере наказания 40137 человек. Однако число осужденных от общего числа арестованных возрастает уже до 50%. В 1937-1938 годах из 1575259 арестованных осуждены были 1344 923 человека, причем 681692 человека были приговорены к расстрелу. С января 1939 по июль 1953 года по материалам органов НКВД-НКГБ-МГБ-МВД СССР было осуждено 1115427 человек⁵ (54295 из них - к высшей мере наказания). Из этого следует, что ни о каких "миллионах" репрессированных "перемешенных лиц", вернувшихся в СССР после окончания Второй мировой войны, речи идти не может. Таким образом, с 1921 по июль 1953 года были осуждены 4060256 человек. Однако и эта цифра не совсем верна, поскольку многие лица осуждались неоднократно (М.Н. Рютин, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев и другие). По сути дела, нет разночтения и с запиской в ЦК КПСС А.Н.Яковлева, В.А.Медведева, В.М. Чебрикова, В.А. Крючкова "Об антиконституционной практике 30-х - 40-х и начала 50-х годов" от 25 декабря 1988 г., хотя в ней рассматривается только указанный период - 3778234 человека. Помимо этого, в 1940-1952 годах были выселены в отдаленные районы СССР около 2 миллионов 300 тысяч человек.

               До 1962 г. были реабилитированы 1197847 человек, в 1963 - 1984 - 157055 человек. Представляется также возможным окончательно снять "покров тайны" со статистики привлечений к уголовной ответственности за годы существования КГБ СССР. Однако предварительно хотелось бы обратить внимание на следующие обстоятельства. Хотя, формально, «законная», основанная на указах ВЦИК СССР, практика внесудебного вынесения решений по уголовным обвинениям, но без соблюдения норм уголовно-правового законодательства, противоречила принципам, в частности, осуществления правосудия только судом, закрепленным в конституциях СССР 1924 и 1936 годов. Также грубым попранием принципов судопроизводства являлись указы от 1 декабря 1934 г., вводившие в МИРНОЕ ВРЕМЯ «особый порядок» рассмотрения дел по обвинению в диверсионной и террористической деятельности. Помимо отмеченных особенностей уголовно-процессуальной практики, особенностей уголовного законодательства по делам о «контрреволюционных» преступлениях, нельзя не отметить также особенности теории следственной деятельности, отдававшей приоритет «признанию обвиняемым собственной вины» перед иными видами юридических доказательств со всеми вытекающими отсюда последствиями.

               В связи с непрекращающейся дискуссией о «масштабах жертв» советских репрессий, отметим и такой факт. 4 ноября 1993 г. в Москве проходила научно-практическая конференция «Что это было?», посвященная очередной годовщине Октябрьской революции. Ее оппонентам и «ниспровергателям» академик Павел Васильевич Волобуев ответил так: - Вы, господа, месяц назад рукоплескавшие расстрелу Верховного Совета РСФСР не имеете морального права говорить о «сталинском беззаконии»! Эта реплика была встречена гробовой тишиной в зале, а потом он взорвался аплодисментами. Конечно, аплодировали далеко не все, но и возгласов возмущения тоже не было… Согласно данным доктора юридических наук В.В. Лунеева, из 10938 человек, привлекавшихся к уголовной ответственности "за контрреволюционные преступления" (ст. 58 УК РСФСР 1928г.) за период 1954-1958 годов были осуждены 9406 человек, в том числе 283 из них были приговорены к высшей мере наказания. Всего же с момента введения в действие нового уголовного законодательства СССР, в 1959-1991 годы, то есть за 32 года существования КГБ, за государственные преступления были осуждены 14689 человек. Из них 5483 были осуждены за особо опасные государственные преступления, в том числе 2781 человек - за антисоветскую агитацию и пропаганду.⁶

               Однако в действительности эта общая цифра даже меньше, поскольку уголовно-правовая статистика учитывает только факт вынесения приговора конкретному обвиняемому, но не учитывает наличия рецидива, то есть повторного осуждения. А некоторые из числа привлекавшихся к ответственности лиц, осуждались неоднократно. В завершении данной темы представляется необходимым и возможным уточнить следующие обстоятельства, причем взяв за основу самую "щекотливую" его составляющую, касающуюся привлечения к уголовной ответственности за антисоветскую агитацию и пропаганду.

               Так, только в 1956-1958 гг., за годы руководства КГБ А.И. Серовым, по статье 58-10 ("антисоветская агитация и пропаганда"), то есть, как ныне говорят, "по политическим мотивам", или "за инакомыслие", были осуждены 3 764 человека. В 1959-1961 годы, при председателе КГБ А.Н. Шелепине, теперь уже по статье 70-й УК РСФСР, были осуждены – 1 442, в 1963-1967 годах – 600 человек. В то же время, за те пятнадцать лет, с 1967 по 1982 год, что КГБ СССР возглавлял Андропов, по статье 70 были осуждены 552 человека и по статье 1901 ("Распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский государственный и общественный строй") УК РСФСР были осуждены еще 1353 человека. То есть, почти в три раза меньше, чем за предыдущие 10 лет, - 1905 против 5806 осужденных.⁷ Подчеркнем, что эти цифры являются давно и хорошо известными. Так, еще в августе 1992 г. известный правозащитник С.А. Ковалев был вынужден признать, что всего с 1966 по 1986 год по статьям 70 и 1901 Уголовного кодекса РСФСР были осуждены 2468 человек. В это общее число входят и лица, направлявшиеся на принудительное психиатрическое лечение в соответствии со статьями 58 - 61 Уголовного кодекса РСФСР, или соответствующим им статьями уголовных кодексов бывших союзных республик. Немало говорилось и говорится ныне и о якобы «возросших» масштабах "репрессий" в те годы, что КГБ возглавлял Андропов. Но подобные высказывания также не имеют под собой реальных оснований. Так, Питер Рэддэвей, известный советолог, выступая на V международной конференции "КГБ: вчера, сегодня, завтра", указывал, что с 1958 по 1966 год за антисоветскую агитацию были осуждены около 6000 человек, а ежегодно в среднем по ст. 70 УК осуждалось 254 человека. В тоже время в 1967-1975 годах этот показатель составил 176 приговоров в год, а в 1977-1988 годах - 89 приговоров. Всего же к августу 1991 г. было реабилитировано около 2 миллионов ранее осужденных наших сограждан. Правда, впоследствии эта цифра существенно изменилась. Так, на Украине были реабилитированы около 250 тысяч человек, сотрудничавших с вооруженными сепаратистами в 1946 - 1954 годы. В бывших республиках Прибалтики были реабилитированы более 200 тысяч человек, осужденных в 1940 - 1952 годы. В Российской Федерации в 1992-1993 годах были реабилитированы или амнистированы, по крайней мере, 3 агента иностранных разведок, чья преступная деятельность в полном объеме была доказана в судах... Также был реабилитирован ряд пособников фашистских оккупантов, осужденных в 1942 - 50-е годы. Знание этих цифр, гораздо более помогает пониманию и осмыслению нашей истории, нежели всевозможные спекуляции на тему "миллионов безвинно пострадавших" в СССР.⁸

     3. Создание книг памяти и баз данных жертв политического террора в СССР.

               Несмотря на огромные перемены, происшедшие за последние годы во всех странах на территории бывшего СССР, проблема увековечения памяти жертв государственного террора остается нерешенной. Это касается всех аспектов проблемы — будь то реабилитация незаконно осужденных, или публикация документов, связанных с репрессиями, их масштабами и причинами, или выявление мест захоронений казненных, или создание музеев и установка памятников. Не решен до сих пор и вопрос о публикации списков жертв террора.

     Сотни тысяч людей в разных регионах бывшего СССР (да и во многих странах  мира, где живут наши соотечественники) хотят узнать о судьбах родственников. Эта информация нужна историкам, краеведам, журналистам. Но даже если биография человека включена в какую-то из книг памяти жертв политических репрессий, об этом очень трудно узнать: такие книги издаются, как правило, маленьким тиражом и в продажу почти не поступают — даже в главных библиотеках России нет полного комплекта изданных мартирологов. Для того чтобы сохранить память о жертвах и помочь людям восстановить историю их семей, Общество “Мемориал” в 1998 г. начало работу по созданию единой базы данных, сводя вместе информацию из книг памяти, уже напечатанных или только подготовленных к изданию в разных регионах бывшего СССР. Результаты этой работы и составляют основное содержание настоящего электронного издания. Изучение советского государственного террора еще далеко не завершено, и история политических репрессий не написана. Чтобы было понятно, чьи имена могут встретиться на этих дисках, напомню об основных, наиболее массовых категориях жертв политических репрессий в СССР.

               1). Первая массовая категория — люди, по политическим обвинениям арестованные органами государственной безопасности (ВЧК—ОГПУ—НКВД—МГБ—КГБ) и приговоренные судебными или квазисудебными (ОСО, “тройки”, “двойки” и т.п.) инстанциями к смертной казни, к разным срокам заключения в лагерях и тюрьмах или к ссылке. По предварительным оценкам, за период с 1921 по 1985 г. в эту категорию попадает от 5 до 5,5 миллионов человек. В настоящем издании данная категория репрессированных представлена наиболее широко. Чаще всего в книги памяти, включались сведения о людях, пострадавших в период 1930—1953 гг. Это объясняется не только тем, что в данный период осуществлялись наиболее массовые репрессивные операции (только в 1937—1938 гг. было арестовано более 1,7 миллиона человек), но и тем, что процесс реабилитации, начатый в хрущевскую эпоху и возобновившийся во время перестройки, прежде всего коснулся жертв именно сталинского террора. Реже в базе данных встречаются жертвы репрессий более раннего (до 1929) и более позднего (после 1954) периодов: дела их пересмотрены в гораздо меньшей степени. Самые ранние репрессии советской власти (1917—1920), относящиеся к эпохе революции и Гражданской войны, документированы настолько фрагментарно и разноречиво, что даже их масштабы пока не установлены (да и вряд ли могут быть установлены корректно, так как в этот период нередко имели место массовые бессудные расправы с “классовыми врагами”, что, естественно, никак не фиксировалось в документах). Имеющиеся оценки жертв “красного террора” колеблются от нескольких десятков тысяч (50—70) до более миллиона человек.

               2). Другая массовая категория репрессированных по политическим мотивам — крестьяне, административно высланные с места жительства в ходе кампании “уничтожения кулачества как класса”. Всего за 1930—1933 гг., по разным оценкам, вынужденно покинули родные деревни от 3 до 4,5 миллиона человек. Меньшая часть из них была арестована и приговорена к расстрелу или к заключению в лагерь. 1,8 миллиона стали “спецпоселенцами” в необжитых районах Европейского Севера, Урала, Сибири и Казахстана. Остальных лишили имущества и расселили в пределах своих же областей, кроме того, значительная часть “кулаков” бежала от репрессий в большие города и на индустриальные стройки. Последствием сталинской аграрной политики стал массовый голод на Украине и в Казахстане, унесший жизни 6 или 7 миллионов человек (средняя оценка), однако ни бежавшие от коллективизации, ни умершие от голода формально не считаются жертвами репрессий и в книги памяти не включаются. Число же раскулаченных “спецпереселенцев” в книгах памяти становится больше, при этом их иногда регистрируют как в тех регионах, откуда они были высланы, так и в тех, куда их высылали.

               3). Третья массовая категория жертв политических репрессий — народы, целиком депортированные с мест традиционного расселения в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан. Наиболее масштабными эти административные депортации были во время войны, в 1941—1945 г.г. Одних выселяли превентивно, как потенциальных пособников врага (корейцы, немцы, греки, венгры, итальянцы, румыны), других обвиняли в сотрудничестве с немцами во время оккупации (крымские татары, калмыки, народы Кавказа). Общее число высланных и мобилизованных в “трудовую армию” простиралось до 2,5 миллионов человек. На сегодняшний день почти нет книг памяти, посвященных депортированным национальным группам (в качестве редкого исключения можно назвать калмыцкую книгу памяти, которая составлена не только по документам, но и по устным опросам). Кроме этих крупных консолидированных потоков, в разное время имели место политически мотивированные депортации отдельных национальных и социальных групп, в основном из пограничных регионов, крупных городов и “режимных местностей”. Представители этих групп, общее число которых установить крайне сложно (по предварительной оценке с начала 1920-х по начало 1950-х гг. — не менее 450 тысяч человек), довольно редко попадают в книги памяти. Перечень категорий населения, подвергшихся политическим преследованиям и дискриминации, можно продолжать еще долго. Например, сотни тысяч людей, лишенных гражданских прав за “неправильное” социальное происхождение, убитых при подавлении крестьянских восстаний, высланных на Север и в Сибирь жителей Прибалтики, Западной Украины, Молдавии и Польши, расстрелянных заградительными отрядами на фронте, репатриантов, принудительно работавших в фильтрационных лагерях, и многих, многих других. А ведь кроме этих бесспорных жертв политического террора, чьи имена, может быть, рано или поздно окажутся на страницах книг памяти, были еще миллионы людей, осужденных за разные незначительные “уголовные” преступления и дисциплинарные проступки. Их традиционно не считают жертвами политических репрессий, хотя многие репрессивные кампании, которые проводились силами милиции, имели явно политическую подоплеку. Судили за нарушение паспортного режима, за бродяжничество, за самовольный уход с места работы (изменение места работы) или отъезд из колхоза; за опоздание, прогул или самовольную отлучку с работы; за нарушение дисциплины и самовольный уход учащихся из фабричных и железнодорожных училищ; за “дезертирство” с военных предприятий; за уклонение от мобилизации для работы на производстве, на строительстве или в сельском хозяйстве, и т. д. Наказания при этом, как правило, были не слишком тяжелыми — очень часто осужденные даже не лишались свободы. Трудно подсчитать число людей, которых настигли эти “мягкие” наказания: только с 1941 по 1956 г. осуждено не менее 36,2 миллиона человек, из них 11 миллионов — за “прогулы”! Очевидно, что главная цель всех этих карательных мер — не наказать конкретное преступление, а распространить систему принудительного труда и жесткого дисциплинарного контроля далеко за границы лагерей и спецпоселений (в терминологии самой власти это и значило “установить твердый государственный порядок”).