Материя и ее атрибуты: пространство, время, движение, систем-ность

Отличительной особенностью целостной системы является несводимость ее качества к простой сумме качеств составляющих ее элементов.

Суммативные системы – это системы, качество которых равно сумме свойств, составляющих ее элементов, взятых изолированно друг от друга. Во всех суммативных системах, составляющие ее части могут существовать сами по себе автономно. Примером таких систем могут быть куча камней, скопление машин на улице, толпа людей. Понятно, что об этих совокупностях нельзя сказать, что они бессистемны, хотя их системность выражена слабо и близка к нулю, поскольку ее элементы обладают значительной независимостью по отношению друг к другу и к самой системе, да и связь этих элементов зачастую носит случайный характер.

Системный подход или, системное исследование материальных объектов предполагает не только установление способов описания отношений и связей (структуры) этого множества, элементов, но и выделение тех из них, которые являются системообразующими, т. е. обеспечивают обособленное функционирование и развитие системы. Системный подход к материальным образованиям предполагает возможность понимания рассматриваемой системы более высокого уровня. Для системы обычно характерна иерархичность строения – последовательное включение системы более низкого уровня в систему более высокого уровня. Значит, отношения и связи в системе при определенном ее представлении сами могут рассматриваться как ее элементы, подчиняющиеся соответствующей иерархии. Это позволяет строить различные, не совпадающие между собой, последовательности включения систем друг в друга, описывающие исследуемый материальный объект с разных сторон.

2. Бытие человека как особая  тема в Европейской философии

В Европейской философской традиции бытие человека рассматривается в широком контексте всего философского знания. Тезис Протагора: «Человек – мера всех вещей», оказал на Европейскую философию существенное воздействие. Из этого принципа исходили как натурфилософская линия развития философии, так и те ее школы и направления, которые были связаны с социальной философией и с моралью как с практической философией.

За две тысячи лет существования философии антропологическая проблематика существенно углубила представления о человеке, его жизни, его предназначении.

Анализ проблемы противоборства тела и духа в человеке, начало которому было положено еще ранним христианством, в период господства Средневековой теологической философии способствовал исследованию трех способностей души: памяти, разума и воли. При этом тело рассматривалось лишь как «орудие» души, как своего рода ее вместилище или даже как темница. Это пренебрежение телесностью сказалось даже на эстетических идеалах Средневековья, изображавших святых без малейших признаков плоти.

Светская философия в разных странах Европы, особенно начиная с эпохи Возрождения, пыталась резко возражать этому тезису христианской философии, но последующие сочинения М. Лютера и Л. Кальвина, Я. Гуса и других сторонников протестантизма еще более утвердили позицию разделения души и тела человека.

В католической философии XX в. этот затянувшийся конфликт души и тела человека разрешает новая философия Иоанна Павла II, современного папы Римского. Он провозгласил, что тело человека такой же Божий дар, как и душа. И относиться к телу надо не с пренебрежением, а как к подарку от Отца Небесного. Все проявления тела негреховны, греховно запрещать то, что нужно телу, плоти человеческой. Считают, что это новое положение, выдвинутое Иоанном Павлом II, укрепило авторитет католической церкви среди европейских стран, придав официально существовавшей в течение многих веков церковной доктрине человека новый смысл и значение.

Одной из наиболее широко обсуждаемых тем в философских исследованиях XX в. становится проблема веры и озарения. Тем более, что в перечень сущностных характеристик человека современные философы включают не только его умение трудиться, членораздельную речь, абстрактное мышление, но и свободу воли, акт веры, творческую интуицию. Они становятся объектом анализа, а затем и особым направлением внутрифилософской антропологии. Так возникли достаточно мощные философские школы, имеющие много сторонников во всем мире: философия жизни и философия интуитивизма, философия психоанализа и философские концепции творчества.

Из рационалистических философских работ Нового времени вырастает не только философия, но и педагогика, которая оказала серьезное воздействие на становление систем образования в Европе, на школу вообще и на учебно-воспитательную деятельность. При этом считается, что главная и задача школы – дать ученикам широкий круг знаний, так как знание – это сила, которая обеспечивает успех и процветание человека. Развивая эту традицию далее, философы этого направления стали пренебрегать всеми другими сторонами сознания, выдвигая на первый план только интеллектуальный потенциал человека, в первую очередь его познавательные способности, скорость «схватывания» знаний, чем существенно обеднили методологию обучения.

Большое значение для европейский философской традиции имела сенсуалистическая французская философия XVIII века, которая заложила понимание человека как продукта природных и социальных сил.

Идеи «естественного человека» и «нормального общества», основанного на «началах природы», и идея «естественного порядка», предложенные Ж.-Ж. Руссо, при всей их ограниченности имели революционное содержание, поскольку требовали переустройства общества в интересах человека, его воспитания. Эти идеи были развиты другими и, прежде всего, французскими философами.

Так, Поль-Анри Гольбах писал: «Человек – произведение природы, он существует в природе, подчинен ее законам, не может освободиться от нее, не может даже в мысли выйти из природы. Тщетно дети его желают ринуться за грани видимого мира, они всегда вынуждены вмещаться в его пределах. Для существа, созданного природой и ограниченного ею, не существует ничего помимо того великого целого, часть которого оно составляет и воздействия которого испытывает. Предполагаемые существа, будто бы отличные от природы, всегда останутся призраками, и мы никогда не сумеем составить себе правильных представлений о них, равно как и об их местопребывании и образе действий. Нет и не может быть ничего вне природы, объемлющей в себе все сущее» Избранные произведения Гольбаха.

Дени Дидро высоко оценивал природные задатки человека. Он однако отмечал, что они отличны у разных людей. «При помощи воспитания, –полагал Дидро, – можно развить и усовершенствовать природные задатки любого человека. Поэтому общество обязано создать такие условия, в которых бы добродетельные задатки человека могли бы реализоваться». Эта точка зрения поддерживалась и Гельвецием, который писал: «Наблюдаемое в людях отличие в их умственном развитии зависит исключительно от различия в их воспитании и от скрытого от нас и многообразного сплетения обстоятельств, в которых они находятся». Он возлагал большие надежды на воспитание: «...Совершенное воспитание сумеет бесконечно увеличить в больших государствах число талантливых, добродетельных людей».

Природа в широчайшем смысле этого слова есть великое целое, получающееся от соединения различных веществ, их различных сочетаний и различных движений, наблюдаемых нами во Вселенной. Человек есть некое устройство, сущность которого чувствовать, мыслить, действовать. Все во Вселенной находится в движении. Человеческая воля определяется внешними причинами, производящими изменения в человеке.

Гольбах, Гельвеций и др. философы – просветители предлагали позаботиться о таком устройстве общества, чтобы любой человек в нем мог свободно развивать свой ум и добродетели. Общество обязано создать условия, в которых бы добродетельные задатки человека могли быть реализованы.

Идеи «естественного человека» и «нормального общества» (основанного на началах природы), как и идея естественного порядка, при всей их ограниченности были новаторскими, поскольку требовали переустройства общества в интересах человека. В дальнейшем эти взгляды послужили теоретической основой различных учений утопического социализма.

В XVIII веке философия осветила новые грани человека, и вместе с тем антропология стала еще более запутанной. В связи с этим проблема человека все в большей степени становится объектом изучения естественных наук.

Тем не менее человек все равно остался в центре интересов философии. В итоге философия Просвещения предоставила естествознанию возможность изучения природы и природных качеств человека, сохранив за собой философское осмысление его социального бытия.

Стремление уйти от позиций ортодоксальной христианской церкви, се повседневного и всестороннего контроля мыслей и образа жизни приводили к острой критике церкви, вплоть до полного отрицания всех се доктрин. Ученые и философы все больше интересуются взаимосвязью и взаимодействием человека со средой, в которой он живет, причем изменение природы человека ставилось в зависимость от изменения среды. Многие даже полагали, что среда – единственный фактор формирования характера и судеб людей. Продолжало сохраняться представление, что человек ничем не отличается от окружающей природы.

Прогресс в обществе мыслился как результат распространения истинных идей, разгадывающих загадки и устраняющих чудеса мира, мир человека все более пропитывался светом разумности и знания. Прогресс разума должен привести человечество к всеобщему совершенству – вот тот главный вывод, который делает европейская философия XVIII века.

Особое значение в понимании человека приобретает мораль, как практическая философия. Были предприняты попытки выявлении смысла бытия человека путем анализа его нравственного сознания. Огромное воздействие па понимание человека как субъекта морали сыграли работы Б. Паскаля, Б. Спинозы и И. Канта.

Еще большее значение для понимания смысла бытия и предназначения человека имела концепция человека у Канта, неразрывно связанная с разработкой им ритористской этики (этики долга). Кант считал, что жизнь человека определяется нравственным законом. Однако, нравственный закон он не связывал, как это делали многие его предшественники, с нормами морали, навязываемыми человеку извне, от общества. Кант считал, что нравственный закон имеется у каждого человека, он внутренне (имманентно) присущ человеку, заложен в него с начала существования всего рода человеческого.

Кант определяет основу такого морального поведения, которое связано с императивом (всеобщим обязательным нравственным законом) практического действия. Он называет его категорическим императивом в противовес условным императивам («чтобы достигнуть такой-то цели, вы должны сделать то-то»).

Если нравственный закон лежит внутри духовного мира личности, то человек счастлив только тогда, когда он исполняет свой долг, делает то, что составляет смысл его нравственного бытия. Кант уверен в том, что может существовать только один единственный нравственный закон, который покоится на автономии воли субъекта и требует от него руководствоваться в выборе своего поступка одной лишь его соотнесенностью с законом. Кант утверждает, что нравственный закон несовместим ни с каким личным корыстным или эгоистическим интересом, ни с каким субъективно-эмпирическим побуждением. Для личности он действительно приобретает форму категорического императива.

Идеи Бога, свободы воли и категорический императив, по Канту, являются границами человеческой практики. Человек в своем личностном совершенствовании стремится к достижению этих пределов. Но человек по своей природе не может не только перешагнуть через эти пределы, но и достигнуть их.

И. Кант убеждал, что всякая личность – самоцель и ни в коем случае не должна рассматриваться как средство осуществления каких бы то ни было задач, даже если это – задачи всеобщего блага. «В человеческой природе есть некоторая порочность, –писал Кант,- животный эгоизм влечет людей к злоусердию и коварству».

Вместе с тем, человек обладает задатками добра и именно моральное воспитание призвано привести к победе добра над человеческой склонностью к злу. Каждый человек, с точки зрения Канта, принадлежит двум мирам — миру физическому, в котором человек является феноменом бытия и раскрывает себя как нравственное существо, и миру трансцендентальному, который исследуется человеком в котором человек демонстрирует свои исследовательские возможности и свою свободу воли. Кант утверждал, что существование разумных существ возможно только по моральным законам. Это является конечной целью существования мира. «Если же это не так,—считал он, - то для существования мира или вовсе нет никакой цели и причины, или и основе его лежат или без причины».

Две главные позиции кантианской философии человека— роль морального закона для развития человечества и роль познавательных способностей человека и процессе познания мира—были восприняты последующими представителями немецкой философии и по-своему развиты дальше.

Немецкая классическая философия XVIII—XIX вв. известна и тем, что в отличие от французского созерцательного материализма, рассматривала человека не в качестве пассивного объекта, а как активного субъекта, наделенного разумом, свободой воли и желаниями. Продолжая философскую традицию «человек — мера всех вещей», представители немецкого идеализма раскрывают творческий потенциал человека, утверждают его активную роль в познании. Эти позиции разрабатывались Лейбницем и Фихте, но особенно четко они были выражены в философии Гегеля и материалиста Л. Фейербаха.

В философии Гегеля, создавшего единую всеохватывающую систему философского и научного знания своего времени, человек рассматривается достаточно подробно и в разных аспектах. Во-первых, по его мнению, человек и сознание человека завершают развитие абсолютной идеи, воплощенной в своем отрицании—в природе. Человеческое общество является вторым отрицанием или отрицанием отрицания развития абсолютной идеи.

Рассматривая способности человека к развитию, Гегель считает, что главной из них является способность к познанию самого себя. Но это возможно лишь тогда, когда человек освоит все богатства существующих в мире образов, поэтому самопознание является высшей ступенью развития духа и оно начинает формироваться под влиянием приобщения человека вначале к познанию мира вещей, затем к познанию мира законов, которые управляют миром вещей и процессов, и, наконец, к абсолютному знанию законов духовного развития.