Землетресения

от теллурических токов. Что  же касается невулканических и, в  особенности,

самых сильных землетрясений, то для  них требуется иное объяснение. В

настоящей статье предлагается качественная модель, согласно которой эти

землетрясения обусловлены детонацией, благоприятные условия для которой  могут

возникать в подземных нефтяных озёрах. Почему мы обратили внимание на

природные скопления нефти? Потому что расположения нефтяных месторождений  и

эпицентров невулканических землетрясений  неплохо скоррелированы. Кроме того,

история нефтеразработок знает  случаи, когда искусственный подземный  взрыв –

например, для закупорки скважины – вызывал сильное землетрясение. Подземная

нефть серьёзно не рассматривалась  на предмет взрывоопасности лишь из-за

предпосылки о том, что для взрыва углеводородов непременно требуется

окислитель – например, кислород воздуха – которого нет под  землёй.

Действительно, для взрыва окислитель требуется; но детонация, согласно ранее

изложенной модели – это качественно  иное явление: она не имеет ничего общего

с окислением, являясь цепной реакцией распада резонирующих (по Полингу)

молекул. Напомним, что здесь под  резонансом понимается циклическое

переключение конфигураций химических связей в молекуле, благодаря которому и

обеспечивается стабильность такой  молекулы. Остановка резонанса приводит к

распаду молекулы, при этом выделяется “энергия резонанса”. Как можно  видеть,

резонанс возможен в тех молекулах, которые имеют не только одинарные  связи,

но и двойные и/или тройные. Молекулы насыщенных углеводородов, ради которых

добывают нефть, содержат лишь одинарные  связи; следовательно, они не

резонируют и к детонации  не способны. Двойные же связи имеются  в молекулах

ненасыщенных углеводородов, содержание которых в нефти может достигать 40% .

Поэтому не так уж фантастична идея о том, что, при определённых сочетаниях

физических параметров, неочищенная  нефть представляет собой смесь, которая

способна детонировать. Следует  оговорить, что вряд ли условия для  детонации

могут создаваться сразу во всём объёме подземного нефтяного озера. Известно,

что, в отсутствие активных процессов  перемешивания, в нефтегазовой каверне

лёгкие фракции преобладают  наверху, а тяжёлые – внизу. Ненасыщенные

углеводороды принадлежат к  самым тяжёлым фракциям, поэтому  их концентрация

максимальна в придонной области  каверны. Тогда условия для детонации  должны

создаваться, в первую очередь, именно в этой области. Главный естественный

сценарий, по которому эти условия  создаются, начинается, на наш взгляд, с

относительно быстрого повышения  температуры в каверне. Известно, что

газоконденсат весьма чувствителен к  повышению температуры: если он занимает

всю верхнюю часть объёма каверны, так что газовая фаза над ним  отсутствует,

то повышение температуры приводит к сильному повышению давления в

газоконденсате и, соответственно, во всём объёме нефтяного озера. Можно

допустить, что повышенное таким  образом давление достигает значений, при

которых начинается реструктуризация “рыхлых” молекул – в сторону  получения

более плотной атомной упаковки. При этом молекулы ненасыщенных углеводородов,

как можно предположить, ассоциируются  в гипермолекулы с большим  количеством

двойных связей и, соответственно, стабилизированные  большим количеством

резонансов. Тогда в объёме, где  давление и концентрация ненасыщенных

углеводородов достаточны для образования  таких гипермолекул, образуется

“гремучий коктейль”. При понижении  внешнего давления он, по-видимому, теряет

свои гремучие свойства, но, пока он их не потерял, очаг возможного

землетрясения находится в состоянии  полной готовности. Детонационная версия

происхождения сильных землетрясений  имеет, на наш взгляд, явные преимущества

перед традиционной версией. Действительно, “сбросы энергии механических

напряжений” могут приводить лишь к локальным разрушениям пород  – к

растрескиванию, крошению. Но никакое  растрескивание, происходящее на глубинах

в десятки километров, не способно создавать в земной коре тех мощных

сферических волн повышения давления, которые возникают при сильных

землетрясениях. Такую волну, как  можно видеть, способно создать лишь

взрывообразное выделение энергии  в очаге. Хорошо известно, что искусственно

вызвать такую волну удаётся  лишь с помощью мощного подземного взрыва. Ещё

одним преимуществом детонационной  версии является то, что она даёт простое

объяснение общего повышения сейсмичности в годы активного Солнца, а также

ярко выраженного возрастания  сейсмичности спустя несколько суток  после

отдельных гигантских вспышек на Солнце. Как установлено, при солнечных

вспышках в окружающее пространство выбрасываются облака плазмы. Такое  облако,

достигнув окрестностей Земли, создаёт  там избыточные количества заряженных

частиц обоих знаков. Это, в свою очередь, приводит к увеличению силы

теллурических токов. Соответственно, происходит дополнительное выделение

джоулева тепла, которое, как изложено выше, запускает сценарий образования

“гремучих коктейлей” на нефтяных месторождениях. Наконец, мы попытаемся

объяснить, почему аномальные световые и электрические явления –  свечение

воздуха и отключенных люминесцентных ламп, коронирование острий, и др. –

нередко оказываются предвестниками сильного землетрясения и почти  всегда его

сопровождают. Если образованию “гремучего коктейля” действительно

предшествует значительное повышение  давления в нефтегазовой каверне, то это

повышение давления увеличивает механические напряжения в окружающих породах.

При этом могут работать различные  механизмы перераспределения электрических

зарядов, например, электризация из-за трения или из-за микроразрушений, а

также пьезоэлектрические явления. Всё  это может приводить к различным  формам

электрических разрядов, которые и  наблюдаются на поверхности. Если детонации

“гремучего коктейля” суждено  произойти, то эти разряды оказываются  её

предвестниками. И ясно, что после  того как детонация произошла, вышеназванные

электрические явления, по мере продвижения  волны сжатия, должны происходить  с

гораздо большей интенсивностью. Что  касается способов инициирования

“гремучего коктейля”, то, похоже, они традиционны: детонация может  быть

вызвана, во-первых, электрическими искрами, например, из-за подвижек или

растрескивания прилегающих пород, и, во-вторых, ударной волной – от взрыва

тяжёлого фугаса или, что оказывается  особенно эффективным, от подземного

ядерного взрыва. В открытых источниках информации появлялись сообщения о  том,

что специалисты, сопоставлявшие статистику ядерных взрывов и статистику

землетрясений, приходили к выводу: даже испытательный подземный ядерный  взрыв

способен не только инициировать землетрясения  в радиусе до 1500 км, но и

вызывать цепочки последовательных землетрясений, которые продвигаются на

гораздо большие расстояния. Так  называемое “тектоническое оружие”  оказалось

плохо управляемым, и это заключение сыграло свою роль в том, что

международное соглашение о запрещении подземных ядерных взрывов было,

наконец, подписано. Официальная наука  не сделала из этого никаких выводов  и

до сих пор придерживается версии о “сбросах механических напряжений”. Уместно

напомнить, что в своё время, руководствуясь этой версией, академик

А.Д.Сахаров участвовал в разработке проекта предотвращения землетрясений,

предполагавшего заблаговременный сброс  механических напряжений с помощью

подземных ядерных взрывов. С учётом вышеизложенного, бороться таким способом

с вулканическими землетрясениями  – бесполезно; применять же его  против

детонационных землетрясений - это  всё равно, что пытаться предотвратить  взрыв

кучки тротиловых шашек, взрывая рядом  с ней капсюли-детонаторы. Кстати,

существуют регионы, в которых  сконцентрированы как вулканические, так и

детонационные источники сейсмичности. Например, конгломераты вулканов и

нефтяных месторождений имеются  в Индонезии. Надо полагать, что в  таких

конгломератах процессы, приводящие к вулканическим и детонационным

землетрясениям, взаимодействуют, усиливая друг друга. И, по-видимому, не

случайно именно в Индонезии  произошло, как полагают, самое мощное природное

сейсмическое событие в обозримой  истории – взрыв Кракатау. Итак, мы изложили

детонационную модель происхождения  невулканических землетрясений. Как

проиллюстрировано выше, эта модель качественно объясняет целый  ряд

закономерностей, загадочных для официальной  науки, поэтому можно ожидать, что

научные прогнозы сильных землетрясений  с учётом детонационной модели окажутся

более реалистичными. Если детонационная  модель верна, то классификация

сильных землетрясений в терминах тротилового эквивалента подчёркивала бы

сущность этих грозных природных  явлений.

    

              Влияние Солнца и Луны на Землю.             

Подземные катаклизмы во многом еще  загадочны. И не удивительно, ведь в

"подготовке" землетрясений участвуют  различные силы и факторы. В  последнее

время уделяют много вниманию изучению влияния, которое оказывает на Землю

наше дневное светило. Накоплено  уже немало фактов, говорящих о  том, что

некоторые процессы, происходящие на Солнце, оказывают явное воздействие  на

природные явления на Земле. Интересно, что в годы, когда на Солнце возрастает

количество солнечных пятен (что  связано со вспышками на Солнце), на Земле

усиливается тектоническая деятельность. Американский геофизик Д.Симпсон,

изучавший этот вопрос, пишет, что "если число солнечных пятен достигает 150,

то вероятность возникновения  землетрясений приблизительно на 31% выше, чем

когда число солнечных пятен  составляет 50, а если разница в  числе солнечных

пятен по сравнению с предыдущим днем равняется +20, то вероятность

возникновения землетрясений приблизительно на 26% выше, чем когда такого

резкого перепада нет". К такому выводу ученый пришел, проанализировав 22 000

землетрясений, происходивших между 1950 и 1963 г. На составленной им

диаграмме видно, что землетрясения  чаще происходят тогда, когда уровень

солнечной активности быстро и резко  меняется. Больше всего сильных вспышек  на

Солнце происходит, как известно, в период, когда солнечная активность (в

период 11-летнего цикла) идет на убыль. И в это же время у Земли  чаще

возникают судороги. Еще одна космическая  связь. Ученые, изучив исторические

записи различных природных  явлений почти за 900 лет, обнаружили, что самые

сильные и разрушительные землетрясения  связаны с полнолунием. Между

тектоническими процессами на Луне и на Земле существует такая тесная связь,

словно луна не самостоятельное  небесное тело, а один из материков  Земли.

Например, происходит землетрясение  в Японии или Египте, а день спустя в одном

из кратеров Луны наблюдается свечение газов. Случайность? Многолетние

наблюдения показывают, что чуть ли не каждое землетрясение отзывается

необычными явлениями на поверхности  Луны. Предположить, что эти события  никак

между собой не связаны, было бы совершенно неправдоподобно. Число лунных

явлений (извержений вулканов, колебаний  грунта) резко возрастает как

накануне, так и сразу же после  землетрясений. А это означает, что  наблюдения

за Луной могут предсказывать  землетрясения. Максимум лунных явлений, который

наступает примерно через два дня  после сильного землетрясения, показывает,

что процессы в коре Земли отзываются на какие-то изменениями в наружных слоях

Луны.

                  Страшная ночь 1948 года.                 

Самолет опоздал и приземлился  на ашхабадском аэродроме поздно вечером. Меня

встречали. Быстро отвезли в главную  гостиницу и поместили в одном  из лучших

номеров. Лететь целый день было тяжело, я устал и с удовольствием  вышел на

тенистую улицу подышать свежим прохладным воздухом. Стояла тихая, прозрачная

осень, небо было полно необыкновенно  ярких звезд. Жители города неторопливо

прогуливались под деревьями. Окна домов были открыты настежь. Ашхабадцы

наслаждались вечерней прохладой.

Гулять мне долго не пришлось. К гостинице подкатила машина, меня пригласили в

ЦК партии, где проходило важное заседание: рассматривался вопрос о  Кара-

Богаз-Голе. Я пытался сопротивляться, отговариваясь усталостью с дороги, но

ничего не помогло, и Кара-Богаз  спас меня. Заседание началось около 12 часов

ночи и закончилось около  двух. Все начали расходиться, но первый секретарь ЦК

Шаджа Батыров задержал меня и других коллег поговорить по вопросам,

касающимся Туркменского филиала  Академии наук СССР.

Кончили и это дело, встали, начали прощаться — вдруг страшный удар снизу

потряс все здание. Посыпалась штукатурка, и все замолкло. Только я успел

подумать: "И кому это нужно  взрывать Туркменское ЦК", как  дом начал качаться.