Преступления в сфере экономической деятельности

Между тем вывод  суда о необходимости исключения данной суммы из дохода следует признать правильным, поскольку она принадлежала Леонову, а не была получена в результате незаконной предпринимательской деятельности.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции для определения размера дохода Леонова от незаконной предпринимательской деятельности из суммы всей выручки, полученной Леоновым в результате осуществления этой деятельности, обоснованно произвел вычеты расходов и суммы, полученной в результате ликвидации ТОО «АТЕ» и использованной им для осуществления предпринимательской деятельности. Следовательно, вывод суда о том, что доход Леонова не является крупным, правилен, а потому уголовное дело в отношении него по ч.2 ст.162.5 УК РСФСР в соответствии со ст.3 Закона Российской Федерации от 13 июня 1996 г. «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации» подлежит прекращению за отсутствием состава преступления»[3].

Таким образом, предусмотренный диспозицией ч.1 ст.171 УК РФ (незаконное предпринимательство) квалифицирующий признак данного состава преступления - извлечение дохода в крупном размере - составляет выгоду, полученную от незаконной предпринимательской деятельности, за вычетом расходов, связанных с ее осуществлением.

Прибыль юридического лица и доходы физического лица - понятия различные как по своему правовому, так и по экономическому содержанию.

По смыслу руководящих  разъяснений Верховного Суда РФ доходом  физического лица является часть  прибыли, которую оно получило в результате ее распределения в форме заработной платы или дивидендов от вложенного капитала. При определении возможности привлечения к ответственности по ст.171 УК РФ необходимо учесть, какой доход получило именно это лицо, вне зависимости от суммы сделки. В распределении прибыли, полученной в результате незаконного предпринимательства, может участвовать несколько лиц, не являющихся субъектами указанного состава.

Что касается ущерба, причиненного незаконным предпринимательством, то его определение и исчисление производится по усмотрению суда исходя из конкретных обстоятельств дела. В любом случае, необходимо наличие причинной связи между преступлением и причиненным им ущербом.

В заключение хотелось бы сказать о субъекте преступления,  т.е. о лице, которое может быть привлечено к ответственности по ст.171 УК РФ. Несмотря на то, что в тексте указанной статьи не содержится четкое описание субъекта преступления, можно сделать вывод о том, что им признается лицо, достигшее 16-летнего возраста, осуществляющее предпринимательскую деятельность на территории РФ, которое не исполнило возложенную на него законом обязанность по регистрации или получению разрешения (лицензии) либо соблюдению условий лицензирования.

Следует отметить, что наличие данной обязанности присуще не только лицам, непосредственно осуществляющим предпринимательскую деятельность (индивидуальные предприниматели), но и лицам, выполняющим управленческие функции в коммерческих и иных организациях (руководители предприятий и организаций). Следовательно, руководители тех предприятий и организаций, которые осуществляют на территории РФ незаконную предпринимательскую деятельность, также могут быть привлечены к уголовной ответственности за незаконное предпринимательство.

Одним из условий  привлечения к ответственности является извлечение дохода от данной деятельности в крупном или особо крупном размере. В соответствии с этим, к уголовной ответственности возможно привлечь только лицо, участвующее в распределении прибыли, или лицо, доход которого зависит от прибыли предприятия. Лица, не получающие в результате незаконного предпринимательства доход, например, главный бухгалтер и руководитель предприятия, могут, по нашему мнению, в определенных случаях являться соучастниками преступления. Так, по делу В., в качестве обвиняемого был привлечен главный бухгалтер предприятия, но уголовное дело в отношении него было прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления.

Нередко квалификация действий как незаконное предпринимательство  сопряжено с вменением таких составов как мошенничество (ст.159 УК РФ) и уклонение от уплаты налогов (ст.199 УК РФ). Полагаем, что указанные составы не могут образовывать ни реальной, ни идеальной совокупности преступлений.

Непосредственный  объект этого преступления – конкретное общественное отношение, складывающееся в процессе функционирования определённой сферы экономической деятельности. Непосредственным объектом незаконного предпринимательства являются общественные отношения по поводу осуществления нормальной предпринимательской деятельности, отношения, регулирующие сферу предпринимательской деятельности.

В.А. Широков  отмечает: «Непосредственный объект рассматриваемого преступления – общественные отношения, регламентирующие занятие  предпринимательской деятельностью. Дополнительным непосредственным объектом могут быть имущественные права граждан, организаций или государства». Так же считает А.М. Яковлев: «Объектом, на который посягает данное преступление, является нормальный порядок осуществления законной предпринимательской деятельности».

Соглашаясь с  проф. В.А. Широковым, автор считает, что дополнительным непосредственным объектом этого преступления могут  быть также личные не имущественные  права граждан, например, здоровье.

Объективная сторона  незаконного предпринимательства состоит в осуществлении предпринимательской деятельности без регистрации либо без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, а также в осуществлении такой деятельности с нарушением условий лицензирования.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Освобождение  от налогов также указывается  законодателем в качестве одной  из целей деятельности субъекта преступления, предусмотренного ст. 173 УК РФ. Следует отметить, что использование в тексте диспозиции ст. 173 УК РФ термина «освобождение от налогов» нельзя признать удачным. С одной стороны, очевидно, что законодатель имел в виду под освобождением от налогов, в том числе, уменьшение размера налоговых платежей, т.е. получение налоговых льгот. С другой стороны, при грамматическом толковании термина «освобож-дение» следует вывод, что он означает полное прекращение обязанности по уплате налогов. В частности, C.И. Ожегов определил термин «освобождение» как избавление от обязанностей, дел; стать свободным; получение возможности не делать чего-либо.10 Кроме того, исходя из системного толкования налогового законодательства России, действовавшего на момент принятия УК РФ, (п. 7 ст. 3 Закона Российской Федерации от 7 декабря 1991 г. ? 1998-1 «О подоходном налоге с физических лиц», п. 5 ст. 6 Закона Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. ? 2116-1 «О налоге на прибыль с предприятий и организаций»), освобождение от налога является только одним из видов налоговых льгот.11 Следовательно, в соответствии со ст. 173 УК РФ цель по освобождению от налогов отсутствует, если лицо имело намерение по получению иных налоговых льгот (например, уменьшение размера налоговой ставки).  
 
Однако налоговое законодательство предусматривает значительно больше возможностей по получению налоговых льгот, чем по полному освобождению от уплаты какого-либо вида налога. В этом случае цель по уменьшению налоговых платежей при создании коммерческой организации будет рассматриваться не в качестве освобождения от налогов, а как получение иной имущественной выгоды. По нашему мнению, в целях единообразного применения уголовного закона к однородным общественным отношениям, в диспозиции ст. 173 УК РФ «освобождение от налогов» следует заменить на «приобретение налоговых льгот».  
 
Под иной имущественной выгодой при лжепредпринимательстве следует также понимать как приобретение дополнительного дохода, так и обращение в свою пользу денежных средств или иного имущества, которое еще не поступило, но должно было поступить в собственность третьих лиц. В ст. 173 УК РФ предусмотрено осуществление лжепредпринимательства с целью прикрытия запрещенной деятельности, что означает совокупность лжепредпринимательства и иного преступления в случаях, когда запрещенная деятельность образует состав самостоятельного преступного деяния, например, при занятии контрабандой.  
 
Отдельного внимания заслуживает вопрос, возможно ли полное отсутствие намерения осуществлять предпринимательскую деятельность при создании коммерческой организации с целью освобождения от налогов? Дело в том, что в этом случае субъект не может не иметь намерения на осуществление предпринимательской деятельности, потому что освобождение от налоговых платежей возможно только при условии совершения организацией предпринимательской деятельности, ведь налоги с юридических лиц взимаются, как правило, именно с результата предпринимательства. В противном случае цель по освобождению от налогов достигнута быть не может, т.к. не будет самого объекта налогообложения (прибыли, имущества организации, добавленной стоимости). Например, создание юридического лица в зоне льготного налогообложения уже предполагает дальнейшее осуществление этой организацией коммерческой деятельности в виде поставки товаров, выполнении работ, оказании услуг и т.д., т.к. налоговые льготы предполагают уменьшение ставок налогов на доходы, возникшие в результате осуществления предпринимательской деятельности. Похожая ситуация возникает при создании коммерческой организации с участием инвалидов. В соответствии со ст. 6 Закона Российской Федерации «О налоге на прибыль предприятий и организаций» ставки налога на прибыль предприятий понижаются на 50 процентов, если от общего числа их работников инвалиды составляют не менее половины. Но для получения такой льготы предприятие должно вначале заработать прибыль, следовательно, опять имеет место предпринимательская деятельность. Все вышесказанное может быть применено и в случае создания коммерческой организации в целях получения иной имущественной выгоды, тем более, что понятие «имущественная выгода» тождественно определению прибыли при осуществлении предпринимательства. Следует ли из этого вывод, что лжепредпринимательство не может быть совершенно при наличии цели освобождения от налогов или получения иных выгод имущественного характера? Действительно ли в этих случаях субъект всегда имеет намерение на осуществление предпринимательской деятельности? Подобный подход представляется нам верным только в ситуациях, когда освобождение от налогов или получение иных выгод имущественного характера осуществлялось законными способами. Однако нередки случаи, когда «лжефирмы» создаются для совершения заведомо незаконных операций, например, по обналичиванию денежных средств.12 Целью их создания является также «перекачивание» денежных средств, в том числе, добытых преступным путем, в целях маскировки их источника, сокрытия от налогообложения.13 Названные действия являются незаконными и с предпринимательством никак не связаны, поэтому создание организаций в целях осуществления такой деятельности следует квалифицировать как лжепредпринимательство.  
 
Специфика рассматриваемого преступления заключается, в частности, в том, что создание лжепредприятий выступает способом совершения иных уголовно-наказуемых деяний, как правило, связанных с обманом или злоупотреблением доверием. Таким образом, в случае совершения мошенничества с помощью специально созданной для этой цели фиктивной коммерческой организации указанные деяния следует квалифицировать по совокупности ст. 173 и ст. 159 УК РФ. Следует отметить, что по этому вопросу в юридической литературе нет единого мнения. В частности, А.Г. Корчагин и А.В. Щербаков считают, что наличие в уголовном законе ст. 159 и ст. 173 порождает конкуренцию норм. Привлечение к ответственности по совокупности указанных преступлений, по их мнению, возможно только в случае реальной совокупности лжепредпринимательства и мошенничества, в частности, когда в результате лжепредпринимательства имело место извлечение имущественной выгоды, не связанное с хищением чужого имущества, но причинившее крупный ущерб гражданам, организациям или государству.14 Подобной позиции придерживается и Б.В. Волженкин.15 Далее авторы указывают на наличие конкуренции уголовно-правовых норм при применении ст. 173 и ст. 165 УК РФ и предлагают в целях совершенствования уголовного законодательства вообще исключить ст. 173 УК РФ из уголовного закона.16 Некоторые авторы утверждают, что, в случаях, когда лжепредпринимательство являлось способом совершения мошенничества, то дополнительной квалификации по ст. 173 УК РФ не требуется, т.к. ответственность за способ совершения преступления в данном случае не наступает.17 По нашему мнению, нередко выступая лишь способом совершения других преступлений, лжепредпринимательство предусмотрено уголовным законом в качестве самостоятельного состава преступления не случайно. Ведь это деяние посягает вовсе не на отношения собственности18, его объектом, в отличие, например, от мошенничества, являются общественные отношения по поводу установленного порядка осуществления предпринимательской деятельности. Хищение чужого имущества иди приобретение права на чужое имущество составом лжепредпринимательства не охватывается. Поэтому нам представляются необоснованными приведенные выше высказывания, что лжепредпринимательство конкурирует с другими нормами уголовного закона и является, по-существу, одной из форм мошеннического обмана. Более того, ни в одном из составов преступлений, предусмотренных УК РФ, создание лжепредприятия не предусмотрено в качестве обязательного признака. По правилам квалификации, если способ совершения преступления выступает в качестве самостоятельно преступного деяния и не является обязательным признаком другого состава, то содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений.19 Т.е. имеет место, так называемая, реальная совокупность преступлений. Примерами такой совокупности являются: незаконное изготовление оружия (ст. 223 УК РФ) и убийство (ст. 105 УК РФ); присвоение или растрата чужого имущества (ст. 160 УК РФ) и служебный подлог (ст. 292 УК РФ); незаконное предпринимательство (ст. 171 УК РФ) и уклонение физического лица от уплаты налогов (ст. 198 УК РФ). Подобным образом следует квалифицировать лжепредпринимательство и любое иное преступление, в котором создание «лжефирмы» выступило в качестве способа совершения преступного деяния.  
 
Преступление, предусмотренное в ст. 173 УК РФ, относится к так называемым материальным составам и считается оконченными только в случае причинения крупного ущерба гражданам, организациям или государству в результате создания коммерческой организации без намерения осуществлять предпринимательскую или банковскую деятельность. Следовательно, исходя из диспозиции ст. 173 УК РФ, сам факт создания коммерческой организации может причинить крупный ущерб. Однако, как правильно отмечает Б.В. Волженкин, это вряд ли возможно, т.к. ущерб все-таки причиняют те действия, которые осуществляет данная организация, прикрываясь предпринимательской структурой.20 Действительно, если в соответствии со ст. 173 УК РФ объективная сторона лжепредпринимательства полностью исполнена с момента государственной регистрации юридического лица, то для наступления указанных в законе преступных последствий субъекту необходимо предпринять какие-либо действия по реализации целей создания коммерческой организации. Следовательно, причинение крупного ущерба гражданам, организациям и государству не может находиться в причинной связи с самим фактом создания коммерческой организации без намерения осуществлять предпринимательскую деятельность. Данное обстоятельство позволяет сделать вывод о невозможности применения на практике ст. 173 УК РФ, т.к. в соответствии со ст. 8 УК РФ, основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления. Отсутствие причинно-следственной связи между деянием и последствием при лжепредпринимательстве означает отсутствие в действиях лица объективной стороны, т.е. одного из элементов состава преступления.  

Решением данной проблемы может быть только изменение  уголовного закона. Следует учесть, что при лжепредпринимательстве всегда причиняется вред общественным отношениям по поводу установленного порядка осуществления предпринимательской деятельности, обеспечивающему нормальное развитие экономики, затрагиваются финансовые интересы государства, законные интересы других субъектов предпринимательской деятельности. Поэтому для квалификации деяния в качестве лжепредпринимательства важен факт создания реальной возможности для причинения крупного ущерба гражданам, обществу или государству. Причинение же крупного ущерба в результате совершения этого деяния, либо наступление иных тяжких последствий, следует рассматривать в качестве квалифицирующих признаков. В этом случае уголовно-правовая норма ст. 173 УК РФ могла бы принять следующий вид:  
 
Статья 173. Лжепредпринимательство.  
 
1. Лжепредпринимательство, т.е. создание коммерческой организации без намерения осуществлять предпринимательскую или банковскую деятельность, имеющее целью получение кредитов, приобретение налоговых льгот, извлечение иной имущественной выгоды или прикрытие запрещенной деятельности, создавшее возможность причинения крупного ущерба гражданам, обществу или государству, - наказывается:  
 
2. То же деяние:  
 
а) совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;  
б) повлекшее причинение крупного ущерба гражданам, обществу или государству, - наказывается:  
По нашему мнению, для того, чтобы ст. 173 УК РФ стала реально применяться на практике21, необходимо установление уголовной ответственности за сам факт совершения преступного деяния (формальный состав) совершенно независимо от наступления или отсутствия вредных последствий.  
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 4.Объективные  признаки незаконного  предпринимательства  и лжепредринимательства  по уголовному закону России.

 
 
 
 
Предпринимательская деятельность, определяемая ст.2 Гражданским Кодексом РФ как  самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое  получение прибыли от пользования  имуществом, продажи товаров, выполнения работ и оказания услуг лицами, зарегистрированными в качестве предпринимателей в установленном законом порядке, является основной формой экономической деятельности. 
Поэтому государство обязано урегулировать законом соответствующие отношения и охранять установленный законодательством порядок различными, в том числе и уголовно-правовыми, средствами. Этим обстоятельством объясняется актуальность проблемы защиты предпринимательства законного (легального) и ответственности за незаконную предпринимательскую деятельность и лжепредпринимательство для отечественного уголовного законодательства. 
Незаконное предпринимательство состоит в том, что лицо, игнорируя установленный федеральным законодательством порядок, осуществляет специфическую экономическую деятельность. Эта деятельность при наличии государственной регистрации и, в ряде случаев, лицензии, могла быть признана предпринимательской. Тем самым субъект осуществляет эту общественно значимую деятельность вне сферы контроля государства. 
Это создает условия для различных злоупотреблений, совершения иных преступлений: налоговых, таможенных, связанных с использованием поддельных документов, нарушением прав потребителей и иных хозяйствующих субъектов и ряда иных. Наличие большого числа предпринимательских субъектов действующих нелегально (в рамках так называемого теневого сектора экономики) создает много проблем для государства. Оно сокращает возможности государства по управлению народным хозяйством, устранению его диспропорций, контроля сферы обращения, сокращает налоговую базу, стимулирует инфляцию. 
Кроме того, данный сектор экономики является питательной средой для всевозможных криминальных группировок, выполняющих в нем публичные (властные) функции и инвестирующих в него основную часть нелегально полученных доходов, а также составляет базу для коррупции государственных служащих. 
Ст. 171 УК РФ определяет незаконное предпринимательство как «осуществление предпринимательской деятельности без регистрации либо без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, или с нарушением условий лицензирования, если это деяние причинило крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере». 
Новая редакция рассматриваемой статьи претерпела существенные изменения по сравнению со ст.162-4 УК РСФСР (в редакции Федерального закона от 1.07.1993 г.) /См.: Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ, 1993, №32, ст.1231/. Была устранена – как условие привлечения виновного к уголовной ответственности – необходимость предварительного наложения на него административного взыскания за аналогичные деяния; были четко определены необходимые последствия преступления – крупный ущерб; устранены составы – осуществление деятельности, разрешенной только государственным предприятиям, и незаконное предпринимательство в сфере торговли (ст.161-5 УК РСФСР). 
Кроме того, УК РФ были введены квалифицированные составы; введен новый состав деяния, сопряженный с извлечением крупного дохода; введен состав преступления, лжепредпринимательство (ст.173 УК РФ). 
Лжепредпринимательство законодатель определяет, как создание коммерческой организации без намерения осуществлять предпринимательскую или банковскую деятельность, имеющее целью получение кредитов, освобождение от налогов, извлечение иной имущественной выгоды или прикрытие запрещенной деятельности, причинившее крупный ущерб гражданам, организациям или государству. 
Очевидно, что оно всегда посягает на имущественные отношения, одной из сторон которых являются граждане, организации (всех форм собственности, особо выделяются при этом кредитные организации) или государство, которым причиняется крупный ущерб, тогда как незаконное предпринимательство может иметь своим содержанием полезную для окружающих (деловых партнеров незаконного предпринимателя) деятельность. Поэтому в обществе преобладает в целом терпимое отношение к незаконному («черному» или «серому») предпринимательству. 
Объективная сторона лжепредпринимательства выражается в создании в законных формах коммерческой организации без цели вести соответствующую деятельность (Учреждение некоммерческой организации, а равно и «лжерегистрация» индивидуального предпринимателя, действующего без образования юридического лица, по смыслу закона состава преступления не образует), тогда от государства самого факта ведения бизнеса, чаще – преуменьшение реальных масштабов и сокрытие целых направлений ведущегося легального бизнеса /См.: Кошкаров А. Черная дыра// «Эксперт», 2000, 27 марта, с.30/. 
Лжепредпринимательство, создание «фирмы-фантома» осуществляется без цели ведения бизнеса в специально указанных противоправных целях: незаконного получения кредитов и (или) освобождение от налогов, извлечения иной имущественной выгоды, а также прикрытия запрещенной (т.е. противозаконной) деятельности. Здесь мы имеем подготовленную деятельность к совершению вполне определенных преступлений (незаконное получение кредита, уклонение от налогов, легализация имущества добытого преступным путем и пр.), широко распространенных в деятельности организованных преступных групп. 
Как правило, такие группы имеют прикрытие в виде легальной коммерческой структуры, или «холдинга» - клубка фирм и индивидуальных предпринимателей, - укрывающих незаконно полученные доходы, представляющих их окружающим как законно полученные (легализующие) и осуществляющих их нелегальное инвестирование или перевод за рубеж. Такие группы устанавливают коррупционные связи в органах государственной власти, правоохранных и контрольно-ревизионных органах. /См. Егоркин В.М.,Колесников В.В. Преступность в сфере экономической деятельности. СПб.,2000 С.157/. Поэтому преступления ОПГ отличаются исключительно высокой латентностью.  
Если родовым объектом всех преступлений в сфере предпринимательской деятельности является установленный законодательством порядок осуществления данной деятельности гражданами и юридическими лицами, то видовые объекты могут существенно отличаться, как, например, выделяется такой специфический вид бизнеса, банковская деятельность (ст.172 УК РФ). 
Применительно к незаконному предпринимательству, видовыми объектами являются те общественные отношения, которые охраняются государством в конкретных отраслях экономики, в которых осуществляется незаконная предпринимательская по содержанию деятельность: торговля, строительство, транспорт, образование и иные. 
Еще большим многообразием отличаются непосредственные объекты уголовно-правовой защиты: порядок регистрации предпринимательских субъектов, порядок государственного лицензирования определенных видов деятельности, порядок осуществления предпринимателями лицензионных видов деятельности, имущественные интересы различных хозяйствующих субъектов, включая государство. 
Объективная сторона незаконного предпринимательства отличается разнообразием. Она может выражаться в трех основных формах или в их различном сочетании: осуществление предпринимательской деятельности без регистрации; осуществление предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда оно обязательно; с нарушением условий лицензирования. 
Осуществление предпринимательской по содержанию деятельности является систематическое совершение лицом действий, обладающих определенным единством и в этом единстве направленных на извлечение прибыли в результате возмездного удовлетворения потребностей третьих лиц в предлагаемых товарах, услугах, имуществе. 
Вопрос о признании осуществляемой субъектом деятельности предпринимательской деятельностью решаются судебноследственными органами в зависимости от продолжительности и интенсивности возмездных действий, объема получаемой прибыли и других факторов. Так, не является предпринимательской деятельностью случайное и возмездное оказание услуг знакомыми или иными лицами, разовое предоставление им своего имущества в пользование за вознаграждение и т.п. 
Если большинство составов преступлений против установленного порядка предпринимательской деятельности являются формальными, то для незаконного предпринимательства, а также лжепредпринимательства законодатель вводит материальные критерии оконченного состава преступления. Это справедливо ввиду широкого распространения сходных, но малозначительных деяний в современном обществе. 
Незаконное предпринимательство является оконченным в момент причинения крупного ущерба или извлечения дохода в крупном размере (превыщающем 200 минимальных месячных размеров оплаты труда (ММРОТ), установленных на момент совершения преступления); особо крупного ущерба (свыше 500 ММРОТ). Вместе с тем, некоторые исследователи указывают, что состав преступления, предусмотренного ст.171 УК РФ является формальным /См. Уголовное право. Особенная часть. Учебник/ под ред. Н.И.Ветрова, Ю.И.Ляпунова. М., «Новый юрист», 1998 С.302/. 
Именно по данному признаку уголовно наказуемое незаконное предпринимательство отграничивается от административных проступков, предусмотренных нормами Главы 12 действующего до 1.07.2002 г. Кодекса РСФСР об административных правонарушениях (1984 г.) или ст.14.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях (2001 г.). 
Поэтому, в принципе, невозможно совершить покушение на совершение и одного и другого рассматриваемого преступления: причинен крупный ущерб (извлечен доход в крупном размере) – имеет место уголовно – наказуемое деяние; не причинен (не извлечен) – административное правонарушение. 
Однако, по мнению исследователей, многолетняя установившаяся практика привлечения к ответственности за незаконное предпринимательство с вменением в качестве крупного дохода всей суммы поступлений от такой деятельности была «сломана» несколькими решениями по конкретным делам Верховного Суда РФ. В частности, Президиум Верховного Суда РФ в постановлении по делу Леонова потребовал понимать под доходом разницу между полученной от предпринимательской деятельности прибылью и расходами, понесенными в результате этой деятельности. /См. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1998, №6, С.14/. После этого сотни дел были прекращены или в их возбуждении было отказано /См. Яни П. Доход от незаконного предпринимательства // «Законность», 2000, №6 С.6/. 
В рассмотренных случаях Верховный Суд РФ предписывает использовать при исчислении дохода правила, установленные законодательством о налогах и сборах, определяющие порядок установления объекта налогообложения (налоговой базы), а значит, учитывать и факты, влияющие на уменьшение объекта налогообложения. 
Ущерб, причиненный потерпевшим государству в результате незаконной предпринимательской деятельности, исчисляется и оценивается в качестве крупного, исходя из обстоятельств конкретного дела. В ущерб, размеры которого определяются с учетом норм ст.15 и 393 ГК РФ, могут быть включены: вред, причиненный жизни или здоровью граждан, их имуществу, в частности, вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товаров, работ и услуг, а также недостоверной или недостаточной информации о них, а также упущенная выгода хозяйствующих субъектов и государства. 
В последнем случае, если имеет место ситуация конкуренции норм и незаконном предпринимательстве и уклонении от уплаты налогов и сборов, то вопрос должен решаться с учетом разъяснений, данных 
Пленумом Верховного Суда РФ: «Действия виновного, занимающегося предпринимательской деятельностью без регистрации или без специального разрешения либо с нарушением условий лицензирования и уклоняющегося от уплаты налога с доходов, полученных в результате такой деятельности, подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных соответствующими частями ст.171 и 198 УК РФ». /См. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4.07.1997 г. «О некоторых вопросах применения судами РФ уголовного законодательства об ответственности за уклонение от уплаты налогов» //Российская газета, 1997, 19 июля/. 
Справедливо будет применять данную рекомендацию и при конкуренции норм о лжепредпринимательстве и незаконном получении кредита (ст.176 УК РФ), монополистических действий и ограничения конкуренции (ст.178 УК РФ), легализации денежных средств или имущества добытого преступным путем (ст.174 УК РФ). В обоих случаях имеет место совокупность преступлений: при незаконном предпринимательстве – идеальная или реальная; при лжепредпринимательстве – всегда идеальная. На это указывает квалифицирующий признак цели лжепредпринимательства. 
Если же имеет место конкуренция норм о незаконном предпринимательстве, которое выражалось в занятии запрещенным под страхом уголовного наказания видом деятельности в виде промысла (приобретение и сбыт наркотических средств, изготовление и сбыт оружия и т.п.), и соответствующими преступлениями, совершаемыми повторно или систематически, то виновные должны нести ответственность в соответствии со специальными нормами Особенной части УК, например, по ст.232, 233, 242 УК РФ и др. 
В качестве квалифицирующих признаков незаконной предпринимательской деятельности законодатель предусматривает: совершение преступления организованной группой; извлечение дохода в особо крупном размере; совершение преступления лицом, ранее судимым за незаконное предпринимательство или незаконную банковскую деятельность. 
В первом случае необходимо обратиться к признакам организованной группы, закрепленным в п.3 ст.35 УК. К ним относятся: устойчивость объединения двух и более лиц, заранее объединившихся и организовавшихся для совершения одного или нескольких преступлений. 
Устойчивость означает: наличие постоянных, долговременных связей между членами группы, специфических методов их совместной деятельности по подготовке и совершению преступлений; согласованность действий членов и распределение между ними функций, возникновение органа руководства и планирования. Встречаются организованные группы и без выраженного лидерства, что для совершения незаконного предпринимательства не характерно. 
Во втором случае особо крупными размерами незаконно полученного дохода признается сумма, превышающая 500 ММРОТ на момент совершения (пресечения, - поскольку незаконное предпринимательство является, как правило, длящимся) преступления. Порядок определения размеров дохода общий. 
Совершение преступления лицом, ранее судимым за совершение преступлений, предусмотренных ст.171 и 172 УК РФ, имеющим не погашенную и не снятую судимость, представляет собой признак специального рецидива преступлений. 
Таким образом, отличие рассматриваемого преступления от лжепредпринимательства проводится по объекту преступного посягательства и по его объективной стороне. При этом, лжепредпринимательство может осуществляться только определенным способом и в определенных целях, что предполагает повышенную, относительно незаконного предпринимательства, общественную опасность данного деяния. 
В этой связи только недоумение вызывают более легкие наказания, установленные по закону за лжепредпринимательство, чем за незаконное предпринимательство, а также и осуществление квалифицированных составов лжепредпринимательства. Субъекты лжепредпринимательства всегда действуют именно с целью обмана своих партнеров и клиентов, а также государства. 
Установление квалифицирующих признаков лжепредпринимательства необходимо потому, что данные преступления распространены в деятельности организованных преступных групп, а также «жизненно необходимых» для введения в оборот имущества и денежных средств, добытых преступным путем. 
Только недоумение может вызвать использование законодателем в ст.174 УК РФ иностранного термина «легализация», вместо русского «введение в хозяйственный оборот». Но законодатель тут же «поправился», используя жаргонное «отмывание». Неспособность выразить мысль, определить явление нормальным русским языком, свидетельствует, возможно, о непонимании сущности того отношения, которое пытаются урегулировать и именем закона защищать! 
В условиях глубочайшего кризиса не только правоохранительной, но и нормотворческой деятельности современного российского государства /. Об этом более подробно: Рязанов А.И. Страна осужденной собственности. М., 2000, С.112-113/, сам закон превращается в некоторое литературное упражнение или – что много хуже – сам становится криминогенным фактором.