Уголовно-правовая характеристика основного состава убийства в современном российском законодательстве

Причинная связь между деянием и последствием является третьим обязательным признаком объективной стороны состава убийства. Причинная связь объективна и имеет уголовно-правовое значение, если она является прямой (необходимой), а не косвенной (случайной).

Причинная связь характеризуется следующими признаками:

1) Деяние (действие или бездействие), являясь причиной, предшествует по времени наступлению смерти.

2) Деяние является необходимым условием наступления смерти, т.е. таким условием, без которого смерть при имеющихся обстоятельствах не могла бы наступить.

3) Деяние по своему характеру и с учетом конкретных обстоятельств в момент совершения создает неизбежность или реальную возможность непосредственного причинения смерти либо возникновения посредующего звена причинности, закономерно приводящего к ней.

4) Смерть наступает именно в результате воплощения неизбежности или реальной возможности в действительность, т.е. является действительным прямым (закономерным) последствием деяния, а не следствием побочных причин, не связанных с деянием или связанных с ним случайно и неожиданно вторгшихся в закономерный причинно-следственный процесс.[9]

Кроме обязательных признаков объективной стороны состава убийства на его квалификацию могут влиять и факультативные признаки: способ, обстановка, средства и орудия убийства, обстоятельства времени. Например, убийство общеопасным способом относится к квалифицированному виду (п. «е» ч.2 ст.105 УК РФ). Обстановка убийства в условиях психотравмирующей ситуации и при превышении пределов необходимой обороны свидетельствует о его привилегированном составе (ст.107 и ч.1 ст.108 УК РФ). Убийство во время родов также признается совершенным со смягчающими обстоятельствами.

Способ убийства как действие или система действий, применяемые при осуществлении чего-нибудь, есть ничто иное, как совокупность приемов и методов – механизм воздействия на организм потерпевшего, о критериях классификации которого и его видах говорилось выше. Конкретные способы, отягчающие убийство, будут рассмотрены ниже.

Обстановка убийства – это совокупность закономерных (необходимых) и случайных (косвенных) взаимообусловленных, взаимосвязанных и взаимодействующих субъектов социальных отношений и объектов материального мира, их (рас)положение, обстоятельства и условия существования, в которых совершается посягательство на жизнь потерпевшего.

Под временем убийства понимается промежуток той или иной длительности, определенный момент, в который совершается деяние. Обстановка и время убийства относят некоторые его составы к привилегированному виду (убийство матерью новорожденного ребенка во время родов).

Средство преступления – это прием, способ действия для достижения результата; орудие (предмет, совокупность приспособлений) для осуществления деятельности. Следовательно, средство убийства – это предмет, явление или действие человека, при помощи которых совершается посягательство на жизнь.

В юридической литературе все средства преступления предлагается подразделить по их функциональному назначению на орудие и вспомогательные средства.

Орудие убийства – это разновидность средства преступления, представляющая собой явление или предмет материального мира, которые непосредственно воздействуют на организм потерпевшего. Орудие в свою очередь можно классифицировать по конструктивному предназначению на оружие и предметы, используемые в качестве оружия.

Вспомогательные средства – это действия, явления и материальные предметы, которые не применялись для непосредственного воздействия на организм потерпевшего, но способствовали наступлению смерти (например, автомобиль, на котором жертву привезли в лес и там задушили).

Поскольку средства и орудия преступления непосредственно на квалификацию убийства не влияют, нет необходимости в более подробном их анализе.

2.2. Субъект и субъективная сторона убийства

Субъективная сторона убийства в соответствии со ст. 105 УК РФ характеризуется только умышленной виной. Умысел при убийстве может быть как прямым, так и косвенным. При прямом умысле виновный осознает, что он посягает на жизнь другого человека, предвидит, что его деяние содержит реальную возможность или неизбежность наступления смерти, и желает ее наступления.

Так, С. с прямым умыслом совершил убийство. Обстоятельст­ва дела таковы. С. и П. ехали вместе в такси. По пути между ними возникла ссора. С. достал складной нож и, высказывая угрозы убить П., попросил знакомого ему водителя остановить машину. Выйдя из такси, С. ударил ножом П. В результате ранения сердца П. тут же скончался.[10]

При косвенном умысле на убийство виновный осознает, что своим деянием ставит в опасность жизнь человека, предвидит, что от этого деяния может наступить его смерть, не желает ее наступления, но сознательно допускает либо безразлично отно­сится к этому. В последнее время широкое распространение по­лучили случаи убийства путем взрывов. При этом нередко вместе с намеченной жертвой погибают и другие лица. В этих случаях виновный в отношении убийства намеченной жертвы действует с прямым умыслом, а в отношении убийства других лиц — обычно с косвенным. Но если он предвидит неизбежность гибели других лиц, то и здесь налицо прямой умысел.

Установление различия между прямым и косвенным умыслом имеет большое практическое значение. Как неоднократно под­черкивал Пленум Верховного Суда РФ, покушение на убийство возможно только с прямым умыслом, т.е. тогда, когда деяние субъекта свидетельствовало, что он предвидел наступление смерти, желал ее наступления, но этого не произошло по причинам, не зависящим от его воли.

Решая вопрос о виде умысла виновного, суды должны исхо­дить из совокупности всех обстоятельств совершенного преступ­ления и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (на­пример, ранение жизненно важных органов человека), причины прекращения виновным преступных действий и т.д., а также предшествующее преступлению и последующее поведение ви­новного, его взаимоотношения с потерпевшим.

Нанесение ножевых ранений в жизненно важные органы, ко­торые заведомо для виновного могут повлечь смерть потерпев­шего, свидетельствует, как правило, о наличии прямого умысла на лишение жизни. Применение огнестрельного оружия является показателем серьезности намерений лица и наряду с другими об­стоятельствами является важным доказательством наличия у ви­новного умысла на убийство. А выстрелы с близкого расстояния обычно совершаются с целью убийства.

При прямом умысле лицо желает наступления смерти, однако надо иметь в виду, что виновный не обязательно желает наступ­ления только смерти. Его умысел может быть альтернативным, когда он предвидит возможность как наступления смерти, так и причинения тяжкого вреда здоровью и одинаково желает их наступления. Если преступный результат не наступает по не за­висящим от него обстоятельствам, он должен привлекаться за покушение на убийство, ибо в противном случае будет необосно­ванное освобождение от уголовной ответственности за более тяжкое посягательство.

Так, М. во время работы подъехал на тракторе к киоску и бес­причинно стал приставать к гражданам. Когда те предложили ему уехать, пригрозив сообщить о нем в милицию, М., высказывая угрозу передавить их, сел на трактор и стал гоняться за людьми, сбивая встречавшиеся на пути препятствия. Ч. спрятался за столб. М. направил трактор в его сторону и с ходу ударил в столб, пере­ломив его. При падении столба Ч. получил перелом бедра. Дру­гим удалось убежать. Судом М. правильно был осужден за поку­шение на убийство.[11]

Предварительная угроза убийством часто наряду с другими обстоятельствами является важным доказательством наличия умысла на убийство. Однако по делу необходимо выяснить серь­езность намерений лица, высказавшего такую угрозу. Не всегда слова о намерении совершить убийство отражают действительное желание виновного, даже если они сопровождаются и некоторы­ми действиями, внешне похожими на реализацию угрозы.

В этом плане показателен такой пример. Ш., будучи в нетрез­вом состоянии, подошел к гражданам, сидевшим во дворе и иг­равшим в карты, и стал нецензурно выражаться. Граждане сдела­ли ему замечание, а его жена предложила пойти домой. В ответ на это Ш. пошел в сарай, взял там топор и подошел к игравшим в карты. Затем он поднял топор над одним из игроков П. и стал держать его в таком положении. Граждане закричали. П. обер­нулся, увидел топор и отбежал в сторону. После этого граждане отобрали у Ш. топор. Суд не усмотрел в действиях Ш. покуше­ния на убийство.[12]

Практика показывает, что угроза убийством нередко связана с хулиганскими действиями, которые совершаются с применени­ем или попыткой применения огнестрельного, холодного или иного оружия, а также предметов, используемых в качестве ору­жия. Покушение на убийство необходимо отграничивать от по­добных действий.

Суд не признал покушением на убийство действия Г. Он, буду­чи в нетрезвом состоянии, учинил в коридоре дома ссору с со­седями, нанес супругам П. и их малолетнему сыну несколько уда­ров, а затем взял столовый нож и угрожал им расправой. Когда М. потребовала от него прекратить хулиганские действия, Г. схватил ее, угрожая зарезать, и приставил нож к животу. Затем Г. с ножом бегал за Л., в квартире П. набросился на К., приставил к его груди нож, угрожая выколоть глаза вмешавшемуся П., поднимал нож на уровень его глаз. Суд вполне обоснованно осудил его за хулиган­ство с применением предметов, используемых в качестве оружия.[13]

При косвенном умысле на убийство виновный предвидит ре­альную возможность наступления смерти в результате своих дей­ствий. В случаях когда он предвидит неизбежность последствия, речь может идти только о прямом умысле (ч. 2 ст. 25 УК). Наибо­лее существенное различие между этими видами умысла прохо­дит, как указано в законе, по волевому элементу. Если при пря­мом умысле на убийство виновный желает наступления смерти, то при косвенном — не желает, но сознательно допускает либо безразлично относится к ее наступлению. Термин «не желает» надо понимать не в смысле «не хочет», а в смысле «не имеет прямого желания» «Сознательно допускает» – означает, что виновный готов принять смерть как результат своего деяния».

Суды не всегда четко проводят различия между прямым и косвенным умыслом. Так, Кировским районным судом г. Омска К. был признан виновным в покушении на убийство. Осужден­ный заранее приготовленным ножом ударил в грудь Т., причинив ему повреждения, опасные для жизни в момент нанесения. Смерть потерпевшего не наступила благодаря своевременно ока­занной медицинской помощи.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор изменила и переквалифицировала содеянное на умыш­ленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего. При этом она указала, что покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, а районный суд фактически не признал нали­чие такого умысла у К., поскольку указал в приговоре, что он, нанеся удар ножом потерпевшему в жизненно важную часть тела и не оказав помощь потерпевшему, должен был осознавать по­следствия такого удара, желая и допуская эти последствия.[14]

В данном случае суд не провел разделения прямого и косвен­ного умысла по волевому моменту.

Субъектом убийства является физическое вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста – при простом и квалифицированном убийстве (ст.105 УК), и 16-летнего возраста – в привилегированном убийстве (ст.ст.106-108 УК РФ).

Устанавливая 14-летний возраст за отдельные виды преступлений, в том числе, за убийство без смягчающих обстоятельств, законодатель руководствуется, прежде всего, не степенью и характером общественной опасности преступлений, а следующими двумя обстоятельствами:

1) возможностью виновных в таком возрасте в полной мере осознавать социальную ценность объекта посягательства и общественную опасность деяния;

2) распространенностью этих преступлений среди несовершеннолетних 14-15-летнего возраста.

В ст.20 УК РФ сказано о том, что уголовной ответственности подлежит лицо, достигшее ко времени совершения преступления соответствующего возраста.

В соответствии с ч.2 ст.9 УК РФ временем совершения преступления признаётся время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий. Отсюда следует, что юридическим временем убийства является время совершения деяния (действия или бездействия), а не время наступления смерти.[15]

В связи с тем, что последствие убийства в виде смерти может не совпадать по времени с действием, этот вопрос является актуальным для квалификации.

Если лицо достигло возраста уголовной ответственности за убийство после совершения деяния (нанесения телесных повреждений потерпевшему, отравление медленно действующим ядом, захоронение заживо, т.е. на стадии оконченного покушения), но до момента наступления смерти, то ответственность за убийство исключается.

Сложнее решить вопрос об ответственности в случаях, когда процесс медленного лишения жизни находится под контролем (наблюдением) лица. Например, помещение потерпевшего с целью лишения его жизни в холодильную камеру или подвешивание за ноги, когда подросток находится все время рядом с потерпевшим, около него. Это – стадия неоконченного покушения.

Думается, если возраст уголовной ответственности наступает во время стадии неоконченного покушения на убийство, то имеются все основания признавать лицо субъектом убийства, совершенного в форме бездействия, с того момента, когда лицу исполнилось 14 лет (с 00 часов следующих за днем рождения суток), не вменяя ему в вину первоначальные действия (запирание, подвешивание).[16]

Действительно, достигнув возраста уголовной ответственности, виновный, осознавая, что потерпевший находится в заведомо опасном для жизни состоянии, был обязан и мог устранить эту опасность, т.е. освободить потерпевшего. С этого момента его поведение из общественно опасного действия «превращается» в преступное бездействие. И последующая смерть потерпевшего относит такое бездействие к убийству.