Первые натурфилософские школы Древней Греции

Натурфилософия  — система умозрительных представлений  о природе, которая объединяла некоторые  научные догадки и философские  обобщения. Натурфилософия охватывала все знания о мире, то есть не только философское знание, а и конкретно-научные  догадки давних людей. Такое объединение  науки и философии оказалось  плодотворным для них обеих. В  сфере науки греки, будучи учениками  египтян и вавилонянинов, значительно превзошли их. Наукой в Египте и Вавилоне занимались жрецы, научные знания обслуживали религиозно-культовые нужды, которое не всегда содействовало развитию науки. Вавилонские математики, например, знали, что отношение длины круга к диаметру — число, больше числа 3, но из религиозных соображений считали его равным 3. Греки, перенимая восточные знания, освобождали их от религиозной оболочки. В них научное знание формировалось независимо от религии, как знание светское. Имело значение и то, что мифология у греков не приобрела четкую каноническую форму, возможно, благодаря тому, что в Давней Греции не существовало единого централизованного государства деспотического типа. Поэтому мифология не имела такой власти над философией. Это стечение обстоятельств, который содействовал объединению философии и науки, стал ручательством плодотворного развития философии в Давней Греции.

Вообще натурфилософы  размышляли над такими основными  проблемами:

- что является  основой (субстанцией) мира, как  она соотносится с конкретными вещами (соотношение общего и единичного, единого и множественного);

- как объяснить  исчезновение и возникновение  вещей за незначительность субстанции;

- как соединить  побежалость и устойчивость вещей,  движение и покой.

Самый термин «натурфилософия», т. е. философия природы, говорит  о том, что первые греческие философы занимались общими проблемами природы, решением вопроса о том, из чего состоит  мир, что является его основой  и сущностью.

       Милетская школа известна как первая философская  школа. В ней впервые сознательно был поставлен вопрос о первоосновах всего сущего.

       На  первом месте здесь стоит вопрос о сущности мира. И хотя отдельные  представители милетской школы  этот вопрос решают по-разному, их взгляды  имеют общий знаменатель: основу мира они видят в определенном материальном принципе. Можно сказать, что эта первая греческая философская  школа стихийно тяготеет к материализму. Разумеется, вопрос о взаимном отношении  материального и духовного принципов  еще не ставился, он был сформулирован  позже. Представители милетской  школы интуитивно понимали мир как  материальный. Вместе со стихийным  материализмом в мышлении этих философов  проявляется и “наивная” диалектика, с помощью понятийных средств  которой они стремятся постичь  мир в динамике его развития и  перемен. На основной вопрос предшествующей космогонии о первопричине мира они  давали, в отличие от всех мифологических концепций, вполне материалистический ответ, хотя еще и наивный.

Наиболее  ранним представителем ионийской натурфилософии был Фалес из города Милета, живший в конце VII и начале VI в. до н. э. О Фалесе-мудреце выше уже упоминалось. Фалес был тесно связан с ближневосточной культурой. Он - первый математик и физик в Ионии. Существовало даже предание, что Фалес был финикийцем, ставшим гражданином Милета. Более правдоподобна версия о финикийских предках Фалеса. Фалес жил в самом конце 7 - первой половине 6 в. до н.э. Он предсказал год полного для Ионии солнечного затмения, которое, как определила современная астрономия, имело место 28 мая 585 г. до н.э. Известно также, что Фалес был провозглашен первым из "семи мудрецов" в 582 г. до н.э. Не чуждался он и политической деятельности, был патриотом Ионии. Фалес настоятельно советовал ионийским полисам объединиться перед лицом угрозы сперва против Лидии, а затем против Персии. Но советам философа, как это будет потом часто, не вняли. В борьбе Лидии с Персией Фалес, понимая, что Персия более опасный враг, чем Лидия, помогал ей как инженер. Он помог Крезу перейти через реку Галие, приказав вырыть водоотводный канал, понизивший уровень воды в реке.

Фалес дожил  до глубокой старости. В античности ему были приписаны сочинения  в прозе "О началах", "О  солнцестоянии", "О равноденствии", "Морская астрология". Сами эти  названия говорят о Фалесе как  ученом и философе, искавшем начала мироздания. К сожалению, от этих трудов дошли до нас только названия. Поздняя  античная традиция единодушна в том, что Фалес все свои первоначальные научные знания почерпнул в Азии и в Африке, т.е. в Вавилонии, Финикии и Египте. Прокл утверждает, что Фалес принес в Элладу из Египта геометрию. Ямвлих говорит, что свою мудрость Фалес почерпнул у жрецов Мемфиса и Диосполиса. Согласно Аэцию, Фалес занимался философией уже в Египте. Он прибыл в Милет уже стариком. В античной традиции Фалес - первый астроном и математик. Младший современник его, Гераклит, знает Фалеса лишь как астронома, прославившегося предсказанием солнечного затмения. Однако, как и вавилоняне и египтяне, он не понимал того, что действительно происходит на небе во время затмений. Его представления о небе были совершенно неверными. Фалес просто опирался на ту периодичность, которую нашли в затмениях жрецы Аккада, Шумера, Египта.

Фалесу приписывалось  также открытие годового движения Солнца на фоне "неподвижных" звезд, определение  времени солнцестояний и равноденствий, понимание того, что Луна светит не своим светом, и т.п. В небесных телах он видел воспламенившуюся землю. Фалес разделил небесную сферу на пять зон. Он ввел календарь, определив продолжительность года в 365 дней и разделив его на 12 тридцатидневных месяцев, отчего пять дней выпадали так, как это было принято в Египте.

В области  геометрии Фалес установил ряд  равенств: вертикальных углов, треугольников  с равной стороной и равными прилегающими к ней углами, углов при основании  равнобедренного треугольника, разделенных  диаметром частей круга. Фалес вписал в круг прямоугольный треугольник. Ученым жрецам Вавилонии и Египта это было известно, но для Эллады стало открытием. Однако принципиально новое состояло в том, что уже Фалес стал преподавать математику не только в эмпирической, но и в отвлеченной форме.

Фалес как  физик пытался понять причину  летних разливов Нила. Он ошибочно нашел  ее во встречном пассатном ветре, который, затрудняя движение воды Нила, вызывал его поднятие. Нo то, что верно в отношении Невы, в отношении Нила неверно. Нил разливается в результате летнего таяния снегов и летних дождей в его верховьях.

О Фалесе как  философе первым написал Аристотель. В "Метафизике" сказано: "Из тех, кто первым занялся философией, большинство  считало началом всех вещей одни лишь начала виде материи: то, из чего состоят  все вещи, из чего первого они  возникают и во что в конечном счете уходят, причем основное пребывает, а по свойствам своим меняется, это они и считают элементом и началом вещей, И поэтому они полагают, что ничто не возникает и не погибает, так как подобная основная природа всегда сохраняется... Количество и форму для такого начала не все указывают одинаково, но Фалес - родоначальник такого рода философии - считает ее водою". Таким-то образом и осмыслил Аристотель суть учения первых философов, которых мы называем стихийными материалистами.

Вода - философское  переосмысление Океана, Нун, Абзу (Апсу). Правда, название его сочинения "О началах" допускает, что Фалес поднялся до понятия первоначала, иначе он не стал бы философом. Фалес, понимая воду как начало, наивно заставляет плавать на ней землю - в этой форме он еще и представляет субстанциальность воды, она буквально пребывает подо всем, на ней все плавает.

С другой стороны, это не просто вода, а вода "разумная", божественная. Мир полон богов (политеизм). Однако эти боги - действующие в  мире силы, они также души как  источники самодвижения тел. Так, например, магнит имеет душу, потому что он притягивает железо. Солнце и другие небесные тела питаются испарениями  воды. Сказанное можно подытожить словами Дногена Лаэртского о Фалесе: "Началом всего он полагал воду, а мир считал одушевленным и полным божеств".

Онтологический монизм Фалеса связан с его гносеологическим монизмом: все знание надо сводить  к одной единой основе. Фалес сказал: "Многословие вовсе не является показателем разумного мнения". Здесь Фалес высказался против мифологического  и эпического многословия. "Ищи  что-нибудь одно мудрое, выбирай что-нибудь одно доброе, так ты уймешь пустословие  болтливых людей". Таков девиз  первого древнезападного философа, его философское завещание.

Новаторский характер мысли Фалеса подтверждают исторические факты. В давнем Вавилоне, где также была развитая математика, такая модель мышления не была известная. Там мышления двигалось от единичного до единичного, решая задачи за имеющимися единичными образцами. Фалес предложил другую модель — от общего (правил, формул, принципов — так в будущей науке появится общее) к единичному. Кстати, он ( по перессказам) с блеском применил эту модель при измерении высоты египетской пирамиды: когда тень от палки уравнялась с длиной палки, он измерил длину тени пирамиды. В основе обеих есть общее. Модель мышления от единичного до общего (поиски основы, законов) и наоборот — от общего до единичного (объяснение фактов, единичного на основе общего) заложила одну из основных принципов европейской науки.

Деятельность Фалеса привлекла последователей и учеников, которые образовали милетскую (ионийскую) школу, и из которых сегодня наиболее известны Анаксимандр и Анаксимен. 
 
 
 

Глава III. Космологические теории Анаксимандра и Анаксимена 

Анаксимандр - ученик и последователь Фалеса. О его жизни мы почти ничего не знаем. Он автор первого философского сочинения, написанного прозой, которое  положило начало многим одноименным  трудам первых древнегреческих философов. Сочинение Анаксимандра называлось "Пери фюсеос", т.е. "О природе". Само название этого и одноименных ему сочинений говорит о том, что первые древнегреческие философы, в отличие от древнекитайских и древнеиндийских, были, прежде всего, натурфилософами, или, точнее говоря, физиками (сами античные авторы называли их фисиологами). Анаксимандр написал свое сочинение в середине б в. до н.э. От этого сочинения сохранилось несколько словосочетаний и один цельный небольшой отрывок, связный фрагмент. Известны названия других научных трудов милетского философа - "Карта земли" и "Глобус". Философское учение Анаксимандра известно из доксографии.

Именно Анаксимандр  расширил понятие начала всего сущего до понятия "архэ", т.е. до первоначала, субстанции, того, что лежит в основании всего сущего. Поздний доксограф Симпликий, отделенный от Анаксимандра более чем тысячелетием, сообщает, что "Анаксимандр первый назвал началом то, что лежит в основе". Такое начало Анаксимандр нашел в некоем апейроне. Тот же автор сообщает, что Анаксимандр учил: "Начало и основа всего сущего - апейрон. Апейрос означает "беспредельный, безграничный, бесконечный". Апейрон - средний род от этого прилагательного, это нечто беспредельное, безграничное, бесконечное.

Все древние  авторы согласны с тем, что апейрон Анаксимандра материален, веществен. Но трудно сказать, что это такое. Одни видели в апейроне мигму, т.е. смесь (земли, воды, воздуха и огня), другие - метаксю, нечто среднее между двумя стихиями - между огнем и воздухом, третьи полагали, что апейрон неопределенен. Аристотель полагал, что Анаксимандр пришел к идее апейрона считая, что бесконечность и беспредельность какой-либо стихии привела бы к ее предпочтению перед тремя другими как конечными, а потому Анаксимандр свое бесконечное сделал неопределенным, безразличным ко всем стихиям. Симпликий находит два основания. Как генетическое начало апейрон должен быть беспредельным, дабы не иссякнуть. Как субстанциальное начало апейрон должен быть беспредельным, дабы он мог лежать в основе взаимопревращения стихий. Если стихии превращаются друг в друга (а тогда думали, что земля, вода, воздух и огонь способны друг в друга превращаться), то это означает, что у них есть нечто общее, что само по себе не является ни огнем, ни воздухом, ни землей, ни водой. А это и есть апейрон, но уже не столько пространственно безграничный, сколько безграничный внутренне, т.е. неопределенный.

Сам по себе апейрон вечен. По сохранившимся словам Анаксимандра мы знаем, что апейрон "не знает старости", что апейрон "бессмертен и неуничтожим". Он находится в вечной активности, в вечном движении. Движение присуще апейрону как его свойство. Апейрон - не только субстанциальное, но и генетическое начало космоса. Из него не только все в сущности, в своей основе состоит, но и возникает. Анаксимандрова космогония принципиально отличается от вышеизложенных космогоний Гесиода и орфиков, которые были теогониями лишь с элементами космогонии. У Анаксимандра никаких элементов теогонии уже нет. От теогонии остался лишь атрибут божественности, но и то только потому, что апейрон, как и боги мифологии, вечен и бессмертен.

Апейрон все из себя производит сам. Находясь во вращательном движении, апейроны выделяет противоположности - влажное и сухое, холодное и теплое. Парные комбинации этих главных свойств образуют землю (сухое и холодное), воду (влажное и холодное), воздух (влажное и горячее), огонь (сухое и горячее). Затем в центре собирается как самое тяжелое земля, окруженная водной, воздушной и огненной сферами. Происходит взаимодействие между водой и огнем, воздухом и огнем. Под действием небесного огня часть воды испаряется, и земля выступает частично из мирового океана. Так образуется суша. Небесная сфера разрывается на три кольца, окруженных воздухом. Это, говорил Анаксимандр, как бы три обода колеса колесницы (мы скажем: это как бы три шины), полые внутри и наполненные огнем. Эти кольца невидимы с земли. В нижнем ободе множество отверстий, сквозь которые просматривается заключенный в нем огонь. Это звезды. В среднем ободе одно отверстие. Это Луна. В верхнем также одно. Это Солнце. Отверстия способны полностью или частично закрываться. Так происходят солнечные и лунные затмения. Сами ободы вращаются вокруг Земли. С ними движутся и отверстия. Так Анаксимандр объяснял видимые движения звезд, Луны, Солнца. Он искал даже числовые отношения между диаметрами трех космических ободов или колец. Эта картина мира неверна. Но поражает в ней полное отсутствие богов, божественных сил, смелость попытки объяснить происхождение и устройство мира из внутренних причин и из одного материально-вещественного начала. Во-вторых, здесь важен разрыв с чувственной картиной мира. То, как мир нам является и то, что он есть, не одно и то же. Мы видим звезды, Солнце, Луну, но не видим ободов, отверстиями которых звезды, Луна и Солнце являются. Мир чувств должен быть исследован, он лишь проявление действительного мира. Наука должна пойти дальше непосредственного созерцания.