Историографический обзор взаимоотношений церкви и государства в России

     Теперь  насущность перемен в деле управления Церковью осознавалась всеми. В усложнившейся  политической обстановке, в условиях свободы других конфессий подчинение православной Церкви государственному чиновнику, создавало положение не только противоестественное и провоцирующее, но и стесняло Церковь в её общественном служении, в оформлении общецерковной позиции.

     Почти все архиереи требовали реформирования Церкви. Их общее мнение склонялось к разделению Церкви на самоуправляющие  митрополии ввиду колоссальных размеров территории России. В митрополиях  предполагалось восстановить каноническую частоту Соборов и автономию  местного епископата, занимающего кафедру  пожизненно (в синодальной системе - в среднем около 4-х лет), а  также увеличить число архиереев, создавая повсеместно и уездные  кафедры вместо викариатств, которых не знала практика древней Церкви.

Реформы 1905-1906 годов, преобразовав мирские сферы, как будто обошли Церковь стороной. Формально - действительно, после 1906 года Церковь оставалась в ведении того же обер-прокурора и той же синодальной бюрократии, оставаясь несвободной. Но все же весь новый дух времени, новые течения внутри церкви, размежевание духовенства, участие духовенства в Думе - все это не могло не повлиять на дух и быт в церкви думского периода.

Экономическое положение церкви в XIX - начале XX вв.

     Тенденции охлаждения народа к православию  следует искать не только в политическом положении Церкви в конце XIX - начале XX вв., но и в ее экономическом  положении.

     Воздавая  похвалу первоначальным монастырям глубокой древности за их трудолюбие, Петр I, в указе от 31 января 1724 г. говорил, что «лет через сто от начала сего чина монахи стали ленивцами, тунеядцами и развращенными».

     Россия  в конце XIXстолетия уже перешла к новому экономическому укладу, а монастырское хозяйство велось по старинке и с экономической точки зрения часто было несостоятельно.

     "Если  бы монастырское хозяйство было  поставлено рационально ,- сетовал в последствии митрополит Евлогий , - не велось также лал сто лет назад, ресурсы монастырей были бы огромны …" По мнению церковного историка Н.М. Никольского, Церковь на рубеже XX в. Работала не столько на себя, сколько на государство. Можно поспорить с утверждением Никольского, о бедственном положении и малоземелье большей части русского клира. Это утверждение слишком преувеличенно, все крупные монастыри, вроде Троицкой, Александро-Невской и Киево-Печерской лавр имели свои лавки и большие доходные дома. Другие монастыри имели мельницы, пристани, лавки на базарах и другие подобные мелкие доходные статьи.

Образ жизни приходского духовенства  требовал все больших денег. Его  уже не устраивало, то, что на селе прихожане расплачивались за требы  в основном продуктами сельского  хозяйства. Поэтому, совсем не голодая, они дружно по всей стране заявили  о своей бедности, как только «ветер перемен закружил над Россией».

     Государственная политика по отношению к православной Церкви привела к пагубны последствиям. Зависимость от светской власти вызвала своего рода селекцию иерархии: довольно часто архиереи - ради собственной выгоды старались выказать готовность услужить обер-прокурору….либо, подражая свету, вели жизнь, неподобающую монашествующим, заботясь о личных удобствах, изобилии стола либо, что еще хуже, занимались накопительством не щадя казны монастырей, отданных им в управление.

     Главными  источниками существования всех церковных учреждений были казенные кредиты и доходы от чисто религиозных  операций. Огромная по тем временам сумма - 20 млн. руб. серебром - представляла собой так называемый неприкосновенный капитал - еще одно порождение государственного вмешательства в дела Церкви. Все  церковные деньги, в том числе  епархиальные, в обязательном порядке  отсылались в государственные банки, где хранились в течение 15-20 лет  под 4% годовых. Разрешалось тратить  на нужды духовных школ только часть  новых поступлений и проценты с неприкосновенного капитала. Таким  образом, Духовно-учебное управление располагало только обязательствами  государства, а фактически не могло  воспользоваться числившейся за ним огромной суммой. Казна же нашла  себе еще один источник пополнения, пользуясь деньгами верующих. По масштабу изъятия средств эта акция  сопоставима только с секуляризацией церковных имений.

В конце XIX - начале XX веков наблюдаются значительные различия в правовом и имущественном  положении отдельных разрядов духовенства, что приводило к разногласиям между черным и белым духовенством, между иерархами и рядовыми священниками. Особенно обострилась вражда приходского духовенства к епископату со времен реформы духовного сословия и заключения приходов в твердые штаты соответствующим указом Алексея II от 16апреля 1869 года. Не получив обещанного повышения доходов, духовенство вдруг встало перед опасностью частично лишиться мест, а значит и средств к существованию. Затея с сокращением приходов и причтов была наименее удачной в церковной реформе Александра II.

Выдающиеся  деятели церкви в XIX -начале XX вв.

В. Соловьев

Проблема  взаимоотношений Русской православной церкви и российского государства, а также причин кризиса «исторического христианства» была одним из главных  предметов интереса В.С. Соловьева (1853-1900), писавшего, что «русская Церковь не обладает духовной свободой, она порабощена светской властью, являясь лишь «казенным православием», что российское государство сделало из церкви «атрибут национальности и послушное орудие мирской власти».

В конце 80-х годов В. Соловьев острейшим  образом чувствует конец византийско-московского  православия, которое считал язычеством и стремиться к тому, чтобы при  помощи римской католической церкви оживить и преобразовать восточную  Церковь. Критика Соловьевым византийско-московского  православия привела к тому, что  его труды «Россия и вселенская Церковь», «Русская идея»не могли быть напечатаны в России. Опубликованы они были за границей на французском языке, а в переводе на русский язык они смогли появиться лишь через несколько лет после смерти автора. В 1891 году его работа «Об упадке средневекового мировоззрения» тоже наполнена чувством катастрофизма по отношению к традиционному православию Опыты: Литературно-философский ежегодник. По Соловьеву, вторжение светской власти в быт народа - явление ненормальное, но в нем нет того внутреннего противоречия, которое возникает, когда духовная власть, по своей природе исключающая всякое насилие, действуя насильственно, вторгается в религиозную жизнь народа. «Когда власть светская действует не по-христиански, то она не вступает в противоречие с собою, потому что она не есть непременная носительница христианского начала. Кесарь может быть и язычником. Но когда власть духовная, носящая на себе Образ Христов, сознательно действует вопреки духу Христову, она бесповоротно осуждает себя». В статье констатируется факт, что духовная власть, носительница высшего нравственного начала в обществе, никакого нравственного авторитета не имеет, так как, по мнению Соловьева, официальное православие «в действительности является не тем, чем оно должно быть» Комаров Ю.С. Общество и личность в православной философии. Особо акцентируется внимание на том, что коренное зло новой России - ее раздвоение, но раздвоение не между правительством и землею, не между интеллигенцией и простым народом, а в деле веры. Коренное зло - в церковном расколе, в разделение между иерархией и народом.

А.С. Хомяков

     Взгляды Алексея Степановича Хомякова (1804-1860) тесно связаны с его богословскими идеями и в первую очередь с экклезиологией (учением о Церкви). Под Церковью Хомяков понимал прежде всего духовную связь, рожденную даром благодати и «соборно» объединяющую множество верующих «в любви и истине». В истории подлинный идеал церковной жизни сохраняет, по убеждению Хомякова, только православие, гармонически сочетая единство и свободу и тем самым реализуя центральную идею Церкви - идею соборности. Напротив, в католицизме и протестантизме принцип соборности исторически нарушен. В первом случае - во имя единства, во втором - во имя свободы. Но и в католицизме, и в протестантизме, как доказывал Хомяков, измена соборному началу привела только к торжеству рационализма, враждебного «духу Церкви».

     Религиозная онтология Хомякова последовательно  теоцентрична, ее основу составляет идея «волящего разума» как первоначала всего сущего: «и мир явлений возникает из свободной воли». Собственно, его онтология - это в первую очередь опыт философского воспроизведения интеллектуальной традиции патристики.

     Существенное  значение имеет утверждаемая Хомяковым  неразрывная связь воли и разума (как божественного, так и человеческого), что принципиально отличает позицию  Хомякова от различных вариантов  волюнтаризма (А.Шопенгауэр, Э.Гартман  и др.). Отвергая рационализм, Хомяков  обосновывал необходимость цельного знания («живознания»), источником которого выступает соборность - «совокупность мышлений, связанных любовью». Религиозно-нравственное начало, таким образом, играет определяющую роль и в познавательной деятельности, оказываясь как предпосылкой, так и конечной целью познавательного процесса. Как утверждал Хомяков, все этапы и формы познания, т.е. «вся лестница получает свою характеристику от высшей степени - веры».

Игнатий Брянчанинов

     Святитель Игнатий Брянчанинов (в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов, 1807-1867) родился 6 февраля 1807 г. в родовом имении отца, селе Покровском Вологодской губернии. Мать родила Дмитрия после продолжительного бесплодия, по горячей молитве и путешествии по окрестным святым местам. Детство мальчик провел в уединении сельской жизни; с ранних лет безотчетно влекся он к жизни иноческой. С возрастом его религиозное настроение обнаруживалось все заметнее: оно проявлялось в особенной расположенности к молитве и чтению духовных книг.

Учился  Дмитрий превосходно и до самого выхода из училища оставался первым учеником в своем классе. Его способности  были самые разносторонние - не только в науках, но и в рисовании, и  музыке. Родственные связи ввели  его в дом президента Академии художеств А. Н. Оленина; здесь, на литературных вечерах он сделался любимым чтецом и вскоре познакомился с А. Пушкиным, К. Батюшковым, Н. Гнедичем, И. Крыловым. Но в шуме и суете столичной жизни Дмитрий не изменял своим душевным стремлениям. В поисках “вечной собственности для вечного человека” он постепенно пришел к малоутешительному выводу: значение науки ограничивается земными потребностями человека и пределами его жизни.

     Столь же ревностно, как занимался наукой, принимается Дмитрий за изучение древней и новой философии, пытаясь  успокоить свое духовное томление, но и на этот раз не находит решения  главнейшего вопроса об Истине и  смысле жизни. Изучение Священного Писания  было следующей ступенью, и оно  убедило его в том, что, предоставленное  произвольному толкованию отдельного человека, Писание не может быть достаточным критерием истинной веры и прельщает лжеучениями. И  тогда Дмитрий обратился к  изучению Православной веры по писаниям святых отцов, святость которых, как  и чудное и величественное согласие, стали для него ручательством  их верности.

     Дмитрий Брянчанинов посещает богослужения в Александро-Невской лавре и  там находит истинных наставников, понимающих его духовные нужды. Окончательный  переворот в жизни произвело  знакомство со старцем Леонидом (впоследствии оптинский иеромонах Лев). Дмитрий Брянчанинов оставляет блеск и богатство аристократической жизни и, вызывая глубочайшее недоумение “света” и недовольство своих родителей, в 1827 г. уходит в отставку. Пробыв послушником в нескольких монастырях, он принимает иноческий постриг с именем Игнатий в уединенном Глушицком Дионисиевом монастыре.

     В январе 1832 г. иеромонах Игнатий был  назначен строителем Пельшемского Лопотова монастыря в Вологодской губернии, а в 1833 г. возведен в сан игумена этого монастыря. Вскоре император Николай I вызывает Игнатия в Петербург; по Высочайшей рекомендации и по распоряжению Священного Синода его рукополагают в архимандрита и назначают настоятелем Сергиевой пустыни.

Святой  Нектарий

     Будущий сибирский святитель Нектарий (в миру Теляшин Николай Павлович) родился в Осташковской слободе в 1586 (или 1587) году в семье крестьянина. Родители его, принявшие монашеский постриг уже в преклонных годах, отличались благочестием. В том же духе воспитали они и детей. Николай уже в двенадцать лет был отдан на воспитание в Нилову пустынь, на попечение ее основателя и настоятеля иеромонаха Германа. В первые два года он был обучен и чтению, и письму, и церковному пению и порядку церковного богослужения, и послушанию, и началам нравственности и подвижничества, то есть получил блестящее по тем временам духовное образование. Книжной премудрости учил его известный справщик церковных книг Арсений Глухой, прекрасно знавший греческий и латинский языки, сведущий в риторике и философии.

     После двухлетней подготовки Николай был  пострижен в монашество с именем Нектарий. Это произошло в 1601 году. Смиренный подвижник мужественно  переносил все невзгоды. Скорби и  нужды рано приучили его к терпению, бережливости, труду и воздержанию. Ни о каких суетных удовольствиях  он и понятия не имел. Все время, свободное от послушаний, употреблял на чтение и переписывание разных святоотеческих писаний.

В 1613 году Нектарий был рукоположен в иеромонаха. В год смерти строителя Германа  Нектарию было всего двадцать семь лет, но он уже пользовался таким  уважением, что сразу же был избран на опустевшее место строителя. Благодаря  его стараниям, пустынь скоро  приобрела много благодетелей. На ее устройство вносили лепту, среди  многих других, митрополит Ростовский Варлаам и известный архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Дионисий. С их прямой помощью и молитвенным участием приобретал Нектарий земли, возводил необходимые постройки, строил и благоукрашал монастырские церкви. В 1622 году им была построена церковь о трех главах во имя Покрова Божией Матери.