Договор дарения: понятие и содержание

  имуществом  на случай смерти — дарение является договором, г. е. двусторонней

  сделкой, а потому может иметь место  лишь при жизни дарителя. Заем (ст. 807

  ГК) и  хранение вещей на товарном складе с правом хранителя распоряжаться ими

  (ст. 918 ГК) внешне напоминают дарение,  поскольку вещи (деньги) передаются  в

  собственность заемщика или хранителя без какой-либо платы. Но из договора

  дарения обязательство либо вообще не возникает (большинство реальных

  договоров дарения), либо кредитором в этом обязательстве выступает

  получатель  имущества (консенсуальные договоры дарения). Тогда как в договорах

  займа и хранения с правом распоряжения имуществом получатели имущества

  (заимодавец  и хранитель) являются должниками, обязанными вернуть взамен

  полученных  ранее вещей равное количество вещей  того же рода и качества.

       1.2. Элементы договора дарения.

  Гражданское законодательство советского периода  фактически ограничивало

  предмет дарения лишь вещами. В отличие  от него действующий ГК резко расширил

  предмет договора дарения, включив в него вещи, имущественные права

  (требования) в отношении дарителя или третьих  лиц, а также освобождение от

  имущественных обязанностей перед дарителем или  третьим лицом. Такое

  определение предмета договора уже подвергалось и, вероятно, еще долго будет

  подвергаться  справедливой критике юристов. Причина  этого заключается, прежде

  всего, в том, что в одно множество  объединяются такие разнородные  объекты,

  как имущество (вещи и имущественные  права) и действия (освобождение от

  обязанности). Причем предметом дарения являются не любые, а лишь некоторые

  юридические действия: прощение долга (если даритель освобождает одаряемого от

  обязанности перед самим собой), перевод долга (если даритель переводит на

  себя  обязательство одаряемого перед  третьим лицом), принятие на себя

  исполнения  обязательства (если даритель исполняет  обязатель­ство за

  одаряемого  и от его имени). Все эти действия объединяет лишь то, что они

  направлены  на обогащение одаряемого, т.е. увеличение его имущества. Но вряд

  ли  этого достаточно для их включения  в предмет дарения. Во-первых, обогащение

  одаряемого  возможно в различных правовых формах, которые не исчерпываются

  лишь  случаями освобождения его от обязанностей. Так, безвозмездная передача

  имущества в пользование (ссуда), несомненно, обогащает  ссудополучателя, так

  как он сберегает сумму арендной платы. Но от этого ссуда не превращается в

  дарение. Во-вторых, основания и процедура  прощения, перевода долга, принятия

  на  себя исполнения настолько различны, что их объединение под крышей дарения

  крайне  искусственно.

  Предметом договора дарения могут выступать  любые вещи, не изъятые из оборота,

  в том  числе и такие специфические, как деньги и ценные бумаги. Дарение  вещей,

  ограниченных  в обороте (например, охотничьего оружия), не должно нарушать их

  специального  правового режима, т. е. одаряемым  может выступать лишь

  управомоченное  на владение соответствующей вещью  лицо (например, член

  общества  охотников или охотник-промысловик, имеющий лицензию).

  Имущественные права, являющиеся предметом дарения, могут иметь как

  обязательственный (права требования), так и вещный харак­тер . Нужно иметь в

  виду, что некоторые имущественные  права вообще не могут отчуждаться, например

  требования  об алиментах или о возмещении вреда, причиненного жизни или

  здоровью (ст. 383 ГК). Другие права, например сервитуты, в силу своей природы

  не  могут быть предметом самостоятельного отчуждения, т. е. передаваться в

  отрыве  от обслуживаемой ими вещи. Аналогично и права, воплощенные в

  документарных ценных бумагах, могут быть подарены лишь вместе с самой ценной

  бумагой (дарение совершается путем вручения предъявитель­ской ценной бумаги

  либо  в форме индоссамента, если бумага является ордерной).

  Дарение прав в отношении третьих лиц  происходит в форме их уступки — цессии,

  с соблюдением  норм ст. 382—390 ПС Сложнее обстоит  дело с регулированием

  дарения имущественных прав в отношении  самого дарителя. Такие права, в

  принципе, могут либо существовать у третьих  лиц до момента дарения, либо

  возникать у одаряемого на основе договора дарения. Однако в первом случае

  даритель  не может уступить права, поскольку  они ему не принадлежат. Во втором

  случае  права одаряемого возникают впервые  в силу самого договора дарения. Но

  уступить  можно лишь такое право, которое ранее уже принадлежало кредитору в

  силу  обязательства, возникшего до момента  уступки (п. 1 ст.382 ГК),

  следовательно, дарение права в отношении  самого дарителя цессией не является.

  Рассмотрим  реальный договор дарения, по которому даритель пе­редает

  одаряемому право пользования какой-либо своей вещью. Этот договор заключается

  в момент передачи права (т. е. закрепления права  за одаряемым). Но дарение

  имущественного  права в отношении себя самого в то же время означает и

  принятие  на себя корреспондирующих обязанностей перед одаряемым (в нашем

  примере это — обязанность по передаче вещи в безвозмездное пользование).

  Следовательно, здесь реальный договор дарения  порождает обязательство,

  содержанием которого является не передача дара (дар, т.е. право, уже

  передан), а выполнение каких-либо иных действий. Аналогичная картина

  наблюдается и во всех других случаях дарения  имущественного права в

  отношении самого дарителя: возникает новое  обязательство, содержание

  которого  определяется характером подаренного  права и может иметь мало общего

  с первоначальным договором дарения. Такую ситуацию вряд ли можно считать

  нормальной.

  Большинство обязательственных прав имеет срочный  характер, поэтому, выступая

  предметом договора дарения, они ставят под  сомнение его традиционные свойства

  бессрочности  и бесповоротности.

  Освобождение  от имущественной обязанности, как  один из вариантов дарения,

  может осуществляться различными способами. Освобождение от обязанности перед

  самим дарителем называется прощением  долга. Буквальное толкование ст. 415 ГК

  приводит  к выводу о том, что прощение долга  является односторонней сделкой  и

  обусловлено лишь соблюдением прав других лиц  в отношении имущества кредитора-

  дарителя. Однако такой вывод некорректен, поскольку в силу ст. 572 ГК

  прощение  долга всегда является договором дарения и поэтому требует согласия

  одаряемого  должника.

  Типичный  случай освобождения от обязанности  перед третьим лицом — это  перевод

  такой обязанности с одаряемого на дарителя, именуемый переводом долга

  (который  подчиняется требованиям ст. 391, 392 ГК). В этом случае даритель

  занимает  место одаряемого, вытесняя его из правоотношения с третьим лицом.

  Освобождение  одаряемого от обязанности перед  третьим лицом произойдет и в  том

  случае, если благодаря действиям дарителя прекратится соответствующее

  обязательство. Это возможно, если даритель выполнит за одаряемого его

  обязанность, не становясь формальным должником  по основному обязательству.

  Согласие  одаряемого на совершение таких действий можно рассматривать как

  своеобразное  перепоручение (возложение) исполнения на дарителя (ст. 313 ГК).

  Такое же перепоручение исполнения будет  иметь место и в том случае, когда

  даритель  передает кредитору одаряемого отступное (ст. 409 ГК) и тем самым

  прекращает  обязательство.

  Предмет договора дарения должен быть формально определен путем указания на

  конкретную  вещь, право или освобождение от конкретной обязанности. В

  противном случае договор, содержащий обещание подарить, считается

  незаключенным (абз. 2 п. 2 ст. 572 ГК). Отсутствие в законе аналогичной

  нормы, посвященной реальному договору дарения, объясняется тем, что его

  предмет неизбежно становится определенным для сторон уже в момент передачи,

  т.е. еще при заключении договора.

  Основными видами дарения являются реальный договор (непос­редственное

  дарение) и консенсуальный договор дарения (царственное обещание). В качестве

  классификационного  критерия здесь выступает момент заключения договора. Но

  возможна  и другая классификация,

  в основу которой положена цель дарения. Так, различаются дарение в

  собственном смысле слова, т.е. действие, совершаемое в интересах одного

  одаряемого  лица, и пожертвование — дарение, совершаемое в общих интересах

  неопределенного круга лиц, преследующее общеполезные цели (ст. 582 ГК). Обе

  приведенные классификации не пересекаются между  собой, поэтому пожертвование

  может выступать и как реальный договор, и как консенсуальный (обещание

  пожертвовать).

  Предмет договора пожертвования уже, нежели собственно дарения. Он охватывает

  только  вещи и права, но не включает освобождения от обязанности. Причина

  этого очевидна: освобождение одаряемого от обязанности всегда производится в

  его непосредственных интересах, а не на общее благо. Возможный перечень

  общеполезных  целей пожертвования чрезвычайно  велик, а их достижение может

  вестись самыми различными путями, поэтому ГК воздерживается здесь от каких-

  либо  перечислений. Вместо этого законодатель в ряде случаев предоставляет

  дарителю  право указать конкретное назначение, по которому будет

  использоваться  имущество, пожертвованное на общее  благо. Это допустимо, если