Философия общего дела Н. Федорова

  «День желанный, от века чаемый, необъятного неба ликование тогда только наступит, когда земля, тьмы поколений поглотившая, небесною сыновнею любовью и знанием движимая и управляемая, станет возвращать ею поглощенных и населять ими небесные, ныне бездушные, холодно и как бы печально на нас смотрящие звездные миры; когда, собирая и оживляя прах тех, которые нам дали или - вернее - отдали свою жизнь, мы уже не будем этот прах обращать в пищу себе и потомкам, к чему вынуждались разобщением миров и необходимостью жить средствами, скопленными нашею небольшою планетою. Знанием вещества и его сил восстановленные прошедшие поколения, способные уже воссозидать свое тело из элементарных стихий, населят миры и уничтожат их рознь... Тогда воистину взыграет солнце, что и теперь народ думает видеть в пасхальное утро Светлого Воскресения; возрадуются тогда и многочисленные хоры звезд. Иллюзия поэтов, олицетворявшая миры, станет истиною. Но персонификация или - точнее - патрофикация будет дана уже не мыслью, не воображением, а делом. Преждевременная же патрофикация, в народной и ненародной поэзии живущая, ясно глаголет, что день желанный есть чаяние веков и народов, спокон века ожидаемый. Сей день, его же Господь чрез нас сотворит, будет произведен не мнимым движением солнца, не действительным движением земли, а совокупным действием сынов, возлюбивших Бога отцов и исполнившихся глубокого сострадания ко всем отшедшим. Земля станет первою звездою на небе, движимою не слепою силою падения, а разумом, восстановляющим и предупреждающим падение и смерть. Не будет ничего дальнего, когда в совокупности миров мы увидим совокупность всех прошедших поколений. Все будет родное, а не чужое; и тем не менее для всех откроется ширь, высь и глубь необъятная, но не подавляющая, не ужасающая, а способная удовлетворить безграничное желание, жизнь беспредельную, которая так пугает нынешнее истощенное, болезненное, буддийствующее поколение. Это жизнь вечно новая, несмотря на свою древность, это весна без осени, утро без вечера, юность без старости, воскресение без смерти. Однако будет и тогда не только осень и вечер, будет и темная ночь, как останется и ад страданий, в нынешней и прошлой жизни человеческого рода бывший, но останется он лишь в представлении, как пережитое горе, возвышающее ценность светлого дня востания. Этот день будет дивный, чудный, но не чудесный, ибо воскрешение будет делом не чуда, а знания и общего труда. 

  День  желанный, день от века чаемый будет Божьим велением и человеческим исполнением.³⁵ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

  Заключение

  В конце  прошлого века, ожидая наступления нового неведомого столетия, Федоров подводил итоги старому, как всегда неожиданные, идущие вразрез с традиционными понятиями и оценками. Он предчувствовал, что приближающийся "к своему печальному и мрачному концу" век "идет не к свету и радости", - и мы-то знаем, насколько он оказался прав. XIX век, считает мыслитель, "восстановил веру в зло и отрекся от веры в добро", а горделиво усвоив дарвинизм как последнее слово науки, "признал борьбу законным делом и из слепого орудия природы стал сознательным ее орудием, органом". И главное, этот век - "настоящий сын предшествовавших веков, прямое следствие разделения небесного и земного, т. е. полное искажение христианства, завет которого заключается именно в соединении небесного с земным, божественного с человеческим". Как известно, все учение Федорова - борьба с таким искажением и смелая последовательная попытка реалистически раскрыть смысл и содержание задачи "соединения небесного с земным".³⁶

  Две великих духовных добродетели отмечают Федорова как мыслителя и ставят его в положение царя и судьи среди сонма других мыслителей. Первая добродетель – праведная жизнь – житие. Федоров, кажется, единственный (если не считать Сократа) философ с житием, а не с биографией. Он «уже одною своей жизнью вносил в окружающее много доброго и поучительного».³⁷ Про кого из философов можно сказать, что он обладал этим свойством в высшей мере? – особенно, если речь идет о наших временах. Про кого из мыслителей новой философии можно сказать, что его жизнь заключалась в «самоотверженном служении ближним всеми силами и способностями»? Кто из учителей миросозерцания боялся денег «как чего-то ядовитого, заразного и мерзкого» – притом, не будучи ни утопистом, ни революционером, ни социалистом?

  Философия общего дела Федорова называется так потому, что именно в противостоянии смерти, в том числе и особенно через воскрешение уже ушедших поколений, в чем состоит, по его убеждению, долг сынов перед отцами, он усматривал бесспорное основание для единения человечества, поскольку в победе над смертью заинтересованы все люди без всякого исключения. Но как раз идея воскрешения представлялась и многим продолжает представляться особенно одиозной, которая, казалось бы, не может не вызывать решительного неприятия. Между тем научные открытия самого последнего времени, главным образом в области биологии и медицины, раскрыли удивительную проницательность и подлинную реалистичность федоровского учения. К числу таких открытий в первую очередь и можно, и нужно отнести клонирование человека, теламерную терапию, регенерацию стволовых клеток, расшифровку человеческого генома, нанотехнологию и многое другое. Возникающие в связи с этим самые различные проблемы, которые многих еще отпугивают, дезориентируют и просто сбивают с толку, будут, несомненно, раньше или позже тоже разрешены, ибо сегодняшнее слово науки — отнюдь далеко еще не последнее ее слово.

  Нельзя  не отдать должное стремлению Федорова объединить человечество общим делом. Пусть «общее дело», как его определял сам автор, утопично, но нельзя не признать благородность его стремлений для осуществления «общего дела» объединить всех людей «во всеобщей родственной, праотеческой любви как верующих, так и сомневающихся, ученых и неученых, сословия, город и село», через это дело решить «санитарный вопрос» и «продовольственный вопрос».³⁸ Можно не соглашаться с Федоровым в конкретном понимании этого «общего дела» - физического воскрешения всех умерших, но то, что человечеству необходимо «общее дело», объединяющее людей для выживания человеческого рода, в этом Федоров несомненно прав. Разве спасение современного человечества и вместе с тем человечества вообще не заключается в общем деле регуляции отношений с природой, решении насущных экологических проблем, в преодолении разъединенности людей, разъединенности, которая несет в себе угрозу братоубийственной войны, грозящей гибелью человечеству?!

  В грандиозном  замысле Федорова есть два пункта, которые даже по нынешним меркам выглядят совершенно фантастическими. Он предлагал, во-первых, преобразовать человеческое тело таким образом, чтобы оно могло существовать во враждебных жизни средах (в космосе) и к тому же стало бессмертным. Федоров тут предвосхитил популярную в современной фантастике идею киборга.³⁹ Во-вторых, он считал посильной для будущей науки задачу воскресить всех ранее живших на земле людей, чтобы дать им новое, бессмертное тело и бессмертную жизнь.

  Проект "общего дела" предусматривает  также решение множества других задач, часть из которых сегодня  уже не кажется фантастической, а  выглядит вполне буднично (выход человека в космос, использование солнечной энергии и др.). Почему, как такие идеи могли родиться более ста лет назад в уме скромного библиотекаря Румянцевского музея? И почему они привлекли внимание писателей, философов, ученых?

  Федоров поистине оригинальный и дерзновенный русский мыслитель, открывший перед человечеством принципиально новые горизонты. Он не обгонял своего времени, что в принципе невозможно. В этом «обвиняют» и Федорова лишь те, кто подобным образом пытается самооправдаться, мол, это он забежал вперед, а не мы отстали от времени и не поняли его. Между тем именно Федоров первым из всех прочувствовал, осознал и выразил только-только зарождавшееся принципиально новое умонастроение неприятия смерти, необходимости борьбы с ней. Уверенность в достижимости данной цели все более крепла под влиянием успехов развития науки и техники XIX столетия, в частности экспериментов по искусственному вызыванию дождя и т.п. Если такого рода эксперименты и успехи имели для кого-то лишь самодовлеющее, локальное значение, хотя и на самом деле исключительно значимые, то Федоров увидел в них нечто несравненно более глубокое и важное, открывающее принципиально новые возможности прогресса, в конечном счете, возможность победы над главным врагом человека — его смертью.

  По  Федорову человечество совершило ряд "измен" Богу: сначала человек изменил отцу небесному ради исполнения воли "жены" (первородный грех); следующей изменой является оставление земледелия, села (то есть праха своих предков), уход от рода и племени ради жизни в городе, предпочтение "юридико-экономического" общества семье и родственной общине. За эти измены человечество расплачивается "неродственными отношениями", войнами, утратой смысла жизни, смертью.

  «В  настоящее время, — писал Федоров, — дело заключается в том, чтобы найти, наконец, потерянный смысл жизни, понять цель, для которой существует человек, и устроить жизнь сообразно с ней. И тогда сама собой уничтожится вся путаница, вся бессмыслица современной жизни». В последних словах Федорова довольно ясно выступает оптимистическая уверенность в том, что при надлежащем понимании цели нашей жизни ее современная запутанность исчезнет «сама собой...» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

  Список  используемой литературы и интернет-источники

1. Бердяев Н.А. Религия воскрешения ("Философия общего дела" Н.Ф. Федорова) // Бердяев Н.А. Собрание сочинений, т. 3. Париж, 1989.
2. Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения. М., 1994.
3. Вишев И. Философия общего дела Н.Ф. Федорова - предтеча современной концепции практического бессмертия человека; 2004
4. Демидов А.Б. Феномены человеческого бытия; Минск: ЗАО Издательский центр "Экономпресс", 1999
5. Федоров Н. Ф. Сочинения. М., "Мысль, сер. "Философское наследие",  1982
6. Федоров Н.Ф. Собрание сочинений: В 4-х тт. М., 1995-1999.
7. Письмо Н. П. Петерсона к В. А. Кожевникову от 21 августа 1897 года. - ОР РГБ.
8. Толстой И. Л. Мои воспоминания. М., 1969
9. С. Г. Семенова. Философия воскрешения Н. Ф. Федорова, «Прогресс», Москва, 1995
10. Флоровский Г.В. Пути русского богословия. Париж, 1937 (репринтное издание 1983 г.)
11. Ильин В.Н. О религиозном и философском мировоззрении Н.Ф.Федорова  http://www.apocalyptism.ru/Ilin-Fedorov.htm
12. Волков В. «Общее дело» Николая Федорова: философское учение, научная теория, религиозное прозрение или социальная утопия?   http://liga-ivanovo.narod.ru/volkov.htm
13. Федоров Н. Ф., Конец сиротства; безграничное родство http://www.magister.msk.ru/library/philos/fedorov/fedor113.htm
14. http://www.marsiada.ru/359/407/411/4682/
15. http://www.krotov.info/library/02_b/berdyaev/1915_186.html