Распад Советского Союза

20 августа

• По приказу  ГКЧП, проведена подготовка не планировавшегося ранее захвата здания Верховного Совета РСФСР группами специального назначения КГБ СССР. Однако у генералов, ответственных за подготовку штурма, начались сомнения в целесообразности. Александр Лебедь переходит на сторону защитников Белого дома. Командиры «Альфы» и «Вымпела» Карпухин и Бесков просят заместителя председателя КГБ Агеева отменить операцию. Штурм был отменён.
• В связи с госпитализацией В. Павлова временное руководство Советом министров СССР было возложено на В. Х. Догужиева, который не делал никаких публичных заявлений в течение путча.
• Россия впервые в своей новейшей истории создаёт своё министерство обороны. Министром обороны назначается Константин Кобец.

21 августа

• В ночь на 21 августа танковые подразделения, контролируемые ГКЧП, осуществляют манёвры в районе Белого дома (здания Верховного Совета РСФСР). Происходят столкновения сторонников Бориса Ельцина с военной колонной в тоннеле под Новым Арбатом. (см. Инцидент в тоннеле на Садовом кольце)
• Группа «Альфа» отказывается брать штурмом Белый дом. В 5 часов утра Язов отдаёт приказ о выводе войск из Москвы. Днём 21 августа начинается сессия Верховного совета РСФСР под председательством Хасбулатова, которая почти сразу же принимает заявления, осуждающие ГКЧП. Вице-президент РСФСР Александр Руцкой и премьер-министр Иван Силаев вылетают в Форос к Горбачёву. Другим самолётом в Крым вылетают некоторые члены ГКЧП для переговоров с Горбачевым, однако тот отказывается их принимать.

 22 августа

• Михаил  Горбачёв возвращается из Фороса в  Москву вместе с Руцким и Силаевым на самолёте Ту-134. Члены ГКЧП были арестованы.
• В Москве объявлен траур по погибшим. На Краснопресненской набережной Москвы проведён массовый митинг, в ходе которого манифестанты вынесли огромное полотнище российского триколора; на митинге Президент РСФСР объявил, что принято решение сделать бело-лазорево-красный стяг новым государственным флагом России. (В честь этого события в 1994 году дата 22 августа выбрана для празднования Дня Государственного флага России.)
• Защитников Белого дома поддерживают рок-группы («Машина времени», «Круиз», «Шах», «Коррозия металла», «Монгол Шуудан»), которые 22 августа организуют концерт «Рок на баррикадах».

 23 августа

В прямом эфире  Ельцин в присутствии Горбачёва  подписывает указ о приостановлении  действия КП РСФСР

Намного позже, в 2008 году, Горбачёв прокомментировал ситуацию так:

Один из членов ГКЧП, маршал Язов об отсутствии рычагов  управления ситуацией:

Жертвы.

Архитектор  проектно-строительного кооператива  «Коммунар» Илья Кричевский

Ветеран-афганец, водитель автопогрузчика Дмитрий Комарь

Экономист совместного  предприятия «Иком» Владимир Усов

Все трое погибли  в ночь на 21 августа во время инцидента в тоннеле на Садовом Кольце. Всем троим посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Значение. Августовский путч стал одним из тех событий, которые  ознаменовали конец власти КПСС и распад СССР и, по распространённому мнению, дал толчок демократическим переменам в России. В самой России произошли перемены, способствовавшие становлению её государственности, в частности, ещё во время событий, 20 августа 1991 года у неё появилось своё министерство обороны.

С другой стороны, сторонники сохранения Советского Союза  утверждают, что в стране начался  беспорядок, связанный с непоследовательной политикой тогдашней власти. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Распад  СССР закономерность или случайность?

     Причины распада СССР и крах советской  Империи нуждаются в объективном  анализе, который ни в коем случае не может быть сведен к выявлению  внешнего (враждебного) и внутреннего (подрывного) влияния, т.е. к "теории заговора". Внешнее давление либерально -демократического Запада на СССР было действительно огромно, а деятельность "подрывных элементов" внутри страны крайне эффективна и слажена. Но оба эти фактора стали решающими  только в такой ситуации, когда  существование советской Империи  вошло в стадию внутреннего кризиса, имеющего глубокие и естественные причины, коренящиеся в самой специфике  советского строя и советской  системы. Без понимания этих внутренних причин распада и их анализа любые  попытки реставрации СССР (и тем  более создания Новой Империи) окажутся тщетными и бесперспективными. Более  того, любая чисто инерциальная консервативность в этом вопросе может лишь еще  ухудшить положение дел.

     Выявим  несколько факторов, приведших Советский  Союз к геополитическому и социально-экономическому краху.

     Во-первых, на идеологическом уровне за все время  существования социалистического  режима сугубо национальные, традиционные, духовные элементы так и не были введены в общий комплекс коммунистической идеологии. Будучи во многом национал-коммунистической де факто, она никогда не трансформировалась в таковую де юре, что препятствовало органичному развитию русско-советского общества, порождало двойной стандарт и идеологические противоречия, подтачивало  ясность и осознанность в осуществлении  геополитических и социально-политических проектов. Атеизм, материализм, прогрессизм, "просвещенческая этика" и т.д. были глубоко чужды русскому большевизму  и русскому народу в целом. На практике эти заимствованные из марксизма  положения (кстати, и в самом марксизме  являющиеся довольно произвольными  элементами некоей данью старомодному позитивистскому гуманизму в  стиле Фейербаха) были осознаны русскими коммунистами в ключе народно-мистических, подчас неортодоксальных эсхатологических чаяний, а не как рационалистические плоды западно-европейской культуры. Однако идеология национал-большевизма, которая могла бы найти более  адекватные, более русские термины  для нового социально -политического  строя, так и не была сформулирована. Следовательно, рано или поздно ограниченность и неадекватность такой идеологически  противоречивой конструкции должна была сказаться негативным образом. Особенно это дало о себе знать  в позднесоветский период, когда  бессмысленный догматизм и коммунистическая демагогия окончательно задавили всякую идеологическую жизнь в обществе. Такое "застывание" правящей идеологии  и упорный отказ от введения в  нее органичных, национальных и естественных для русского народа компонентов, вылились в крах всей советской системы. Ответственность  за это лежит не только на "агентах влияния" и "антисоветчиках", но, в первую очередь, на центральных советских идеологах как "прогрессивного", так и "консервативного" крыла. Советскую Империю и идеологически и фактически разрушили коммунисты. Воссоздавать ее в той же форме и с той же идеологией сейчас не только невозможно, но и бессмысленно, так как даже гипотетически при этом будут воспроизведены те же предпосылки, которые уже один раз привели к разрушению государства.

     Во-вторых, на геополитическом и стратегическом уровне СССР был неконкурентоспособен в долгой перспективе для сопротивления  атлантистскому западному блоку. С  точки зрения стратегии, сухопутные границы являются намного более  уязвимыми, чем морские, причем на всех уровнях (количество пограничных войск, стоимость военной техники, использование  и размещение стратегических вооружений и т.д.) После Второй мировой войны  СССР оказался в неравном положении  по сравнению с капиталистическим  блоком Запада, сгруппировавшимся вокруг США. У США была гигантская островная  база (американский континент), полностью  подконтрольная и окруженная со всех сторон океанами и морями, защищать которые не составляло большого труда. Плюс к этому США контролировали почти все береговые зоны на Юге  и Западе Евразии, создавая гигантскую угрозу для СССР и оставаясь при  этом практически вне досягаемости для потенциальных дестабилизационных акций Советского Союза. Разделение Европы на Восточную (советскую) и Западную (американскую) только осложнило геополитическое  положение СССР на Западе, увеличив объем сухопутных границ и поставив вплотную к стратегическому потенциальному противнику, причем в ситуации пассивной  враждебно сти самих европейских  народов, оказавшихся в положении  заложников в геополитической дуэли, смысл которой им был неочевиден. То же самое имело место и на южном направлении в Азии и  на Дальнем Востоке, где СССР имел непосредственных соседей или контроли уемых Западом (Пакистан, Афганистан, дохомейнистский Иран) или довольно враждебные державы несоветско-социалистической ориентации (Китай). В этой ситуации СССР мог приобрести относительную  устойчивость только в двух случаях: либо стремительно продвинувшись к  океанам на Западе (к Атлантике) и  на Юге (к Индийскому океану), либо создав в Европе и Азии нейтральные политические блоки, не находящиеся под контролем  ни у одной из сверхдержав. Эту  концепцию (нейтральной Германии) пытался  предложить еще Сталин, а после  его смерти Берия. СССР (вместе с  Варшавским договором), с геополитической  точки зрения, был слишком большим  и слишком маленьким одновременно. Сохранение статус кво было на руку только США и атлантизму, так как  при этом военные, индустриальные и  стратегические потенции СССР все больше изматывались, а мощь США, защищенного  острова, все возрастала. Рано или  поздно Восточный блок неизбежно должен был рухнуть. Следовательно, воссоздание СССР и Варшавского блока не только почти невозможно, но и не нужно, потому что это даже в случае (практически невероятного) успеха приведет лишь к возрождению заведомо обреченной геополитической модели.

     В-третьих, административное устройство СССР основывалось на светском, чисто функциональном и количественном понимании внутригосударственного деления. Хозяйственный и бюрократический  централизм не принимал в расчет ни региональных, ни тем более этнических и религиозных особенностей внутренних территорий. Принцип нивелирования  и сугубо экономической структурализации общества привел к созданию таких  жестких систем, которые подавляли, а в лучшем случае "консервировали" формы естественной национальной жизни  различных народов, в том числе (и в большей степени) самого русского народа. Территориальный принцип  действовал даже тогда, когда номинально речь шла о национальных республиках, автономиях или округах. При этом процесс регионально-этнической нивелировки  становился все более отчетливым по мере "старения" всей советской  политической системы, которая к  своему последнему этапу все больше склонялась к типу советско го "государства-нации", а не Империи. Национализм, который  во многом способствовал созданию СССР на первых этапах, в конце стал чисто  отрицательным фактором, так как  чрезмерная централизация и унификация стали порождать естественные протест  и недовольство. Атрофия имперского начала, окостенение бюрократического централизма, стремление к максимальной рационализации и чисто экономической  продуктивности постепенно создали  из СССР политического монстра, потерявшего  жизнь и воспринимающегося как  навязанный насильно тоталитаризм центра. Некоторые коммунистические тезисы буквально понятого "интернационализма" во многом ответственны за это. Следовательно, и этот аспект советской модели, оперирующий не с конкретны ми этносом, культурой, религией, а с  абстрактными "населением" и "территорией" возрождать не следует ни в коем случае. Напротив, следует как можно  скорее избавиться от последствий такого количественного подхода, чьи отголоски  так трагично сказываются сегодня  в вопросе Чечни, Крыма, Казахстана, Карабахского конфликта, Абхазии, Приднестровья  и т.д.

     В-четвертых, экономическая система в СССР основывалась на таком "длинном" социалистическом цикле, что постепенно отдача общества конкретному человеку перестала ощущаться вовсе. Предельная социализация и детальный контроль государства надо всеми экономическими процессами, вплоть до самых мельчайших, а также делегирование функций  перераспределения лишь централизованной, чисто верхушечной, инстанции порождали  в обществе климат социального отчуждения, апатии, незаинтересованности. Социализм  и все его преимущества становились  неочевидными, незаметными, отходили на задний план перед гигантской конструкцией бюрократически-государственной машины. Человек и конкретный коллектив терялись перед абстракцией "общества", и цикл социалистического распределения утрачивал связь с реальностью, превращался в необъяснимую, отчужденную и внешне произвольную логику бездушной машины. Не сам социализм ответственен за такое положение дел, но та его версия, которая исторически сложилась в СССР, особенно на поздних его этапах, хотя истоки такого вырождения следует искать уже в самой доктрине, в самой теории. Тоталитарный госсоциализм лишил экономику гибкости, людей энтузиазма и ощущения соучастия в созидательном процессе, способствовал привитию паразитического отношения к обществу, которое абсолютизировалось сегодня в мафиозно-либе ралистском настрое. За этот постсоветский эксцесс также ответственны коммунисты, которые оказались неспособны реформировать социализм применительно к национальной стихии и поддерживать в нем достойную жизнь.