Государство и право Древнего Рима

    Свое  название Законы получили в связи  с тем, что были написаны на 12 деревянных досках, выставлявшихся на городской площади. Никто поэтому не мог «отговариваться незнанием закона». По некоторым сведениям, от всякого вступающего в ряды Граждан юноши требовалось знание законов наизусть. Считалось, что без этого нельзя выполнять обязанности гражданина, в особенности судейские.

      Законы XII таблиц были в своей основе записью обычного права. Больше всего в ней нуждались плебеи (для защиты от произвола патрицианских судей). Кодификация права была для них этапом в борьбе за уравнение с патрициями.

      Сами  законы до нас не дошли. Они известны лишь в отрывках, которые сохранились  в сочинениях древних авторов, в  особенности юристов, - Цицерона, Ульпиана, Гая и др.

      Среди этих источников особое место занимает сочинение юриста II века н. э. Гая, автора «Институций» - учебника для римских юридических школ. Его случайно обнаружил историк Нибур в 1816 году в итальянском городе Вероне. «Институций» Гая были найдены под текстом сочинения богословского содержания.

      Существует  предание,  будто Нибур опрокинул  чернильницу и, стирая на рукописи пятно, обнаружил сочинение Гая.

     От  слова «цивитас», что значит «город», «городская община», право Таблиц называли «цивильным», то есть принадлежащим данной совокупности граждан; от слова «квирит» (как любили называть себя сами римляне в честь бога войны Януса Квирина) - «квиритским».

      От «цивитас» происходит доныне существующий термин «цивилистика», означающий «гражданское право», совокупность институтов, служащих регулированию имущественных отношений.

    2. Примечательной чертой Законов XII таблиц было четко проведенное разделение вещей на две категории. К первой принадлежали главным образом земля, рабы, рабочий скот. Ко второй - все остальные вещи.

    Практическое  значение такого разделения обнаруживалось в способе отчуждения вещей; при  их продаже, дарении и пр. Именно по этому признаку определилось и само название указанных категорий. Первая называлась res mancipi (рес манципи), вторая - res пес mancipi (рес нек манципи).

    Отчуждение  земли, рабов, рабочего скота должно было совершаться в строго установленной форме. Она называлась mancipatio (манципация).

    Слово это происходит от manus - рука. Первоначальное образное представление о собственности  шло от завладения вещью, захвата. Отсюда “манус”.

    Манципация  производилась следующим образом. Продавец и покупатель (если взять  наиболее частый случай) приглашали пять свидетелей (не менее) и весодержателя. Покупатель (приобретатель) касался рукой купленной им вещи («хватал раба»), говоря при этом: «Я утверждаю по праву квиритов, что этот... (предположим, раб) принадлежит мне и я купил его за эту медь». Продавец мог ограничиться молчанием, которое считалось знаком согласия.

      Медный  слиток бросался на весы, символизируя уплату денег. В этом обряде пережиточно  сохранилось воспоминание о тех  временах, когда еще не умели чеканить монету и металл переходил из рук в руки в виде слитков определенного веса. Из этого можно заключить, что обычай манципации много древнее Законов XII таблиц, знающих уже и денежный штраф.

    Пропуск слова в формуле покупки, отсутствие хотя бы одного из пяти положенных свидетелей, какое-нибудь упущение в обряде и т. д. были достаточными основаниями для признания сделки недействительной, даже если были уплачены деньги.

    Здесь выступает перед нами строгий юридический формализм, красной нитью проходящий через все законодательство Таблиц.

      Присутствие свидетелей, как и все другие условия  манципации, - дань традиции. Они играли двоякую роль. Запоминая самый факт сделки и ее условия, свидетели обязывались удостоверять ее законность каждый раз, когда это требовалось (например, при судебном споре); кроме того, они были последним напоминанием о том контроле, который в свое время осуществляла община во всем, что касалось сделок с землей, рабами, рабочим скотом. Ее права легко объяснимы. В течение всех первых веков республики римская земля (а затем и италийская) была коллективной собственностью и соответственно с тем называлась ager publicus (агер публикус) - общее поле.

     Коллективным  было на первых порах и рабовладение. Такой вид собственности, который  принято называть античной, возникает  благодаря объединению - путем договора или завоевания - нескольких племен, избирающих местом поселения один из родовых поселков. Непременным атрибутом античной собственности является рабство. Движимая, а впоследствии и недвижимая частная собственность развивается в данных условиях как отклоняющаяся от нормы и подчиненная общинной собственности форма. Античная собственность - это «совместная частная собственность активных граждан государства, вынужденных перед лицом рабов сохранять эту естественно возникшую форму ассоциации». Античная собственность имела форму государственной собственности, вследствие чего право отдельного индивида на нее ограничивалось простым владением (possessio). Настоящая частная собственность появляется у римлян, как и у всех древних народов, лишь вместе с движимой собственностью.

      Каждая  римская семья получала участок для обработки. Когда его не хватало, прибегали к дозволенному «захвату» никем не обрабатываемой целины. Спустя два года участок становился законным владением.

      Часто спрашивают, почему в число «рес манципи» не входят орудия труда -плуг, борона и пр. Дело в том, что они весьма рано перешли в частную собственность. Объясняется же это, во-первых, той индивидуализацией пользования орудиями, с которой начинается процесс возникновения частной собственности; во-вторых, сравнительной несложностью и доступностью указанных орудий.

      Мы  видим, таким образом, примечательную картину: земля еще считается общей собственностью, и община контролирует сделки с нею, но контроль этот формален. Фактическое распоряжение ею принадлежит частному лицу. То же следует сказать о рабах и рабочем скоте.

    Все другие вещи - пусть даже очень дорогие - переходили из рук в руки совершенно свободно. Потому и говорили о них: «вещи, не нуждающиеся в манципации» - «рее нек манципи».

      3. Долговое рабство, узаконенное ХП таблицами, отмечалось крайней суровостью. Договор займа, по которому средством обеспечения являлись «мясо и кровь» должника, назывался в Риме nexurn - (нексум) «кабала». По способу заключения нексум походил на манципацию (свидетели, медь, формула). При просрочке платежа кредитор, пользуясь дозволением суда, «налагал на должника руку», .что означало заточение в оковах. Помещенный в подвал дома кредитора должник трижды выводился на городскую площадь вымаливать помощь друзей и родственников. «В третий базарный день должники предавались смертной казни или поступали в продажу за границу», что означало рабство.

    Когда у должника оказывалось несколько  кредиторов, закон предписывал: «Пусть разрубят должника на части» (но чаще всего применялась продажа в рабство. Признавалось вместе с тем, что по выплате долга гражданин возвращал себе свободное состояние).

    Долговое  рабство больше всего угрожало плебеям, лишенным той защиты и помощи, которую давали патрициям род и курия. Ликвидация долгового рабства стала вопросом острой борьбы.

      Римский историк Тит Ливии рассказывает, что как-то кредитор вывел на площадь старого воина-центуриона, «истощенного от бедности и худобы», в рубище. Оказалось, что разорение постигло его от войны, податей, непосильных процентов. Должник показал обезображенную побоями спину. «Видя и слыша это, народ поднял сильный крик. Должники в оковах и без оков бросаются на улицу, умоляя квиритов о защите».

    Правящая  верхушка Рима пошла на уступки. В 326 году до н. э. (через 250 лет после реформы Солона) долговое рабство было уничтожено и в Риме (закон Петелия). С этого времени ответственность должника ограничивается его имуществом.

    4. Семейные отношения по Законам ХП таблиц характеризуются ранее всего неограниченной властью домовладыки. Все живущие под крышей его дома, будь то кровные родственники или приемыши, были членами одной и той же фамилии, агнатами. Имущество семьи считалось ее коллективной собственностью, но распоряжаться им мог только «отец семейства» - paterfamilias. По смерти последнего оно поровну делилось между агнатами. Когда их не оказывалось, наследовали ближайшие сородичи (братья умершего, их сыновья и т. д.), которых также считали агнатами, хотя и дальними (братья некоторое время до смерти отца жили под одной крышей).

      Дочь  переходила в дом своего мужа, подпадая под власть его самого и его  отца, если последний был еще жив. По отношению к своему родному отцу и своей старой семье вообще она когнатка, кровная родственница, но и только. Прав на наследство в своей кровной семье она, а также ее дети и внуки не имели.

    Имущественная правоспособность наступала  для римского гражданина нередко много  позже политической - не ранее смерти отца.

      Существовала  одна возможность для освобождения сына при жизни отца - через троекратную продажу в рабство. После третьей продажи сын становился свободным. По отношению к своей семье он делался когнатом, лишенным, как и замужняя дочь, права наследования.

      Жена  так же, как и другие домочадцы, была во власти paterfamilias, своего мужа. Сама форма брака была для нее хотя к традиционной, но все же унизительной, особенно если брак устанавливался покупкой (в форме манципации). Некоторое равенство давал ей только брак без формальностей - «сине ману» (eme manu), без «наложения руки». Такой брак, допущенный законом, устанавливался фактом простого сожительства. Имущество супругов находилось при этом в их раздельной собственности.

    Брак  этот следовало возобновлять ежегодно. Прожив в течение года в доме мужа, жена автоматически подпадала под его власть - по давности. Чтобы избежать этого, она не менее трех ночей в году проводила вне дома - давность таким образом прерывалась.

    Происхождение брака «сине ману» не вполне ясно. Возможно, что первоначально это была некоторая юридически неполноценная разновидность брака между патрициями и плебеями, которым «правильный брак» был разрешен только после издания закона Канулея (445 г. до н. э.).

    Поскольку издержки на содержание семьи лежали на муже, установился обычай, чтобы в браке «сине ману» жена приносила приданое (в «правильном» браке все ее имущество было собственностью мужа). В случае развода оно возвращалось.

      Законы XII таблиц разрешают наследование по завещанию, но ограничивают его рядом условий. Лишая наследства кого-либо из агнатов, отец должен был прямо назвать его. Это решение  могло  быть  обжаловано.  Всякое  наследственное распоряжение нуждалось в ранний период республики в утверждении народного собрания.

      5. Уголовно-правовые постановления Законов XII таблиц отличаются крайней суровостью. Смертной казнью наказывается всякий, кто посмеет потравить или собрать урожай «с обработанного плугом поля». Поджигатель дома или хлеба, если он действовал преднамеренно, заключается в оковы, подвергается бичеванию, за которым следует смерть. Всякий вправе убить на месте преступления ночного вора или вора, захваченного с оружием в руках. Дневной вор, застигнутый на месте преступления, подлежал физическому наказанию, а затем выдавался потерпевшему (обращение в рабство).

      Законы XII таблиц рассматривают похищение чужого имущества не столько как преступление, затрагивающее интересы Всего государства, сколько как действие, наносящее частный имущественный вред. Не исключено, что в какое-то более раннее время всякое воровство искупалось штрафом. Точно так же не преступлением, а деликтом считались оскорбление, побои и членовредительство. Все они компенсировались штрафом.

        О государственных преступлениях  Законы XII таблиц говорят сравнительно немного: устанавливается неправомерность и наказуемость ночных сборищ, подстрекательства врага к нападению на Рим, нарушения постановлений, касающихся общественного порядка, взяточничества судей и др.

      Об  умышленном убийстве не упоминается  вовсе, во всяком случае в тех отрывках, которые до нас дошли. Объясняется  это, по-видимому, тем, что меры наказания, следуемые за него,  не вызывали сомнений (смертная казнь). Следует добавить, что высшие магистраты республики не были связаны точным определением того, что следует считать преступлением. В особых случаях они могли  решать этот вопрос по своему усмотрению. Во избежание произвола за каждым римским гражданином признавалось право апелляции к народному собранию. Решение последнего было окончательным.

      Преступления  раба рассматривались судом. У раба не было никаких гарантий и никаких  прав на защиту. Приговоренный к  смерти, он, по обычаю, сбрасывался с  Тарпейской скалы.