Преступления против мира и безопасности человечества

Запрет жестокого обращения с военнопленными требует некоторой конкретизации в части круга лиц, защищаемых этим запретом, и в части самого понятия жестокого обращения. Исходя из предшествующего опыта человечества, Женевская Конвенция 1949 г. относит к числу военнопленных не только личный состав вооруженных сил, но и добровольцев (но не наемников), ополченцев, восставшее против захватчиков население, но при условии открытого ношения оружия и соблюдения законов и обычаев воны. На положении военнопленных должны считаться также экипажи торгового флота и гражданской авиации захваченные неприятелем.

Жестокое обращение – это причинение не вызываемых военной необходимостью физических или нравственных страданий, в том числе пытки, эксперименты на людях, избиение, бесчеловечные условия содержания, унижение чести и достоинства и т.д. Появившиеся в уголовно – правовой литературе утверждения, что отсутствие физического насилия не позволяет применять квалификацию деяний как жестокого обращения, не соответствует интерпретации этого понятия в международно-правовых документах. Даже пытка возможна путем применения психического, а не физического воздействия.

Гражданское население, жестокое обращение с которым также составляет объективную сторону деяния, запрещенного ст. 356 УК – это любые лица, не участвующие в войне или ином вооруженном конфликте, независимо от того, являются ли они гражданами воюющей страны или других стран либо лицами без гражданства.11

Запрещена под угрозой уголовной ответственности и депортация гражданского населения, то есть его высылка с занятой территории, угон при отступлении и т.д. Но от депортации надо отличать:

а) добровольную эвакуацию;

б) действия воюющей стороны, направленные на предотвращение массовых потерь гражданского населения. Например, временное выселение из населенных пунктов, в которых предполагаются крупные боевые действия.

Один из вариантов объективной стороны рассматриваемого состава – разграбление национального имущества на оккупированной территории. Речь идет об организации воюющей стороной на занятой территории противника крупномасштабного изъятия и присвоения «по праву победителя» исторических и культурных ценностей, а равно материальной базы экономики, не зависимо от формы собственности. Под этот запрет не попадают действия, которые:

а) предприняты с целью, временно сохранить ценности от случайных военных действий;

б) предусмотрены мирным договором, например, в связи с репарациями;

в) предусмотрены после безоговорочной капитуляции стороны, развязавшей агрессивную войну решением высшего органа стран – победительниц на оккупированной территории (с последующим решением этого вопроса в мирном договоре).12

Вместе с тем, разрешение, которое дает военное или гражданское руководство военнослужащим, на захват и вывоз определенного количества имущества, в том числе, «бесхозного», а тем более организация такого захвата и вывоза (например, складирование имущества трофейными командами с последующей раздачей военнослужащим или транспортировкой для руководящих политических и военных деятелей) несомненно, является формой разграбления имущества в смысле ст. 356 УК.

Интересный вопрос – соотношение рассматриваемой нормы и крайней необходимости. Например, является ли преступлением в смысле ст. 356 УК разрушение определенного числа строений и вывоз полученных таким образом строительных материалов для создания укреплений, предназначенных защищать военнослужащих от огня противника. Международно-правовые документы учитывают эту возможность, оговаривая, что незаконное присвоение имущества наказуемо, если оно не вызывается военной необходимостью. Но ее критерии могут определяться лишь с учетом всех обязательств конкретного случая, а не заранее. Поэтому при квалификации деяния по ст. 356 УК надо уделять внимание аргументации отсутствия (военной) необходимости.

Субъективная сторона рассматриваемых деяний – прямой умысел за нарушение законов и обычаев войны или иного вооруженного конфликта, минимизирующих их вредные последствия. Мотив не имеет значения для квалификации, но важен для индивидуализации наказания (фанатизм, ложное понимание служебного долга, корысть, месть за погибших и т.д.)

Субъектами рассматриваемых деяний могут быть как лица, отдающие приказы о нарушении законов и обычаев войны, так и лица, организующие их исполнение, а равно совершающие действия, предусмотренные ст. 356 УК по своей инициативе.

Часть 2 ст. 356 УК предусматривает ответственность за применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором. Преступление является оконченным с момента запуска ракеты – носителя такого оружия, взлеты воздушного судна с этим оружием, выпуска в сторону противника отравляющих или бактериологических веществ. О понятии оружия массового поражения говорилось при рассмотрении ст. 355 УК.13

2.2 Наемничество

Наемничество (ст. 359 УК). Мы относим наемничество к группе военных преступлений, так как речь идет о нарушении законов и обычаев войны (применение запрещенных средств и методов ее ведения). Даже в тех случаях, когда действия, составляющие объективную сторону наемничества совершаются, до начала боевых действий, они целенаправленны и на нарушение законов войны в ходе последних. Вместе с тем, говоря о непосредственном объекте наемничества как преступления, надо отметить его двойной характер: посягательство осуществляется и на отношения мира между государствами, генерируя напряженность в этих отношениях.

Ответственность по ст. 359 УК наступает при наличии двух условий. Одно из них, в отличие от текста предыдущей статьи УК подразумевается, а не оговорено прямо: уголовно-правовой запрет наемничества осуществляется в рамках Устава ООН о запрещении вербовки, использование определения наемника, которое дает закон. Согласно примечания к ст. 359 УК, воспроизводящему международно-правовое определение, наемником признается лицо:

а) не являющееся гражданином государства, ведущего боевые действия, или не проживающее на его территории, а также не направленное на эту территорию для выполнения официальных обязанностей;

б) реализующее цель получения материального вознаграждения за участие в боевых действиях;

Ст. 359 УК, как и ст. 356 УК карает за наемничество, обслуживающее не только войны (кстати, сам этот термин в статье не используется), но и любой вооруженный конфликт или военные действия, как межгосударственного, так и внутригосударственного характера.14

Объективная сторона деяний, предусмотренных ст. 359 УК многовариантна. Устанавливается ответственность за вербовку, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а равно за его использование в боевых действиях. Наказуема вербовка, совершенная любым способом от предложений и обещаний до принуждения. Финансирование или материальное обеспечение также наказуемо, независимо от способов (предоставляется наемнику, или его близким, или лидеру группы для распределения; единовременно или регулярно; в денежной или иной форме и т.д.). Использование в вооруженном конфликте или военных действиях предполагает как непосредственное участие в боевых операциях, так и их обслуживание связью, транспортом и т.д.

Квалифицирующие обстоятельства деяния вербовщика, предусмотренные частью 2 ст. 359 УК; использование служебного положения или в отношениях несовершеннолетнего. В последнем случае представляется, что действия с ответственностью вербовщика должны по совокупности квалифицироваться и по ст. 150 УК. Наряду с ответственностью вербовщика предусматривается (часть 3 ст. 359 УК) ответственность самого нанятого лица (наемника) за участие в вооруженном конфликте или военных действиях. Представляется, что это деяние окончено с момента включения наемника в состав вооруженных сил стороны такого вооруженного конфликта (военных действий).

Субъективная сторона всех форм наемничества квалифицируется прямым умыслом, при наличии квалифицирующих обстоятельств, в том числе связанных с несовершеннолетием вербуемого лица, виновный должен осознавать их наличие и связь с предпринимаемыми им действиями. Мотивация деяний, предусмотренных ст. 359 УК может быть самой разнообразной от корысти до чувства патриотизма – она влияет на индивидуализацию ответственности и наказание.

Субъектом всех форм наемничества может быть лицо, достигшее 16 лет, действующее как по поручению другого лица, организации, государства, так и по собственной инициативе. Субъект преступления, предусмотренного частью 3 – специальный: лицо, завербованное в качестве наемника и включенное в вооруженное формирование завербовавшей его стороны.

Деяние, предусмотренное основным составом (часть 1 ст. 359 УК), является тяжким преступлением: квалифицированный состав (ч. 2) – особо тяжким преступлением. Деяние, предусмотренное ч. 3 (участие завербованного лица в боевых действиях) является тяжким преступлением.15

Глава 3. Проблемы развития системы преступлений против мира и безопасности человечества в Российском уголовном праве. 

Анализ нормативной базы показал, что не все составы преступлений, перечисленные в Проекте Международного кодекса вошли в раздел УК РФ о "международных преступлениях. И, наоборот, не все деяния против мира, преступность которых установлена в уголовном законе России содержаться в ст.15-26 Проекта (публичные призывы к развязыванию агрессивной войны; нападение на лиц и учреждения, которые пользуются международной зашитой).

Рассматривая преступления против мира, остановлюсь на тех, которые, на мой взгляд, имеют дальнейшую перспективу пополнить XII раздел отечественного уголовного закона.

Российский законодатель последовательно вводит в нормы уголовного права предписания международных актов, устанавливающих преступность тех или иных действий. Одним из таких действий давно перешедших границы государств является международный терроризм.

Международное уголовное право, несмотря на немалое количество документов, не определяет сам термин "терроризм". Вместо него речь обычно идёт о преступлениях, являющихся проявлениями международного терроризма. К таким актам документы международного права относят самые разные преступления.

Многие преступления, названные террористическими в Европейской конвенции по борьбе с терроризмом от 27 января 1977 г.,  такие как правонарушения, относящиеся к применению Гаагской конвенции по борьбе с преступным захватом летательных аппаратов от 16 декабря 1970г. правонарушения, содержащие захват заложников или незаконное лишение свободы правонарушения, содержащие использование бомб, гранат, ракет, автоматического огнестрельного оружия, насколько подобное использование представляет опасность для людей, - вошли в гл.24 УК РФ "Преступления против общественной безопасности". Это ст.ст.205 - "Терроризм",206 -"Захват заложника",211 -"Угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава", 227 -"Пиратство".

Не отрицая того, что действия криминализированные вышеуказанными статьями УК РФ являются действиями против общественной безопасности как правоохраняемого интереса, нельзя не признать того, что они, будучи совершенными с целью оказания влияния на развитие отношений между государствами или религиозными системами, посягают на мировой правопорядок и нормальный ход международных отношений. Ярким примером, обосновывающим такой подход, служат события, последовавшие после 11 сентября 2001 г.

Международная обстановка выдвинула новые требования понимания терроризма.

Прогрессивны положения, давшие толчок для нового осмысления проблемы международного терроризма заложены в Преамбуле Декларации о мерах по ликвидации международного терроризма от 9 декабря 1994г. Проявлениями терроризма определены деяния, которые "угрожают жизни ни в чём не повинных людей или приводят к их гибели, имеют пагубные последствия для международных отношений и могут поставить под угрозу безопасность государств". Прогрессивность определения для международного права заключается в том, что объектом посягательства здесь кроме прочего выбрано мирное развитие международных отношений государств.16

На дипломатической конференции 1998 г. в Риме, принявшей Статут Международного уголовного суда остро дебатировался вопрос об определении международного терроризма как преступления против мира и безопасности человечества. Особенно резкой критике со стороны представителей Алжира, Индии, Турции и Шри-Ланки подверглась формулировка, согласно которой уголовно-правовой запрет ограничивается "государственным" терроризмом, тогда как международный терроризм им не исчерпывается. Этот тезис можно поддержать анализируя лишь открытые сведения Службы внешней разведки России, передаваемые в средства массовой информации по обстановке в Чеченской республике.

В связи с этим необходимо отметить и то, что террорист может действовать не обязательно для достижения своих личных целей. Чаще присутствует ситуация, когда акт терроризма совершается в интересах представителей третьих сторон (государств, религиозных организаций, транснациональных корпораций). Например, военная компания в Чечне наглядно показала, что за чеченскими и иностранными террористами стоят агрессивные планы представителей арабского мира (Саудовской Аравии, Каира, Бахрейна) по отторжению Чечни от территории России и образованию Великого исламского государства, куда также вошла бы будущая Великая Албания с землями бывшей Югославии и Греции.

Располагая такими фактами, представители государств, признают международный терроризм именно как преступление против международного мира и человечности.