М.М. Сперанский

   Назначение  Сперанского генерал-губернатором Сибири обещало императору немалые  дивиденды: опытный администратор должен был навести порядок в крае и уже как достойный исполнитель «монаршей воли» вернуться в столицу или остаться там отставным чиновником, не справившимся с достойными поручением и должностью. Александр I, изложив кратко беды края, предписывал своему сановнику: «исправя… властию все то, что будет в возможности, облича лица, предающиеся злоупотреблениям, предав кого нужно законному суждению, важнейшее занятие ваше должно быть: сообразить на месте полезнейшее устройство и управление сего отдаленного края и, сделав оному начертание на бумаге, по окончании занятий ваших лично привезти оное в Петербург, дабы имел я способ узнать изустно от вас настоящее положение сего важного края и прочным образом установить его благосостояние».

   Сперанский  получил широчайшие полномочия, далеко выходящие за рамки обычного генерал-губернаторского статуса. Он имел право проведения следствия, отстранения от службы и предания суду любого виновного в злоупотреблениях должностного лица, определения и проведения мер, необходимых для наведения порядка.

   Определенной  императором перед новым генерал-губернатором триединой задачи — ревизии, текущего управления и подготовки реформы  Сибирского края — каждой ее части  с лихвой хватило бы даже одному опытному администратору, а Сперанскому  государь для исполнения задуманного отводил всего полтора-два года. Решение всех этих проблем могло бы затянуться, как и все российские попытки преобразований, на долгие годы, хотя старая поговорка «и овцы целы, и волки сыты» точно походила к этому решению монарха: Сперанского вроде бы «простили и вернули» к высокой государственной должности, а его нахождение в Сибири и удаление от общегосударственных дел не вызывало нового раздражения столичной бюрократии.

   Воодушевленный  назначением и перспективой собственной реабилитации, Сперанский 24 мая 1819 г. прибыл в Тобольск, уже по пути инспектируя присутственные места, заводы, тюрьмы, больницы. 27 мая он разослал по всем сибирским губернским учреждениям уведомление о вступлении в должность и без промедления занялся ревизией местного управления, на ходу разбираясь в сложностях управления и законодательства края. Именно в Тобольске Сперанскому в какой-то мере повезло — он познакомился с начальником Сибирского корпуса путей сообщения инженером Г.С. Батеньковым, блестяще доложившим о состоянии дел по его ведомству и сразу зачисленным в его ближайшие помощники. Именно Батеньков, коренной сибиряк, прекрасный знаток и патриот края, стал одним из главных сподвижников в деле подготовки преобразований и проведения в 1819-1822 гг. Сибирской реформы.

   Почти через месяц разбирательств в  Тобольске Сперанский двинулся дальше на восток, в Иркутск, где располагался административный центр Сибирского генерал-губернаторства. По пути были города Томск, Красноярск и множество  уездных городков и сел, где население буквально забрасывало наместника жалобами на самоуправство, издевательства и поборы местного начальства. Уже по пути ревизия края шла полным ходом, и Сперанский все более убеждался, что настоящие «дела хуже еще слухов» о беззаконии в сибирских окраинах империи, которые едва просачивались до императора через бесчисленные препоны столичных министерских связей местных сатрапов.

   29 августа 1819 г. уже вполне имеющий  за три месяца «обозрений и  ревизий» представление о состоянии  дел в Западной и Восточной Сибири Сперанский занял свою иркутскую резиденцию. Осень 1819 и зима 1820 гг. прошли для Сперанского в дальних поездках по Иркутской губернии и Якутской области и рассмотрении бесчисленных жалоб. Он проехал (заметим, в сопровождении лишь одного казака) по дальним, плохо обустроенным и опасным сибирским трактам заводы Нерчинского горного округа, Нерчинск и Кяхту — центры торговли с Китаем.

   По  результатам инспектирования «частей  управления вверенного края» Сперанским были созданы три следственные комиссии — в Иркутске, Нижнеудинске и Якутске, которые провели разбирательство по 74 следственным делам и по соответствию должности почти тысячи местных чиновников. Результаты были чрезвычайно значительны: 432 человека были подвергнуты лишению свободы, 262 привлекли к дисциплинарной ответственности – увольнению от должности, понижению по службе, выговорам и т.д., а 375 привлеченных к следствию лиц оправдали. Число наказанных чиновников могло быть и выше, поскольку практически почти каждый служащий оказался замешан в злоупотребления в той или иной мере, но тогда администрация края всех уровней могла бы остаться просто вообще без государственных служащих.

   Опыт  прежней деятельности и пензенского  губернаторства дали Сперанскому возможность  не только быстро и решительно пресечь разгул чиновного произвола, но и развернуть деятельность администрации для решения насущных проблем развития Сибирского края. Новый генерал-губернатор прекрасно понимал то экономическое значение, которое Сибирь имела для России. Им было учреждено Главное управление торговли Сибири, модернизованы органы земельного и финансового управления, серьезную поддержку губернатора получила Российско-Американская торговая компания. Ряд мер был принят для поощрения развития промышленности, земледелия, торговли, образования.

   Но  основной недостаток, «зло» в несоблюдении государственных интересов в  крае Сперанский видел в несовершенном  управлении Сибирью и отсутствии юридически грамотно выстроенного и  согласованного комплекса законодательных  актов, определявших административное устройство и компетенцию местного аппарата управления, положение различных категорий населения – коренного, пришлого и служилого, а также тысяч ссылаемых сюда с целью обеспечения рабочей силой горных заводов и колонизации территорий каторжан и ссыльнопоселенцев.

   Сперанский  прекрасно понимал, что в этих условиях для края была крайне необходима серьезная комплексная реформа  на уровне всего региона. Заметим, что  только ему самому Сибирская реформа  была по плечу, и Сперанский вместе с Г.С. Батеньковым приступил к подготовке законопроектов. На основе ревизии края они пришли к выводу, что региону требовалась хорошо выстроенная система центрального, генерал-губернаторского, губернского и местного управления (включая управление и коренным населением), а также кодифицированное законодательство, заменившее сотни изданных в разное время и в массе своей противоречащих друг другу узаконений.

   Батеньков в кратчайшие сроки проделал огромную подготовительную работу по сбору и  обобщению исходных материалов для подготовки комплекса законодательных актов о Сибири: проанализировал массив законодательных, статистических и фактических данных, внес конкретные предложения. В результате этой деятельности появился комплекс документов под общим названием «Записка о заселении Сибири», а также ряд документов по отдельным частям управления. Именно комплексное изучение проблем края позволило выйти и на комплексные решения конструктивного характера, реформирующие всю систему управления краем и создающие комплекс сибирских кодифицированных законодательных актов.

   Пожалуй, впервые в истории Сибири подход к реформе был поставлен на практико-исследовательскую основу. Подготовленные Батеньковым материалы  были представлены Сперанскому. Одновременно генерал-губернатор запросил ряд документов от местных властей — о состоянии путей сообщения, горных промыслах и их управлении и др.

   В декабре 1819 г. Сперанский сообщил в  столицу об успехах в проведении ревизии и подготовке планов преобразований, он обозначил март 1820 г., как время  окончания следствия о злоупотреблениях в крае и подготовки материалов для реформы, и как лучшее для его возвращения в столицу. 8 марта 1820 г. к Сперанскому из Петербурга пошло долгожданное известие, император повелел прибыть «с делами сибирскими к исходу октября сего года», но 7 мая он получил «откорректированное» сообщение, о новом повелении монарха – явиться к концу марта 1821 г. В августе 1820 г. Сперанский начал подготовку к своему возвращению в Петербург. Он посетил Томск, зиму 1820-1821 гг. занимался отладкой механизма местной администрации в Тобольске, а 8 февраля 1821 г. направился в столицу, остановившись 17 марта в Москве. И вот 22 марта Сперанский вернулся из невольных «странствий», продолжавшихся девять лет и пять дней. Опала завершилась, впереди были столь долгие годы ожидаемое снятие ложных обвинений, оформление подготовленных им законопроектов Сибирской реформы, желанное возвращение к прежним оставленным и незавершенным делам.

   Пребывание  Сперанского в Сибири принесло свои плоды. Позднее, после его возвращения в Петербург, было завершено оформление сибирских преобразований, чему были посвящены оставшиеся месяцы 1821 и первая половина 1822 гг. По итогам ревизии был подготовлен «Отчет тайного советника Сперанского и обозрение Сибири», в нем четко сформулированы подходы к реформе управления сибирскими территориями. Одновременно Сперанский разработал комплекс законопроектов, подготовленных для Сибирской реформы. Первопричиной беспорядков и злоупотреблений реформатор считал отсутствие коллегиальности в управлении, стройной законодательной системы, приспособленной к условиям края. Материалы были представлены Александру I.

   Для рассмотрения вопроса о Сибири в  июне 1821 г. был образован особый Сибирский  комитет под председательством  В.П.Кочубея. В нем были сосредоточены все сведения об экономическом и социально-политическом состоянии края: статистические отчеты, донесения с мест, законодательные акты и пр. В состав комитета в числе прочих сановников вошел Сперанский, а правителем дел был назначен Батеньков. Около года (заседания проходили 4-5 раз в месяц) обсуждались материалы ревизии, а также проекты законодательных актов о Сибири. Большинство статей проектов получили лишь редакционные поправки.

   22 июля 1822 г. Александр I утвердил  «Учреждение для управления Сибирских губерний» и девять уставов и положений, образовавших комплекс законов Сибирской реформы 1822 г.: Указ Сенату «О преобразовании сибирских губерний по новому учреждению», Учреждение для управления сибирских губерний, Устав об управлении инородцев, Устав о сибирских киргизах, Устав о ссыльных, Устав об этапах в Сибирских губерниях, Устав о содержании сухопутных сообщений в Сибири, Устав о сибирских городовых казаках, Положение о земских повинностях в сибирских губерниях, Положение о казенных хлебных запасных магазинах, Положение о разборе исков по обязательствам, заключаемых в сибирских губерниях обывателями разных сословий и Указ начальнику Главного штаба «О распоряжении для приведения в действие Устава этапных команд». Наиболее характерной чертой этого комплекса законодательных актов было стремление обеспечить «привязку» общих принципов и имеющихся норм к законодательному регулированию вопросов управления и использования для решения общероссийских задач.

   Законодательство  Сибирской реформы поражает своим объемом и высоким для того уровня законодательной техники качеством проработки правовых положений. Его нормы были изложены в 4019 параграфах законодательных актов Сибирской реформы.

   Законодательство  Сибирской реформы своей системностью и комплексностью выгодно отличалось от существовавших несистематизированных правовых счетов, отражало довольно высокий уровень юридической техники и понятийного аппарата его создателей. Однако законодательные меры, путь реформ не могли разрешить противоречий Сибири. В 1819-1822 гг. Сперанским при участии Батенькова была подготовлена реформа системы управления Сибирью и кодификация законодательства, регламентирующего систему построения и деятельность государства по различным направлениям на сибирских окраинах империи. Несмотря на определенный отрыв Сибирской реформы от реалий действительной жизни азиатской окраины империи, изданный комплекс законодательных актов был значительным шагом в совершенствовании регионального, а затем и всего законодательства. 

   «Возвращенный к государственным делам монаршей волей…»

   С конца марта 1821 г. Сперанский вновь  в столице. Но еще 4 января Александр I уехал в Лайбах на конгресс «Священного  союза» и вернулся лишь 26 мая. До этого  времени Сперанский вновь ожидал решения по его дальнейшей служебной карьере. Это время было скрашено лишь одним чрезвычайно важным и значимым для него событием — его избранием почетным членом Российской академии наук. Академики единогласно признали заслуги Сперанского в государственной сфере и, особенно, в развитии профессионального юридического языка.

   2 июня 1821 г. император принял сибирского  генерал-губернатора. 17 июля Сперанского  назначили членом Государственного  совета, днем раньше его ввели  в состав Сибирского и Азиатского  комитетов. С этого же времени  возобновились и былые тесные отношения Александра и Сперанского, знания и ум которого были востребованы для государственных дел. На Сперанского, формально остающегося в статусе генерал-губернатора Сибири, буквально обвалилась гора государственных дел, оставшихся и не решенных еще до его опалы и новых – связанных с Сибирской реформой. Сперанский, наконец, вернулся в большую политику, в столичную жизнь, к государственной службе на пользу Отечества.

   «Сибирские  дела» Сперанского вернули влияние  и вес. Введение в действие комплекса законодательных актов Сибирской реформы явилось первой победой и первым значимым результатом госу-дарственной деятельности бывшего опального чиновника. Вернулся Сперанский и к своему главному занятию десятилетней давности — проекту Гражданского уложения Российской империи, потонувшему в бюрократической трясине обсуждений и согласований. Ознакомившись и проанализировав по поручению императора деятельность Комиссии составления законов, Михаил Михайлович пришел к выводу о невозможности реанимации прежних идей быстрой кодификации основных отраслей законодательства и начал готовить свою программу продолжения работ по наведению порядка в узаконениях уже на прежнем опыте государства и активно используя личный.