Переоценка ценностей в современном Российском обществе

В структуре  жизненного мира россиян выделяются такие понятий как «цели», «ценности», «жизненные стратегии», «социальные установки» и «социальное самочувствие».

Существуют  достаточные основания утверждать, что в социокультурной динамике современной России наблюдается несколько процессов, направленность которых не всегда совпадает. Модернизация идет параллельно с архаизацией, а вестернизация с ориентализацией. Воля и разум оказываются в различных мирах, ибо у индивида нет оснований для действия, нет адекватных способов описания, интерпретации происходящего, формулирования цели и выбора средств. Причины архаизации и демодернизации могут быть разными. Когда достигнутое состояние (структуры и институты) разрушается, а новое построить не удается, то в качестве способа предотвращения катастрофы выступает стихийная архаизация или направляемая прежним центром власти демодернизация. Преодоление пороговых значений экономической безопасности заставляет социальные системы переходить на режим адаптации.

Таким образом, среди основных процессов, трансформирующих российское общество и оказывающих влияние на социальную реальность и жизненный мир, следует  выделить модернизацию, архаизацию, маргинализацию и адаптацию.

Влияние социальных факторов на формирование современного общества связан с интеллектуальным. Понятия свободы, равенства и справедливости относятся к разряду универсальных констант вызванных биологическим, социальным и культурным единством человека.

Помимо  важнейших составляющих реформирования общества отчетливо прослеживается изменение всего социального жизненного мира, которое повлекло за собой смену идентичности. Идентичность обретается в пространстве жизненного мира, параллельно с тем, как в рамках сознания формируется самосознание. Постоянный мониторинг состояния современного российского социума свидетельствует о колебаниях в массовом сознании и общественном мнении, о смене надежд разочарованиями и рождении новых надежд, о череде стабилизаций и дестабилизаций в сфере социальных ожиданий, о регулярной смене приоритетов и формировании нового комплекса потребностей при изменении механизма формирования идентичности.

Изменились  все основные системы действий, воспринимающие жизненный мир как некий координирующий центр. Если же центров становится более  одного, то наступает новое состояние - состояние неопределенности. Современные  общества преобразуются и эволюционируют на основе коммуникации, которая все  упорядочивает, структурирует и  гармонизирует. В недифференцированных обществах эти процессы тоже имеют  место, но протекают намного сложнее.

Реформаторам  необходимо было изменить уже существующие значения для того, чтобы лишить общество его естественной инертности, его способности сопротивляться любым, даже самым опасным изменениям. Однако экспорт значений из западных культурных образцов в российскую культуру привел к разрушению «фабрики значений», что привело к непредсказуемым  результатам в виде адаптации. Социальная адаптация предстает в качестве процесса тогда, когда индивид прилагает  усилия, направленные на достижение соответствия с господствующей системой норм и  ценностей. В современных исследованиях  принято различать три стадии адаптации: социальный шок, мобилизация  адаптивных ресурсов и ответ на вызов  социальной среды.

   Российские реформы последних двух десятилетий в политической, правовой, экономической и идеологической сферах должны были создать необходимые условия для системной социальной модернизации. Эта модернизация замышлялась по классической схеме: формирование новых институтов, включающее частичную реорганизацию прежних и переоценку ценностей, по принципу догоняющей модели. На первый взгляд, российские реформы соответствуют основным параметрам этой схемы, которая включает создание новых социальных структур, демократизацию государства и общества, укоренение новой системы ценностей и пр. Происходящее в стране не может в полной мере соответствовать предполагаемой схеме развития, хотя отсталость не является российской спецификой. Несмотря на типичную для стран третьего мира экономику, Россия имеет завершенную индустриализацию, высокоразвитые культуру, хорошо образованное население, выгодное геополитическое положение (близость к Европе) и трехвековой опыт собственной модернизации.

Советское государство довольно быстро превратилось в аппарат насилия и подавления одних классов другими. Инструментальный подход не помешал советским лидерам  фактически отождествить государство  с коммунистической партией, соединив их аппараты в единую систему и  придав этому единству легитимность в конституционной статье. Поэтому  возврат к естественному состоянию - отделить чиновника от коммунистической партии и сделать его обычным  деполитизированным бюрократом, разделяющим  общечеловеческие ценности, казался  сравнительно легким.

Еще легче  представлялась модернизация образования  как уничтожение партийно-идеологического  контроля над наукой, приведение содержания учебных программ в соответствие с исторической правдой и удаление из них идеологии, создание конкурентной среды и пр.

Восстановление  в своих правах религии, которая  была вытеснена из общественной жизни, а ее функции были переданы государственно-идеологической машине, было сопряжено с антимодернистким по своей сути и архаизационным движением народного сознания. При этом копирование западных «прогрессивных» форм религиозной жизни могло бы обернуться новым насилием над ментальностью россиян. Семья как фундаментальный институт и «ячейка общества» при большевиках пережила детрадиционализацию и деархаизацию, оказалась оторвана от родоплеменных и религиозных ценностей, испытала весь комплекс воздействий, вызванных процессами индустриализации, урбанизации и коллективизации.

Попытка рационализации социальной системы  путем законодательного введения новых  институтов может увенчаться успехом, если она опирается на изменения  не только в социальной системе, но и в жизненном мире.

Одним из главных векторов социального, политико-правового  и хозяйственно-экономического реформирования второй половины 80-х и начала 90-х  годов была мысль о том, что  сила страны заключается в предпринимательской  активности ее граждан. Творческое и  созидательное начало должно было стать  той самоорганизующейся силой, позволяющей  обществу догнать «цивилизованные  страны» и по уровню свобод, и  по качеству жизни, и по содержанию взаимодействия индивида и коллектива. Освобождение от сдерживающего и  парализующего влияния на личность со стороны тоталитарного государства  должно было раскрепостить и вдохновить россиян. Все многообразные формы  жизни, придушенные гнетом мобилизационной  экономики и директивного управления, должны были достичь освобождения и  расцвета. Но этого не произошло  и не могло произойти.

Жизненный мир россиян испытывает нагрузку, связанную с модернизацией, трансформацией и со стремительными разрушениями социальности. Прежде советские граждане имели меньше возможностей для выбора, меньший разрыв в уровне доходов и несущественным имущественным неравенством. Элита и столичный житель имели иной набор предлагаемых услуг, нежели представитель периферии. Но такого разнообразия жизненных стратегий, сценариев и разноуровневости возможностей в социалистическом обществе не было.

Утрата  важнейших идеалов, изменение институциональных  и духовных обстоятельств жизни, радикальное преобразование социальной среды и стиля жизни у большинства  россиян первоначально вызвали  дезорганизацию всех уровней самоосознания и породили неверие в собственные силы, а также в действенность реформ. Образ будущего стал приобретать позитивные черты лишь в последние четыре года. Сформированные на фоне «старых» естественных установок способы действий и образ мыслей лишь в последнее время стали источником готовности к усилиям по преодолению «культурного лага». Однако все более отчетливо проявляются признаки стабилизации жизненного мира, его «разгерметизация» обусловлена производительной силой коммуникации.

Кризисная ситуация в стране стала толчком  к переосмыслению своего положения  в общественной структуре и поиска новых ориентиров. Если мы обратимся  к оценке важности различных сфер жизнедеятельности индивида (они  же одновременно являются и сферами  организации жизненного мира), то на основе высказываний респондентов их можно расположить в следующем  порядке: работа, семья, карьера, образование, досуг, круг общения.

Важную  роль в выборе ориентиров и средств  их достижения в сложившейся ситуации играли обстоятельства выбора профессии  и значимости ее в судьбе респондентов.

…с детства мечтала о профессии врача, хотя непосредственно перед поступлением в медицинский институт уже понимала, что больших денег мне эта профессия не сулит....

Для некоторых  выбор профессии был продиктован  сложившимся стереотипом о необходимости  высшего образования для «приличной»  социальной карьеры.

Для большинства  респондентов произошло втягивание в профессию и превращение  ее в «дело всей жизни». Чаще всего  индивиды сами инициировали формирование сильной профессиональной идентичности, которая становилась фактором влияния  на выработку жизненной стратегии  и стратегии преодоления маргинальности.

При анализе  высказываний, относящихся к такой  сфере как семья, выясняется, что  воспитание детей становится «основным  местом» приложения жизненных усилий. В основном прослеживается желание  подготовить своих детей к  сложностям окружающего их мира, и  в то же время стремление воспитать  «хорошего честного человека» в  основном через копирование родительских методов в воспитании. Образ жизни  семьи служил примером в формировании взглядов на то, что такое доброта  и честность с одной стороны  и деловитость, стойкость, умение постоять за себя - с другой.

Практически во всех биографических повествованиях при соотнесении своей судьбы с общим кризисом в стране респонденты оценивали ситуацию как изменение «правил игры», в которую заставили играть все население страны. Хотя СМИ всячески нагнетали ситуацию, экономический кризис воспринимался россиянами как неизбежное проявление политических неурядиц, а не как катастрофа. Ситуация политического и экономического кризиса воспринималась как обыденная, которая выступала фоном повседневных событий имевших место и ранее: поиски лучшего места работы, декретный отпуск, сокращение штата, повышение цен и т.д. Россияне гораздо успешнее адаптировались к переменам, чем это прогнозировалось. Зачастую все происходящее воспринималось как продолжение ранее существующего, что давало ощущение прочности и устойчивости, позволившие пережить россиянам трудные времена.

Заключение

 Изменения  в социальной системе не являются  успешными, если не опираются  на адекватные изменения в  жизненном мире данного общества, который представляет собой совокупность  значений, позволяющих наделять  действия людей общезначимым  смыслом. Жизненный мир создает  для участников социального взаимодействия  возможность понимать друг друга,  обеспечивает их доступ к различным  подсистемам общества. Эволюция  жизненного мира россиян по  своему содержанию соответствует  основным трансформационным процессам  российского общества: модернизации, архаизации, маргинализации и адаптации. Но на уровне социальной системы они выступают факторами эволюции жизненного мира, а на уровне самого жизненного мира - составляют ее содержание.

 Основные  трансформационные процессы современного  российского общества, выступающие  как равнозначные и взаимодетерминированные факторы, оказывают различное и, зачастую, противоречивое влияние на эволюционирующий жизненный мир. Модернизация сопровождается появлением новых модерных ценностей, в то время как архаизация, актуализирующая ценности прежних эпох, делает смысловые структуры жизненного мира несвязными и разомкнутыми. Адаптация, определяющая возникновение стратегий выживания может быть когерентна маргинализации, приводящей к утрате четких ценностных ориентаций и вызывающей рассогласование целей, ценностей и социальных установок. Однако наличие в модерном сознании адаптационных жизненных стратегий приводит к успешной стабилизации жизненного мира и его соответствию системе российского общества.