Современный антропологический кризис

культура представляет собой систему  всемир-ного финансового капитализма  и базирующих-ся на ней массовую культуру и систему гло-бальной  социальной стратификации. Очень

удачное название этой системе было предло-жено выдающимся философом А.А.Зиновь-евым: «глобальный человейник». В этой ква-зикультуре человек низведен до уровня «че-ловея». Это даже не винтик какой-то машины

эксплуатации – он является неким  нанообъ-ектом, действующим согласно алгоритму ком-пьютерной программы. Этим алгоритмом яв-ляется закон рынка: именно он определяет, что

если человек производит столько-то – он сто-ит столько-то, а если потребляет столько-то–

то и стоит столько-то. Главная  человеческая

ценность отныне – это количество кредитных

карточек. Окончательная победа чистой ну-меричности. Возникла система постдемокра-тии: почти тотального господства денег.

Вданной системе выделились три  управлен-ческие структуры: бюрократия, крупный биз-нес (транснациональные  корпорации) и орга-низованная преступность. Иногда эти струк-туры конкурируют между собой, иногда со-трудничают или даже сливаются в различные

симбиозы (например, крупный чиновник име-ет свой бизнес и сотрудничает с  организован-ной преступностью). Данные управленческие

структуры являются некой новой финансовой

квазиаристократией. Все остальное  подавля-ющее большинство населения  низведено до

обслуги этой господствующей верхушки с по-мощью различных социальных технологий

(масс-медийные проекты, PR и т.  д.) или пря-мого насилия (экономические  санкции, ло-кальные военные операции). Но при этом как

в пространстве масс-медиа, так и  научно-фи-лософском дискурсе продолжают говорить о

гуманизме, «новом гуманизме», «обновленном

гуманизме» и т. д. Здесь снова  следует обра-титься к Генону: «Кто говорит “гуманизм”,

высказывает тем самым претензию  все све-сти к чисто человеческим элементам, следо-вательно… исключить  все то, что относится

к сверхиндивидуальному порядку. Затем  надо

полностью обратить внимание индивида к

внешним и чувственным вещам, чтобы, так

сказать, запереть его не только в человечес-кой области, но и через еще гораздо более

узкое ограничение, в одном только телесном

мире» [4, с. 207]. Поистине, в этом смысле, современная квазикультура создала настоя-щий культ тела. Имеет место просто какой-то абсолютный и навязчивый телоцентризм,

когда возникла общая телесно-визуалистская

ориентация в культуре. Это выражается в кон-сюмеризме, культе здоровья, сексуальной  ак-центуации, формировании и продвижении  фи-зически привлекательных имиджей  в рекла-ме, политике, искусстве, науке, роли новой

образности в виртуальной реальности инфор-мационных технологий. Реально  квазикульту-ра открывает неизвестный  ранее простор для

всевозможных экспериментов с  телом (отбо-дибилдинга, допинга и  силиконопластики до

смены цвета кожи и изменения пола). Нако-нец, постоянно совершенствующаяся техно-логия клонирования делает весьма популяр-ным проект, предлагающий заново сделать че-ловека, его тело. Ведь оно фактически стало

«объектом исступленной заботы» (Бодрийяр).

Если природу и органическое тело человека

нельзя спасти, то следует создать  искусст-венный носитель сознания. Пока наука не мо-жет предложить новое  искусственное тело,

можно сосуществовать со старым, используя

клонов для замены больных органов.

Еще одна очень характерная черта ква-зикультуры может быть определена выраже-нием Генона: «Ненависть к тайне». Но снова

дадим слово французскому мыслителю:

«Ужас перед “таинством” заходит  так дале-ко во всех областях, что  простирается даже

до того, что принято называть “обыденной

жизнью”. Однако мир, в котором все стали

“публикой”, приобретает поистине чудовищ-ный характер… Чтобы  привести людей к пол-ностью “публичной”  жизни, не ограничиваются

тем, что собирают их в “массы”  по любому

случаю и под любым предлогом; их помеща-ют жить не просто в “ульи”, как мы говорили

раньше, но в “стеклянные ульи”, к тому же

расположенные таким образом, чтобы  мож-но было в них питаться только “сообща”;

люди, способные подчиниться такому суще-ствованию, поистине пали на “инфрачелове-ческий”  уровень, уровень, если угодно, насе-комых, таких, как пчелы и трутни; и в резуль-тате всеми средствами их стараются “выд-рессировать” отличаться друг от друга не

больше, чем представители этих видов, или

даже еще меньше» [4, с. 93].

Поистине, современный человек-масса,

этот продукт квазикультуры, отличается сво-еобразным гносеологическим нигилизмом:

для него высшая истина заключается  в том,

что истины нет. Не должно быть истины как

тайны. Отсюда навязчивое стремление мас-совой культуры к какой-то просто порногра-фической открытости. Можно сказать, что

имеет место некая порнографизация  челове-ческого бытия. Достаточно указать  на бес-конечные реалити-шоу, где люди рассказыва-ют и демонстрируют самые  интимные под-робности своей жизни  перед многомиллион-ной телеаудиторией. Данная порнографизация

и есть самая откровенная «ненависть к тай-не». В сущности, это –  ненависть ко всему,

что отменяет единообразие, которое  навязы-вается всем людям в глобалистском  обще-стве через массовую культуру, через ее нар-ративы. Эти нарративы  представляют собой

всевозможные дискурсы гедонистическо-эв-демонистического характера. Если резюми-ровать содержание этих дискурсов, то можно

сформулировать своего рода категорический

императив массовой культуры: «ты  должен

быть успешным и счастливым, богатым  и

сексуально удовлетворенным во что бы то ни

стало, потому что жизнь одна –  и надо ловить

момент». При этом другие люди рассматри-ваются исключительно с точки зрения этого

императива: они являются или средством, или

конкурентами, или досадной помехой  на пути.

Для идеального современного человека-мас-сы весь мир есть предмет реального  и потен-циального владения. Владеть, господствовать,

доминировать, показывать превосходство  –

таковы основные приоритеты сверхпотреби-теля-гедониста. Вместе с тем для него в выс-шей степени характерно то, что Вернер Зом-барт назвал «расшатанностью духовной жиз-ни» [2, с. 257]. Как предел этой расшатаннос-ти Зомбарт приводит слова Рокфеллера о том,

 

что он готов платить своему заместителю

миллион содержания, но тот должен прежде

всего «не иметь малейшей моральной щепе-тильности и быть готовым беспощадно зас-тавлять умирать тысячи жертв» [5, с. 215].

Таким образом, современный идеальный

массовый человек реализует  то, что в Еван-гелии описывается  выражением «мерзость

запустения». Такой человек является достой- ным порождением существующей квазикуль-турной матрицы. Массовое распространение

подобного «человея» и заставляет говорить

об антропологическом кризисе, который свя-зан с глубочайшей  духовной дезориентацией

современного человека – ибо «порвалась

связь времен». Кажется, еще немного  – и дух

Традиции окончательно исчезнет. У  Алексан-дра Блока, великого поэта-пророка, есть та-кие строки: «Двадцатый век! Еще бездомней,

еще чернее жизни мгла, еще темнее и огром-ней тень люциферова крыла!» Вступающий в

свои права XXI век не обнадеживает. Тьма

бездуховности и пошлости становится все

чернее и накрывает все человечество. Каче-ство, кажется, совершенно перешло  в коли-чество. Современный мир  предельно удалил-ся от полюса качества и единства, рассеяв-шись на бесконечное множество вещей, идей,

понятий, все ускоряющихся событий. В этом

смысле Генон беспощаден, радикален  и пос-ледователен в своем отрицании  всего строя

современного мира. Мыслитель подчеркива-ет неизбежность крушения всего миропоряд-ка, характерного для последнего столетия, с

его торжеством материализма, гедонистичес-кого профанизма и торжества псевдодуховных

учений  и ценностей.

Однако  это крушение предполагает обнов-ление, начало нового этапа в развитии челове-чества. И как оказывается, это не просто фило-софская спекуляция, но научно подтвержденный

факт. Так, согласно исследованиям академика

С.П. Капицы, общее количество изменений в

различных сферах социокультурной реальности,

произошедших  с человеческой цивилизацией в

период  с 70-хгодов XX века до начала XXI века,

сравнялось  с количеством изменений, произо-шедших с человечеством за предыдущие

5000лет, то  есть за все время существования

человеческой  цивилизации!

Обнаруженный  факт привел ученого к

выводу  о том, что мир находится на пороге

грандиозного  качественного скачка  [6, с. 86].

При этом хотелось бы верить и надеяться, что

в результате этого перехода антропологичес-кий  кризис разрешится в направлении  не не-коего постчеловеческого, кибернетического

существа, а в направлении человека «облаго-роженного образа» [1, с. 253], который возро-дил бы Дух Традиции и сохранил бы все те

достижения  современности, которые не про-тиворечат  этому Духу.