Информационные войны

     Корреспондент NYTimes задается вопросом "позволят ли России выйти сухой из воды"⁷⁶. Указывая на то, что Грузия с 4,6-миллионным населением находится на третьем месте по численности военных, поддерживающих США в Ираке, он пишет: "По одной только этой причине мы обязаны Грузии приложить максимальные усилия для защиты ее суверенитета. Мы не можем оставаться в стороне, в тот момент, когда авторитарный агрессор захватывает  часть  дружественного демократического  государства, членство которого в НАТО мы поддерживали несколько месяцев назад".

     "Какие  бы ошибки ни допустил Тбилиси, - категорично пишут в Washington Post бывший помощник госсекретаря  США Роналд Асмус и бывший  посол США в ООН Ричард Холбрук  , - это не оправдывает действия России".⁷⁷

     "Начало  спланированной войны, - неожиданно  обвиняют они, - в момент открытия  Олимпиады нарушает древнюю традицию  прекращений конфликтов во время  Олимпийских игр". "А готовность  России открыть военную зону  вблизи Сочи, где должна состояться зимняя Олимпиада-2014, едва ли указывает на ее приверженность олимпийским идеалам".

     "Цель  России - не просто, как она утверждает, восстановить статус-кво в Южной  Осетии. Она хочет смены режима  в Грузии".

     Более того, авторы статьи сравнивают поведение России в конфликте на Кавказе (а именно утверждение, Москвы что она вынуждена вторгаться на территорию Грузии, чтобы защитить своих граждан) с тактикой нацисткой Германии в начале второй Мировой войны.

     С другой стороны, не все известные  западные газеты были единодушны. Ошибка Саакашвили отмечалась почти всеми из них, а некоторые британские, французские, итальянские и немецкие СМИ приняли более российскую точку зрения, хотя и сдобренную риторикой времен Холодной войны. А грузинские СМИ практически не спорили с российскими ввиду полной информационной изолированности в Грузии.

     На сайте CNN новости о ситуации вокруг Южной Осетии были озаглавлены “Russia invades Georgia”, “Georgia ‘under attack’ as Russian tanks roll in” («Россия вторгается в Грузию», «Грузию атаковали российские танки»)⁷⁸. В материале как-то умалчивалось, что Грузия ввела свои войска в Южную Осетию и разбомбила осетинские сёла и Цхинвали.

     На  разных сайтах проводились опросы общественного мнения касательно конфликта. Грузинская интернет-общественность заметила два опроса на CNN. В первом говорилось - а нужно ли вовлекать в конфликт международные силы? - распространенный по социальным сетям опрос дал результат в пользу интернационализации конфликта. Второй опрос был куда более важным (насколько мог быть опрос на интернет-сайте) - о том, правомочны ли были действия России. "Поздно спохватившаяся" интернет-общественность Грузии обнаружила его в состоянии 92% за "правомочность" действий России, причем уже с очень большим числом голосов.

     Во  время конфликта по Тбилиси ездили  машины с грузинскими флагами, постоянно подогревали общественное настроение в городе. Прогрузинские акции проводились во многих европейских городах с оглушительным шумом и скандированием "гаумарджос". В основном акции проводили грузинские эмигранты, но иногда это были и репатрианты из Грузии (как например в Израиле) или сами титульные нации стран (в Балтии) - наибольший эффект имела акция два дня назад - когда она провелась в одно и то же время по Гринвичу во всех странах, где только возможно. В Грузии же проводились разнообразные стилизованные акции. По всей сети мобильных телефонов путем СМС рассылки сторонники Грузии постоянно к чему-то  призывали. В самой  Москве прошли акции протеста осетинской и абхазской молодежи. EuroNews и CNN же транслировали это как рост националистических настроений в Москве и в Тбилиси⁷⁹. Российская сторона очень вяло пыталась привлечь внимание к Осетии, пусть даже Северной. Противостояние было транслировано в мире как борьба России и Грузии.

     Сколько бы европейцы ни говорили о том, что  строят справедливый мир, где нет войн, военная составляющая по отдельности является, безусловно, важнейшей в конфликтах и по сей день. Силовая акция России, вызвавшая возмущение Вашингтона, вынудила европейцев смягчить тон, так как их заявления по части различных вопросов были гораздо более резкими ранее. Удивившая американцев решительная и быстрая военная реакция России возымела свое воздействие - они практически молчали несколько дней, но позже, оправившись от шока военного поражения, они начали проявлять активность на дипломатическом фронте, чтобы нивелировать значение исхода военного конфликта.

     Запад показывал сравнение России с Грузией в плане вооружений (у Грузии 150 танков, у России более 8000, у Грузии армия 30 тыс., у России - около миллиона и т. д.), опуская тот факт, что преимущество российской стороны в конфликте было лишь в технологическом плане и в качестве вооружений, особенно авиации, а количественно грузинская армия превышала в российскую и осетинскую вместе взятую (в регионе). Но опять же,  позиционирование сторон в качестве "Давида и Голиафа" дало бы результат только если бы грузинская армия победила... ну или хотя бы продержалась больше недели.

     Относительно  беженцев данного конфликта можно  сказать, что число беженцев не имеет решающего значения в информационной кампании - если надо запад "съест" очень большое количество беженцев. Их представление оказывается более важным - необходимо вовремя построить палаточные городки и представить их "наблюдателям" и журналистам. Представители ЕС до переговоров Медведева с Саркози видели всех беженцев - собранные в Северной Осетии в палаточных городках югоосетинские беженцы произвели на них впечатление. В то же время Саакашвили пытался показать хорошую мину при плохой игре и сначала прятал беженцев, заселял их в школы или просто держал под открытым небом первые несколько дней.

     Западные СМИ говорят о том, что погибают мирные граждане, но не об их количестве. Названные Россией цифры в 2000 погибших оказывают на международные отношения меньше влияния, чем просто факт погибших в мирных городах Грузии, а ответ назван ассиметричным, несмотря на значимо меньшее число погибших в Грузии.

     Что касается официального Запада, то здесь не все позиции и заявления официальных лиц были антироссийскими. К примеру, 10 августа Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун призвал вывести из зоны грузино-осетинского конфликта все воинские контингенты, не санкционированные международными соглашениями по Южной Осетии, а также призвал все стороны уважать территориальную целостность государств и предпринять шаги по предотвращению гуманитарного кризиса в Южной Осетии. Он также выразил тревогу по поводу «распространения насилия за пределы зоны грузино-осетинского конфликта» и, в частности, роста напряжённости в абхазской зоне конфликта⁸⁰.

     В заявлении секретариата Организации  договора о коллективной безопасности, сделанном 8 августа, было сказано: «Грузинское  руководство преднамеренно провоцировало обострение ситуации в регионе для разрешения конфликтов военными средствами <…> Логика развития событий последних месяцев в регионе Южной Осетии подтверждает звучавший неоднократно ранее вывод о том, что грузинское руководство, пользуясь покровительством, финансовой и военной поддержкой ряда внерегиональных стран, преднамеренно провоцировало обострение ситуации для создания благоприятных условий разрешения грузино-югоосетинского и грузино-абхазского конфликтов военными средствами»⁸¹.

     8 августа генеральный секретарь  Организации Североатлантического  договора Яап де Хооп Схеффер  призвал противоборствующие стороны  в зоне грузино-осетинского конфликта  немедленно прекратить боевые  действия и вернуться к мирным  переговорам.⁸²

     Война в Южной Осетии стала катализатором для проявления разногласий среди стран Европейского Союза. Но эта война одновременно вынудила их все-таки прийти к общему знаменателю по поводу способа урегулирования конфликта и дальнейших отношений с Россией в частности.

     Выработка единой позиции вовсе не была такой уж простой задачей. В целом можно выделить два противостоящих друг другу «лагеря» среди европейских государств. В первую группу, полностью осуждающую действия России в Южной Осетии, входили страны Прибалтики, Великобритания и Швеция. Они изначально требовали от Евросоюза согласованной жесткой позиции, осуждающей действия России в Южной Осетии.

     В итоговой резолюции саммита, обнародованной 3 сентября, участники осудили неприемлемую и непропорциональную военную акцию  России в Грузии. Также было опубликовано решение о временном приостановлении переговоров о заключении соглашения о партнерстве и сотрудничестве между ЕС и РФ. Перерыв в переговорах должен действовать до тех пор, «пока все вооруженные силы РФ не отойдут за обозначенные в плане «Медведева-Саркози» рубежи»⁸³. Комиссия Евросоюза признала, что российские вооруженные части выведены с территории Грузии, но пока еще остаются на территории Абхазии и Южной Осетии в количестве, не соответствующем цифрам до начала конфликта.

     Генеральный секретарь Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе Марк Перрин де Бришамбо  17 августа на пресс-конференции  во Владикавказе отметил: «Судьбу Южной  Осетии должен решать сам народ Южной  Осетии. Люди живут в очень тяжёлых  условиях. При принятии решения нужно будет учитывать историю и реалии»⁸⁴.

     Докладчик ПАСЕ по Грузии Матиас Йорш (Венгрия), прибывший 19 августа в Тбилиси с чрезвычайным визитом, заявлял, что Совет Европы обсудит санкции, которые могут  быть введены против России: «В Совете Европы обязательно состоятся дебаты, где мы обсудим те санкции, которые могут быть введены против России. Для нас категорически неприемлемо, что один из членов Совета Европы осуществляет агрессивные действия в XXI веке»⁸⁵.

     15 августа президент Грузии Михаил Саакашвили, выступая на пресс-конференции вместе с госсекретарём США Кондолизой Райс, в частности, сделал заявление: «Значительная часть территории Грузии остаётся под иностранной военной оккупацией. <…> Я должен подчеркнуть, чтобы была полная ясность: в Грузии есть только один суверенитет, только один суверенитет в Абхазии, только один суверенитет в Цхинвальском регионе — и это суверенитет правительства Грузии, народа Грузии, многонационального народа Грузии. <…> Только правительство Грузии обладает легитимным правом терпеть или не терпеть присутствие какой-либо иной иностранной силы на её территории. <…> Должен внести полную ясность: настоящее вторжение России имеет целью вовсе не Южную Осетию. <…> Настоящее брутальное вторжение имеет единственную цель… — свержение правительства Грузии и превращение Грузии в неудавшееся государство и, по существу, прекращение её независимости. Проблема не в нашей операции в Южной Осетии. В Южной Осетии мы осуществляли самозащиту против сотен вторгшихся российских танков и против поддерживаемых Россией так называемых местных сепаратистов, которые, во-первых, были российскими официальными лицами, почти все из них. <…> Сейчас юбилей событий в Праге. Русские, похоже, исторически творят дурные дела в августе, когда все остальные, цивилизованные лица, принимающие решения, в отпуске»⁸⁶.

     9 августа на встрече с журналистами  в Пекине президент США Джордж  Буш говорил, что «Грузия —  суверенное государство и её  территориальная целостность должна  уважаться». Буш призвал Россию  прекратить бомбардировки и все стороны — прекратить насилие и восстановить статус-кво на 6 августа⁸⁷.

     В тот же день госсекретарь США Кондолиза  Райс призвала российские войска покинуть Южную Осетию: «Мы призываем Россию прекратить воздушные и ракетные удары по Грузии, соблюдать территориальную целостность Грузии и вывести сухопутные войска с грузинской территории»⁸⁸. Госдепартамент США объявил о направлении своего представителя на Кавказ с целью добиться скорейшего прекращения огня.

     Выступивший на этих же слушаниях заместитель госсекретаря США по странам Европы и Евразии Дэниэл Фрид заявил, что американская администрация всё ещё продолжает изучать хронологию событий и действий сторон в конфликте вокруг Южной Осетии. По его словам, «точным является то, что 7 августа грузины сказали нам, что российские бронированные машины вошли в Рокский туннель на границе между Россией и Грузией, и грузины сказали нам, что они опасаются, что русские собираются нанести удар по Грузии… Действительно, грузины считали, что они (русские) уже были в Рокском туннеле, когда они (грузины) приняли решение выступить против Цхинвали и, насколько я понимаю, грузины считали, что говорят нам правду, но я, сидя здесь, не могу сказать, что я знаю из независимых источников, что это является правдой»⁸⁹.

     Европарламент принял резолюцию⁹⁰, в которой указано, что массированные боевые действия против Южной Осетии начала Грузия: «после нескольких недель усилившейся напряжённости и перестрелок между сторонами и провокаций со стороны сепаратистских сил Южной Осетии, включая подрывы бомб, стычки, перестрелки и артиллерийские обстрелы, в результате которых погибло много мирных жителей и многие получили ранения, в ночь с 7 на 8 августа грузинская армия начала неожиданную артиллерийскую атаку на Цхинвали, за которым последовала наземная операция с использованием танков и военнослужащих для восстановления контроля над Южной Осетией».

     Таким образом, можно сделать вывод, что ни грузинская, ни западная общественность не были единодушны по отношению к Южной Осетии и к действиям Российской Федерации в зоне конфликта, хотя в ходе освещения пятидневной войны западные СМИ не гнушались ни фальсификаций, ни подлогов, ни затыкания рта неугодным лицам. Информационная операция, связанная с событиями в Южной Осетии, готовилась американцами не менее года, использовались американские и европейские СМИ. Сложилась глобальная система воздействия на информационные потоки, которая курировалась из одного центра. Информационную войну с Россией вел не Саакашвили. Был создан трехзвенный штаб, который вел информационную войну: Совет Национальной безопасности США - Тбилиси  - Медиа-центр в Гори, созданный американцами по схеме, применявшейся при вторжении в Ирак.