Учение Дж. Локак о государстве и праве

      Ратуя за режим законности, он настаивал на следующем положении: кто бы конкретно ни обладал верховной властью в государстве, ему вменяется «управлять согласно установленным постоянным законам, провозглашенным народом и известным ему, а не путем импровизированных указов». Законы тогда способствуют достижению «главной и великой цели» государства, когда их все знают и все выполняют. В государстве абсолютно никто, никакой орган не может быть изъят из подчинения его законам. Такая позиция Локка определенно предвосхищала идею «правового государства», обстоятельно развитую в европейской политико-юридической литературе XVIII—XIX вв. Высокий престиж закона проистекает из того, что он, по Локку, решающий инструмент сохранения и расширения свободы личности, который также гарантирует индивида от произвола и деспотической воли других лиц. «Там, где нет законов, там нет и свободы». Функция индивидуальной свободы не исчерпывается первостатейной ее значимостью для жизни отдельно взятого человека, ибо она является еще и неотъемлемой частью общего блага целостного политического организма. Вот почему нельзя достичь блага всех, если не обеспечить посредством законов свободы каждому. Эти идеи Локка поднимали европейскую науку о государстве и праве на новый уровень политико-юридической культуры, стимулируя разработку одной из центральных проблем данной науки («государство — личность») в духе гуманизма.

    Как все иные политические установления, как само государство, позитивные законы создаются по воле и решению большинства. Локк поясняет, что все совершаемое каким-либо сообществом (единым целым) делается исключительно с одобрения входящих в него лиц. Всякое такое образование должно двигаться в одном направлении, и необходимо, чтобы оно «двигалось туда, куда его влечет большая сила (отметим тут попутно влияние механики Ньютона на логику рассуждений Локка..), которую составляет согласие большинства». Отсюда заключение: каждый человек, согласившись вместе с другими образовать единый политический организм, подвластный одному правительству, берет на себя «обязательство подчиняться решению большинства и считать его окончательным». Тем самым Локк существенно скорректировал под углом зрения демократизма индивидуалистическое начало, которое присутствовало в его учении о государстве и праве. В свете такой корректировки было бы, вероятно, обоснованным квалифицировать это учение как либерально-демократическое.

    Поддержание режима свободы, реализация «главной и великой цели» политического сообщества непременно требуют, по Локку, чтобы публично-властные правомочия государства были четко разграничены и поделены между разными его органами. Правомочие принимать законы (законодательная власть) полагается только представительному учреждению всей нации — парламенту. Компетенция претворять законы в жизнь (исполнительная власть) подобает монарху, кабинету министров. Их дело  ведать также сношениями с иностранными государствами (отправлять федеративную власть). Локк, однако, привнес в политическую теорию нечто гораздо большее, чем просто мысль о необходимости «уравновесить власть правительства (в данном контексте «правительство» есть синоним «государства».), вложив отдельные ее части в разные руки». Имея в виду не допускать узурпации кем-либо всей полноты государственной власти, предотвратить возможность деспотического использования этой власти, он наметил принципы связи и взаимодействия «отдельных ее частей». Соответствующие типы публично-властной деятельности располагаются им в иерархическом порядке. Первое место отводится власти законодательной как верховной (но не абсолютной!) в стране. Иные власти должны подчиняться ей. Вместе с тем они вовсе не являются пассивными придатками законодательной власти и оказывают на нее (в частности, власть исполнительная) довольно активное влияние.

      По  существу, нормальная «структура правления» рисовалась воображению Локка комплексом официальных нормативно закрепляемых сдержек и противовесов. Эти представления о дифференциации, принципах распределения, связи и взаимодействии отдельных частей (слагаемых) единой государственной власти легли в основу рождавшейся в XVII в. Доктрины буржуазного конституционализма. В особенности они были подхвачены и развиты Ш. Монтескье.

     Гарантия  и воплощение свободы – равный для всех, общеобязательный, незыблемый и постоянный закон. Законодательная  власть является высшей властью в  государстве, она основана на согласии и доверии подданных. Локк – сторонник  представительной системы, принятия законов представительным учреждением, избираемым народом и ответственным перед ним, так как народу всегда принадлежит верховная власть отстранять или изменять состав законодательного органа, когда народ видит, что законодательная власть действует вопреки оказанному ей доверию. К законодательной власти Локк относил также деятельность уполномоченных на то судей; в этом сказалась особенность английского права, одним из источников которого является судебная практика.

     Законодательная и исполнительная власти не должны находиться в одних руках, рассуждал Локк, в противном случае носители власти могут принимать выгодные только для них законы и исполнять их, делать для себя изъятия из общих законов и другими способами использовать политические привилегии в своих частных интересах, к ущербу для общего блага, мира и безопасности, естественных прав подданных.

     Поэтому орган, осуществляющий законодательную  власть, не должен заседать постоянно – слишком велик соблазн для депутатов узурпировать власть целиком, создать для себя привилегии, править тиранически. К тому же принять закон – недолгое дело; постоянно заседающий законодательный орган опасен для стабильности законов; определенные права депутатов, данные им на время заседания парламента, не должны превращаться в привилегии, выводящие их из-под власти законов. В этих рассуждениях Локка, аналогичных некоторым идеям левеллеров, был выражен опыт времен революции, осуждение попыток “Долгого парламента” сосредоточить в своих руках всю полноту власти в интересах только какой-либо из политических группировок.

     Не  менее опасно, заявлял Локк, наделение  законодательной властью монарха  и правительства – их политические привилегии неизбежно направляются против естественных прав подданных. Законодательная власть – высшая власть в том отношении, что законы строго обязательны для правительства, чиновников и судей. Монарх – глава исполнительной власти – имеет так называемые прерогативы – право распускать и созывать парламент, право вето, право законодательной инициативы, даже право в интересах общего блага совершенствовать избирательную систему для более равного и пропорционального представительства.⁴

     Но  деятельность монарха и правительства  должна быть строго подзаконна, причем монарх не должен препятствовать регулярным созывам парламента. Одним из частных случаев тиранического правления, давшего народу право на восстание, Локк называет взятый из английской истории пример, когда исполнительная власть препятствовала созыву и работе законодательного органа.

     Идею  разделения властей Локк теоретически обосновывал такими чертами природы человека, как способность разума создавать общие правила и руководствоваться ими (отсюда законодательная власть), способность своими силами выполнять эти решения, прилагать общие правила к конкретным ситуациям (отсюда суд, исполнительная власть), наконец, способность определять свои отношения с другими людьми (этим обусловливается так называемая союзная, или федеративная, власть, ведающая международными отношениями). Вместе с тем из слабости человеческой природы, склонности к искушениям теоретически выводилась необходимость специальных гарантий законности и прав граждан (в том числе разделения властей, недопустимости политических привилегий).

     Теория  разделения властей отражала опыт английской революции и ее итоги.

      Столетие  спустя после опубликования «Двух трактатов о государственном правлении» Декларация прав человека и гражданина, принятая 26 августа 1789 г. Национальным Собранием Франции, провозгласит: «Общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции» (ст. 16).

      Непосредственный  социально-классовый смысл представлений Локка о разделении властей ясен. Они идеологически оправдывали тот баланс сил между победившей английской буржуазией и лишившейся монополии власти феодальной аристократией, который сложился в итоге «славной революции»

1688 г. 

      В результате этого в парламенте возобладали пробуржуазные группировки (партия вигов), а в аппарате администрации осели по преимуществу сторонники знатного родового земельного дворянства (партия тори). Но концепция разделения властей заключала в себе еще и теоретико-познавательный смысл. В ней имелся момент осознания возникшей объективной потребности в разграничении деятельности публичного властвования, в технико-организационном и институциональном разделении усложняющегося труда по управлению государством. Вопрос о государственной форме, традиционный для европейской политической мысли со времен Аристотеля, тоже интересовал Локка. Правда, он не отдавал какого-то особого предпочтения ни одной из уже известных или могущих возникнуть форм правления;

      Личные  его симпатии склонялись скорее к той ограниченной, конституционной монархии, реальным прообразом которой являлась английская государственность, какой она стала после 1688 г. Для Локка важнее всего было, чтобы любая форма государства вырастала из общественного договора и добровольного согласия

людей, чтобы она имела надлежащую «структуру правления», охраняла естественные права и свободы индивида, заботилась об общем благе всех.

      Локк  отлично понимал, что нет таких  идеальных государственных форм, которые были бы раз и навсегда застрахованы от опасности вырождения в тиранию — политический строй, где имеет место «осуществление власти помимо права». Когда органы власти (законодательной, исполнительной — все равно) начинают действовать, игнорируя право и общее согласие, обходя надлежащим образом принятые в государстве законы, тогда не только дезорганизуется нормальное управление страной и становится беззащитной собственность, но порабощается и уничтожается сам народ. Ссылки узурпаторов на стремление таким способом обеспечить порядок, спокойствие и мир в государстве Локк парировал указанием на то, что желаемое тиранами спокойствие есть вовсе не мир, а ужаснейшее состояние насилия и грабежа, выгодное единственно разбойникам и угнетателям.⁵

      В отношении правителей, которые осуществляют над своим народом деспотическую власть, у людей остается лишь одна возможность — «воззвать к небесам» и применить силу «против несправедливой и незаконной силы». По закону, «изначальному и превосходящему все людские законы», народ «обладает правом судить о том, имеется ли у него достаточный повод обратиться к небесам». Суверенитет народа, по Локку, в конечном счете (и это ясно обнаруживается в кризисных ситуациях) выше, значительнее суверенитета созданного им государства. Если большинство народа решает положить предел наглости нарушивших общественный договор правителей, то вооруженное народное восстание с целью вернуть государство на путь свободы, закона, движения к общему благу будет совершенно правомерным. Тезис о праве народа на восстание — неслучайный в либерально-демократической доктрине Локка. Провозглашая его, мыслитель как бы реабилитировал уже произведенную государственным переворотом 1688 г. смену формы правления и прямо предостерегал королевскую власть на будущее от посягательств на завоевания английской революции.⁶

      Учение  Дж. Локка о государстве и праве явилось классическим выражением идеологии ран небуржуазных революций со всеми ее сильными и слабыми сторонами. Оно вобрало в себя многие достижения политико-юридического знания и передовой научной мысли XVII в. В нем эти достижения были не просто собраны, но углублены и переработаны с учетом исторического опыта, который дала революция в Англии.

      Таким образом, они стали пригодными для того, чтобы ответить на высокие практические и теоретические запросы политико-правовой жизни следующего, XVIII столетия — столетия Просвещения и двух крупнейших буржуазных революций нового времени на Западе: французской и американской.⁷

      Идеи  Дж. Локка оказали огромное влияние  на мыслителей французского Просвещения, идеологов французской революции  и деятелей американского освободительного движения. Для политико-правовых учений Нового времени характерно выдвижение на передний план практической ценности юридического знания. Расширилось понимание естественного права, осознание свободы, усовершенствовалась теория общественного договора, то есть были заложены основы современной теории государства и права. Локком был обозначен тот вариант преодоления политического отчуждения, который состоит в замене традиционной суверенной власти государства над обществом и народом суверенитетом права. Как необходимое средство обеспечения верховенства закона, основанного на данных природой правах человека, обосновывалось ослабление самого государства (разделение властей). В результате государство оказывалось подчиненным незыблемым принципам права, а само право из велений власти превращалось в стабильную основу общества равных перед законом и свободных собственников.

     Политическое  учение Локка оказало большое  влияние на последующее развитие политической идеологии. Особенно широкое распространение имела теория естественных неотчуждаемых прав человека, использованная Джефферсоном и другими теоретиками американской революции и вошедшая затем во французскую Декларацию прав человека и гражданина 1789 г. Большое влияние на развитие государственно-правовой идеологии и конституций оказала также теория разделения властей, которую вслед за Локком развивали Монтескье и другие теоретики.

     Обоснование естественных прав, выражавших основные требования буржуазии в области права (свобода, равенство, собственность), принесло Локку славу основателя либерализма; исследование гарантий этих прав, их защиты от произвола власти, обоснование разделения властей ставит его в первые ряды теоретиков парламентаризма; наконец, стремление ограничить деятельность государства охранительными функциями кладет начало идеям правового государства.

     Ряд идей Локка выходил далеко за рамки обоснования и защиты только буржуазных интересов. Уже понятие трудовой собственности давало логические обоснования для противоположных взглядов: от апологетического взгляда на любую собственность как на “продукт труда и бережливости” до радикального требования предоставления права собственности только тем, кто эту собственность создает и увеличивает (последний мотив позже часто звучал в эгалитарных и социалистических теориях). Разработанная Локком теория разделения властей применима к обоснованию защиты не только буржуазного правопорядка, но и вообще гражданского общества от произвола всякой авторитарной власти.⁸