Сто великих ученых

помощью. Пифагор и его последователи своими работами заложили основу очень важной области математики — теории чисел.

 

Все числа пифагорейцы разделяли на две категории — четные и нечетные, что характерно и для некоторых других древних цивилизаций.

 

Позднее выяснилось, что пифагорейские «четное — нечетное», «правое — левое» имеют глубокие и интересные следствия в кристаллах кварца, в структуре вирусов и ДНК, в знаменитых опытах Пастера с поляризацией винной кислоты, в нарушении четности элементарных частиц и других теориях.

 

Не чужда была пифагорейцам и геометрическая интерпретация чисел.

Они считали, что точка имеет одно измерение, линия — два, плоскость —

три, объем — четыре измерения.

 

Десятка может быть выражена суммой первых четырех чисел

(1+2+3+4=10), где единица  — выражение точки, двойка —  линии и одномерного образа, тройка  — плоскости и двумерного образа, четверка —

пирамиды, то есть трехмерного образа. Ну чем не четырехмерная Вселенная Эйнштейна?

 

При суммировании всех плоских геометрических фигур — точки, линии и плоскости — пифагорейцы получали совершенную, божественную

шестерку.

 

ПИФАГОР

 

Справедливость и равенство пифагорейцы видели в квадрате числа.

Символом постоянства у них было число девять, поскольку все кратные

девяти числа имеют сумму цифр опять-таки девять. Число восемь у пифагорейцев символизировало смерть, так как кратные восьми имеют уменьшающуюся сумму цифр.

 

Пифагорейцы считали четные числа женскими, а нечетные мужскими Нечетное число — оплодотворяющее и, если его сочетать с четным,

оно возобладает; кроме того, если разлагать четное и нечетное надвое, то

четное, как женщина, оставляет в промежутке пустое место, между двумя

частями. Поэтому и считают, что одно число свойственно женщине, а

другое мужчине. Символ брака у пифагорейцев состоял из суммы мужского, нечетного числа три и женского, четного числа два Брак — это пятерка, равная трем плюс два. По той же причине прямоугольный треугольник

со сторонами три, четыре, пять был назван ими «фигура невесты».

 

Четыре числа, составляющие тетраду — один, два, три, четыре —имеют

прямое отношение к музыке: они задают все известные консонантные

интервалы — октаву (1:2), квинту (2:3) и кварту (3:4). Иными словами,

декада воплощает не только геометрически-пространственную, но и музыкально-гармоническую полноту космоса. Среди свойств десятки отметим еще и то, что в нее входит равное количество простых и составных

чисел, а также столько же четных, сколько и нечетных.

 

Сумма чисел, входящих в тетраду, равна десяти, именно поэтому десятка считалась у пифагорейцев идеальным числом и символизировала

Вселенную. Поскольку число десять — идеальное, рассуждали они, на

небе должно быть ровно десять планет. Надо заметить, что тогда были

известны лишь Солнце, Земля и пять планет.

 

Знаменитая тетрада, состоящая из четырех чисел, повлияла через пифагорейцев на Платона, который придавал особое значение четырем материальным элементам: земле, воздуху, огню и воде. Пифагорейцы знали

также совершенные и дружественные числа. Совершенным называлось

число, равное сумме своих делителей Дружественные — числа, каждое из

которых — сумма собственных делителей другого числа. В древности числа такого рода символизировали дружбу, отсюда и название.

 

Кроме чисел, вызывавших восхищение и преклонение, у пифагорейцев были и так называемые нехорошие числа. Это числа, которые не обладали никакими достоинствами, а еще хуже, если такое число было

окружено «хорошими» числами. Примером тому может служить знаменитое число тринадцать — чертова дюжина или число семнадцать, вызывавшее особое отвращение у пифагорейцев.

 

Попытку Пифагора и его школы связать реальный мир с числовыми

отношениями нельзя считать неудачной, поскольку в процессе изучения

природы пифагорейцы наряду с робкими, наивными и порой фантастическими представлениями выдвинули и рациональные способы познания тайн Вселенной. Сведение астрономии и музыки к числу дало возможность более поздним поколениям ученых понять мир еще глубже.

 

После смерти Пифагора в Метапонте (Южная Италия), куда он бежал

по окончании восстания в Кротоне, его ученики обосновались в разных

городах Великой Греции и организовали там пифагорейские общества.

 

В новое время, особенно благодаря бурному развитию естествознания, астрономии и математики, идеи Пифагора о мировой гармонии приобретают новых поклонников. Великие Коперник и Кеплер, знаменитый

художник и геометр Дюрер, гениальный Леонардо да Винчи, английский

астроном Эддингтон, экспериментально подтвердивший в 1919 году теорию относительности, и многие другие ученые и философы продолжают

находить в научно-философском наследии Пифагора необходимое основание для установления закономерностей нашего мира.

 

ГИППОКРАТ

(ок. 460 — ок. 370 до н. э.)

 

Каждый врач, начиная свой профессиональный путь, непременно вспоминает Гиппократа.

 

Когда он получает диплом, то произносит клятву, освященную его

именем. Кроме другого греческого врача — Галена, жившего несколько

позже Гиппократа, никто другой не смог оказать такого влияния на становление европейской медицины

 

 

Гиппократ родился на острове Кос за 460 лет до нашей эры Цивилизация и язык этого колонизованного дорийцами острова были ионийскими Гиппократ принадлежал к роду Асклепиадов — корпорации врачей,

притязавшей на то, что она ведет свое происхождение от Асклепия, великого врача гомеровских времен (Асклепия стали считать богом только

после Гомера.) У Асклепиадов чисто человеческие медицинские познания

передавались от отца к сыну, от учителя к ученику. Сыновья Гиппократа,

его зять и многочисленные ученики были врачами

 

Корпорация Асклепиадов, которую также именуют Косской школой,

сохраняла в V веке до нашей эры, как и всякая культурная корпорация

того времени, чисто религиозные формы и обычаи; так, например, у них

была принята клятва, тесно связывавшая учеников с учителем, с собратьями по профессии. Однако этот религиозный характер корпорации, если

он и требовал условных норм поведения, ни в чем не ограничивал поисков истины, которые оставались строго научными.

 

Первоначальное медицинское образование получил от отца — врача

Гераклида — и других врачей острова, затем с целью научного усовершенствования в молодости много путешествовал и изучил медицину в

разных странах по практике местных врачей и по обетным таблицам, которые всюду вывешивались в стенах храмов Эскулапа.

 

История его жизни малоизвестна; существуют предания и рассказы,

относящиеся к его биографии, но они носят легендарный характер. Имя

Гиппократа, подобно Гомеру, сделалось впоследствии собирательным

именем, и многие сочинения из примерно семидесяти приписываемых

ему, как выяснено в новейшее время, принадлежат другим авторам, преимущественно его сыновьям, врачам Фессалу и Дракону, и зятю Полибу.

Гален признавал за Гиппократом подлинными 11, Галлер — 18, а Ковнер — несомненно подлинными только 8 сочинений из Гиппократова

кодекса.

 

Это трактаты — «О ветрах», «О воздухах, водах и местностях», «Прогностика», «О диете при острых болезнях», первая и третья книги «Эпидемий», «Афоризмы» (первые четыре раздела), наконец — хирургические трактаты «О суставах» и «О переломах», являющиеся шедеврами «Сборника».

 

К этому списку главных работ нужно будет добавить несколько сочинений этического направления: «Клятва», «Закон», «О враче», «О благоприличном поведении», «Наставления», которые в конце V и начале IV века до

нашей эры превратят научную медицину Гиппократа в медицинский гуманизм.

 

Во времена Гиппократа верили, что болезни насылаются злыми духами или с помощью колдовства. Поэтому сам его подход к причинам болезней был новаторским. Он полагал, что болезни людям посылают не

боги, они возникают по разным, причем вполне естественным, причинам.

 

Великая заслуга Гиппократа заключается в том, что он первый поставил медицину на научные основы, выведя ее из темного эмпиризма, и

очистил от ложных философских теорий, зачастую противоречивших действительности, господствовавших над опытной, экспериментальной стороной дела. Смотря на медицину и философию как на две неразрывные

науки, Гиппократ старался их и сочетать и разделить, определяя каждой

свои границы.

 

Во всех литературных произведениях ярко высвечивается гениальная

наблюдательность Гиппократа и логичность умозаключений. Все выводы

его основаны на тщательных наблюдениях и строго проверенных фактах,

из обобщения которых как бы сами собою вытекали и заключения. Точное предсказание течения и исхода болезни, основанное на изучении аналогичных случаев и примеров, составило Гиппократу при жизни широкую

славу. Последователи учения Гиппократа образовали так называемую

Косскую школу, которая очень долгое время процветала и определяла направление современной медицины.

 

Сочинения Гиппократа содержат наблюдения над распространением

болезней в зависимости от внешних влияний атмосферы, времен года,

ветра, воды и их результат — физиологические действия указанных влияний на здоровый организм человека. В этих же сочинениях приведены и

данные по климатологии разных стран, в последнем более обстоятельно

изучены метеорологические условия одной местности острова и зависимость болезни от этих условий. Вообще Гиппократ делит причины болезней на два класса: общие вредные влияния со стороны климата, почвы,

наследственности и личные — условия жизни и труда, питания (диеты),

возраст и пр. Нормальное влияние на организм указанных условий вызывает и правильное смешение соков, что для него и есть здоровье.

 

В этих сочинениях в первую очередь поражает неутомимая жажда

познания. Врач, прежде всего, приглядывается, и глаз у него острый. Он

расспрашивает и делает заметки. Обширное собрание из семи книг «Эпидемий» представляет собой не что иное, как ряд заметок, сделанных врачом у изголовья больного. В них изложены случаи, обнаруженные в процессе врачебного обхода и еще не систематизированные. В этот текст нередко вкраплено какое-нибудь общее соображение, не касающееся изложенных рядом фактов, словно врач записал мимоходом одну из мыслей,

которыми голова его занята беспрерывно.

 

Вот одна из этих пытливых мыслей коснулась вопроса о том, как надо

осматривать больного, и тут же возникает окончательное, все открывающее, точное слово, показывающее гораздо больше, чем простое наблюдение, и рисующее нам метод мышления ученого: «Осмотр тела — целое

дело: он требует знания, слуха, обоняния, осязания, языка, рассуждения».

 

А вот еще рассуждение об осмотре больного из первой книги «Эпидемий»: «Что касается до всех тех обстоятельств при болезнях, на основании

которых должно устанавливать диагноз, то все это узнаем из общей природы всех людей и собственной всякого человека, из болезни и из больного, из всего того, что предписывается, и из того, кто предписывает, ибо и

от этого больные или лучше, или тяжелее себя чувствуют; кроме того, из

общего и частного состояния небесных явлений и всякой страны, из привычки, из образа питания, из рода жизни, из возраста каждого больного,

из речей больного, нравов, молчания, мыслей, сна, отсутствия сна, из

сновидений, какие они и когда появляются, из подергиваний, из зуда, из

слез, из пароксизмов, из извержений, из мочи, из мокроты, из рвоты.

Должно также смотреть на перемены в болезнях, из каких в какие происходят, и на отложения, ведущие к гибели или разрушению, далее — пот,

озноб, похолодание тела, кашель, чиханье, икота, вдохи, отрыжки, ветры

беззвучные или с шумом, истечения крови, геморрои. Исходя из всех этих

признаков и того, что через них происходит, — следует вести исследование».

 

Следует отметить обширный круг требований. При осмотре врач принимает во внимание не только состояние больного в данный момент, но и

Прежние болезни и последствия, которые они могли оставить, он считается с образом жизни больного и климатом места обитания. Он не забывает

о том, что, поскольку больной такой же человек, как и все остальные, для

его познания надо познать и других людей; он исследует его мысли. Даже

 «умолчания»  больного служат для него указанием! Задача непосильная, в

которой запутался бы любой ум, лишенный широты.

 

Как сказали бы сегодня — эта медицина отчетливо психосоматическая. Скажем проще: это медицина всего человека (тела и души), и связана она с его средой и образом жизни и с его прошлым. Последствия этого

широкого подхода отражаются на лечении, которое будет в свою очередь

требовать от больного, чтобы он, под руководством врача, весь — душой

и телом — участвовал в своем выздоровлении.

 

Строго наблюдая за течением болезней, он придавал серьезное значение различным периодам болезней, особенно лихорадочных, острых, устанавливая определенные дни для кризиса, перелома болезни, когда организм, по его учению, сделает попытку освободиться от несваренных соков.

 

В других сочинениях — «О суставах» и «О переломах» подробно описываются операции и хирургические вмешательства. Из описаний Гиппократа явствует, что хирургия в глубокой древности находилась на очень

высоком уровне; употреблялись инструменты и разные приемы перевязок, применяющиеся и в медицине нашего времени. В сочинении «О диете при острых болезнях» Гиппократ положил начало рациональной диетологии и указал на необходимость питать больных, даже лихорадочных