Основы мусульманского права

      С середины XIX в. начался процесс законодательных реформ. В сферу отношений, ранее традиционно регламентировавшихся мусульманским правом, стали вторгаться нормативные источники европейского происхождения. Главным образом этот процесс затронул сферы, в которых конфликт с традиционными исламскими нормами был не слишком острым, в частности торговое и морское право. Власти Османской империи пошли еще дальше. Была принята так называемая Маджалла (1869-1876 гг.) — закон, состоящий из 1850 статей о собственности и обязательственном  праве. Этот закон открыто не порывал с правилами шариата, но они были облечены в форму параграфов в европейском стиле и введены в действие с санкции государства. Он был необходим потому, что светские суды, получившие полномочия на рассмотрение споров о собственности и обязательствах, едва ли могли опираться на средневековые мусульманские нормы.

      В Британской Индии  мусульманское право  с течением времени так много заимствовало из общего права, что даже появилась возможность говорить об "англо-магометанском праве".

      Семейное  и наследственное право подверглись  законодательным реформам в XX в. Законы о семейном праве были приняты в Египте и Судане. В Турции реформа семейного и наследственного права была осуществлена в 1926 г. Порывая с традиционными мусульманскими канонами, новые законы осудили многобрачие, право одностороннего расторжения брака мужем, неравный раздел наследства между сыновьями и дочерьми покойного. Иранский гражданский кодекс, промульгированный в 1927-1935 гг., также явился кодификацией модернизированного мусульманского права в сфере семьи и наследования. Кодексы личного статуса были приняты в Иордании, Сирии, Марроко, Тунисе, Египте, Ираке и некоторых других мусульманских странах.

      После второй мировой войны  законы, регулирующие наследование и семейные отношения, были приняты почти во всех арабских государствах. Эти законы довольно смело вторгаются в традиционные нормы взаимоотношений мужа и жены в семье. В частности, они дают определенные права женам на развод, ограничивают возможности родителей и опекунов устраивать браки несовершеннолетних, ограничивают полигамию, определяют условия развода мужа с женой в одностороннем порядке. Судебная практика ныне допускает при заключении брака оговорку, что жена сможет впоследствии отказаться от брака (в принципе это право мужа) или она получает такое право, если муж не сохранит единобрачия.

      Проникновение европейского права  в мусульманские  страны весьма значительно, и этот процесс, связанный  с международной  интеграцией и  экономическим сотрудничеством, в принципе необратим. Значение, сфера действия и удельный вес мусульманского права уменьшились, а само право, во всяком случае, по своей внешней форме, многое восприняло от европейских кодификаций. Однако отмеченную тенденцию не следует преувеличивать, особенно в свете активизации ислама, которая в последние годы характеризует политическую жизнь многих государств. Эта активизация сопровождается, в том числе и требованиями отказа от западных правовых моделей, полного восстановления всех норм мусульманского права (например, в Иране).

      Многие  мусульманские государства  заявляют в своих  конституциях и законах о верности принципам ислама. Есть такие положения, в частности, в конституциях Марокко, Туниса, Сирии, Мавритании, Ирана, Пакистана.

      Мусульманское уголовное право устанавливает четко определенные наказания (причем весьма суровые) за такие преступления, как убийство, прелюбодеяние, ложное обвинение в прелюбодеянии, воровство, употребление спиртных напитков, вооруженное ограбление и бунт. Наказание за остальные преступления определяет сам судья по своему усмотрению.

      Мусульманское судопроизводство довольно простое. Единоличный судья рассматривает дела всех категорий. Иерархии судов обычно не существует. Сегодня в некоторых странах (Турция, Египет, Тунис, Пакистан, Алжир, Марокко, Гвинея) мусульманские суды ликвидированы и заменены судами обычного судопроизводства. Однако во многих арабских государствах мусульманские суды продолжают играть немалую роль в механизме регулирования общественной жизни. Как правило, к судьям предъявляются высокие квалификационные требования с точки зрения их религиозно-правовой подготовки.

      Мусульманское право, несмотря на существенное влияние со стороны  европейских правовых систем, все же остается самостоятельной правовой семьей, оказывающей серьезное воздействие на миллионные массы людей во всех уголках земного шара.

3. Некоторые примеры действия мусульманской правовой системы на территории Северного Кавказа.

     Этноюридический плюрализм существовал на Северном Кавказе на протяжении всего доступного исторической реконструкции времени и сохраняется до сих пор. У каждого коренного народа свои юридические обычаи - адаты, регулирующие кровную месть или заменяющие ее композиции, порядок примирения кровников; характер гостеприимства или изгнание из родных мест; почитание старших; вступление в брак и семейную жизнь; особенности судопроизводства и т.п. На этот этнический полиюридизм наложился полиюридизм конфессиональный, возникающий с проникновением в регион сначала христианства, которое сколько-нибудь заметно удержалось только у осетин, а затем ислама с его чрезвычайно цепким кодексом поведенческих, в том числе юридических, норм - шариатом. Не чужд оказался Северный Кавказ и региональному полиюридизму: адаты Большой и Малой Кабарды, Дигории и Тагаурии в Осетии, Равнинного и Нагорного Дагестана обладают своей спецификой. Но, пожалуй, ярче всего выражен в регионе политический полиюридизм, возникший с вхождением края в состав Российской Империи, а затем РСФСР и России.¹⁵

      Включение Северного Кавказа  в состав Российской Империи происходило  в несколько приемов (Кабарда, Осетия, Дагестан и т.д.), и каждый раз у народов края происходили различные правовые преобразования. Однако только после завершения Кавказской войны эти преобразования, как в части законодательства, так и в части судоустройства стали еще одним крупным фактором северокавказского полиюридизма. Наряду с двумя традиционными системами права - адатами и шариатом - стала действовать еще одна, европеизированная, правовая система.

      До  распространения  имперского законодательства на Северном Кавказе  соперничали главным образом адаты и шариат (хотя не обходилось без отдельных попыток правотворчества со стороны местных, преимущественно кабардинских и дагестанских, князей). Западная часть региона, где ислам не успел пустить глубоких корней, отдавала предпочтение адатам, восточная - шариату. Однако дело так обстояло только в первом приближении, так как в различных сферах права соотношение адатов и шариата было неодинаковым. Считается, что шариат жестче адатов, но это верно только применительно к уголовному праву. Здесь шариату свойственны поистине варварские санкции: отсечение руки за воровство, длительное заточение в яму за многие второстепенные проступки и т.д. Скорее всего, это связано с тем, что в эпоху формирования шариата - раннеклассовое время - приходилось применять особо строгие меры для защиты собственности и обуздания своеволия личности. Так или иначе, но уголовная сфера шариата не привилась даже в таких издавна исламизированных регионах, как Дагестан.

      В других областях правовой жизни шариат как  упорядоченное раннегосударственное право нередко гуманнее, чем позднепервобытные патриархальные адаты. Это хорошо видно на примере норм, относящихся к кровной мести. Адаты допускали как саму кровную месть, так и замену ее композициями, причем резко дифференцированными в сословном отношении. Например, у кабардинцев вышестоящим не мстили, а взимаемая с них кровная пеня была настолько высока, что могла разорить большую родственную группу. Шариат вообще порицает кровную месть, а установленные им композиции единообразны, хотя и достаточно высоки.

      Историческая  продвинутость шариата по сравнению с адатами видна на примере брачно-семейного права. По адатам браки должны были быть изогамны, т.е. равно-статусны, шариат же, как и в случае с композициями, исходит из того, что все правоверные равны перед Богом. По адатам обязательным условием заключения брака является выкуп невесты у ее семьи (в литературе - калым), по шариату же этот выкуп (в литературе - кебин) передается не семье невесты, а ей самой как обеспечение на случай вдовства или развода по инициативе мужа. ("И давайте женам их вено в дар" (Коран, 4, 3.) Эта норма шариата заимствована из древневосточных правовых кодексов точно так же, как соответствующее предписание закавказского армяно-грузинского права внесено из византийского Свода законов императора Юстиниана 1. На практике чаще всего действовал компромисс: часть выкупа принадлежала невесте, часть - ее родне, которая на эти деньги собирала приданое. Но и в таком виде предписание шариата было заметным шагом вперед по сравнению с обычноправовой нормой неприкрытой продажи невесты. К тому же стало распространяться убеждение, что калым является чем-то вроде эквивалента приданого. В 1870 году одна из жительниц селения Нальчикское жаловалась в суд: "Отец мой Палуан Карданов выдал меня замуж за настоящего мужа моего Уважуко Батова, от которого и требует за меня калым в 100 руб., но я не желаю отдавать ему такового, так как он... не справлял никакой одежды" .¹⁶

      Калымный брак по адатам вел к брачному принуждению, преднатальному, т.е. еще не родившихся детей, сговору, сговору в колыбели или несовершеннолетних, обмену девушками-невестами и древним обычаям левирата и сосорота, имеющим целью сохранить в семье однажды выплаченный калым. Был он и одной из причин похищения невест, так как в этом случае приходилось снижать плату за "опозоренную" девушку, а родственники во избежание кровной мести помогали семье жениха собрать калым. Кебинный брак по шариату также знал большинство этих обычаев, но в более стертом и завуалированном виде, а умыкание невест шариатом было прямо запрещено. Кодекс такого ревнителя шариата, как Шамиль, прямо предписывал, чтобы муллам, оформлявшим браки - похищения, зашивали рот.

      Адаты грубо ущемляли права замужней женщины, лишая ее доли в общесемейной собственности; шариат ей право на такую долю давал, хотя и в более урезанном, чем для мужчин, виде. Развод по инициативе женщины адатами, по крайней мере, у части народов региона, не допускался (например, у ингушей), шариатом же допускался, хотя и был затруднительней, чем для мужчин. Другие личностные права женщины также были для своего времени гуманнее. По адатам прелюбодейку-жену разрешалось не только убить, но и искалечить (хотя это могло повести к кровной мести со стороны ее родни), по шариату она предавалась суду общества, которое, впрочем, также могло лишить ее жизни. Сходным образом обстояло дело с другими домочадцами. По адатам домовладыке разрешалось их убить или продать в рабство, по шариату - только лишить наследства.

      Единственное, в чем шариат усилил подчиненность горянки, — ужесточение ее сегрегации и отчасти скрывания. Женщина лишилась права входить на мужскую половину дома, посторонний мужчина - на женскую. Покрывал крестьянки не носили (это было принято только в крупных и издавна исламизированных городах Дагестана), но они должны были обязательно закрывать волосы платком, а при старших или посторонних мужчинах прикрывать концом платка нижнюю часть лица. Вот характерный пример: в начале нашего века народный кадий Нальчикского округа провел на сходе крестьянских представителей постановление о "воспрещении всем от 10-летнего возраста женщинам появляться на улице, а также на танцах с обнаженными головами, т.е. без платков, а также воспрещении девицам во время танцев брать мужчин за ладонь рук". Все это показывает, что исследователи, долгое время доказывавшие, что именно шариат резко ухудшил положение некогда свободной горянки, во многом искажали факты.

      Почему  шариат способствовал сегрегации полов и скрыванию женщин - вопрос сложный. Решать его можно только на глобальном этнологическом материале и в рамках специального исследования. Вообще же, в северокавказских адатах и в шариате, в основу которого некогда легло арабское обычное право, много общего. Само слово адат - обычай - арабского происхождения, хотя большинство арабских народов в этом случае пользуются словом урф. Не всегда можно с уверенностью сказать, какие нормы кавказских адатов или шариата исторически более продвинуты, а какие нет. Это относится не только к общим для них ценностным категориям (почитание старших, гостеприимство, при определенных условиях - многоженство), но и к таким, казалось бы, однозначно отрицательным явлениям, как браки с несовершеннолетними (с нашей точки зрения) девушками. Шариат, возникнув в более жарком климате, допускал браки мужчин и женщин в возрасте соответственно 12 и 9 лет (при наличии признаков половой зрелости). На Северном Кавказе с его более умеренным климатом адаты скорректировали этот возраст до 15-16 и 12-14 лет (исключением были ставропольские ногайцы, у которых отмечены сверхранние браки девушек). Думается, и то, и другое применительно к определенной природной среде имеет свой резон.

          Имперские власти легализовали обе системы традиционного права, за исключением, как уже упоминалось, уголовной сферы шариата. Из адатов было исключено сравнительно немногое: кровная месть и так называемое преступное укрывательство гостей, т.е. людей, нарушивших имперские законы и прибегнувших к защите гостеприимства .

      Легализовано  было и традиционное судоустройство - по адатам и по шариату. На этом надо остановиться подробнее.

      Суд по адатам вершился обычно в рамках крупных  патрилинейных групп, возникших в результате сегментации и почкования больших (реже малых) семей. В мировой этнологической литературе такие группы называют патрилиниджами (от лат. патер — отец, линеа - линия), в отечественной литературе за ними закрепилось введенное в 1930-х годах название патронимия (от греч. онима - имя). Существенных причин в различении патрилиниджей и патронимий нет: скорее всего, здесь пережиточное стремление хотя бы терминологически отгородиться от западной науки. Патрилиниджи существовали у всех народов Кавказа и не только у них, различаясь лишь количеством уровней патрилиниджной организации (обычно от 2 до 4-5). Они связывали своих членов воспоминаниями об общем памятном предке и культом этого предка, а на низовых уровнях также территориальной близостью семей, иногда остатками общей собственности (лесное урочище, покос, общая мельница и т.п.), материальной взаимопомощью, а там, где сохранялась кровная месть, и физической взаимозащитой. Патрилиниджи имели своего общепризнанного главу, устраивали свои собрания и, что особенно важно для нашей темы, свои родственные суды. Главой патрилиниджа обычно был старейший из дееспособных мужчин, патрилиниджные суды также, как правило, состояли из старцев ("почетных стариков").