Средневеко́вая филосо́фия

Лейбниц следовал рационалистической традиции Декарта, но он существенно  углубил многие принципы рационалистической философии, благо его детальная  осведомленность относительно тонкостей  логики, математики, физики позволяла  ему это сделать.

Прежде всего Лейбниц постарался уяснить себе и другим вопрос о началах философии, равно как и любого другого знания. Он стремился конкретно назвать, перечислить те интуиции, о которых писал Декарт и о которых всегда столь пространно рассуждают рационалисты. Лейбниц имеет в виду: принцип противоречия или тождества (А есть А и не может быть не равно А); принцип необходимости достаточного основания (все случается согласно определенному основанию); принцип тождества неразличимых (нет и не может быть даже двух тождественных вещей); принцип идеальности монад (сущностей); принцип предустановленной гармонии; принцип непрерывности и т. д.

Тождества не нуждаются в  доказательствах, поэтому принцип  тождества изначально приемлем. Опытные  же факты в силу принципа необходимости  достаточного основания должны обосновываться, факты зависят от законов. Принцип  достаточного основания есть не что  иное, как логическая конкретизация  основного принципа нововременной философии о мыслящем субъекте. Говоря проще: все нужно обосновывать. Вот характерный пример. Лейбниц резко критикует представление о существовании одинаковых вещей по той причине, что — в силу принципа тождества неразличимых — вещь тождественна только сама по себе, но не другой вещи. Отсюда правомерность принципа тождества неразличимого, который используется Лейбницем для оспаривания суждений о наличии одинаковых атомов, о переселении душ в другие тела. Но если все вещи отличаются друг от друга, то разумно предположить, что вещь не представляет собой просто сгусток телесной материи, а есть внутренне активная сущность — монада. В известном соответствии с платонизмом эта сущность понимается как духовное, идеальное, которое выражается в экспериментально фиксируемых фактах. Лейбниц стремится здесь одним философским выстрелом "убить двух зайцев". Идеальность монад ему нужна для рационально-теоретического объяснения опытных фактов. А духовность монад выражает их динамическую суть, активность, постулирование которой позволило Лейбницу дистанцироваться от вульгарно-механистических воззрений, явно недостаточных для объяснения биологических и социальных явлений. Между монадами существует предустановленная Богом гармония, системность. Абсолютное время и абсолютное пространство не существуют, ибо они лишены, по определению, указанных системных связей. Наконец, следует учесть все те изменения, которые происходят с монадами. Они непрерывны, ибо по-другому их невозможно себе представить в рационально оправданной форме. Здесь Лейбниц фактически дает философский перевод математическому смыслу дифференциального исчисления, одним из создателей которого он являлся. Что же касается сложного мира физических фактов, чувств, эмоций и желаний людей, то все это находит себе полное рациональное обоснование в идеальности монад. Монады сотворены Богом. Сам Бог реален в силу невозможности отказаться от всегда ясной идеи нашего ума о совершенном божестве.

Перед нами тезисы наиболее развитой философской концепции XVII в. При всей своей умозрительности она позволяет давать приемлемые объяснения самым сложным явлениям.

 

Философское мировоззрение Беркли развилось, отчасти, как протест  против господствовавших в его время  реалистических и материалистических идей, отчасти же под влиянием сенсуализма Локка. По учению Беркли только дух существует на самом деле, весь же материальный мир является одним обманом наших чувств; непроизвольность этого обмана коренится в первоначальных представлениях, возбуждённых душой всех душ — самим Богом. Этот спиритуализм послужил поводом для многочисленных недоразумений и возбудил против Беркли как философов, так и богословов.

Согласно Беркли, формула «существовать — значит быть воспринимаемым» применима лишь к объектам чувственно воспринимаемого мира^[10]. Смысл этой формулы заключается в отрицании существования материального мира:

Все чувственные вещи, по Беркли, существуют лишь в сознании человека так же, как предметы, которые человек  представляет во сне. Но, в отличие  от образов сновидений, объекты, воспринимаемые наяву, являются не плодом воображения, а результатом воздействия Божества, которое возбуждает «идеи ощущений»  в сознании человека.

В противоположность чувственно воспринимаемым объектам, существование духа характеризуется  формулой «существовать — значит воспринимать» (esse est percipere)^[11]. Таким образом, по Беркли, существуют только идеи и духи, в которых эти идеи возникают. Никакой материи, которая отражалась бы в наших восприятиях, нет.

Согласно широко распространенной точке зрения, признание существования  других «конечных духов» с их esse est percipere противоречит тем аргументам, с помощью которых Беркли пытается доказать несостоятельность убеждения в существовании материального мира. По мнению многих историков философии, центральное положение онтологии Беркли — принцип esse est percipi — имеет своим неизбежным следствием солипсизм^[12]. Ведь если все чувственно воспринимаемые объекты, по формуле esse est percipi, суть лишь мои ощущения, то отсюда следует, что и другие люди, которых я воспринимаю, суть не что иное, как комплексы моих ощущений, содержание моего собственного сознания. Сам Беркли признавал, что у познающего субъекта

Беркли считал, что вывод о  существовании других «конечных  духов» представляет собой лишь правдоподобное, вероятное умозаключение, основанное на аналогии («Трактат…» ##145-148).

По мнению многих исследователей, непоследовательность рассуждений  Беркли обнаруживается даже в признании  индивидуального «Я» как духовной субстанции. Те же самые аргументы, которые Беркли использовал в своей критике понятия материальной субстанции, делают неправомерным вывод философа о том, что познающий субъект есть не «система текучих идей»^[13], а неделимое, деятельное начало («Трактат…» #89)^[14]. Впоследствии Д. Юм распространил выдвинутую Беркли феноменалистическую критику понятия материи на понятие духовной субстанции и пришел к выводу, что индивидуальное «Я» есть не что иное, как «пучок восприятий».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Дэвид Юм философия  кратко 

Однако, гносеологическая позиция Юма оказывается бескомпромиссным следованием сенсуализму. Все знание из ощущений, мы имеем дело с чувственным опытом, никаких метафизических допущений, выходящих за пределы того, что дано в опыте, не должно быть. Это позволяет ему отвергать как материализм Локка, так и идеализм Беркли. Локк допускал вне эмпирического опыта данную субстанцию - материю, подпорку свойств. Что такое эта субстанция, нам не дано знать. Беркли был непоследовательным сенсуалистом, признавал две духовные субстанции - душу и Бога. Юм отверг всякого рода допущения, которые основывались на том, чтобы признать что-либо за рамками опыта. Чисто эмпиристическая позиция, несовместимая с такими допущениями. Если признать тезис Локка, что все знание из ощущений, на каком основании он допускает материю? Беркли признавал существование духовных субстанций, души и Бога. Для Юма проблемой становится признание Бога, души и мира. Когда Локк говорит о вторичных качествах, он отрывает свойства вещей от самих вещей и знания - от источника ощущений. Юм отрывает ощущения от их источника. Что за ощущениями, знать не дано. Существует ли мир, душа, Бог? Не знаю и не могу знать, существуют ли они и каковы они. Позиция агностицизма. Близкая позиция по отношению к Беркли - апофатическая позиция Дионисия Ареопагита, признававшего существование Бога. Юм говорит, что и существование неизвестно. Следующее отличие от позиции скептицизма. Позиция античных скептиков - я не могу сказать, ни что я знаю, ни что я не знаю. Говорить, что я знаю, чего я не знаю, тоже догматическая позиция. Юм определенен - я не знаю и не могу знать. Не сомнение, а радикальное отрицание возможности познания. Это вытекает из сенсуализма, отбрасывания метафизики. Юм становится на агностическую позицию. Остается чистый опыт. Он складывается из восприятий и их смены. Об источнике восприятий никаких оснований для суждения не дает. Ощущение - единственный источник знаний. При обсуждении вопроса о существовании чего-то вне опыта опыт молчит и не может не молчать.

Философия должна заняться анализом восприятий и их рассмотрением. Юм различает в восприятиях впечатления  и идеи (impression and idea). Считает это самым важным достижением в философии. Идеи - всего лишь наши впечатления, отличающиеся в живости и в силе. Впечатления красочны, идеи бледны, не очень отчетливы, копии, которые существуют благодаря памяти. Впечатления получаются при непосредственном восприятии (когда видим, слышим), идеи - продукт памяти о впечатлениях. Все как у Локка - есть простые идеи, это ощущения. Все остальное - результат того, что мы складываем, перекладываем, абстрагируем из того, что дают ощущения. Идеи - и продукт воображения на основе предшествующих впечатлений. К идеям Юм относит и понятия. Все наши понятия - результат того, что мы по-разному комбинируем наши впечатления. Как и все сенсуалисты, не признает качественной специфики рациональных форм познания по сравнению с чувственными. 

Идея выступает в качестве отражения впечатления, отражение - внутри сознания.

Идеи бывают простыми или  сложными в зависимости от отражения. Возникает традиционная для сенсуализма  проблема (начиная с Эпикура) - если наши понятия, представления есть всего  лишь копии ощущений, а ощущения соответствуют действительности, то откуда ложные идеи? Это проблема для  Юма.

Решая ее, опирается на анализ механизмов памяти. Ложными идеями являются те идеи, которые не являются копиями своего оригинала, так как  относятся к другим впечатлениям. Заблуждения есть продукт воображения. Тогда задача познания - исследование законов, ассоциативной психологии (Гартли). Выявить заблуждения - значит опереться на эти законы и проследить ошибки.

Выделяет в основном четыре типа ассоциации идей.

· сходство

· контраст

· смежность в пространстве и времени

· причинность 

 

Сходство и контраст. Для  их усмотрения не требуется ничего, кроме наличия сравниваемых впечатлений. Все суждения, в которых утверждается сходство или контраст, достоверны. Можно сравнивать и видеть. Суждения подобного рода аналитичны. Поскольку при установлении сходства и контраста мы также способны установить их степени, мы должны иметь в виду, что степени сходства и различия устанавливаются на основе пространственных отношений. Аналитичны все математические положения. Математика - аналитическая наука, она абсолютно достоверна.

Юм, вслед за Беркли, отрицает ньютоновское абсолютное пространство и время, это всего лишь способ организации ощущений. Близок к Лейбницу, как и в трактовке математики. Отрицает объективность пространства и времени, положение о достоверном математическом знании - положение о субъективной правильности его. Не нужно никакой проверки математического знания, оно субъективно достоверно. Представления внути нас - сравниваем сами и не нуждаемся во внешнем подтверждении. Математика - абсолютно достоверное знание, она выводится из-под агностической оценки. Без учета этих тонкостей в позиции Юма и Лейбница Канта не понять. 

 

Есть и другое понятие - понятие субстанции. Юм отвергает  объективность субстанции. Как обосновать, что оно ложное? (Любые идеи - наши впечатления). Понятие субстанции возникает  при восприятии сходных впечатлений. Признание абсолютно себе тождественного и неизменного. Среди впечатлений нет ни одного, которое соответствовало бы понятию субстанции. Оно взялось из наблюдения над соотнесением впечатлений. Когда мы наблюдаем постоянство сочетания впечатлений, наше мышление может относить это постоянство к содержанию самих представлений.

Ссылается на гераклитовский образ реки. Река - нечто постоянное, тысячу лет назад была рекой. Есть постоянство? Вода новая и новая. Если брать постоянство течения воды относительно к воде, получим ложный вывод. Никакого постоянства нет. Оно -- неправильный перенос на содержание тех элементов, которые сочетаются, -- и называется субстанцией. Субстанция - ложное понятие.

Ложно и понятие души как  субстанции. Душа - пучок представлений. Это собирательная идея для совокупности представлений. Связь представлений  подчинена закону ассоциаций. Берем  постоянство в содержании нашего сознания, переносим на носителя этих представлений. Получается субстанция души.

Пространство и время. Никаких затруднений с позиции  сенсуализма нет. Наши впечатления  обладают смежностью. Как только мы начинаем придавать им статус чего-то объективно существующего, опять ложь. Опыт не дает оснований признавать их. Это всего лишь порядок отношений  между впечатлениями.

 

 

 

 

 

Новое понимание  соотношения чувственного и рационального

Прежде всего у Канта меняется представление о соотношении рационального и эмпирического моментов в познании. Для Декарта, Спинозы, Лейбница чувственное восприятие представало как смутное и спутанное знание, как низшая форма того, что ясно и отчетливо постигается лишь с помощью разума. Лейбниц рассматривал чувственное познание лишь как смутную стадию (перцепцию) знания рассудочного (апперцепции).

Кант же заявляет, что чувственность и рассудок имеют между собой принципиальное различие; они представляют собой 2 разных ствола процесса познания. Ощущения без понятий слепы, а понятия без ощущений пусты, – говорит Кант. Поэтому научное знание можно мыслить лишь как синтез этих разнородных элементов – чувственности и рассудка. Знание возникает на соединении форм чувственности и рассудка.

Как же осуществляется по Канту сам процесс познания? – Он проходит 3 ступени.

Образование восприятий

На первой, чувственной  ступени упорядочивается хаос ощущений при помощи субъективных форм пространства и времени, априори (до опыта) находящихся  в чувственной области сознания познающего субъекта. В результате образуются предметы чувственного восприятия, мир явлений.

Выработка понятий  и суждений

На второй, рассудочной  ступени многообразие чувственного материала подводится под единство понятий, или категорий, которые  также содержатся в познающем  сознании априори, но только в области  рассудка.