Регион:понятие, типы. Иерархия

• первая из них связана с географическими определителями: «геоэкономика», «геоинформация» («геоинформационные» процессы), «геокультура», «геосоциология», «геодемография», «геоистория» и близкое к нему понятие «time-geography» («география времени», или историческая география).

Некоторые авторы употребляют такие «мобильные» понятия, как process geography («география процессов», или «география как процесс») или variable geographies («вариативные географии») – оба предполагают, что регионы являются не статичными конструктами, а эвристическими инструментами для изучения глобальных процессов. Существует даже такой неологизм, как «геопоэтика», то есть отражение в художественном творчестве особенностей пространственного ландшафта. И, наконец, следует упомянуть об экстравагантном гендерном термине «сексуальные географии»²⁹;

• другая группа связана с пространственными категориями: «пространственность» (spatiality и spatialities), «пространственное развитие», «пространственная матрица», «пространственный порядок» (spatial order, или как вариант - spatial ordering), «аспатиальность» как отрицание пространственного измерения бытия, а также ряд производных понятий, которые едва ли можно адекватно перевести на русский язык (к примеру, глагол spatialize). Как правило, эти термины употребляются для описания процессов, разворачивающихся вне официальных, формальных границ государств и отражают поиск новых «единиц анализа» в международных отношениях, не связанных столь жёстко, как ранее, с государственными границами.
• третья группа терминов имеет территориальную, семантическую «привязку»: «территориальность» в арсенале пост-модернистов, более конвенциональный термин «территоральная единица». Территориальность некоторыми регионалистами трактуется как «высшая форма пространственности», что показывает взаимную сопряжённость этих концептов;
• четвёртая категория связана с понятием «место» (localization/glocalization, locational approach, и пр.). Под находящимся в этом же смысловом ряду термином translocality понимается набор различных процессов, чьи масштабы выходят за пределы отдельных территорий (миграционные потоки, феномен диаспоры, этнические отношения). Антонимом translocality является locatedness – то есть укоренённость чего-либо в той или иной территории³⁰.
• пятая категория обозначает базирование многих форм регионализма на феномене сообщества («коммунитаризм», глагол communify). Тесно примыкает к этой понятийной группе и категория «идентичность», которая описывает состояние «духа сообщества». Здесь могут употребляться такие специфические термины, как otherness, we-hood, us-hood (обозначающие отграничение от «чужих» идентичностей и подчёркивание своей «самости», самобытности). К примеру, регион Северной Европы часто определяется не по чисто географическому принципу, а как «сообщество интересов», «региональный комплекс», или «сеть».
• шестая категория насыщает региональный академический дискурс терминами, связанными с границей, либо в качестве разделительной линии (border, bordering), либо в качестве объединяющей зоны, своего рода «интерфейса» (frontier, boundary). Термином de-bordering, не имеющим адекватного перевода на русский язык, описывается процесс снижения значимости границ под воздействием процессов транснационализации.

  Одной из существующих трудностей физико-географической регионализации земной поверхности является одновременный учет как зональных, так и азональных признаков. (Как известно, к зональным компонентам относятся климат, почвенный и растительный покров, животный мир; а к азональным — геологическое строение и петрографический состав горных пород.) Это обстоятельство заметно усложняет систему таксономических единиц физико-географической регионализации и способствует увеличению «дисперсности», мелкоконтурности регионов³¹.

  Наиболее  часто в отечественной физической географии используется следующая иерархия физико-географических таксонов³²:

  1) физико-географическая страна —  наиболее крупная единица регионализации (не считая материков и океанов, природных поясов и зон), характеризующаяся общностью истории развития, что определяется единством геологического строения (например, Восточно-Европейская равнина, Западно-Сибирская равнина, Урал и др.);

  2) физико-географическая область,  идентифицируемая с учетом палеогеографии  четвертичного периода и последующих  событий; в ее облике обычно отражены геологическое строение и неотектоника, воздействие оледенений, морских четвертичных трансгрессий, процессы денудации, вулканизма и т.п. (например, зандровые низменности Восточно-Европейской равнины);

  3) собственно физико-географический регион (или район), выделяемый в пределах области;

  4) ландшафт как природно-территориальный  мезокомплекс мезоуровня, выделение  которого чаще всего ведется на зональной основе с учетом общности биоклиматических черт, однотипных условий сочетания тепла и влаги и т.д.

  В пределах отдельных ландшафтов, исходя главным образом из характера  их литогенной основы, различают еще  более дробные морфологические  физико-географические единицы, именуемые  урочищами и фациями. С известной  долей условности их также можно  рассматривать в качестве физико-географических микрорегионов, так как они обладают известной целостностью и взаимосвязанностью составляющих их элементов.

  Таким образом, вопрос о классификации физико-географических единиц чрезвычайно сложен. Некоторые авторы утверждают, что найти исходную таксономическую единицу в физической географии вообще невозможно (дескать, в природе существует сплошная «лестница» материальных систем, но нигде нет «площадки» (лестничной), от которой можно было бы идти вверх или вниз). 
 

  Глава 3. Регионализм и регионализация 

  Соответственно  различному пониманию региона, по-разному трактуется и регионализм: «Есть важное различие между регионализмом как политическим курсом или совокупностью политических курсов, регионализмом как идеологией государственного вмешательства, и регионализмом как организационной основой для защиты периферийных территорий»³³.

  Недостаточная четкость термина «регион», его «лавирование» между различными отраслями знания и научными школами естественным образом переносится и на понятие «регионализм», расшифровка которого, к сожалению, отсутствует как в «Географическом энциклопедическом словаре»³⁴, так и в понятийно-терминологическом словаре Э.Б. Алаева «Социально-экономическая география»³⁵.

  Между тем, в последние десятилетия термин «регионализм» используется в литературе очень широко. По мнению авторитетного российского географа Я.Г. Машбица, «регионализм — это факт существования в стране районов со значительными природными, хозяйственными, социальными и этнокультурными различиями»³⁶. Иногда регионализм трактуется как подход к рассмотрению и решению экономических, социальных, политических и других проблем под углом зрения интересов и потребностей того или иного региона. В соответствии с нормами русского языка, окончание «изм» может означать свойство, тенденцию, стремление к чему-нибудь, интеллектуальное течение или доктрину. В нашем случае мы имеем дело не только со своеобразным «плавильным котлом», «тиглем», где аккумулируются всевозможные знания о регионах, почерпнутые из разных дисциплин. В данном случае окончание «изм» косвенно указывает на динамичность, мобильность, связанные, например, с региональной политикой государства, идеологией его вмешательства в жизнь отдельных территорий и т.д³⁷.

  По  сложившейся в литературе традиции, термин «регионализм» используется преимущественно по отношению к разнородным общественным процессам (экономической дифференциации пространства, движению за этнические права, децентрализации государственного устройства, межгосударственное сотрудничество соседних регионов и т.д). Вместе с тем, нет оснований возводить «стену» между физической географией и процессами регионализма, причем последние могут рассматриваться как под углом зрения дифференциации самой природной среды, так и в связи с влиянием естественных условий на регионализацию социально-экономического пространства.

  Во-первых, регионализм — это естественный, органический принцип территориальной организации социальных, политических, экономических и культурных аспектов жизнедеятельности человеческих сообществ, «факт существования в стране районов со значительными природными, хозяйственными, социальными и этнокультурными различиями»³⁸.

  Регионализм нацелен на практическое использование тех возможностей, которые вытекают из естественного территориального деления современных обществ, а значит, создает условия для рационального распределения компетенции власти и производственных ресурсов среди различных групп населения. Регионализм в глобальной экономике — это, прежде всего, дифференцированное размещение различных типов труда, а именно: высокопроизводительного информационного труда; высокоэкстенсивного низкооплачиваемого труда; сырьевого труда и обесцененного труда. Поэтому можно сказать, что регионализм внутренне присущ всем типам современных обществ, независимо от их размеров, уровня развития, особенностей политических структур и т. д.

  Согласно  М. Кастельсу, «критически важная проблема состоит в том, что наличие этих разных типов труда не совпадает с делением по странам»³⁹. Поэтому глобальная экономика является все более регионализированной. Регионализм в политике — это проблема распределения властных полномочий между общегосударственным и региональным уровнями управления. С точки зрения А. Макарычева, важность регионализма особенно остро чувствуется и в теории, и на практике теми странами, которые пытаются создать сбалансированные федеративные отношения и обеспечить демократизм в условиях децентрализации властных полномочий⁴⁰.

  Регионализм в данном контексте может выражаться двояко. С одной стороны, это отстаивание интересов региона в его отношениях с вышестоящими органами управления, чаще всего — с государством. Такого рода регионализм определяется общей идентичностью, культурой, историей, географией.

    С другой стороны, часто имеет  место целенаправленная и активная деятельность государства и наднациональных институтов (СНГ, ЕС и т. д.) по регулированию регионального развития. Такого рода регионализм отражает государственные (или надгосударственные) интересы на конкретной территории.

  Во-вторых, регионализм может рассматриваться как общее наименование различных концепций и стратегий, направленных на рациональное использование пространственных различий, существующих внутри государств, и повышение роли региона в территориальном разделении труда, либо на компенсацию неблагоприятных условий его жизнедеятельности. То есть, в таком понимании регионализм трактуется «как подход к рассмотрению и решению экономических, социальных, политических и других проблем под углом зрения интересов и потребностей того или иного региона»⁴¹.

  Усиление  регионализма, регионализация может быть активной и пассивной⁴². Первая из них — целенаправленная деятельность по формированию региональных политических институтов. Вторая представляет собой процесс формирования региональной идентичности под воздействием общей географии, истории, культуры региона. С течением времени, при определенных условиях (ослабление связей с центром, экономический и социальный кризис, межэтнические противоречия и др.), пассивная регионализация может перерастать в активную (это происходило, например, в Российской Федерации в первой половине 1990-х гг.).

  Регионализация имеет существенный конфликтогенный потенциал, поскольку она сама порождена противоречиями между Центром и регионами. Активная регионализация нередко находит свое выражение в сепаратизме.

  Итак, регионализация может вызывать определенные опасения на общегосударственном уровне управления (что можно видеть в современной российской практике, имея в виду попытку упрочения «вертикали власти»).

  Таким образом, без достаточной степени регионализации эффективно управлять территорией невозможно. Ключевым становится вопрос распределения функций и полномочий между различными территориальными уровнями управления.

  Заключение 

  Таким образом, следует отметить, что за долгие годы своего развития география пережила несколько серьезных научных «увлечений». Одним из них как раз и была региональная парадигма. Многие ученые отстаивали точку зрения, в соответствии с которой предмет географии — это изучение регионов. Наиболее яркий представитель западной региональной географии Р.Хартшорн утверждал, что «главный фокус географии — мозаика отдельных ландшафтов на земной поверхности». Однако, в подобной трактовке понятия «география» и «регионоведение» практически совпадали, что существенно сужало возможности географии.

  Попытки сформулировать универсальное определение  региона сводятся на нет его своеобразными интерпретациями в других отраслях знания. Так, административно-территориальная (политико-административная или юридическая) трактовка региона как субнациональной единицы может вовсе не соответствовать его вышеприведенному теоретическому толкованию, поскольку административная сетка нередко носит произвольный, а значит, субъективный характер. Юридическая природа такой трактовки объясняется тем, что права и обязанности административно-территориальных образований обычно прописаны в Конституции или определены специальными законами.