Классификация растительного и живого мира Линнея

[5] Бинарная система предполагает, что у каждого вида растений и животных есть единственное, принадлежащее только ему одному научное название (биномен), состоящее всего из двух слов (латинских или латинизированных). Первое из них - общее для целой группы близких друг к другу видов, составляющих один биологический род. Второе - видовой эпитет - представляет собой прилагательное или существительное, которое относится только к одному виду данного рода. Так, лев и тигр, включаемые в род «кошки» (Felis), называются соответственно Felis leo и Felis tigris, а волк из рода собаки (Canis) - Canis lupus. Сам Линней не придавал бинарной системе особого значения и делал упор на полиноминальное, т. е. многословное название-описание, а соответствующий ему биномен сам считал простым названием (nomen trivialis), не имеющим научного значения и всего лишь облегчающим запоминание вида.

Таким образом, каждый вид получил «фамилию»  и «имя» - стоящее на первом месте  родовое и следующее за ним  видовое названия. Так, род лютик (Ranunculus) объединяет лютик ползучий, лютик едкий, лютик кашубский, лютик золотистый и еще около 400 видов. Видовое же название определяет, если можно так сказать, индивидуальность⁴ растения, его специфику.

Чтобы бинарные названия были единообразными, унифицированными, их следует подчинять строго определенным правилам. Прежде всего, они должны быть по форме латинскими или латинизированными, то есть написаны с соблюдением правил латинской грамматики. В конце  названия таксона ставят (обычно в  сокращенном виде) имя систематика, впервые описавшего и «окрестившего» данный вид или иной таксон.

Бинарное название во избежание путаницы должно быть единственным и не повторяться больше нигде. Значит, все другие названия (синонимы), сколько бы их ни числилось  за этим растением, должны быть безжалостно  отброшены. Например, шелковицу белую  только на латыни именуют Morus alba L., M. taurica Bieb., M. heterophylla Loud. и пр. Ясно, что только одно из них будет истинным. Тут  на помощь приходит правило приоритета. Первое из приведенных названий дал  шелковице Линней, второе - российский ботаник Биберштейн, третье - английский садовод Лоудон. Как правило, систематиками  принимается старейшее, самое первое из данных названий. По справедливому  правилу приоритета предпочтение здесь  отдано линнеевскому названию - шелковица  белая (Morus alba). Оба других ученых описали  повторно тот же вид значительно  позже.

Кроме синонимов⁵, в систематике можно столкнуться также с омонимами - одинаковыми по написанию названиями, но принадлежащими разным растениям. Например, секвойядендрон гигантский поначалу назвали вашингтонией, в то время как это имя уже носила пальма. Здесь тоже действует правило приоритета, так что могу чему секвойядендрону пришлось уступить.

Словом, мало, просто назвать вид. Надо еще это название опубликовать, причем опубликовать, вместе с описанием вида, иначе оно будет считаться «голым названием» (nomen nudum), то есть недействительным. Процесс «утверждения» названия несколько напоминает процедуру получения авторского свидетельства на изобретение: сначала эксперты проводят патентный поиск на новизну предложения, устанавливая его приоритет, чтобы затем опубликовать описание в специальном издании.

Сейчас сведенные  вместе номенклатурные правила, начало которым положил Линней, составляют основу Международных кодексов номенклатуры. 

Линней строил свою систему отнюдь не на пустом месте, и его реформы во многом были подготовлены работами предшественников, попытки  построения систем растений на основе самых разнообразных их признаков  предпринимались неоднократно и  до Линнея. К тому же Линней не был  первым и в использовании бинарных названий. Их предложил швейцарец  Конрад Геснер⁶; довольно широко применяли бинарные названия Иоганн Баугин и Каспар Баугин.

Знал ли об этом Линней? Разумеется, и не только знал, но и высоко ценил эти работы. И речь тут не только о далеких  предшественниках. Своими фундаментальными ботаническими знаниями Линней в  значительной степени обязан своим  учителям и коллегам, от которых  многое перенял. Ему посчастливилось  в Упсале слушать лекции знаменитого  шведского ботаника Олафа Рудбека. В Лейдене, куда Линней прибыл для  защиты докторской диссертации в 1735 году, он познакомился с Борхавом - известным  голландским ботаником, общение  с которым принесло молодому ученому  большую пользу.

Тремя годами позже  Линней приезжает в Париж, но не за тем, чтобы восхищаться красотами  старинного города. Первый его визит - в Королевский ботанический сад, где он встречается с братьями Жюссье - Антуаном и Бернаром - создателями  оригинальной системы растительного  царства. До сих пор, заметим, ботаники признают семейства, выделенные и описанные  Антуаном Жюссье.

Затем - Англия, Оксфорд и Челси, новые научные  знакомства и в том числе со знаменитым флористом и путешественником Гансом Слоаном, патриархом английских ботаников, серьезным, но объективным  оппонентом работ Линнея.

Многое открыли  Линнею голландские библиотеки и  ботанические сады. Голландия в то время вела интенсивное освоение своих тропических колоний, в  первую очередь территорий в Юго-Восточной  Азии. Капитан каждого голландского корабля, отправлявшегося в дальний  путь, обязан был привезти домой  семена и саженцы диковинных растений.  

Поэтому здешние  сады были тогда одними из богатейших в Европе. Бургомистр Амстердама банкир Клиффорд предложил Линнею курировать его частный ботанический сад  Хартекамп, близ Гарлема. Ученый согласился, и инвентаризация замечательных  коллекций этого сада позволила  ему как нельзя лучше познать  растительный мир тропиков Старого  Света. 

Следует сказать  и о знакомстве Линнея с североамериканскими  растениями в садах Франции и  Англии, о детальном анализе флоры  Лапландии, куда он отправился после  окончания университета, об отличном знании растений шведской флоры и  России. Линней регулярно переписывался  с видными русскими ботаниками И. Гмелиным, И. Амманом, С.П. Крашенинниковым, меценатом и ботаником-любителем  П.А. Демидовым и получал от них  семена растений. 

II этап. Морфологическая  систематика

На первое место  вышли морфологические признаки растительных организмов. На этом этапе  можно говорить о возникновении  первой "естественной" системы  растений, которая была создана в 1789 году.

На самом деле, такая система не являлась естественной в строгом смысле этого слова, поскольку она объединяла виды, имеющие  схожие морфологические признаки, но не всегда имеющие единое происхождение. Эта система была построена как  бы поперек эволюции, хотя и предвосхитила  многие положения современной эволюционной систематики.

В тесной связи  с систематикой находится морфология растений, изучающая форму растений в процессе индивидуального (онтогенез) и исторического (филогенез) развития. В узком смысле морфология изучает внешнюю форму растений и их частей, в более широком -- включает анатомию растений, изучающую их внутреннее строение, эмбриологию, исследующую образование и развитие зародыша, и цитологию, изучающую строение растительной клетки.

Некоторые разделы  морфологии растений выделяют в особые дисциплины в связи с их прикладным или теоретическим значением: органографию - описание частей и органов растений, палинологию - изучение пыльцы и спор растений, карпологию - описание и классификация плодов, тератологию - изучение аномалий и уродств (терат) в строении растений. Различают сравнительную, эволюционную, экологическую морфологию растений. 
 

III этап. Филогенетическая (эволюционная) систематика

[3] Классификация основывается не только на общих морфологических или анатомических признаках растений, но и учитывает особенности и общность происхождения растительных видов.

С развитием  морфологии растений искусственная  систематика растений уступила свое место «естественной», основанной на совокупности признаков. Первая «естественная система» была создана в 1789 г. Однако «естественная систематика» не была еще естественной в современном смысле, так как она не была еще эволюционной⁷. Авторы естественных систем продолжали верить в постоянство видов. В естественных системах растения объединялись на основании «сродства», или «родства», под которым понималось, однако, не родство по происхождению, а лишь внешнее и часто поверхностное сходство.

 В естественных системах соединяются такие растения, которые обнаруживают наибольшее внешнее сходство между собой. В результате естественная систематика часто объединяла аналогичные эволюционные стадии или сходные верхушки разных филогенетических ветвей, т. е. она строила свои рубежи поперек течения эволюции. Тем не менее, многие построения естественной систематики предвосхитили выводы эволюционной систематики.

После торжества  эволюционной идеи в биологии естественная систематика стала постепенно уступать свое место эволюционной, или филогенетической, систематике. Начался новый этап в ее развитии. Употреблявшийся и ранее термин «родство» получил новое значение, и перед систематикой возникли новые цели. Основной задачей систематики является теперь построение такой системы классификации, которая отражала бы родственные, т. е. эволюционные, взаимоотношения между организмами.

Современная систематика  развивается в тесной связи с другими биологическими науками и широко пользуется как их фактическим материалом и идеями, так и методами исследования, в том числе экспериментальными. 
 
 
 

Понятие о классификации животного мира.

[1] Чтобы легче понять принцип систематизации, представьте, что вы хотите классифицировать все дома в мире. Можно начать с того, что дома в Европе, например, больше похожи друг на друга, чем на дома в Северной Америке, поэтому на первом, самом грубом уровне классификации⁸ необходимо указать континент, где расположено здание. На уровне каждого континента можно пойти дальше, отметив, что дома в одной стране (например, во Франции) больше похожи друг на друга, чем на дома в другой стране (например, в Норвегии). Таким образом, вторым уровнем классификации будет страна. Можно продолжать в том же роде, рассматривая последовательно уровень страны, уровень города и уровень улицы. Номер дома на конкретной улице будет той конечной ячейкой, куда можно поместить искомый объект. Значит, каждый дом будет полностью классифицирован, если для него будут указаны континент, страна, город, улица и номер дома.

Линней заметил, что подобным образом можно классифицировать живые существа в соответствии с  их характеристиками. Человек, например, больше похож на белку, чем на гремучую змею, и больше похож на гремучую змею, чем на сосну. Проделав те же рассуждения, что и в случае домов, можно  построить систему классификации, в которой каждое живое существо получит свое уникальное место.

Именно так  и сделали последователи Карла  Линнея. На начальном уровне все  живые существа делятся на пять царств — растения, животные, грибы и два царства одноклеточных организмов (безъядерных и содержащих в ядре ДНК). Далее каждое царство делится на типы. Например, в нервную систему человека входит длинный спиной мозг, образующийся из хорды. Это относит нас к типу хордовых. У большинства животных, обладающих спинным мозгом, он расположен внутри позвоночника. Эта большая группа хордовых называется подтипом позвоночных. Человек относится к этому подтипу. Наличие позвоночника — критерий, по которому позвоночные животные отличаются от беспозвоночных, то есть не имеющих позвоночного хребта (к ним относятся, например, крабы).

Следующая категория  классификации — класс. Человек является представителем класса млекопитающих — теплокровных животных с шерстью, живородящих и выкармливающих своих детенышей молоком. Этот уровень различает человека и таких животных, как пресмыкающиеся и птицы. Следующая категория — отряд. Мы относимся к отряду приматов — животных с бинокулярным зрением и руками и ногами, приспособленными для хватания. Классификация человека как относящегося к приматам отличает нас от других млекопитающих — таких, например, как собаки и жирафы.

Следующие две  категории классификации — семейство и род. Мы относимся к семейству гоминид и роду Homo. Впрочем, это разграничение мало что значит для нас, поскольку других представителей нашего семейства и нашего рода больше нет (хотя в прошлом они существовали).

 У большинства  животных каждый род содержит  несколько представителей. Например, белый медведь — это Ursus maritimis, а медведь гризли — Ursus horibilis. Оба эти медведя относятся к одному роду (Ursus), но к разным видам — они не скрещиваются.

Последняя категория  в классификации Линнея — вид — обычно определяется как популяция особей, которые могут скрещиваться между собой. Человек относится к виду sapience.

При описании животных принято указывать род и вид. Поэтому человек классифицируется как Homo sapiens («Человек разумный»). Это не означает, что другие категории классификации не важны — они просто подразумеваются, когда говорят о роде и виде.