Михаил Семёнович Воронцов

Михаил Семёнович начинает свой труд такими словами: «Ежели полку  или батальону будет приказано стоять на месте фронтом под неприятельскими ядрами, то начальник роты обязан быть впереди своей роты, замечать и запрещать строго, чтобы люди от ядер нагибались…ибо ничего нет стыднее, когда команда или полк кланяется всякому и мимо летящему ядру. Когда фронтом идут на штыки, то ротным командирам должно также идти впереди своей роты с ружьём или саблею в руке и быть в полной надежде, что подчинённые, одушевлённые таким примером, никогда не допустят одному ему ворваться во фронт неприятельский». Вот какими хотел видеть Воронцов офицеров в своём полку: «Офицер должен чувствовать в полной мере важность звания своего и что от него зависят поступки и поведение его подчинённых во время сражения. Когда офицер умел приобрести доверенность своих солдат, то в деле каждое слово его будет свято исполнено, и от него никогда люди не отстанут. В некоторых полках есть постыдное заведение, что офицеры и ротные командиры в мирное время строги и взыскательны, а в конце слабы и в команде своих подчинённых нерешительны. Нет ничего хуже таковых офицеров; они могут казаться хорошими на парадах, на учениях, но для настоящей службы их терпеть в полку не должно… чем больше офицер был в спокойное время справедлив и ласков, тем больше в войне подчинённые будут стараться оправдать сии поступки, и в глазах его один перед другим отличаться». «Господам офицерам, - пишет он, - особливо ротным командирам, в сражении крепко и прилежно замечать, кто из нижних чинов больше отличается храбростью, духом твёрдости и порядка, таковых долг есть вышнего начальства скорее производить в чины, ибо корпус офицеров всегда выигрывает получением настоящее храброго офицера, из какого рода бы он ни был». Через полтора года «Наставление» было использовано П.И. Багратионом. Немного переделанное под названием «Наставление господам пехотным офицерам в день сражения» оно было разослано по всем воинским соединениях 2-й армии.

В марте 1811-го года вместо заболевшего  Н.М. Каменского командующим дунайской  армией был назначен генерал от инфантерии М.И. Голенищев-Кутузов. Воронцов, ещё зимой передавший командование полком А.В. Богдановскому, обратился к Кутузову с просьбой «быть употреблённым деятельно». 22 июня 1811 года началось сражение под Рущуком. За него Михаил Семёнович был удостоен рескрипта императора, а так же ему было пожалована украшенная алмазами золотая шпага с надписью «за храбрость». В сражении 7 сентября 1811 года, командуя двумя пехотными и казачьим полками, М.С. Воронцов обратил в бегство превосходящие силы противника, за что был пожалован орденом св. Владимира большого креста 2-й степени.

Вскоре было решено отправить в  тыл к туркам особый отряд в  составе двух батальонов Мингрельского  полка, батальона 43 егерского полка  и трёх эскадрон Чугуевского уланского полка. Командование отрядом было поручено графу Воронцову. 7 октября отряд переправился через Дунай. Вскоре отряду удалось выбить противника из крепости Видино и занять деревню Васильевцы, где находились значительные запасы продовольствия. За этот рейд Михаил Семёнович был награждё орденом св. Георгия 3-й степени. Вскоре турки запросили мира, который и был подписан 16 (28) мая 1812 года в Бухаресте.

В марте 1812 года М.С. Воронцов был отозван  во 2-ю армию П.И. Багратиона и назначен командиром сводной гренадёрской дивизии. Он сразу же начинает заботиться о повышении боевого духа и боеспособности солдат и офицеров. К примеру, он пишет А.А. Закревскому, директору особой канцелярии при военном министре, что к нему в полк просится некто Мещерский, о котором известно что он пьяница и негодяй. «Сделайте милость, любезный Арсений Андреевич, не принимайте никого ко мне без моего согласия. Вы мне отказали тех, коих я просил, по крайней мере, не давайте таких, которых я и знать не хочу».  По воспоминаниях А.Х. Бенкендорфа, лучше 2-й гренадёрской дивизии перед войной не было во всей армии.

12 июня 1812 года началось вторжение  Великой армии в Россию. К началу  войны во 2-й армии Багратиона плечо к плечу оказались три боевых друга: генерал-майор Э.Ф. Сен-При возглавлял штаб армии, генерал-майор М.С. Воронцов командовал дивизией гренадёр, а генерал-майор И.Ф. Паскевич получил в командование 26-ю дивизию. Дивизии Воронцова было поручено поддерживать в арьергарде казаков атамана М.И. Платова и генерала И.В. Васильчикова. «Мы, - вспоминал Михаил Семёнович, - имели несколько стычек с неприятелем, в которых наш арьергард неизменно брал верх, а французская, польская и вестфальская кавалерия несла огромные потери в людях, утрачивая былую славу и уверенность». Особенно упорными были бои при Мире и при Романове. 11 июля дивизия Воронцова участвовала в сражении под Дашковым. 4 августа – в битве под стенами Смоленска, а 24-го августа гренадёры остановили французов у деревни Шевардино.

В Бородинском сражении 26 августа  армия П.И. Багратиона занимала левый  фланг. Гренадёры были поставлены на защиту Семёновских флешей. Именно на этот участок был направлен главный удар противника в начале сражения. Михаил Семёнович, которому на тот момент шёл 30-й год, вспоминал впоследствии, что сопротивление его дивизии не могло быть продолжительным. Оно окончилось с окончанием самой дивизии. Многие гренадёры были убиты, другие ранены. Видя, что один из редутов занят неприятелем, Михил Семёнович поднял батальон своей дивизии и повёл в штыки. «Там, пишет он, - я был ранен, а этот батальон почти уничтожен. Было почти 8 часов утра, и мне выпала судьба быть первым в длинном списке генералов, выбывших из строя в этот ужасный день». А вот как описывается этот эпизод в Официальном извещении из русской армии от 27 августа: «Атака флешей была наисильнейшей и оборона их самой ожесточённой. Борьба за них продолжалась с 7 часов утра до 10 с беспримерным ожесточением и упорством. В этом кровавом бою во время штыковой атаки на врага был ранен генерал-майор гр. Воронцов».

Михаил Семёнович был увезен с поля боя на телеге с подбитым колесом. Его наскоро прооперировали, удалив пулю. В обозе находилась его коляска. На ней он добрался до Москвы. В Москве он узнаёт, что в больницах и в частных домах лежит много раненых офицеров и солдат. Из-за большого числа они не могли получить необходимую помощь. А у своего дома в Немецкой слободе граф увидел до сотни подвод, присланных вывези из Москвы ценности дома Воронцовых. Но вместо имущества, библиотеки и картин Михаил Семёнович решил увезти из Москвы раненых офицеров и солдат. Он возложил эвакуацию раненых на своих адъютантов Н.В. Арсеньева и Д.В. Нарышкина. Михаил Семёнович так же взял с собой и старых дворовых, живших на пенсию. Не были оставлены врагу три сотни генеральских и офицерских лошадей.

Обширный дом в Андреевском был превращён в госпиталь. Здесь жили генералы и офицеры – около 50 человек. Солдаты, более 300 человек, жили в деревне в крестьянских избах. За счёт Воронцова они получали хлеб, мясо, овощи. Услуги докторов, фельдшеров и хирургов – всё оплачивалось графом. Ежедневные траты достигали 800 рублей.

Вскоре после занятия Москвы французами выходит стихотворение  В.А. Жуковского «Певец во стане русских  воинов». Воронцову посвящены следующие  строчки:

Наш верный Воронцов, хвала!

О други, сколь смутилась

Вся рать славян, когда стрела

В бесстрашного вонзилась;

Когда полмертв, окровавлен,

С потухшими очами

Он на щите был изнесён

За ратный строй друзьями

Смотрите…язвой роковой

К постеле пригвождённый,

Он страждет, братскою толпой

Увечных окружённый.

Ему возглавье – бранный щит;

Незыблемый в мученье,

Он с ясным взором говорит:

«Друзья, бедам презренье!»

И в их сердцах героя речь

Веселье возбуждает,

И, оживясь, до полы меч

Рука их обнажает.

Спеши ж, о витязь наш! Воспрянь;

Уж ангел истребленья

Горе подъял ужасну длань,

И близок час  отмщенья.

В списке награждённых за Бородино значилось, что М.С. Воронцову пожалован орден  св. Анны с брильянтами. Это вызвало  бурю негодования в армии. Генерал  Н.Н. Раевский открыто считал, что  многие награды и повышения  даются случайно, в то время как «граф Воронцов по прежнему генерал-майор». Михаил Семёнович остро переживал несправедливое отношение к себе недоброжелателей из Петербурга. Но он не хотел остаться в стороне от важнейших событий в войне с Наполеоном. Поэтому стоило ему залечить рану, как он сразу же отправился в действующую армию.

7 января 1813 года об был в деле со  своим особым авангардным отрядом  у Бромберга. 29 января разбивает  поляков у местечка Рогозна. 30 января участвует во взятии  Познани. 8 февраля ему присваивается звание генерал-лейтенанта. Известность Воронцова в армии быстро росла. Многие хотели иметь его изображение. Было изготовлено несколько десятков гравированных портретов по рисунку близкого друга Михаила Семёновича С.Н. Марина.

В августе 183 года в войну с Наполеоном вступила Австрия. После этого были образованы три армии союзников: Главная, Силезская и Северная. М.С. Воронцов был направлен в Северную армию, под командование шведского кронпринца Бернадота. В русском отряде этой армии он оказался в непосредственном подчинении у Винценгероде. Винценгероде не любили в армии, не заслужил уважения он и у кронпринца. В письме Александру I Бернадот отмечает, что чем больше он узнавал графа Воронцова, тем более убеждался, что тот не на своём месте, что он достоин командовать самостоятельно. Кронпринц попросил императора повысить Воронцова, ибо это повышение необходимо как для Воронцова, так и для командуемой им армией. Однако повышения Михаил Семёнович не получил.

Сражение  под Лейпцигом, которое вошло  в историю как «битва народов», продолжалось с 4 по 7 октября. В этом сражении М.С. Воронцов чуть не попал в плен к французам. 7 октября он одним из первых ворвался в город во главе полка стрелков. Однако, увлечённый преследованием, оторвался от своих и чуть не поплатился свободой. За участие в этом сражении он был удостоен ордена св. Александра Невского.

В начале 1814 года дивизия М.С. Воронцова воевала  в составе отряда шведского кронпринца на территории Дании. А затем, перейдя  границу, двинулась к французской  столице. В первой половине февраля 120я пехотная дивизия Воронцова заняла французский город Регель. Обращаясь к жителям города, Михаил Семёнович заявил, что русские войны сделают всё возможное, чтобы уменьшить беды населения. От французов требуется лишь умение подчиняться его распоряжениям и сохранение спокойствия. Позже жители Регеля и Вуазье преподнесут М.С. Воронцову золотые медали за спасение от разорения.

23 февраля  1814 года произошла ожесточённая  битва при Крайоне. В этом  сражении корпус Воронцова противостоял превосходящим силам под командованием императора Наполеона. Сражение началось рано утром, русские несли большие потери, но ожесточённо защищались. В 14 часов Блюхер приказывает Воронцову начать отступление. Воронцов, удерживая позицию уже около 5 часов, ответил, что оборона на месте менее опасна, чем отступление при вероятных атаках многочисленной неприятельской кавалерии. В итоге, отослав в тыл всех раненых, Воронцов приказал пехоте построиться в каре и в шахматном порядке отступать.

По свидетельству очевидцев, несмотря на сильную боль в ушибленной накануне ноге, М.С. Воронцов постоянно был в бою. Лично командовал то одним, то другим полком, своим бесстрашием поддерживал боевой дух у солдат. С.И. Маевский, командовавший в сражении 13- егерским полком, пишет в своих воспоминаниях: «Где больше опасность, где больше огонь, там, конечно, был уже и граф Воронцов». В рапорте об этом сражении Михаил Семёнович пишет: «В жестоком деле под Краоном 15.000 наших войск, сопротивляясь целый день против сил Наполеона, не уступили ему ни шагу, покаместь не велено было отступить, и при отступлении, несмотря на превосходство его кавалерии, ни один батальон не был расстроен, ни одна пушка, ни один даже ящик не был оставлен. Потеря наша велика и простирается до 3500 человек, но как ни горестно лишиться столь великой части храбрых людей, некоторым утешением должно служить то, что все сии пали со славой, сражаясь против втрое сильнейшего неприятеля, в плен же, коме самых тыжёлых раненых, никто не попался». По мнению М.П. Щербинина, автора первой монографии М.С. Воронцова, под Краоном была упущена возможность полного разгрома Наполеона. «Краонское сражение, как и Бородинский бой, навсегда останется знаменитым подвигом русского оружия и украшением боевой службы графа Воронцова. Подобно Ватерлоо, Краон мог быть последним днём поприща Наполеона, если б в то время как он напирал на позиции русских с фронта и флангов, Винценгероде, Клейст и Бюлов могли ударить в тыл французов; но Блюхер упустил случай одержать над Наполеоном решиельную победу». М.С. Воронцов был награждён за Краон орденом св. Георгия 2-й степени большого креста.

Следующее крупное сражение корпуса Воронцова  было под Лаоном. 8 марта начался  штурм Парижа. Длился он 6 часов. 13-й  и 4-й егерские полки из его отряда в штыковой атаке овладели предместьем Ла-Виллет. Закончился же штурм взятием Монмартра войсками генерал-лейтенанта Паскевича. Как и многие, он был удостоен медали «За взятие Парижа».

К 1814 году наиболее популярными генералами в русской армии считались  М.С. Воронцов и А.П. Ермолов. Так уж случилось, что Михаил Семёнович получил в назначение 12-ю дивизию, которая входила в корпус генерала Ермолова, располагавшийся в Польше. Служба М.С. Воронцова в подчинении у А.П. Ермолова послужила началом их многолетней дружбы. Алексей Петрович, увидевший в Михаиле Семёновиче не подчинённого, а равного себе, называл его любезным товарищем и братом, чудеснейшим, редчайшим из людей. В 12-й дивизии Воронцов продолжил работу по утверждению среди подчинённых «благородного воинского духа». Читаем в его письме начальнику штаба и близкому другу И.В. Сабанееву: «Я теперь видел все полки свои и ещё всякий день смотрю и понемножку учу по-своему… Ежели не будет войны, займусь ею (дивизией) серьёзно и надеюсь, что в год или два она ещё больше будет похожа на то, что я полагаю на военной службе совершенством». Своё понимание совершенства в военной службе граф Воронцов сформулировал в виде «Правил для обхождения с нижними чинами 12-й пехотной дивизии». А чтобы его не обвинили в самоуправстве, он подчеркнул, что целью его «Правил» является «лучшее исполнение воли Всемилостивейшего Государя».

20 марта 1815 года Наполеон вернулся  во Францию. Почти сразу же  на Венском конгрессе было  принято решение направить во  Францию войска. Русским войскам  предстояло проделать путь из Польши. 18 июня Наполеон потерпел окончательное поражение у Ватерлоо, а 6 июля войска союзников вошли в Париж. 29 августа прошёл торжественный смотр союзных войск. Во время смотра Александр I объявил М.С. Воронцова своим генерал-адъютантом.