Денежно-кредитная политика государства

     В основе денежно-кредитной политики лежит теория денег, изучающая воздействие денег на состояние экономики в целом.

     Среди экономистов ведутся споры, обусловленные  двумя различными подходами: кейнсианской теорией и монетаризмом. В чем  же суть этих разногласий?

1.2Кейнсианская теория денег

     Опубликованный  в 1936 году главный труд Дж. Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» знаменовал собой революционный  переворот в развитии экономической  мысли. Для того чтобы пояснить точку  зрения Кейнса в отношении денежно-кредитной политики представим следующую модель экономики.

     Вся экономика разделяется на 2 типа субъектов: «частников» и «фирмы». Суть не в том, как они названы, а в том, каковы их функции. Частники потребляют товары и услуги, производимые фирмами, и отдают им свой труд и капитал в виде строений и других благ, которыми они владеют. Экономика страны сосредоточена, таким образом, на двух полюсах.

     Это - бартерная модель экономики, в которой  нет денег, а если их в нее не вводить, то в ней никогда не появятся ни перепроизводство товаров, ни избыток рабочей силы. На уровне натурального обмена в циркуляционном потоке не возникают ни тромбы, ни утечки: соленые огурцы все равно протухнут, построенные и не заселенные дома - сгниют, и свой труд я тоже не могу накопить впрок. Бартерный, натуральный поток товаров и услуг непрерывен и Жан Батист Сэй (1767-1832) выразил это одной фразой: «Предложение товара рождает на него спрос». И тот же Сэй отчетливо понимал, что деньги опрокидывают эту изящную формулу.

     За  товары и услуги, получаемые от фирм, частник расплачивается деньгами, полученными от тех же фирм за предоставленные им труд и капитал. Что же изменилось с введением денег? Очень многое. Никто теперь не приходит с лопатой и предложением вырыть яму в обмен на соленые огурцы. Приходят с деньгами и покупают огурцы. Но могут и не прийти, и не купить, а сберечь, накопить. Остаться без огурцов, но с деньгами, ограничить свой потребительский спрос (С), но накопить сбережения (S). При этом агрегированный спрос (AD) не уменьшится, но фирмы не смогут продать все, что они произвели - весь валовой национальный продукт (GNP) за вычетом амортизации (A), то есть то, что в денежном выражении называется национальным доходом (Y). Они смогут продать товаров и услуг только на величину потребительских затрат частников (C). Таким образом, сбережения (S) являются по существу изъятием, оттоком средств из национального дохода, если фирмы будут, ориентируясь на упавший спрос (C), сокращать производство товаров и услуг. Они могут, однако, произвести капитальные вложения, инвестиции (I), в точности покрывающие отток (S), и тогда величина циркуляционного потока сохранится постоянной.

     Величина  инвестиций определяется двумя моментами - ожидаемой выгодой от инвестиций и процентной ставкой по банковским кредитам, которая образует нижний предел выгодности инвестиций. Чем ниже процентная ставка, тем больше может быть ожидаемая прибыль, тем выше склонность к инвестированию. И наоборот, неспособность процента к снижению - важнейшее ограничение инвестиционного процесса. Ведь если весь доход от инвестиций, которые в значительной мере делаются за счет банковских кредитов, придется уплатить кредитору, то инвестор теряет стимулы к капиталовложениям. (Кстати, в нашей ситуации именно высокие банковские проценты являются одним из главных тормозов начала инвестиционной активности)⁴.

     Уровень процентной ставки в кейнсианской теории тесно связан с величиной денежного спроса, которая, в свою очередь, складывается из двух компонентов.

     Первый - так называемый трансакционный спрос, то есть спрос на деньги: если растут доходы, то увеличивается и число сделок.

     И второй компонент - так называемый спекулятивный  спрос, рождаемый состоянием риска  и неопределенности на финансовых рынках. Этот последний вид спроса крайне капризен и неустойчив. Поэтому с ним связано стремление сохранять наличные деньги - склонность к ликвидности.

     Эта склонность, по Кейнсу, и воздействует на уровень процентной ставки, определяя  ее колебания: чем больше стремление хранить денежную наличность, тем  выше процентная ставка. И наоборот, чем слабее склонность к ликвидности, тем ниже процентная ставка, тем сильнее стимулы для инвестирования. На потребление и инвестиции влияют многие переменные, а при условии негибких (или слабо реагирующих) цен, утверждает кейнсианская теория, это может привести к такому уровню эффективного спроса, который не обеспечит полного использования производственных и человеческих ресурсов. Возникает состояние, именуемое «равновесием с неполной занятостью». И если в неоклассической теории равновесие достигалось путем ценового приспособления, то есть гибкого изменения относительных цен, то в кейнсианской теории такое равновесие может быть достигнуто только с помощью изменения тех переменных, которые влияют на эффективный спрос.

     Эти основные переменные и зависимости (как бы они ни уточнялись и ни развивались впоследствии сторонниками Кейнса) носят не просто абстрактно-теоретический характер. Как писал Кейнс, «нашей конечной задачей является выбор тех переменных, которые могут находиться под сознательным контролем или управлением центральной власти в той реальной системе, в которой мы живем».

       Именно эти переменные продиктовали  выбор двух главных инструментов  регулирования эффективного спроса - государственные расходы, или  шире - государственный бюджет в  целом (в том числе и налоги), и денежно-кредитную политику. Кейнс отмечает, что в нормальных обстоятельствах количество денег, требуемое для того, чтобы удовлетворить мотивы обращения и предосторожности, зависит главным образом от общей активности экономической системы и от уровня денежного дохода. Но именно посредством воздействия на спекулятивный мотив управление денежной системой (а при отсутствии такого управления - случайные изменения количества денег) приводит к желаемым экономическим результатам.

     Спрос на деньги, отвечающий остальным мотивам, обычно не реагирует на какие бы то ни было воздействия, за исключением случаев действительных изменений уровня общей экономической активности и величины дохода. В то же время опыт показывает, что совокупный спрос на деньги, отвечающий спекулятивному мотиву, обычно гибко реагирует на постепенные изменения нормы процента, т.е. существует непрерывная кривая, связывающая изменение спроса на деньги по спекулятивным соображениям и изменение нормы процента, задаваемые изменениями цен облигаций и долговых обязательств разных сроков. В самом деле, если бы это было не так, то «операции на открытом рынке» были бы неосуществимы.

     Кейнс утверждает, что опыт подтверждает наличие такой постоянной связи, потому что при нормальных обстоятельствах банковская система фактически всегда в состоянии купить (или продать) облигации в обмен на наличные деньги, предложив на рынке умеренную прибавку (или уступку) в цене. И чем больше количество наличных денег, которое банки стремятся создать (или изъять) посредством покупок (или продаж) облигаций и долговых обязательств, тем в большей степени должна упасть (или возрасти) норма процента.

     Однако  там, где операции на открытом рынке  свелись к покупке лишь краткосрочных  ценных бумаг (как в Соединенных Штатах в 1933-1934 гг.), их возможный эффект, разумеется, ограничен в основном краткосрочной нормой процента и слабо сказывается на долгосрочной норме процента, имеющей гораздо большее значение. Рассматривая спекулятивный мотив, очень важно, однако, проводить различие между изменениями нормы процента, которые вызваны изменениями в предложении денег для удовлетворения спекулятивного мотива (без каких-либо изменений в функции ликвидности), и изменениями, которые в первую очередь связаны с изменениями в предположениях, затрагивающих саму функцию ликвидности. Операции на открытом рынке могут влиять на норму процента по обоим каналам, поскольку они могут не только изменить количество денег, но и послужить поводом к изменению предположений, касающихся будущей политики центрального банка или правительства.

     Изменения в самой функции ликвидности, вызванные появлением новостей, которые  побуждают к пересмотру предположений, зачастую носят скачкообразный характер и потому дают импульсы к столь  же скачкообразным изменениям нормы процента. Вероятность роста активности на рынке облигаций возникает лишь в той мере, в какой появление новостей по-разному интерпретируется различными людьми или по-разному затронет индивидуальные интересы. Если новости оказывают совершенно одинаковое влияние на суждения и запросы каждого, то норма процента (как она отражается в цене облигаций и долговых обязательств) приспособится к новой ситуации без малейшей необходимости рыночных сделок купли-продажи.

     Таким образом, в простейшем случае, когда все люди одинаково мыслят и находятся в одинаковом положении, изменения обстоятельств или предположений не в состоянии вызвать какого-либо перелива денег - просто норма процента изменится настолько, насколько это необходимо для того, чтобы нейтрализовать возникающее при прежней норме процента стремление каждого отдельного лица изменить величину сохраняемой наличности в ответ на новые обстоятельства или предположения. А поскольку все одинаково меняют свои представления о норме процента, которая побудила бы их пересмотреть размер хранимой наличности, то не последует никаких сделок по купле-продаже. Каждой конкретной совокупности обстоятельств и предположений соответствует своя определенная норма процента, и ни перед кем не возникнет вопрос о каком-либо изменении своего обычного запаса наличных денег⁵.

     Как правило, перемены в обстоятельствах  или предположениях порождают некоторую  перетасовку хранимой наличности в  руках отдельных лиц, так как  на деле эти перемены оказывают различное  влияние на разных людей – отчасти ввиду различия среды, в которой они действуют, и мотивов, ради которых они держат наличные деньги, и отчасти ввиду неодинаковой осведомленности и разного толкования новой ситуации. Поэтому новый равновесный уровень нормы процента сопряжен с перераспределением хранимых денег. Тем не менее, именно изменение нормы процента, а не перераспределение наличности - тот момент, который заслуживает главного внимания. Перераспределение наличности связано с индивидуальными различиями, но действительно существенное явление происходит в простейшем случае. К тому же и в общем случае сдвиг нормы процента выступает обычно как наиболее примечательный результат реакции на появление новых данных.Движение цен на облигации происходит, как обычно пишут в газетах, «вне всякой связи с активностью рыночных сделок».

       Так оно и должно быть, если  принять во внимание, что индивидуальные  реакции на новости имеют между  собой гораздо больше сходства, чем различий. 
Хотя сумма наличных денег, которую отдельное лицо решает придержать, имея в виду коммерческий мотив или мотив предосторожности, и не является совершенно независимой от того, что держится по спекулятивному мотиву, все же в первом приближении целесообразно рассматривать размеры этих двух категорий хранимой наличности как не зависящие в основном одна от другой.

     Сегодня, однако, в реально существующей практике та степень, в которой цена долговых обязательств, фиксируемая банками, является «эффективной» на рынке - в  том смысле, что она определяет действительную рыночную цену, - неодинакова в разных системах. Иногда эта цена более эффективна для сделок в одном направлении, чем в другом. Это значит, что банковская система, купив долговые обязательства по определенной цене, не обязательно продает их по цене, достаточно близкой к покупной (так, чтобы разница не превышала обычной комиссии), хотя не видно причин, почему бы не сделать цену эффективной в обоих направлениях с помощью операций на открытом рынке.

     Существует  и более важное ограничение, возникающее  из-за того, что органы, регулирующие денежное обращение, как правило, не проявляют одинаковой заинтересованности к операциям с долгами всех сроков. Эти органы зачастую стремятся на практике концентрировать свои операции на краткосрочных долговых обязательствах, оставляя цены долгосрочных долгов запоздалому и несовершенному влиянию цены краткосрочных долгов - хотя и здесь опять-таки не видно причин, вынуждающих к подобным действиям. Там, где существуют эти ограничения, прямой характер связи между нормой процента и количеством денег соответствующим образом модифицируется. Но, применяя рассматриваемую теорию к любому отдельному случаю, необходимо учитывать особенности методов, фактически используемых органами, регулирующими денежное обращение. Если последние ведут операции только с краткосрочными долговыми обязательствами, нам следует рассмотреть, каково то влияние, которое цена краткосрочных долговых обязательств (текущая или предполагаемая в будущем) оказывает на долговые обязательства более длительных сроков.

     Итак, возможности для органов, регулирующих денежное обращение, устанавливать любой данный комплекс процентных ставок по долгам на различные сроки и с различной степенью риска определенным образом ограничены. Эти ограничения можно суммировать в следующих пунктах: