Геополитическое положение современной России

Постепенное размывание основ  биполярной системы в конце 1970-х  – 1980-е годы не только вызвало к  жизни попытки модернизации реализма, но и способствовало активизации  критики его основных положений  с идеалистических позиций. Еще в начале 1970-х годов американские ученые Р.Кохейн и Дж. Най утверждали, что в рамках реалистической парадигмы невозможно дать адекватное объяснение происходящим на мировой арене изменениям: технологической революции в области транспорта и коммуникаций, росту глобальной взаимозависимости и удельного веса негосударственных образований, прежде всего транснациональных корпораций и международных организаций, и т.п. Они призывали к разработке нового, «плюралистического» подхода в геополитических исследованиях, в частности, путем расширения состава участников международной жизни за счет транснациональных образований, и пересмотру понятия «национального государства».

С распадом биполярной системы  проблема модернизации с особой остротой затронула и геополитические  исследования. По мере ослабления жесткой  структурированности биполярного  мира и выдвижения на политическую авансцену новых стран и регионов геополитическая парадигма, подчиненная  в годы «холодной войны» идеологическим императивам биполярного конфликта, стала подвергаться все более  существенной корректировке. Научно-технический  прогресс последних десятилетий привел к качественной модификации пространственно-географического фактора, окончательно размыл традиционное геополитическое противопоставление морских и сухопутных держав, подорвал привычное понимание государственной безопасности. Объединение всех государств мира в замкнутое геополитическое пространство породило новый геополитический расклад, важной характеристикой которого стало взаимное пересечение и наложение друг на друга регионального и глобального начал. С небывалым ростом процессов глобальной взаимозависимости в последнее десятилетие ХХ века пространственно-географический детерминизм геополитики постепенно изживает себя. Одним из наиболее перспективных направлений модернизации и пересмотра классической геополитики стала геоэкономика, приверженцы которой (Л.Туроу, Э.Литтуак, Э.Капштейн и др.) во многом сумели уловить вектор изменения мирового геостратегического расклада. В основе современной геоэкономики лежит тезис о резком росте в последние десятилетия ХХ в. удельного веса экономических факторов во всех аспектах международной жизни.

Параллельно разрушение биполярной системы и присущей ей стабильности в развитии международных отношений  привело и к своеобразному  ренессансу классических геополитических  идей. Далекий от оптимистического настрой большинства авторов  этой группы нашел свое крайнее выражение  в разнообразных теориях «круговорота насилия» (З.Бжезинский), «всеобщей  анархии» и «глобального хаоса» (Р. Каплан) и т.п. Основой этих концепций  стала оценка пост биполярной эпохи как хронически нестабильного мира, главными характеристиками которого являются политическая напряженность, национализм и распространение современных видов вооружения. Отметим, что всех указанных авторов объединяет то, что они оставляют США роль лидирующей глобальной силы, управляющей региональными военно-политическими процессами и конфликтными ситуациями и уделяющей особо пристальное внимание периферийным зонам Евразийского континента. Ряд авторов настойчиво утверждают, что будущее развитие в современном мире связано с миссией США, что мир нуждается в просвещенном руководстве, прежде всего нравственном и Америке предстоит выполнить эту миссию.

Так же в центре современных  геополитических концепций оказывается  стремительно модернизирующийся Китай. Модернизируется не только экономика  Китая, но и его политическая система, его идеология.

В прогнозах глобального  развития человечества и геополитических  интересов многих государств Китай  может стать первостепенной величиной. Это касается не только КНР как  государства, которое уже сегодня  по многим параметрам сопоставимо с  США, бесспорным лидером конца ХХ века. Это касается всего «Китайского  мира», включающего в себя и Тайвань, и Сингапур, и китайские общины по всей планете. «Китайский мир» уже  в ближайшей перспективе претендует не просто на то, чтобы стать «второй  сверхдержавой мира», он утверждает свою модель развития человечества «китайского» мироустройства, отличную от западных моделей демократии и привычного нам «европоцентризма». Следует отметить, что китайцы лучше любых народов исполнили один из ветхих библейских заветов, данных Богом после Великого потопа праведнику Ною: плодиться и размножаться, заселять Землю. Китайцы сохранялись и множились, ассимилируя всех, кто входил с ними в контакт. (Современная Индия тоже имеет миллиардное население, но единой цивилизации не образует: 12 религий и 18 основных языков в Индии – это не китайский традиционный культурный и этнический монолит). За прошедшее тысячелетие не изменилось миропонимание и мироустройство, принятое в самом Китае, в котором Китай – центр, «срединное государство», весь остальной мира – окраина. Именно так и воспринимают современный мир китайцы: чжун-ван, где чжун – Китай, а ван – все иное, окраины. То есть картина мира по-китайски вообще не предполагает двухполюсного или многополюсного мира, Китай в этой картине – центр, относительно которого должна быть уравновешены все окраины. Глобальный смысл имеет уравновешивание окраин – традиционного миллиардного мусульманского Востока и России, с одной стороны, и «золотого миллиарда» левого либерального Запада, с другой стороны, в центре которого на оси баланса находится Китай. Такое мироустройство соотносится с геополитической картиной мира Китая.

Заслуживают внимания работы профессора Токийского университета А.Танаки – автора весьма оригинальной концепции  «комбинированной структуры». Согласно ей, пост биполярный мир представляет собой трехслойную сферу, все три пласта которой взаимопроецируются. Это взаимодействие определяет фактическое положение участников международной системы по отношению друг к другу. Мир, таким образом, одновременно является одно-, трех-, и пяти полярным: однополярным, ибо США обладают абсолютным совокупным превосходством над всеми другими странами; трех полярным – так как в мире существуют три экономических полюса-государства (США, Япония, ФРГ): пяти полярным – в организационно-политическом отношении. Последний тезис является принципиально новым для теории геополитики, так как впервые отчетливо фиксирует картину мира, пять полюсов, которого составляют пять постоянных членов Совета Безопасности ООН, имеющих обширный опыт участия в управлении мировой политикой и обладающих каналами и возможностями для участия в миросистемном регулировании. Вероятно, теория «комбинированной структуры» А.Танаки является своеобразным предощущением комбинированного, усложненного характера будущей миро системной организации и представляет собой один из вариантов многополярного видения мира, указывающий на переходность нынешнего этапа структурной трансформации международных отношений и геополитической картины мира.

Геополитика заключается, прежде всего, в выяснении взаимодействия природных и географических факторов, включая факторы искусственной, антропоморфной среды, с различными системами и способами политической организации. Прежде всего, анализируется, какие ограничения накладывают географические факторы на политическую практику. Геополитическая теория исследует связи между пространственными и функционально-политическими характеристиками тех или иных регионов мира.

Еще одна важная закономерность современной геополитики связана  с именем К. Хаусхофера, который дал свое определение геополитики. Согласно его концепции, геополитика - это учение о зависимости политических событий от земли. Она опирается на широкий фундамент географии, в особенности политической географии как учения о политических пространственных организмах и их структуре?

В своей работе Геополитика, Хаусхофер сформулировал свое видение модели мира. Он считал, что для избежание конфликтов мир должен быть разделен между крупнейшими державами на несколько зон влияния, которые позже были названы большими пространствами. При этом каждая участвующая в разделе держава должна получить собственную сферу влияния, которая представляет собой определенную территорию, экономически и политически самодостаточную систему, способную удовлетворять свои потребности собственными ресурсами.

Таким образом, немецкие ученые сосредоточили свое внимание на проблеме становления и роста государств, в отличие от них представители англо-американской геополитической школы (А. Мэхэн, Х. Маккиндер, Н. Спайкмен и другие) делали акцент на способах борьбы за мировое господство. Движущей силой такой борьбы служило противостояние континентальной, евразийской и морской, прибрежной цивилизаций. Это противоречие определяло характер международных отношений. А. Мэхэн считал, что морская мощь в значительной мере определяет исторические судьбы стран и пародов. Х. Маккиндер полагал, что сначала в качестве осевого региона истории выделилась Центральная Азия, откуда племена татаро-монголов распространили свое влияние на Азию и часть Европы. Со времен великих географических открытий баланс сил изменился в пользу приокеанических стран. Однако новые транспортные пути, прежде всего железные дороги, снова изменили баланс сил в пользу сухопутных держав.

Геополитическое положение современной России

На геополитическое положение  современной России оказывает внутриполитический и внешний кризис и изменение  отношений на мировой арене. Большое  значение имеет распад Советского Союза  и системы социализма. Время, прошедшее  с момента фактического развала  СССР, по меркам истории слишком  мало. Поэтому границы России нельзя пока считать окончательно определившимися. Геополитическое положение РФ еще  неопределеннее: политическая система, характер международных отношений, положение в геополитическом  пространстве бывшего СССР ее очень  зыбки.

Распад Советского Союза, появление 15 суверенных государств можно  считать состоявшимися в политическом и правовом смыслах. И далеко не все  независимые государства — осколки  СССР — горят желанием найти какие-либо формы объединения с Россией. Связующим звеном в первую очередь  остаются ранее сложившиеся экономические  связи. Все республики бывшего СССР страдают от нарушения этих связей.

Рынки республик десятилетиями  были приспособлены к товарам  друг друга, спрос на которые на Западе, в Японии, многих странах АТР, за исключением сырья и некоторых  товаров, тонких технологий, практически  отсутствует или ограничен. При  попытках выйти со своими товарами на рынки конвертируемых валют республики СНГ конкурируют друг с другом и терпят взаимный ущерб.

Кроме того, в России и  во всех странах «ближнего зарубежья» действуют хорошо организованные криминальные и полукриминальные структуры, которые  контролируют, по различным данным, от 40 до 80% экономики стран СНГ.

«К числу факторов, которые  еще как-то связывают бывшие советские  республики, относятся: демографические, социальные, культурные, психологические. В последнее время представители многих правящих национальных элит осознали опасность со стороны более могущественных соседей и для них все более явственно вырисовывается фактор национальной безопасности: (Армения, Таджикистан, Казахстан, Узбекистан, Киргизия и т.д.). Межнациональные противоречия, существующие почти во всех бывших братских республиках (если не произойдет нового объединения, решающего и эти проблемы), будут сопровождаться насилиями, конфликтами, кровопролитиями не год и не два, а десятилетия. Это, безусловно, затормозит социально-экономическое развитие всех стран — очагов межнациональных противоречий, отбросит их в ряды государств Третьего мира».¹

Очень важный момент в политических, экономических и иных отношениях государств на постсоветском пространстве — сохранение единого социального  пространства. Вариантов решения  этой проблемы пока нет, но для начала можно взять схему, по которой  формируется Европейское сообщество, где национальная безопасность каждого  государства определяется готовностью  действовать согласованно во многих сферах общественной жизни и прежде всего в социально-экономической  сфере. И если меняется экономический  или социальный уклад, то делается это  более или менее согласованно. Иначе упор на национально-государственный  эгоизм порождает встречный эгоизм, что хорошо отслеживается, например, на истории постсоветских отношений  между Прибалтикой и Россией. Попытки государств-суверенов решить проблемы национальной безопасности чаще всего оканчиваются неудачей.

Итак, можно утверждать, что  от разрушения СССР имеется больше потерь, чем приобретений. Перечислим геополитические потери России: утрачено более 5 млн. км² территории (СССР); потеряны выходы к Балтике (кроме Санкт-Петербурга и «анклавного» Калининграда) и к Черному морю; в ресурсном отношении потеряны шельфы морей: Черного, Каспийского, Балтийского; «сдвиг» всей нашей территории на север и восток; потеряны прямые сухопутные выходы к Центральной и Западной Европе; появление на новых рубежах России нескольких маложизнеспособных стран, экономически слабых соседей, «осколков», по терминологии американских геополитиков (уровень ВВП в 1997г. в Армении составлял 20%, Азербайджане 23%, в Киргизии 20% уровня 1991 г.). В итоге, как и СССР, Россия к концу XX в. вынуждена в тяжелых условиях оставаться для них донором; русская нация вошла в число «рассеченных народов в главной полосе расселения, на главной магистрали Запад-Восток»; на юге Россия практически выполняет роль защитника Европы от исламского фундаментализма. Это противостояние включает РФ в военную конфронтацию в Таджикистане, а возможно, к концу XX в. и в других республиках Средней Азии; на востоке России — «вакуум» по населению (всего 8 млн. человек живет на Дальнем Востоке) при экономической насыщенности региона. В Сибири и на Дальнем Востоке, в Забайкалье и Приморье противостоит России третье по силе государство мира — КНР. По обеим сторонам Амура районы различаются по плотности населения на два порядка. Китайскую и вьетнамскую эмиграцию специалисты оценивают цифрами от 150—200 тыс. человек до 500 тыс., а иногда и до 2 млн. (например, так считают эксперты Института Европы РАН); Россия получила необустроенные границы; последствия развала СССР — попытки кон федерализации России.