Жизнь и деятельность Фёдора Петровича Гааза

       План.

       Введение. 

1. «Рождение»  «русского» доктора Гааза.
2. Гааз – открыватель целебных вод Северного Кавказа.
3. «Святой доктор».
4. Доктор-чудак против равнодушия чиновников.
5. Гааз и современники.

       Заключение.

         Список литературы. 
 
 
 
 
 
 

       Введение. 

       На  Введенском кладбище в Москве – жители соседних улиц называют его еще по-старому, немецким – есть могила: темно серый камень с темно серым крестом, черная ограда; чугунные стояки колонки, темные прутья, а поверх них свисают кандалы, цепи с широкими наручниками и „накожниками“. На камне выбито: 1780-1853, и несколько строк латыни – слова из Евангелия.

       Во  все времена года на этой могиле лежат цветы, живые, матерчатые и  бумажные, иногда пышные букеты, чаще скромные пучки ландышей, ромашек или просто одна гвоздика, тюльпан…

       В переулке Мечникова №5 в открытом дворе старого двухэтажного двукрылого – „скобой“ – здания на темном цоколе бронзовый бюст. Лицо с крупными, но мягкими чертами: широкий лоб, широкий крутой подбородок, ласковая улыбка. Надпись: „Федор Петрович Гааз, 1780-1853“. И ниже потускневшей позолотой: „Спешите делать добро“.

         Фридрих Иозеф Хас – уроженец  немецкого городка – стал московским  „святым доктором“ Федором Петровичем  Гаазом, истинно русским подвижником  деятельного добра. 

       Набожный  католик, он по- братски „отдавал душу свою“ за всех страдающих людей, исповедовавших другие религии, за вольнодумцев и безбожников. Беспредельно терпимый и неподдельно кроткий, он не испытывал ненависти даже к своим противникам и гонителям. Каждый день в продолжение всей своей жизни, исполненной неустанной напряженной работы, он действенно осуществлял свой девиз: „Спешите делать добро!“ 

1. « Рождение» «русского» доктора Гааза.

            Фридрих Иозеф Хааз родился в 1780 году в городке Мюнстерайфеле на Рейне. Сын аптекаря и внук врача, он сперва изучал философию в Йенском университете, а потом успешно закончил медицинский факультет в Вене. Стал ассистентом профессора Шмидта, известного окулиста. Он помогал ему лечить заезжего русского вельможу, князя Репнина, который полюбил молодого лекаря и уговорил его приехать в Россию, в Москву.

       В 1803 году молодой доктор Хааз стал москвичом  Федором Петровичем Гаазом. Его охотно приглашали в сановные аристократические  дома. Ведь его так нахваливали  и князь Репнин и все княжеские  родственники.

         К нему приходили или звали  к себе и мелкие чиновники  и купцы. Образованным людям  нравилось, что он не только  необычайно внимательно и заботливо  лечит больных, но еще и просвещает, наставляет и самих больных,  и их родню, и домочадцев, подробно  объясняет, отчего произошла болезнь, чем ее исцелить… Многих он привлекал как ученый собеседник, сведущий в философии, в естественных науках и в богословии. Первое время он объяснялся со своими пациентами и новыми приятелями и знакомыми главным образом по-французски, впрочем, в дворянских семьях часто знали и немецкий язык. Но вскоре Гааз стал бойко говорить и писать по-русски. Он одинаково самозабвенно заботился обо всех пациентах: о знатных барах и крепостных, о богачах и нищих. Всех поражало, что он ни с кем не чинился, не чванился ни ученостью, ни дружбой с сановниками, не напускал на себя таинственности.

         Любознательного, хорошо образованного  и чрезвычайно энергичного доктора  охотно приглашали в дома, больницы  и богоугодные заведения. В  Преображенском богадельном доме он взялся безвозмездно лечить многих обитателей, страдающих от глазных болезней. Успех был настолько велик, что весть о способном молодом враче дошла до императорской фамилии, и в 1807 году в Павловской больнице Москвы был получен приказ, в котором говорилось: "по отличному одобрению знания и искусства доктора медицины Гааза, как в лечении разных болезней, так и в операциях, Ея Императорское Величество (императрица Мария Федоровна) находит его достойным быть определену в Павловской больнице над медицинской частью главным доктором...".

         Гааз назначается на все более  высокие посты, хотя зависть  и клевета сопутствовали ему.  У Гааза был талант наживать  себе врагов, особенно среди начальствующих  особ. Федору Петровичу мешал  его прямой, бескомпромиссный характер, горячий темперамент. Гаазу так и не удалось побороть два зла в московских больницах: воровство казенного имущества и пьянство врачей на рабочем месте. Следует заметить, что антиалкогольная агитация в то время считалась в России «опаснейшей крамолой».

       В 1812-1814 годах военный врач Гааз сопровождал  русские войска в походах от Москвы до Парижа. На обратном пути он заехал в Мюнстерайфель и застал отца умирающим. Похоронил его. Тогда  он в последний раз видел родные места. Вернувшись в Москву, он остался  там уже навсегда.

       Бедняков  он лечил бесплатно, однако и от богатых  пациентов не было отбоя. Это приносит ему славу, уважение и немалые  деньги. Несмотря на совершенное отсутствие корыстолюбия, у него собирается изрядный капитал. Появляются большой дом, на Кузнецком мосту,  собственный выезд, подмосковное имение Тишки с сотней крепостных, в котором он устраивает суконную фабрику. Знавшие Гааза отмечают, что в ту пору он вел жизнь весьма респектабельного солидного человека: много читал, любил встречи с друзьями, вел оживленную переписку, в частности, со знаменитым философом Шеллингом. Однако весь внешний блеск нисколько не трогал, как мы позже увидим, душу Федора Петровича. Тот период жизни был подобен сроку, о котором сказано: "Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон..."

         Жены и детей у Гааза не  было, но был воспитанник, сирота  еврей Лейб Норман. Мальчик был  призван из Литвы в военное  поселение, но по дороге заболел,  попал в полицию, откуда Гааз  его вытащил, выучил и впоследствии  Норман стал врачом в Рязани.

       В 1822-1826 гг. он занимал должность главного врача всей Москвы. Генерал губернатор князь Голицын называл его  другом своей семьи.

       На  этой должности Федор Петрович проработал до лета 1826 года. Причина проста: Александр I — покровитель генерал-губернатора Д. Голицына — скончался, наступило время тревоги и ожиданий. Московскому губернатору было не до Гааза, а без его поддержки противостоять армии чиновников «медицинской конторы» Федор Петрович был не в силах. И на него тоже пошли доносы, обвинявшие в том, что он «не в здравом душевном состоянии», «зазнавшийся иноземец», «безрассуден» и т.д., и т.п. Словом, Гааз подал в отставку и продолжал заниматься привычным делом — лечить людей.

       И по кругу знакомств, и по положению  в обществе, и по личному состоянию Федор Петрович, несомненно, относился к преуспевающей части московского общества. Он часто бывал у предводителя дворянства А. Арсеньева, того самого, что построил Большой театр. Обедал у графа Н. Зотова, конечно же, не забывал и своего покровителя графа Дмитрия Васильевича Голицына. Но в поведении Гааза было мало сходства с людьми его круга. Мысли доктора, безусловно, не укладывались в привычные стереотипы и, мягко говоря, вызывали изумление. Он, например, велел освободить от барщины своих крепостных крестьян, заменив ее щадящим оброком, чем вызвал пересуды соседей-помещиков и уездных чиновников. Он пытался объяснить крестьянам, что надо разводить сады, цветники, сажать картофель. И даже раздавал им для этого семена и рассаду. Федор Петрович прилагал усилия, чтобы ввести на своей фабрике азы экономики, а в торговых делах пытался действовать по закону, сам держал слово и верил другим.

       В 1826 году в Москве был учрежден Особый комитет по устройству глазной больницы. Председателем этого комитета стал сам генерал губернатор князь Д. В. Голицын, который направил Гаазу специальное письмо: «Уверенность моя в Ваших познаниях и убеждение в отличных качествах Вашего сердца, оправданных во время Вашего многолетнего пребывания в сей столице, обратились в сильнейшее для меня побуждение предложить Вам звание члена вышеупомянутого Комитета».

       Гааз  согласился, и в значительной мере благодаря его неутомимой деятельности больница была открыта уже через  пять месяцев после создания комитета. Федор Петрович до последних дней жизни оставался членом совета этой больницы, непосредственно осматривал больных, помогал лечащим врачам практическими советами.

         Доктор-мыслитель не только побеждал, но и терпел горькие поражения. Попытался упорядочить в городе продажу лекарств -- власти “осадили”, предложил учредить службу скорой помощи -- сочли не нужным, потребовал ввести в Москве оспопрививание -- бумаги затерялись у столоначальников... 

2. Гааз  – открыватель  целебных вод Северного  Кавказа.

             В 1807 году он был назначен главным врачом военного госпиталя. В 1809-1810 годах он ездил по Северному Кавказу, открыл, исследовал и подробно описал источники целебных минеральных вод, вокруг которых впоследствии возникли известные курорты: Железноводск, Пятигорск, Ессентуки и Кисловодск.

         Прослышав о горячих источниках близ горы Гучтау, он несколько раз выезжал на Кавказ. Во второй приезд познакомился с князем Измаил-Беем, ставшим его проводником. Все помыслы неутомимого Гааза были направлены на поиск таинственного источника, о котором многие слышали в этих местах. «Когда я приехал сюда во второй раз, — писал впоследствии Ф.П. Гааз, — я поставил себе обязательной задачей его найти и исследовать. Поэтому я был очень доволен, когда во время моего вторичного посещения Константиногорска узнал от черкесского князя Измаил-Бея, что позади Бештау действительно существует горячий источник, что он сам купался в нем и что он охотно туда бы меня проводил. Я очень обязан князю Измаил-Бею, и всякий, кто будет пользоваться этими водами, также будет ему благодарен...»

       День, когда они, обогнув Бештау, подъехали  к минеральному источнику, можно  считать днем основания Железноводского  курорта.

       Собранные им сведения и наблюдения легли в  основу научного изучения этих вод, причем вклад, сделанный Гаазом, нельзя назвать  дилетантским. Достаточно упомянуть, что позднее специалисты предлагали первый период освоения кавказских минеральных вод именовать Петровско-Гаазовским (первым обратил внимание на важное значение минеральных вод Петр I). Капитальная работа Ф. Гааза о свойствах этих вод стала одним из первоисточников новой отрасли научной медицины курортологии. Император Александр I наградил его крестом Владимира и званием надворного советника.

       10 августа 1821 года генерал Иван  Сабанеев писал своему приятелю  генералу Арсению Закревскому (будущему генерал губернатору Москвы):

       «Живущий  в Москве доктор Гас (кажется, при  Голицынской больнице), знает чудесные источники Кавказа и может  быть весьма полезным наставником. Я  был два раза на Кавказе и пользовался  его наставлениями, говорю по опыту».

       Профессор Александр Нелюбин (1785-1858), один из основателей  русской медицинской научной  школы, издал в 1825 году книгу «Полное  историческое медико-топографическое, физико-химическое и врачебное описание Кавказских минеральных вод». Он писал: «Да позволено будет с особенным уважением и признательностью упомянуть о трудах доктора Гааза… В особенности должно быть благодарным Гаазу за принятый им на себя труд – исследовать кроме главных источников еще два серных ключа на Машуке и один на Железной горе, которые до того времени еще никем не были испытаны… Сочинения Гааза принадлежат бесспорно к первым и лучшим в своем роде». А. Нелюбин сравнивал Железноводские минеральные воды с Карлсбадскими и Висбаденскими, утверждая, что они представляют собой «сокровище между кавказскими водами».

       Много лет спустя эти отзывы подтвердил профессор Рахманинов в статье, напечатанной в Медицинском обозрении (за июнь 1897) и ученый ботаник В. И. Липский  в книге «Флора Кавказа», изданной в 1899, назвавший Гааза первооткрывателем „знаменитого источника в Ессентуках“.

       Советский историк М. А. Полиевктов подробно описал и чрезвычайно высоко оценил деятельность Гааза, книга которого «открывает целую  серию описаний Кавказских минеральных  вод» и содержит «климатологический очерк, обзор местной растительности… химический анализ источников… доклад о методах курортного благоустройства, практические медицинские советы».  
 

3. «Святой доктор».

       В 1828 году по предложению князя Федор  Петрович был назначен членом Комитета попечительства о тюрьмах, учрежденного по особому указу императора. Руководил им сам генерал губернатор; постоянными членами состояли митрополит, гражданский губернатор, сановники, именитые купцы и др. Но с первых же дней душой и главой, движущей силой комитета стал доктор Гааз. За четверть века он пропустил только одно из 253 ежемесячных заседаний комитета, когда сам уже тяжело заболел. Он был главным врачом всех тюремных больниц и вместе с тем покровителем попечителем всех заключенных, ссыльных и каторжан, которых через Москву гнали в Сибирь из разных концов России. Два три раза в неделю уходили колонны по 50-100 человек. Уходили пешком на северо-восток, по Владимирке (теперь шоссе Энтузиастов). И каждую колонну провожал доктор Гааз; осматривал больных, особенно детей и женщин, приносил еду, белье и теплую одежду.