Присоединение Восточной Сибири

В 1654 г. в устье реки Унги на Ангаре сыном боярским Д. Фирсовым был построен Балаганский острог, а в 1661 г. на Ангаре недалеко от Байкала другой сын боярский Яков Похабов поставил Иркутский острог. С основанием Иркутска присоединение Прибайкалья было закончено. К этому времени удалось в основном подчинить русской власти обитавших в Прибайкалье бурят. Но вплоть до начала XVIII в. отношения с ними были далеко не  дружелюбные.   Енисейские  служилые  люди   продолжали рассматривать земли «братов» как неприятельскую территорию, чиня грабежи и произвол: «жен и детей их насилием к себе в холопство емлют и отвозят в Енисейский острог и продают».

«С добром, а не с войною». В отличие от Прибайкалья присоединение Забайкалья протекало преимущественно мирным путем. Правда, отряд промышленников и служилых людей под командой С. Скороходова, первым появившийся в 1643 г. за Байкалом, был на реке Баргузин уничтожен тунгусами, а в 1651 г. буряты убили в устье реки Селенги сына боярского Ярофея Заболоцкого, царского посла к монгольскому Цэцэн-хану. Однако в дальнейшем серьезных вооруженных конфликтов с местным бурятским и тунгусским населением не отмечено.

С 1644 г. в Забайкалье «для проведывания о серебряной руде и прииску новых землиц» проникают отряды Василия Колесникова, Ивана Похабова и Ивана Галкина. Им удается установить мирные контакты с бурятскими и тунгусскими князцами и даже с сильным монгольским Цэцэн-ханом. В дальнейшем буряты и большая часть тунгусов, заинтересованные в русском оружии для защиты от набегов северомонгольских ханов, добровольно и без сопротивления признали русское подданство. Монголы же в это время были озабочены ситуацией на своих восточных и западных границах, где им серьезно угрожали маньчжуры и джунгары, и поэтому не могли воспрепятствовать русскому продвижению в Забайкалье.

В середине XVIII в. в Забайкалье появились первые укрепленные зимовья, основанные русскими промысловыми ватагами. Некоторые из них стали затем острогами и административными центрами (Нерчинский, Уднинский, Селенгинский и др.). Постепенно сложилась сеть укрепленных селений, которая обеспечивала безопасность Забайкалья от внешних вторжений и содействовала хозяйственному освоению этого района русскими переселенцами (в том числе и земледельцами).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Походы на Лену. Якутская крепость.

В Мангазее уже в 1621 г. от живших по Нижней Тунгуске эвенков-буляшей были получены смутные сведения о «большой реке» Лене. К 20-м гг. относится и предание об удивительном путешествии на эту реку промышленного человека Пенды (или Пянды). Он совершил выдающийся географический подвиг. Во главе отряда в 40 человек Пенда в течение трех лет, преодолевая противодействие эвенков, пробирался вверх по Нижней Тунгуске, на четвертый год по Чечуйскому волоку достиг Лены, проплыл вниз по ее течению до места, где в будущем возник Якутск, вернулся в верховья Лены, бурятской степью перешел на Ангару, а затем по уже знакомому русским Енисею добрался до Туруханска. Известие об этом походе может показаться фантастическим из-за его дальности и длительности, но оно подтверждается отдельными документальными записями, в том числе и названиями основанных на этом пути зимовий (Верхне-Пяндинского и Нижне-Пяндинского), надолго переживших своего основателя.

В 30-е гг. по Вилюю и Лене прошло несколько групп ясачных сборщиков из Мангазеи. Они поставили несколько острожков и зимовий, вокруг которых, в свою очередь, возникли зимовья торговых и промышленных людей, ринувшихся в Приленский край после похода Добрынского и Васильева.

В 1633 г. на те же «за хребетные» (т.е. находящиеся за горными хребтами) реки иным, более северным путем - с Нижней Тунгуски на Вилюй, минуя Чону, -- отправилась новая тобольская экспедиция в составе 38 человек во главе с Воином Шаховым. Разделившись на несколько мелких групп, этот отряд в течение шести лет укреплял власть «великого государя» в Вилюйском крае, сооружая зимовья. Взимая ясак с тунгусских и якутских племен и «десятую пошлину» (десятипроцентный налог) с русских промышленников. Экспедиция Шахова снаряжалась всего на два года, поэтом» служилые люди быстро израсходовали и продовольствие, и подарки «иноземцам» (необходимое в то время условие уплати ясака), запасы пороха и свинца. К 1639 г. из отряда уцелели лишь 15 человек. Изредка покупаемую у промышленником муку служилые тратили на «аманатов» (заложников из подчинившихся родов), а сами питались лишь рыбой и дикорастущей травой - «борщём» и слезно просили в отправляемым в Тобольск письмах о замене.

Гораздо больших успехов удалось добиться к этому времени отрядам служилых и промышленных людей, продвигавшихся в глубь восточносибирской тайги более удобными южным путями из Енисейска.

В 1627 г. 40 казаков во главе с Максимом Перфильевым добрались по Ангаре до Илима. Там они взяли ясак с окрестных бурят и эвенков, поставили зимовье и через год вернулись степью в Енисейск, дав толчок новым походам в «проведанные» земли.

В 1628 г. на Илим отправился десятник Василий Бугор с десятью служилыми. С притока Илима Идирмы казаки дошли через волок до Куты, а пустившись по ней, попали в Лену и, собирая, где могли, ясак, проплыли по течению реки до Чаи. В 1630 г. Бугор вернулся в Енисейск, оставив для «службы» на верхней Лене в зимовье у устья Куты двух, а у устья Киренги четырех человек.

В 1630 г. у волока на Лену был построен Илимский острог - важный опорный пункт для дальнейшего продвижения на эту реку. В том же году по приказу енисейского воеводы Шаховского «для государева ясашного сбору и острожные поставки» на Лену был отправлен немногочисленный, но хорошо оснащенный отряд под предводительством атамана Ивана Галкина. Весной 1631 г. он добрался до Лены, открыв с Илима на Куту более короткий путь, поставил небольшое (на 10 человек) «зимовье по промышленному» в устье Куты и проплыл по Лене гораздо дальше Бугра -- до «Якутской земли». Там Галкин сразу же встретил сопротивление пяти объединившихся «князцов», однако вскоре подчинил их, после чего предпринял походы по Алдану и вверх по Лене, собирая ясак с якутов и тунгусов и отражая нападения отдельных их объединений. Летом 1631 г. на смену Галкину из Енисейска прибыл с дополнительным отрядом в 30 человек стрелецкий сотник Петр Бекетов и стал посылать служилых людей вверх и вниз по Лене. Используя как силу оружия, так и незаурядный дипломатический талант, Бекетов привел «под государеву руку» еще несколько якутских, тунгусских, а также бурятских родов и для закрепления своих успехов в соответствии с царским указом поставил в 1632 г. острог в центре Якутской земли в ее наиболее заселенном районе.

Вернувшийся с прежними полномочиями на Лену Иван Галкин в 1634 г. приказал перенести эту крепость (будущий Якутск) на менее затопляемое место. Он собрал значительные в тех условиях силы (около 150 человек) из служилых и скопившихся в новом остроге промышленных людей и предпринял энергичные действия по упрочению в Якутии царской власти, опираясь на тех якутских «князцов», которые «государю прямили». Оказавшимся на Лене русским на этот раз пришлось очень тяжело. Они совершали конные походы, покупая лошадей, как потом сообщалось, «на последние свои товарёнка», брали в ходе двух и трехдневных штурмов хорошо укрепленные якутские городки, сами месяцами сидели в осаде, отбивая «жестокие приступы», «помирали голодною смертью», «перецынжали» и т. д. Но в конце концов служилым людям удалось поладить с местной знатью, и Якутская земля стала частью Российского государства.

Слухи о богатствах ленских земель привлекали в Якутию самых различных людей из самых различных мест. Так, даже из далекого Томска на Лену был в 1636 г. снаряжен отряд: 50 казаков во главе с атаманом Дмитрием Копыловым, несмотря на недовольство и противодействие енисейских властей, не жаловавших конкурентов, добрались до верховьев Алдана, где построили Бутальское зимовье.

Оттуда 30 человек во главе с Иваном Москвитиным в поисках неясачных земель отправились дальше на восток. Они спустились по Алдану до устья Маи, поднялись за два месяца вверх по ее течению до горного перевала хребта Джугджур, перешли по нему в верховье реки Ульи и по ней, преодолев пороги и сделав новое судно, через две недели в 1639 г. первыми из русских вышли на побережье Тихого океана.

Находясь на Алдане, отряд Дмитрия Копылова был втянут в межплеменной конфликт, который затем привел к вооруженному столкновению с находившимися по соседству енисейскими служилыми людьми. Это не явилось случайностью.

На свой страх и риск мангазейские, тобольские и енисейские отряды в поисках «новых неясачных землиц» забирались в самые отдаленные и глухие уголки Приленского края, торговали и воевали с «иноземцами», оспаривали друг у друга право собирать ясак с них и пошлину с встречавшихся русских промышленников.

В итоге местное население бывало вынуждено платить дань по два, а то и три раза и разорялось, служилые же, как стало известно властям, «богатели многим богатством, а государю приносили от того многого своего богатства мало». В распри между отдельными группами русских вовлекались коренные жители, дело нередко доходило до настоящих сражений. В Москве скоро узнали, что «меж себя у тех тобольских и у енисейских и у мангазейских служилых людей... бывают бои: друг друга и промышленных людей, которые на той реке Лене промышляют, побивают до смерти, а новым ясачным людям чинят сумнение, тесноту и смуту, и от государя их прочь отгоняют».

В ходе продвижения русских по Сибири такое положение складывалось и в некоторых других ее районах (например, несколько позднее - в Бурятии). Московское правительство не на шутку встревожилось, ясно увидев в таком состоянии дел серьезные убытки для казны. Было решено запретить самовольные походы на Лену из сибирских городов и создать в Якутии самостоятельное воеводство. Это и было сделано в 1641 г. В результате Якутский острог стал не только прочной базой дальнейшего освоения Восточной Сибири, но и центром самого обширного в Российском государстве уезда

 

 

 

 

 

 

4. Особенности колонизации  Восточной Сибири.

 Направление и источники колонизации. Укрепление южной границы российских владений в Сибири привело к изменениям в колонизационном движении. Как только прекратились набеги кочевников, началось постепенное продвижение русских людей из таежных районов первоначального заселения на юг. Уже к началу XIX в. русское население сосредоточилось на юге Западной и Восточной Сибири. Там на основе первых слобод и острогов выросли города, ставшие центрами новых уездов: Курган (бывшая слобода Царево Городище), Ишим (Коркина слобода), Ялуторовск, Омск, Каинск, Барнаул, Ачинск, Канск, Нижнеудинск, Иркутск, Верхнеудинск, Селенгинск.

Ведущую роль в заселении юга Сибири играли потомки первых землепроходцев. К XVIII в. в районах первоначального заселения увеличилась численность и плотность старожилов. Результатом роста населения стала миграция.

Переселения не были бездумными походами за удачей. Районы, куда собирались переселяться, разведывали заранее. Сначала выбирали пригодные для пашни места и ставили временные «промышленные избушки», затем строили постоянные избы и начинали заниматься земледелием. Переезды совершались, как правило, на небольшие расстояния, что позволяло перегнать скот и перевезти домашнее имущество. Миграция раздвинула границы Верхотурско-Тобольского земледельческого района, его жители освоили всю лесостепь до Иртыша. Старожилы Томско-Кузнецкого района первыми вышли на территорию Верхнего Приобья. Их деревни возникли вокруг Чаусского и Бердского острогов. От Енисейска и Красноярска старожилы переселялись на юг, в верховья Енисея, в Хакасско-Минусинский край. Медленнее происходило перемещение населения из таежных районов Восточной Сибири на юг: Илимский уезд в течение всего XVIII в. оставался самым населенным.

Переселялись и на дальние расстояния. Например, выходцы из Верхотурско-Тобольского региона заселяли Верхнее Приобье и Восточную Сибирь. В дальние края уезжали, получив о них сведения от знакомых и родственников. В путь обычно отправлялись молодые семьи, поэтому в колонизуемых районах высокая рождаемость сильно превосходила смертность населения, и это обеспечивало дополнительный рост числа жителей. Историки отмечают высокие темпы прироста населения Сибири в XVIII в.

Другим существенным источником колонизации Сибири в XVIII в. и позже продолжал оставаться приток русского населения из Европейской России. Жители Поморья, которые издавна переселялись в Сибирь, направлялись теперь не в тайгу на промыслы, а в лесостепные районы, чтобы заняться земледелием. Переход из Поморья совершался поэтапно. Задерживались на год-два на Урале, зарабатывали деньги на дорогу и затем двигались дальше. В Сибири предпочитали подселяться в деревни старожилов и первые годы обычно работали по найму.

В XVIII в., после проведения нескольких широкомасштабных правительственных мероприятий по колонизации Сибири, ее население пополнилось ссыльными крестьянами из Европейской России. Ссыльных отправляли обычно в пограничные районы, по линии от Омска до Усть-Каменогорска, и в Забайкалье, а также в пустынные места, где строился главный сухопутный тракт Сибири.

Некоторыми историками назывался еще один источник колонизации — ссылка в Сибирь уголовных преступников из европейской части России. Существовало даже мнение, что они будто бы являлись предками всех сибиряков-старожилов. Мнение это ошибочно: уголовная ссылка как карательная мера, действительно, существовала с самого начала присоединения Сибири, но она не оказала заметного влияния на формирование ее русского населения. Она лишь дискредитировала Сибирь в глазах общества. Между тем, уголовные ссыльные, не имевшие навыков земледелия, как правило, не приживались в Сибири.

Вольнонародный поток переселенцев из России, высокие темпы роста населения и принудительные переселения крестьян — вот основные источники колонизации Сибири. Первые два оказали особенно заметное влияние на увеличение русского населения Сибири в XVIII в.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Присоединение Сибири к России не было актом, но сложным процессом, растянувшимся на десятки лет, причем заселение и хозяйственное освоение региона продолжались и в XX веке. Обращает на себя внимание тот факт, что осваивает (то есть колонизует) землю крестьянин-земледелец, но сами процессы освоения земель инициируются различными социальными группами. В Сибири земледельческой колонизации предшествовало торгово-промысловое ее освоение, когда главной целью была ценная пушнина. Продвижение шло вдоль речных путей, первоначально – в таежной и тундровой зоне, в нижнем течении Оби и Енисея, их притоков. Здесь возводились первые города и остроги, а для обеспечения их населения продовольствием и возникали первые пашни. Расширение границ и проходило в форме строительства системы крепостей-острогов, которые защищали русское и местное население от набегов. Из таких острогов постепенно вырастали города, как Енисейск, Красноярск, Иркутск, Якутск, Улан-Удэ (Верхнеудинск) и др.