Поход ермака

     Летопись  умалчивает, каким путем и при  каких обстоятельствах Василий  Аленин променял тяжелую долю судового работника на вольную, но полную опасности  жизнь казака. Возможно, вспомнились  ему рассказы деда о добрых молодцах из Муромских лесов, или, покарав несправедливого приказчика, он ушел на Волгу от сурового возмездия.

     Расхождение летописей по поводу того, являлся  ли Ермак атаманом волжских или донских  казаков, можно дать двоякое объяснение. Ермак со своими станичниками действовал на Волге и на Дону, поэтому с  полным основанием мог именоваться как волжским, так и донским атаманом. Возможно также, что в понизовой вольнице имя Ермак носили несколько атаманов, один из которых мог быть родом и из донской станицы.

     Какое бы имя не получил атаман при крещении, сподвижники называли его Ермаком, и ни на какое другое имя он не отзывался. Под этим именем Ермак  был записан в Синодик (поминовение) Софийского собора в Тобольске, который  составлялся со слов его казаков  в 1662 году.

     Более или менее достоверные известия о Ермаке начинаются с его жизни  на Волге. На великой русской реке Ермак действовал уже в середине 70 – х годов XVI века. В те времена Волга являлась главной торговой магистралью, ведущей из Центральной Руси на юго-восток, в Среднюю Азию, Персию и на Кавказ. После присоединения Казани и Астрахани значение ее особенно возросло. Кроме русских купцов по ней ходили за Каспий иностранные гости. В частности, с 1563 года по Волге регулярно снаряжались торговые экспедиции английской Московской компании в Персию. В этих экспедициях была заинтересована сама английская королева Елизавета Тюдор, державшая пай в капитале компании. Вниз по Волге сплавляли на судах русские меха, английские и фландрские разноцветные сукна, оловянную посуду, мелкие металлические изделия, кожи. Из Персии везли шелка, великолепные ковры, специи и красители.

     Здесь, на волжских просторах, на страх русским  и иноземным купцам развернул  свою деятельность Ермак. К 1577 году он стал старейшиной волжских атаманов. С ним держали совет, ему подчинялись  все прочие атаманы, меньшие ,,рангом”. Чтобы завоевать такую популярность и авторитет среди видавших виды, дерзких и отважных казаков, нужно было обладать исключительными качествами. Сибирские летописи, весьма скупые при оценке личных достоинств казацких атаманов, говорят о Ермаке как о человеке, обладавшем недюжинной физической силой, природным умом, способностями организатора, железной волей и большим даром убеждения. Волжская вольница по достоинству оценила эти качества, отшлифовала его характер и воспитала в нем лучшие гражданские чувства. Он превыше всего ценил свободу, люто ненавидел холопство и в этом своем качестве являлся прямым предшественником Степана Разина.

     До  нас не дошел ни один живописный портрет Ермака, да ивряд ли они  существовали при его жизни. Портретов  с ,,воров” и ,,разбойников”, разумеется никто не писал, а когда к Ермаку пришла официально признанная слава, его  уже не было в живых. Летописи же описывают внешность атамана  очень скупо и лаконично: среднего роста, широкоплеч, узкое (по – тогдашнему плоское) лицо, обрамленное темной бородой, густые, слегка вьющиеся волосы, светлые (голубые или серые) глаза; весьма подвижен и скор в движениях. Во время похода в Сибирь ему было 35 – 40 лет.

       Как и прочие волжские атаманы, Ермак предпочитал сражаться на стругах. К этому побуждал и сам характер его ремесла: купцы перевозили свои товары на судах под усиленной охраной. Чтобы захватить купеческий караван, нужно было владеть тактикой судового боя, и Ермак отлично владел этой тактикой. Не гнушался атаман и засад на сухопутных торговых путях. Иногда захват каравана сопровождался настоящим сражением. В 1573 году, например, в нападении на английские суда близ Астрахани участвовало 150 человек. Нападающие потеряли в перестрелке и рукопашной схватке 14 человек убитыми и 30 ранеными. Англичане вынуждены были для спасения жизней отдать суда со всеми товарами.

     В подобных сражениях мужала казацкая доблесть. Отряд Ермака отличался  крепкой товарищеской спайкой и  строгой дисциплиной, которые обеспечивали ему успех во всех делах. Скоро  весть о храбром и удачливом  атамане разнеслась по всей Волге  и Дону. В его стан стекались  удалые казаки, беглые холопы, не желавшие терпеть боярского ярма. По одним данным, у Ермака на волге насчитывалось 500, а по другим – 5000 казаков. Вероятно, последняя цифра грешит большим преувеличением. В головном отряде, которым командовал сам Ермак, едва ли было более 300 – 400 человек.

     Непорабощенными воинами называл казаков А.Н.Радищев, и это название кА нельзя лучше  определяло сущность волжской вольницы.

     Особенно  богатая добыча ждала казаков  при захвате посольских караванов. Царь Иван IV, перечисляя в грамоте ,,вины” Ермака и его казаков, гневно указывал, что они побили на Волге ногайских послов, чем осложнили отношения с Ногайской ордой, грабили и побивали ордобазарцев и русским купцам ,,многие грабежи и убытки чинили”. Доводилось Ермаку и царскую казну ,,шарпать”.

     Низовая вольница, предводительствуемая столь  грозным и храбрым атаманом, вызвала беспокойство в Москве. Высылаемые против Ермака мелкие карательные отряды неизменно терпели поражение. Чтобы покончить с казаками, царь отправил на Волгу большое войско под командой воеводы стольника И. Мурашкина ,,на судах и по суше на конях”. Кроме стрелкового оружия у него были пушки. Воевода получил указ повсюду, где возможно, хватать ,,воров”, пытать их и вешать. Аналогичный указ был послан в Астрахань. На нижней Волге учредили пять воинских застав. По свидетельству англичан, в 1579 году астраханский гарнизон был доведен до 2000 человек.

     Ермак, имевший по всей Волге свои ,,глаза  и уши”, заблаговременно узнал  о карательной экспедиции и принял меры. Было бы безумием для казаков  выступить против вооруженного пищалями и пушками стрелецкого войска. Ермак со своими товарищами поднялся по Волге до Самарской луки и укрылся  в лесах неподалеку от устья речки  Самары. Часть казаков со своими атаманами ушли на Яик и Дон. Для решения вопроса, что делать дальше, по казацкому обычаю был созван большой круг. Голоса в нем разделились. Напомнил атаман о царском указе, грозившем каждому казаку виселицей, и предложил перейти в покрытый лесами бассейн Камы. Привлекательность этого предложения состояла прежде всего в том, что за Камой не было царских воевод. Многие казаки раньше бывали там и знали, по крайней мере, в общих чертах обстановку. Населявшие край манси, ногаи и башкиры могли стать хорошим объектом для казачьих походов. Поэтому большинство казаков поддержало атамана. Немаловажную роль в принятии решения сыграло прибытие в стан Ермака послов от купцов Строгановых. 

     3. Россия и западная Сибирь . 

     Бескрайние  просторы Западной Сибири в XVI столетии был малозаселенной и плохо освоенной в хозяйственном отношении территорией. На крайнем Севере обитали немногочисленные племена самоедов, объединенные в родовые общины и занимавшиеся оленеводством и охотой.

     Народы  севера Западной Сибири издавна поддерживали экономические связи с русскими землями. Еще в XI столетии предприимчивые новгородские и поморские купцы проникали в низовья Оби и Таза, куда привлекали их в первую очередь пушные богатства. Торговые и политические связи новгородцев унаследовало Московское государство, включившее в конечном счете далекие сибирские земли в состав своей территории.  В Югорскую ,,вотчину” великие князья московские неоднократно посылали ратных людей для сбора дани. Таковыми были походы устюжанина Василия Скрябы (1465 г.), князя Ф.С. Курбского и И.И. Салтыка – Травина (1483г.), князя Петра Ушатого, князя Семена Курбского и Василия Заболоцкого – Бражника (1499 – 1500 гг.).

     Но  эти походы не привели к присоединению  и освоению Сибири. Зависимость местных  племен от России была в значительной степени формальной и ограничивалась нерегулярной уплатой дани. Влияние Московского государства за Югорским Камнем в XV – XVI веках оспаривало татарское Сибирское ханство.

     Сибирское ханство выделилось из состава Золотой  орды в первой трети XV века. Основателем династии сибирских ханов был Хаджи – Мухаммед – хан, потомок одного из братьев знаменитого Батыя, Шейбани. Татары вели полукочевой образ жизни, занимались скотоводством, охотой и рыболовством. Земледелие в небольших размерах существовало только в поймах Тобола и Иртыша и большого хозяйственного значения не имело.

     Сибирское ханство было эфемерным политическим образованием. В нем никогда не прекращалась междоусобная борьба. Власть с переменным успехом оспаривали потомки чингисида Шейбани – хана и местного татарского княжеского рода Тайбугинов.

     В междуусобные распри вмешивались правители  Казанского и Бухарского ханств, стремившиеся утвердить здесь свое влияние. После  серии кровавых переворотов в  конце XV века верх одержали Тайбугины, придерживавшиеся казанской ориентации.

     Строгановы  давно вынашивали планы расширения своих владений за счет зауральских  земель. Исходатайствовав в 1574 году грамоту  на земли по Туре и Тоболу с правом строительства крепостей также  на Иртыше, Оби и других реках, они  приступили к набору ратных людей. Но вольных людей с незапятнанной в глазах официальной власти репутацией оказалось чрезвычайно мало, поэтому они решили принимать на службу ,,воров и разбойников” в расчете на то, что это не дойдет до царя, как многое не доходило до него и раньше. Узнав о Ермаке, Строгановы послали к нему нрамоту с приглашением на службу. Тот принял предложение и вместе со своими казаками явился а Орел – городок. Рассказав Ермаку о богатствах Сибирского ханства и его внутренней слабости, промышленники склонили его к походу в Сибирь.

     Поход в Сибирь не был результатом сознательной деятельности строганрвых. Они пригласили Ермака, чтобы его мечом обезопасить  свои владения, а поход в глубь  Сибири явился делом самого атамана. Замысел о походе за Урал созрел у Ермака еще на Волге. Ни Строгановы, ни Ермак в то время не могли допустить и мысли, что горстка казаков может разгромить Сибирское ханство.

     Начавшись без широкого замысла, как рядовая  военная экспедиция против окрестных  племен, поход Ермака лишь позднее  вылился в целеустремленный марш на Искер. Поход казаков, открывший дорогу в Сибирь для широкой народной колонизации, сам, по существу, представлял ее первый могучий поток.          

     4. Поход. 

     Строгановы  не имели оснований препятствовать казакам в намерении совершить  поход в пределы Сибирского ханства. Между солепромышленниками и  Ермаком в этом не было разногласий. Но разногласия начались сразу же, когда вопрос о походе встал на практическую почву. Ермак резонно считал, что коль скоро сибирский поход отвечал жизненным интересам промышленников, то они должны принять на себя издержки по его материальному обеспечению, т.е. дать казакам оружие (пищали, сабли), боеприпасы (порох, свинец), продовольствие (хлеб, толокно, крупы, соль), одежду, послать с ними переводчиков и проводников, а также позволить набрать в дружину добровольцев из пермских казаков, крестьян и пленных литовцев, поляков и немцев.

     В пермских вотчинах в то время управляли  делами максим и Никита Строгановы. Старший Строганов по делам фирмы  находился в столице. Переговоры с Ермаком, видимо, вел Максим Строганов  как старший из оставшихся на месте  хозяев.

     Переговоры  шли долго, но безуспешно. Максим Строганов  решительно отказался снабжать дружину  припасами. Чусовской городок в  те августовские дни 1581 года походил  на потревоженный муравейник. Казаки ходили толпами, задирали Строгановских  приказчиков и слуг. Когда же узнали об отказе снабдить их для похода, большой  шумной толпой двинулись к хозяйской  усадьбе, решив добыть все силой. Окружив полукольцом господский двор, они, по словам летописца, приступили к Максиму ,,гызом” и пригрозили разорить имение.

     Строганов понял всю безвыходность своего положения. Жаловаться царю или воеводе  нельзя: сами без их ведома призвали казаков с Волги. Да и что им, ворам, царь! Завтра уйдут за Чусовую, и след их простыл.

     Алчный  купец вынужден был пойти на уступки. Призвав еще раз в свидетели  бога, он согласился наконец выдать запасы, но с условием, чтобы каждый казак по возвращении из похода возместить взятое ,,с лихвою”, т.е. с процентом. Атаманы и казаки без колебаний  приняли это условие, полагая, что  судьба не скоро сведет их снова  с кредиторами.

     Тотчас  же были открыты хлебные амбары, и работа закипела. Строгановские  приказчики и полковые писари, устроившись  за столами, поставленные прямо у  амбаров, вносили в заемные кабальные  книги имена и отчества казаков, место жительство их семей.

     Атаманы требовали, говорится в летописи, выдать оружия и продовольствия на 5000 человек из расчета 3 пуда ржаной муки, пуд сухарей, 2 пуда круп и толокна, пуд соли, безмен масла, половину свиной туши, некоторое количество рыбы, ружье, по 3 фута пороха и свинца на казака и ,,знамена полковые с ыконами, всякому сту по знамени”.

     Загрузка  судов, заблаговременно заготовленных  казаками, шла днем и ночью. Атаман спешил: нужно было до ледостава  перевалить через Камень. Однако грузов оказалось больше, чем могли взять  легкие струги. Чтобы увеличить их грузоподъемность, решили делать набои  к днищам, но и это не помогло. Часть припасов пришлось оставить на берегу.

     Во  всех делах Ермак следовал обычаям  волжского и донского казачества. Все важнейшие вопросы решал  общий сбор казаков – войсковой  круг. Бесспорно, по решению круга  был предпринят и поход в Сибирь, хотя летописи об этом не упоминают. Круг избрал атамана, который сосредоточивал в своих руках всю полноту исполнительной и распорядительной власти. Власть атамана опиралась, таким образом, на силу авторитета его в казачьей массе. И тот факт, что Ермак в течение многих лет и до конца жизни оставался атаманом, убедительно говорил об огромной его популярности среди казаков.