Добро и красота как истинные ценности

Психологический

Основная мысль  этого аргумента была высказана  еще блаженным Августином и развита Декартом. Суть его состоит в следующем. Поскольку идея Бога как Существа всесовершенного, вечного присутствует в человеческом сознании, а таковая идея не могла произойти ни от впечатлений внешнего мира (как глубоко отличного от представлений о Боге), ни как результат чисто мыслительной деятельности человека, его психики — следовательно, источник ее принадлежит Самому Богу. Похожую мысль высказывал ранее Цицерон, который писал:

Аргумент этот приобретает  особую значимость в связи с историческим аргументом.

Исторический

«Не известно ни одного народа без религии».

Все известные нам  народы (или почти все) имеют религию  и, как говорят Цицерон и Аристотель нет народа без веры в Бога. Ту же мысль высказывает и известный греческий писатель, философ Плутарх:

Таким образом, исторический аргумент заключается в том, что  вера в Бога существует в человеческой душе независимо от климата, почвы, расы и других внешних условий.

Однако стоит отметить, что разные религии говорят о  разном понимании Божества. Во многих их несколько, а простейшие религии типа анимизма (шаманизм, синтоизм, тотемизм, верования индейцев, австралийских аборигенов, африканских племён и так далее), из которых, как полагают, зародились более современные религии, тоже не предполагают существование единого Бога.

Однако это не значит, что все религии ложны, потому что исключают друг друга  не безусловно. Если они и противоречат друг другу в частностях, то многих вопросах, религии обладают сходным  учением (напр. наличие божеств, загробная  жизнь и др.). Как в различных  областях науки существуют различные  мнения об одном и том же вопросе (например, различные модели вселенной), так и в религии существуют различные определения Бога.

Аргумент  от обратного

«Если есть зло, должно быть добро». Протодиакон Андрей Кураев: по Булгакову «шестое доказательство» существования Бога вывел Кант. Седьмое же доказательство — это доказательство существования дьявола. И то, что Берлиозу отрезали голову, как раз об этом и свидетельствует. — Это доказательство существования Бога от противного — через обнаружение дьявола! Как в песне Виктора Цоя поется: «Если есть тьма, должен быть свет». То есть если существует дьявол — есть и Бог. Сила более высокая, чем жалкий булгаковский Иешуа. И, между прочим, глава «Седьмое доказательство» — единственная, которая с таким названием присутствовала во всех редакциях романа Булгакова. Получается, что «Мастер и Маргарита» — и есть седьмое доказательство. Потому что после прочтения книги сомнений в том, что есть дьявол, не остается

Религиозно-опытный

По мнению ряда верующих, различные артефакты, связанные  с земной жизнью Иисуса Христа (в основном реликвии Страстей), а также признаваемые чудесами явления, являются непосредственными доказательствами бытия Бога. Хотя все из свидетельств содержат серьезную критику, которая, по мнению многих очень убедительна.

• Благодатный огонь — появляющийся раз в год на православную Пасху в кувуклии Храма Гроба Господня в Иерусалиме в ответ на молитву Иерусалимского патриарха, христианам (особенно православным) напоминает значение православной Пасхи, храма Гроба Господня и самого Иисуса Христа. Этот огонь, по многочисленным свидетельствам верующих, несколько минут не обжигает, но по прошествии этого времени начинает обжигать, как обычное пламя.
• Туринская плащаница — является для ряда христиан серьёзным свидетельством существования Бога. Изображение на плащанице, по их мнению, свидетельствует о Воскресении Иисуса Христа — второго лица Святой Троицы.
• Изгнание бесов — по мнению очевидцев, свидетельствуют о существовании как бесов, так и Бога.
• Мощи святых — также могут рассматриваться как свидетельство бытия Бога. Почитание мощей ведёт свое начало с самых первых веков христианской истории. Они сохраняются и почитаются с нравственно-назидательными и литургическими целями (см. Литургическое значение мощей), и по учению христианской церкви являются носителями благодатных сил, которые могут подаватся Богом, верующим через останки святых.
• Околосмертные переживания — некоторые люди, пережившие клиническую смерть, рассказывают о том, что видели умерших родственников. Такие свидетельства считаются верующими доказательством бессмертия души и существовании загробного мира. Святая - может храниться годами и не портиться.
• Когда люди с верой причащаются из одной чаши с одной лжицы, никогда не бывает заражений и распространений эпидемий, например СПИДа.

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Критика религии

  Однако некоторым  людям религия кажется обманом, мошенничеством , заблуждением, в которые  человечество ввергло себя само или  же  которые были навязаны простым  людям священниками или проповедниками . К.Марс считал, что пролетарская революция  уничтожит созданные религиозные  институты вместе со всеми другими  инструментами, с помощью которых  правящие классы угнетали человечество. В конечном счёте религия, как  и государство, отомрёт сделав общество исключительно светским и рациональным.

  Совершенно  не зависимо от формальных нападок  на религию со стороны философов  и социальных реформаторов в западном обществе за последние полтора столетия произошла сильное снижение религиозности. Даже в таких странах как Италия, которая поддерживает официальные  отношения с Римской католической церковью, влияние религиозной веры на повседневную жизнь людей уменьшилось. В США религия в действительности не играет никакой роли в общественных делах страны. И только очень небольшая  часть американского народа ставит свои религиозные верования в  центр своей личной жизни в  той же мере, в какой это было свойственно почти всему народу два века тому назад. Кажется что  это прогрессирующая секуляризация  западного общества связанна скорей с индустриализацией, урбанизацией и постепенным приходом к власти научных методов отношений с  миром, чем изменениями в  философской  аргументации.

  Одна из самых  сильных атак на религиозную веру исходит не от какого-то философа, а  от отца современной психоаналитической теории Зигмунда Фрейда. Фрейд известен открытием бессознательного, своей теорией детской сексуальности и методом психоанализа. Из-за его акцента на иррациональных моментах человеческой личности Фрейда иногда считают врагом рационализма. Действительно, он был противником легкой и удобной веры в то, что человеческие существа — это рациональные животные и что разум без больших усилий может установить контроль над нерациональными силами в человеческой душе. Но в более глубоком смысле Фрейд был насквозь рационалистичен. Как и Платон, он верил, что человеческие существа страдают и чувствуют себя несчастными, когда иррациональные элементы в их душе контролируют и управляют рациональными элементами. Так же, как и Платон, он верил, что самопознание является лекарством от этого ненужного несчастья. Однако Фрейд разделял с Платоном, как и со многими другими исследователями человека, пессимистическую убежденность в том, что даже здоровая личность обязательно будет страдать от боли и нищеты. Проблема, как считал Фрейд, заключается в том, что человек постоянно подвержен риску болезни, смерти, и он испытывает непреодолимый разрыв между сильными желаниями эротического удовлетворения и ограниченными возможностями, которые у него есть в реальном мире для удовлетворения этих желаний.

  Фрейд утверждал, что, сталкиваясь с фрустрацией  и смертью, мы постоянно обманываем себя прекрасными сказками, мечтами, фантазиями и иллюзиями. Самой великой из таких иллюзий является религия, и ее власть над нами столь сильна, что мы упорствуем в вере даже перед лицом самых сильных отрицательных доказательств. Мы верим в блаженство, в Бога, в жизнь после смерти, в вознаграждение за добродетель и наказание за грехи не потому, что существует хоть малейшее доказательство для нашей веры, а потому, что мы очень:хотим верить. Религия, действительно, — опиум, как сказал Маркс, но для всего человечества, а не только для рабочего класса. Тем, кто спрашивал Фрейда, что он может предложить взамен религии, он мог ответить только суровую правду, как бы болезненна она не была.

  Ниже излагается фрейдовская концепция религии. Заметьте, однако, что, даже если Фрейд  прав, сама проблема еще не решена, так  как, хотя мы верим скорее потому, что  хотим верить, а не потому, что  доказательства или обоснования  оправдывают нашу веру, наша вера все  же может быть истинной.

  Религиозные идеи.., которые принимают  вил религиозных  предписаний, вовсе не являются кристаллизацией опыта или конечным выводом из процесса мышления: они являются иллюзиями, исполнением самых древних, самых сильных и самых настоятельных желаний человечества. Тайна их силы — в силе этих желаний. Мы уже знаем, что пугающее чувство детской беспомощности вызвало потребность в защите — защите через посредство любви — которую дает отец; и именно осознание того, что эта беспомощность сохраняется на протяжении всей жизни создало необходимость зацепиться за существование некоего отца, но на этот раз более могущественного отца. Таким образом, благодаря благостному управлению божественного Провидения затихает страх перед опасностями жизни: установление нравственного миропорядка гарантирует выполнение требований справедливости, которые в пределах человеческой культуры так час-го оставались невыполненными; продолжение земного существования в будущей жизни составляют те границы места и времени, в каких должны осуществляться исполнения человеческих желаний. На загадочные вопросы, задаваемые человеческой любознательностью, как о происхождении мира или об отношении между телом и душой, ответы развиваются из предпосылок этой системы верований. Для индивидуальной человеческой психики огромным облегчением является, если конфликты детства, проистекающие из отцовского комплекса — конфликты, которые человек никогда полностью не изживает — отодвигаются от человеческой психики и находят разрешение в принятом всеми решении. Когда я говорю, что все это — иллюзии, то я должен определить значение этого слова. Иллюзия не то же самое, что заблуждение; и ей вовсе не нужно быть непременно заблуждением. Взгляд Аристотеля, будто из грязи развиваются вредные насекомые (верование, которого и до сих пор придерживаются невежественные люди), был заблуждением; так же как и мнение прежнего поколения врачей, будто спинная сухотка (tables dorsal is) является следствием сексуальных излишеств. Было бы некорректным называть эти заблуждения иллюзиями. С другой стороны, именно иллюзией была мысль Колумба, что он открыл новый морской путь в Индию. Та роль, которую играло в этом его заблуждении его желание, совершенно очевидна. Можно назвать иллюзией утверждение некоторых националистов, будто и германская раса является единственной расой, способной воспринять цивилизацию; или, например, веру, разрушенную только психоанализом, будто ребенок лишен сексуальности. Для иллюзий характерно, прежде всего, то, что они проистекают из желаний. В этом отношении они приближаются к болезненным бредовым идеям. Но, не говоря уже о сложной структуре бредовых идей, иллюзии отличаются от них своими свойствами. В случае бредовых идей, мы выделяем в качестве главного то, что они находятся в противоречии с действительностью. Иллюзии же не обязательно бывают неправильными, т.е. несбыточными и противоречащими реальности. У девушки из среднего класса, например, может быть иллюзия, что явится принц и женится на ней. Это вполне возможно; такие случаи бывают. Гораздо менее вероятно, что явится Мессия, чтобы дать начало золотому веку. В зависимости отличной установки человек будет считать такую веру иллюзией или бредовой идеей. Нелегко вообще отыскать примеры осуществившихся иллюзий, но мечта алхимиков о том, чтобы все металлы можно было превратить в золото, могла бы послужить примером такой осуществившейся иллюзии. Желание иметь золото, как можно больше золота, правда, сильно умерилось благодаря нашему теперешнему пониманию условий богатства, однако химия не считает, что превращение металлов в золото было невозможным делом. Мы, следовательно, называем иллюзией только веру, в мотивировке которой исполнение желания является ведущим фактором, и мы не считаемся при этом со степенью ее осуществимости, с ее отношением к действительности, точно так же, как сама иллюзия не нуждается в доказательствах разума.Сделав такие предварительные замечания, давайте снова обратимся к вопросу о религиозных учениях. Теперь мы можем повторить еще раз, что все они являются иллюзиями, не поддающимися доказательствам. Никого нельзя заставить считать их истинными и верить в них. Некоторые из них настолько невероятны, настолько несовместимы с нашими нелегко открытыми нами сведениями о реальном мире, что их можно сравнить с бредовыми идеями, учитывая, конечно, их психологические отличия. О реальной ценности большинства из них судить нельзя, и настолько же, насколько их нельзя доказать, их нельзя и опровергнуть. Мы знаем еще слишком мало, чтобы подойти к ним критически. Загадки мира только медленно раскрываются перед нашими исследованиями; существует еще множество вопросов, на которые наука сегодня не может дать ответа. Однако научная работа является той единственной дорогой, которая может привести пас к познанию реальности внешнего мира.

ЗИГМУНД ФРЕЙД. «Будущность одной иллюзии».М.-Л., 1930. С. 33-35] 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

  Заключение

  Невидимость Бога -— это первый аргумент атеиста. Но никакой атеист не отрицает сознания, а оно невидимо. Совесть тоже не видна, но она высвечивается в  поступках, словах человека. Аналогично и с Богом. Об этом тонко сказано в поэтической форме у Вл. Соловьева:

Не  веруя обманчивому  миру, Под грубою корою вещества Я  осязал нетленную  порфиру И узнавал  сиянье Божества...

Можно привести и  слова поэта И. Бродского:

Есть  мистика. Есть вера. Есть Господь. Есть разница  меж них. И есть единство. Одним вредит, других спасает плоть. Неверье — слепота, но чаще — свинство.

  Если  кто-то не может доказать, что Бог  существует и поэтому становится воинствующим атеистом, то пусть он попробует доказать, что Бог не существует. Это никому и никогда не удавалось и в принципе никогда и никому не удастся. Никому в принципе не может быть дано осуществить эксперимент, фальсифицирующий религиозную веру,

  «Веруя, я совсем не вынужден отвергать факты, на которые опирается неверующий. Я только прибавляю к этому, что я знаю еще и другой факт. По существу, спор между верующим и неверующим так же беспредметен, как спор между музыкальным и немузыкальным человеком»( Франк СЛ. С нами Бог)

  Свобода религиозных убеждений — одно из основных и неотъемлемых прав человека. Поэтому должно с терпимостью относиться как к представителям других религий, так и к атеистам, которые пребывают в неверии: ведь неверие в Бога — это тоже вера, но с отрицательным знаком.

  Действительность  Божества есть не вывод из религиозного ощущения, а его непосредственное содержание: то, что ощущается, — «образ Божий в нас» или «подобие Божие в нас». Разумеется, говорит Вл. Соловьев, от самого искреннего и добросовестного признания того, что с исповеданием высшей истины связаны соответствующие жизненные требования, еще очень далеко до осуществления этих требований; но во всяком случае такое признание уже побуждает к усилиям в должном направлении, заставляет делать что-нибудь для приближения к высшей цели и, не давая сразу