Животные предки человека. Выделение человеческой линии эволюции

Животные  предки человека. Выделение  человеческой линии  эволюции

Содержание

Введение

§1. Человекоподобные обезьяны как ближайшие предки человека.

§2. Питекантроп как ближайшая ступень к Человеку Разумному.

Литература

     Введение

     Третичный период по сравнению со всей историей человека длился чрезвычайно долго. Начался он около 70 млн. и закончился примерно 1 млн. лет тому назад.

     Значение  третичного периода в истории  Земли, особенно её животного и растительного  мира, очень велико. За это время  произошли большие перемены в  облике земного шара. Образовывались обширные горные области, моря и заливы, менялись очертания целых материков. Возникли горы Кавказа, Карпаты и  Альпы, поднялась центральная часть  Азии, увенчанная горными цепями Памира и Гималаев.

     Одновременно  происходили не менее важные изменения  в растительном и животном мире. Древнейшие растения, в том числе  гиганты-саговники, древовидные папоротники  и гигантские хвощи, давно уже  уступили место более совершенным  построению покрытосеменным растениям. Началось время господства млекопитающих  животных. Совершилось, наконец, и важнейшее  в истории развития жизни на земле  событие, подготовленное всей прогрессивной  в целом эволюцией животного  и растительного мира: в конце  третичного периода в результате процесса длительного развития появляются ближайшие предки человека.

     Материалистически мыслящие естествоиспытатели, особенно Чарльз Дарвин, собрали к середине XIX в. громадный материал, позволяющий  в общих чертах представить облик  тех древних антропоидных (человекообразных) обезьян, которые должны были явиться  непосредственными предками человека. Учёные выяснили основные черты образа жизни антропоидов и те биологические  предпосылки, которые в ходе борьбы за существование подготовили переход  от обезьяны к человеку путём естественного  отбора.

     §1. Человекоподобные обезьяны как ближайшие предки человека

     В XIX в. в отложениях, относящихся к  концу третичного периода, были найдены  останки высокоразвитых древних  обезьян, названных дриопитеками (от греческих слов «дрио»--дерево и «питекос»--обезьяна, т. е. буквально: «древесная обезьяна»). Дриопитеки были общим предком человека и африканских человекообразных обезьян нашего времени -- гориллы и шимпанзе. Обнаруженные в 1902 г. в Австралии три коренных зуба «дарвиновского дриопитека» имеют настолько большое сходство с человеческими, что ближайшее родство этой древней обезьяны с человеком не подлежит сомнению.

     Открытие  костей дриопитека явилось блестящим  подтверждением материалистической теории Дарвина о происхождении человека от древней человекообразной обезьяны, так как впервые дало конкретное представление о том, как на самом  деле должны были выглядеть эти обезьяны - предки человека.

     В дальнейшем число подобных находок  продолжало непрерывно возрастать. Они  всё более и более заполняли  ту пропасть, которую стремились вырыть между человеком и всем остальным  органическим миром учёные-идеалисты, всячески пытавшиеся поддержать ветхую библейскую легенду о сотворении человека «по образу и подобию  божию». На севере Индии в третичных  слоях Сиваликских холмов были обнаружены, например, обломки челюсти рамапитека, древней антропоидной обезьяны, более  близкой к человеку, чем дриопитек. Она отличалась от всех остальных  человекообразных обезьян тем, что  её клыки не выдавались вперёд по сравнению  с остальными зубами. Облик рамапитека был, таким образом, менее зверообразным, ещё более сходным с человеческим. На территории Южной Африки в 1924 г. были найдены ещё более интересные для освещения вопроса о предках  человека останки нового антропоида -австралопитека (название этого существа происходит от слов «аустралис» -- южный и «питекос» -- обезьяна и может быть переведено как «южная обезьяна».). Впоследствии, в 1935-1951 гг., были найдены останки, по крайней мере, 30 особей этой обезьяны. Как оказалось, австралопитек по своему строению стоял ближе к человеку, чем все остальные известные науке, в том числе и ныне живущие антропоидные обезьяны. Таз и бедренные кости австралопитека близки к человеческим; австралопитеки в основном передвигались на двух ногах в вертикальном или почти в вертикальном положении.

     Причина перехода австралопитеков к прямохождению объясняется общими условиями их жизни и борьбы за существование. В течение предшествующих сотен тысячелетий обезьяны в отличие от животных, ведущих наземный образ жизни, были четверорукими существами, широко применявшими свои конечности, в первую очередь передние, именно для хватательных движений. Но, в отличие от других обезьян, которые жили на деревьях в тропическом лесу, передвигаясь по деревьям при помощи всех четырёх конечностей и хвоста, австралопитек жил в местностях, уже в те далёкие времена почти безлесных и полупустынных - на западе и в центре Южной Африки. Эти условия предопределили переход от лазаний по деревьям к наземной жизни, к передвижению с помощью одних нижних конечностей.

     На  это указывает строение костей верхних  конечностей австралопитека. Его  большой палец противопоставлялся остальным пальцам и в отличие  от большого пальца у современных  антропоидов был относительно велик. Поэтому австралопитеки вполне могли  выполнять своими руками такие хватательные операции, которые затруднительны или  недоступны для современных нам  высших обезьян.

     Следующей важной особенностью австралопитека, тоже неразрывно связанной с прямохождением, являются черты строения черепа, указывающие на более вертикальную, чем у других антропоидов, посадку головы. Это видно из того, что на значительной части затылка австралопитека не было уже сильных шейных мышц, которые должны были удерживать голову на весу при горизонтальном её положении. Такая посадка головы австралопитека должна была способствовать в дальнейшем более ускоренному развитию мозга и черепа предков человека.

     Все эти взаимно связанные особенности, сложившиеся на протяжении сотен  тысяч лет в условиях наземной жизни, поставили обезьян типа австралопитека в особое по сравнению с другими  человекообразными обезьянами положение, открыли перед ними совершенно новые  возможности в борьбе за существование. Освобождение передних конечностей  от опорных функций и расширение их хватательной деятельности сделали  возможным развитие деятельности австралопитека по совершенно новому пути - по пути всё  более и более расширяющегося и систематического употребления различных  предметов, в первую очередь палок  и камней, как естественных орудий.

     Об  огромном, принципиально важном значении этого обстоятельства для дальнейшей эволюции предков человека свидетельствуют  исследования останков других животных, найденных вместе с костями самих  австралопитеков. Исследование черепов  ископаемых павианов, найденных там  же, где были обнаружены кости австралопитеков, показало, что 50 из 58 этих черепов имели  повреждения в виде трещин в результате ударов большой силы, нанесённых какими-то тяжёлыми предметами. Найдены также  кости крупных копытных животных, концы этих костей были сломаны и  разбиты. В «кухонных кучах» австралопитеков  найдены обломки панцирей черепах, кости ящериц, панцири пресноводных крабов. Можно предполагать, следовательно, что помимо собирания растительной пищи, птичьих яиц австралопитеки добывали мелких животных, ловили ящериц, крабов, а иногда нападали и на сравнительно крупных животных, пользуясь при  этом камнями и палками.

     Постоянное  употребление мяса животных этими древними обезьянами в отличие от тех обезьян, которые жили на деревьях и питались преимущественно растительной пищей, содействовало их ускоренному прогрессивному развитию. Мясная пища позволила предкам человека быстрей и полней совершенствоваться из поколения в поколение, так как оказала большое влияние на развитие их мозга, доставляя мозгу необходимые для его развития вещества в большем количестве, чем раньше, и в более концентрированном, легче усвояемом виде. Усиленное снабжение мозга веществами, нужными для его роста, являлось совершенно необходимым. Борьба за существование была сопряжена с применением первичных необработанных орудий, она требовала непрерывного развития и усложнения условно-рефлекторной деятельности, роста сообразительности и находчивости.

     Таким образом, изучение обезьян типа австралопитека даёт представление об определённом и весьма важном звене в эволюции наших предков и, кроме того, достаточно ясно показывает, как должны были выглядеть  ещё не обнаруженные из-за неполноты  геологической летописи прямые предшественники  и предки человека. Во всяком случае, это были очень близкие по своему типу к австралопитеку, такие же высокоразвитые человекообразные обезьяны. Они должны были иметь примерно одинаковое с австралопитеком физическое строение и вести сходный с ним образ  жизни. Обезьяны эти заселяли, очевидно, обширную территорию в Африке и на юге Азии. В область их расселения, вероятно, входили и южные части  СССР, о чём свидетельствует недавняя находка останков человекообразной обезьяны в Восточной Грузии. Этот вид человекообразной обезьяны был  близок, как полагают, к дриопитеку и получил наименование «удабнопитека», по местности Удабно, где найдены останки этой обезьяны.

     Что же касается других представителей рода обезьян, то эти «младшие братья»  наших далёких предков безнадёжно отстали и остались в стороне  от той главной дороги эволюционного  развития, которая вела от обезьяны к человеку. Некоторые виды высокоразвитых обезьян конца третичного периода  всё более приспосабливались  к жизни на деревьях. Они остались навсегда привязанными к тропическому лесу. Биологическое развитие других обезьян в борьбе за существование пошло по пути увеличения размеров их тела. Так появились обезьяны огромных размеров - мегантропы, гигантопитеки, останки которых обнаружены на юге Китая, а также обезьяны типа современной гориллы. Но их грубая сила, позволявшая успешно бороться за жизнь в первобытном лесу, нарастала в ущерб высшей сфере жизненной деятельности, во вред эволюции мозга.

     Обезьяны  типа австралопитека под давлением  борьбы за существование в корне  изменили свой образ жизни, перейдя  в поисках пищи от лазания по деревьям тропического леса к наземной жизни. Одновременно открылись и совершенно новые возможности для развития мозга этих обезьян, определявшиеся переходом к прямой походке, а  также тем, что голова стала постепенно приобретать вертикальное положение.

     Но  самое существенное, решающее, заключалось  при этом вовсе не в одних только чисто биологических предпосылках становления человека, блестяще вскрытых Дарвином.

     Основоположники марксизма установили тот важнейший  факт, что все эти биологические  предпосылки могли быть реализованы, могли послужить основой перехода от животного состояния к человеческому  не сами по себе, а только .благодаря  труду. В своём замечательном  произведении «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека»  Ф. Энгельс писал: «Труд - источник всякого  богатства, утверждают политикоэкономы.

     Он  действительно является таковым  наряду с природой, доставляющей ему  материал, который он превращает в  богатство. Но он еще и нечто бесконечно большее, чем это. Он - первое основное условие всей человеческой жизни, и  притом в такой степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека»(Ф. Энгельс, Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека, М. 1953, стр. 3.).

     Обезьяны типа австралопитека ещё не умели выделывать искусственные орудия и пользовались лишь готовыми, имеющимися в природе - палками и камнями. Но они, по-видимому, уже не могли существовать без употребления таких, хотя бы вначале данных самой природой, орудий, потому что не имели естественного вооружения, которое могло бы противостоять естественному вооружению их кровожадных противников из мира хищных зверей - у них не было ни острых когтей, ни таких зубов, как у хищников.

       Но зато в постоянном употреблении, а затем в изготовлении орудий (сначала в виде простых палок и острых камней) зарождалась трудовая деятельность, на первых порах ещё в значительной мере инстинктивная, затем всё более систематическая и осознанная. Трудовая деятельность была не индивидуальной, а коллективной, объединявшей и сплачивавшей стадные группы наших отдалённейших предков такими крепкими и гибкими узами, каких не знает и не может знать никакое другое животное, также ведущее стадный образ жизни.