Учение Аристотеля о причинах

      Движущие  причины соотносимы с началами начал, с первыми причинами, поскольку  «движущие причины предшествуют тому, что вызвано ими, а причины  в смысле формы существуют одновременно с ними» [5, Кн. 12, гл. 3].

      Таким образом, Аристотель выводит четвертую  причину - «причину, противолежащую последней, а именно "то, ради чего", или благо (ибо благо есть цель всякого возникновения и движения)» [5, Кн. 1, гл. 3]. У Аристотеля понятие «цель» понимается как стремление к благу, так как «цель есть в каждом отдельном случае то или иное благо, а во всей природе вообще – наилучшее» [5, Кн. 1, гл. 2].

      Аристотель  находит, что есть действия, которые  обусловливаются не своим началом, а своим концом, и объясняются  только из своего конца, составляющего  их цель. Отсюда новый вид идеальной  причинности – цель. Этот вид  причинности наблюдается не только в человеческой деятельности: по целям  действуют животные, их бессознательные  инстинкты [3, с. 410-411].

      Установив, таким образом, существование четырех  причин всего совершающегося, Аристотель ставит вопрос, какие из них основные и несводимые и какие могут  быть сведены одни к другим.  

      Глава 3. Относительность и сводимость причин друг к другу

      Анализ  вопроса приводит Аристотеля к выводу, что из всех четырех причин существуют две основные, к которым сводятся все прочие. Эти основные и уже  далее ни к чему не сводимые причины  – «форма» и «материя» [9, с. 206].

      Понятия «возможность» и «действительность» тесно увязаны с понятиями  формы и материи. В этом учении Аристотеля нетрудно заметить различие в понимании «формы» и «материи» в зависимости от того, идет ли речь об объяснении существующего в мире движения или об объяснении неподвижного бытия. В обоих случаях необходимо сведение всех четырех причин к «форме» и «материи». Если рассматриваются отдельные предметы, то под формой и материей необходимо понимать просто то, из чего состоят эти предметы, иначе – их элементы. Например, для кирпичей материя – это глина, а форма – вылепленные из глины тела, из которых может быть построен дом. Но в форме и материи следует видеть также причины или принципы, исходя из которых мог бы быть объяснен весь мировой процесс в его целом. При таком объяснении под «материей» еще можно разуметь то, что подвергается изменениям, но «форму» в качестве «начала движения» уже нельзя определять как то, чего мир еще только достигает в своем процессе движения. Это невозможно, так как движение не может быть произведено такой формой, которая еще не осуществлена. Понятая в качестве «начала движения», форма должна быть «формой» уже осуществленной. Если же предмет должен впервые получить свою форму посредством движения, но в действительности еще не обладает формой, то это значит, что в этом случае форма должна необходимо существовать в каком- либо другом предмете [9, с. 207-209].

      «Материя» Аристотеля не просто «лишенность» формы  и возможность ее приобретения. Из материи проистекает естественная необходимость, а также случайность  – они разграничивают целесообразную деятельность людей и самой природы. Иначе говоря, материя оказывается источником несовершенств в мире, как и противоположностей небесного и земного, мужского и женского, добра и зла [4, с. 237].

      Обобщив, можно сказать, что материя представлена у Аристотеля в двух видах. «Первая  материя» представляет собой неопределенное и бесформенное вещество. Второй вид  материи – это то, из чего состоят  вещи. Такова «вторая материя», включающая в себя с необходимостью и «первую  материю». Если же вещь лишить формы, то она все равно будет состоять из материи, но только из первоматерии.

      Отдельная вещь – это оформленная материя, представляющая собой некое целое, состоящее из сути бытия – формы  и субстрата – материи. Вещь –  это конечный результат привнесения  формы в материю. Поэтому каждая вещь сама по себе вторична, производна от формы и материи.

      Отношение двух начал – формы и материи  – выражено у Аристотеля динамикой  возможности и действительности. Он пишет: «Материя есть в возможности, потому что может приобрести форму; а когда она есть в действительности, у нее уже есть форма» [5, Кн. 9, гл. 8].

      Согласно  Аристотелю, материя не есть действительность, а только возможность. Действительностью  она становится лишь в связи с  формой. Полная действительность –  это действительность формы. Действительность «идет» впереди возможности.

      Указание  на это есть проявление идеалистического подхода Аристотеля, конкретно проявляющегося в последовательном подчеркивании  им приоритета формы относительно материи. Поэтому даже действительность вещи не является полной, ибо в вещи, как  субстрате материи, содержится момент, часть, примесь возможного [1, с. 292-293].

      Итак, стало очевидно, что материя и форма несводимы друг к другу: форма первее материи. Теперь нужно разобрать то, как сводятся друг к другу те или иные причины.

            Так, целевая причина  сводится к формальной причине. Всякий процесс есть процесс, движущийся к  некоторой цели. Однако если рассматривать  не те предметы, которые возникают  в результате сознательной целевой  деятельности человека, а предметы, которые возникают независимо от этой деятельности как естественные предметы природы, то для этих предметов  цель, к которой они стремятся, есть не что иное, как действительность, существующая в них как возможность. Так, можно рассматривать рождение человека как осуществление понятия о человеке. Это понятие коренится в качестве возможности в «материи», или в веществе, из которого состоит человек [9, с. 206].

      Так же сводима к формальной причине  и движущая причина. И этой причиной предполагается понятие о предмете, ставшее действительностью, или  «форма». Так, архитектор может быть назван действующей причиной дома. Однако так назван он может быть лишь при условии, если он строит дом  согласно плану, который как понятие  существует в его мысли до возникновения  реального дома. Выходит, что и причина изменения и движения – не основная и не несводимая: она также сводима к форме, ибо понятие о предмете, осуществленное в веществе, и есть форма [9, с. 206].

      Если  рассматриваются уже не отдельные  предметы природы, а вся природа  в целом или весь мир в целом, то для объяснения его необходимо допустить существование, во-первых, «материи» мира и, во-вторых, «формы»  мира, пребывающей, однако, вне самого мира [9, с. 208].

      Но  из этих положений, по Аристотелю, следует, что мир – бытие вечное. Доказательство вечного существования мира и вечного существования мирового движения необходимо ведет к предположению вечной картины мира и вечного двигателя мира. Этот вечный двигатель есть в то же время перводвигатель мира. Без первого двигателя не может быть никаких других двигателей, не может быть никакого движения.

      Как вечная и невозникшая причина  мирового процесса, как причина всех происходящих в мире движений перводвигатель мира есть, согласно мысли Аристотеля, бог. Здесь онтология и космология Аристотеля сливаются с его теологией [9, с. 208]. 

      Глава 4. Первопричина

      Первоначало есть чистая действительность и осуществленность, а бог в качестве такого начала – высшая реальность. Последняя лишена какой-либо элементарной материальности, ибо материя является носителем возможности, потенциальности. То есть перводвигатель является чистым актом.

      Будучи  неподвижным, бог приводит все в  движение посредством вечного притяжения и обустраивания всей Вселенной  как «предмета своей любви».

      Таким образом, бог есть вечная и неподвижная  сущность, отделенная от мира чувственных  вещей и жизни людей. Эта сущность не имеет какой-либо величины, она  лишена частей и неделима, неподвержена ничему и неизменна. Бог есть чистый акт, лишенный элементарной материальности и потенциальности, а деятельность его разума – духовная жизнь и  мышление о мышлении. Бог Аристотеля как «Абсолют» есть бог философский [1, с. 300-301].

      Из  изложенного видно, что Аристотель понимает бога не как персонифицированную  личность, а как живой деятельный разум. Будучи божественным, разум выступает как некая сверхчувственная субстанция («форма всех форм»), как вечная сущность и первичная реальность, как перводвигатель и цель, которая находит свое осуществление в высшем Благе [1, с. 301]. 

      Заключение

      Аристотель  утверждал, что бытие имеет четыре измерения, то есть у каждой индивидуальной вещи есть четыре такие «причины», которые имеют для нас значение, если мы хотим понять, что такое эта вещь. «Причина» у Аристотеля – не совсем то, что мы понимаем под причиной сейчас: в понятии «причина» у Аристотеля чувствуется оттенок значений «ответственность» и «обязательство». «Причины» вещи у него – это факторы, которые, объединившись в сочетание, совместно отвечают за то, что эта вещь является тем, что она есть, и за то, что она чем-то является [2, с. 260-261]. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  использованной литературы:

1. Грядовой Д.И. История философии. Древний мир. Античность. Книга 1: учебник для студентов вузов / Д.И. Грядовой. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. – 463 с.
2. Брамбо Роберт С. Философы Древней Греции / Пер. с англ. Л.А. Игоревского. – М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. – 347 с.
3. Трубецкой С.Н. Истрия древней философии. – Жуковский; М.: Кучково поле, 2005. – 480 с.
4. Богомолов А.С. Античная философия: Учебник / А.С. Богомолов. – 2-е изд. – М.: Высш. шк., 2006. – 390 с.: ил. (История философии).
5. Аристотель Метафизика : [Электронный ресурс] / К.1, Гл. 3. – Режим доступа: , свободный.
6. История философии: Учебник для вузов / Под ред. В.В. Васильева, А.А. Кротова и Д.В. Бугая. – М.: Академический проект: 2005. – С. 107. 680 с.
7. История философии: Учебник / Ч.С. Кирвель, А.А. Бородич, У.Д. Розенфельд и др.; Под. ред. Ч.С. Кирвеля. – 2-е изд., испр. – М.: Новое знание, 2001. – С. 104. 728 с.: ил.
8. Скирбекк Г., Гилье Н. История философии: Учебное пособие для студ. высш. учеб. заведений / Пер. с англ. В.И. Кузнецова; Под ред. С.Б. Крымского. – М. : Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2001. – 800 с. С. 124.
9. Асмус В.Ф. Античная философия: - 3-е изд. – Высш. шк., 2001. - 400 с. с. 206.