Архитектура Латвии

   Осуществленное  в 1817-1819 гг. безземельное раскрепощение  латышских крестьян, а затем реформы 1860-х годов создали предпосылки  для усовершенствования деревенских  построек, но не сгладили локальные  этнические особенности сельского  домостроения. В центральной и западной Латвии, на хуторах Курземе и Видземе, где преобладала свободная группировка зданий, а также и в рядовых деревнях Латгалии вместо одно- и двухчастных курных изб рубятся более крупные, трехчастные дома. В средней части дома, в намсе (древнейшем ядре латышского жилища, которое стало решаться в виде трубы-кухни), занимались преимущественно приготовлением пищи. Самой крупной постройкой была рига, предназначавшаяся для сушки и обмолота зерна; в Видземе в ней располагались также небольшие жилые каморы (жилая рига). Особо выделялись свободно стоящие клети (кладовые), имевшие нередко навес на резных столбах. В 19 в. распространяются громоздкие четырехскатные и полувальмовые крыши, придававшие крестьянским домам черты монументальности (крестьянский жилой дом в Принки, 1851); строятся также глинобитные, кирпичные и каменные здания, появляются широкие остекленные окна, крыльца, дымоходы.

   Характерные для латышского народного зодчества  черты - откровенная целесообразность и внутренняя гармоничность архитектурно-пространственных решений, в которых любовное отношение к природным материалам как бы компенсировало отсутствие внешнего декора, отразились также в облике сельских общественных зданий – в домах сходок (молельнях), рубившихся подобно крестьянским избам (Межульский дом сходок, ныне в Латвийском этнографическом музее под открытым небом в Риге, 1785), в корчмах, где под обширной крышей объединялись жилые комнаты и служебные помещения (корчма в Гривайши, ок. сер. 19 в.), и др.

   Развитие  капитализма вызвало с середины 19 в. интенсивный рост морских и речных портов, железнодорожных узлов. Главным портом Латгалии был Динабург (Двинск, Даугавпилс). В его нынешнем виде город стал формироваться в 20-х годах 19 в.; каменные церкви, строившиеся, в основном, на средства прихожан, относятся к концу 19-нач. 20 вв. Старейшей из них является Петроверигский костел (1848, перестроен в 1924-1934 гг. под руководством архитектора В. Козловского), подражание собору св. Петра в Риме. Также созданным по образцу – уже канона, выработанного архитектором К.А. Тоном (1794-1881), - можно считать собор Александра Невского в центре города, на площади, окруженной с трех сторон присутственными местами: с 1827 года строительство церквей должно было вестись по типовым проектам. Проекты Тона, крупнейшего представителя «неорусского стиля» 1830-1850-х гг., издавались специальными альбомами для использования в качестве образцов для типового строительства. Его идеи реализовались в создании храмов Петербурга, Царского села, Свеаборга, Костромы, Саратова, Ельца, Красноярска, по его проекту был построен Храм Христа Спасителя в Москве. Собор Александра Невского сохранял обычное для Тона пропорциональное отношение 1:1. Высота храма равнялась высоте главного купола с барабаном, высота барабана центральной главы, в свою очередь, равна высоте ее венчания. Иконостас собора был сделан в стиле барокко по проекту Петербургской императорской академии художеств, с шестью главными иконами работы академика Вишневецкого. Собор был разрушен в 60-х гг. 20 в. В 1905 году неизвестным сейчас архитектором был построен Борисоглебский собор, который считается самым красивым русским храмом Латгалии, со своим праздничным и обильным наружным декором – порталами, наличниками, аркадами, пилястрами, колоннами, четвериком с кокошниками, увенчанными пятью декоративными главками; в отличие от экстерьера, его интерьер строг и сдержан; иконы дубового резного иконостаса, декорированного в русском стиле, являются копиями творений В.М. Васнецова из Владимирского собора в Киеве; на стенах были фрески - тоже копии васнецовского письма. Невдалеке от православного располагается старообрядческий русский храм – Никольская церковь (20-е гг. 20 в.). Старообрядцы бежали в Латгалию от притеснений во второй половине 17 в., что продолжалось и при Петре I: несмотря на господствующую роль и строгости католической церкви, обстановка в польской Инфлянте была более свободной, и Латгалия становилась второй родиной этих людей. Ученый-краевед Без-Корнилович писал о них: «Старообрядцы трезвы, расторопны, трудолюбивы, но горды и недоверчивы: между ними честное слово действительнее всяких письменных обязательств. В избах и одежде соблюдают чистоту и опрятность; любят жить в довольстве, занимаются домостроительством, пчеловодством, извозами: по деревням скупают мед, воск, сушеные белые грибы, полотна, нитки; у помещиков в садах закупают яблоки, груши, ягоды; развозят их по городам и местечкам». На другой стороне улицы – кирха Мартина Лютера, построенная в 1893 году и отражающая свойственную тем годам тягу к готическому аскетизму средневековья. Протестантская кирха – место собраний, в отличие от православной или католической церкви, которая для верующих является святилищем, где главное место принадлежит алтарю. В лютеранском богослужении основная роль отводится проповеди и совместному хоральному пению, и поэтому центром, духовным и оптическим, является не алтарь, а кафедра, cоответственно чему организуется и все внутреннее пространство. Невдалеке от кирхи находится костел Непорочного зачатия, тоже построенный в эклектическом стиле, с сочетанием барочных и эклектических элементов. Там находится большой орган работы Адольфа Хомана (1909), с двумя мануалами и 28 регистрами (голосами), отнесенный к категории исторических органов Латвии, приспособленный к оригинальной акустике костела с ярко выраженным эффектом эха.

   Экономическому  подъему Риги во второй половине 19 в. способствовали инвестиции иностранного капитала, а урбанистическому преобразованию – ликвидация крепостных сооружений (1857-1863) и вновь установленные  градостроительные правила, которые регламентировали высоту и плотность застройки и обеспечивали цельность пространственной среды. В 1862 году был открыт Рижский политехникум (с 1896 г. – Политехнический институт), где началась подготовка архитекторов, опиравшаяся на эстетику романтизма и исторические стилизации. Популяризации идей историзма способствовали эффектные постройки известных петербургских и берлинских зодчих, возведенные в латвийских городах (биржа, затем Дом научно-технической пропаганды, архитектор Г.Ю. Боссе, 1852-1855; Городской театр, архитектор Л.Бонштедт, 1860-1863, оба в Риге; дворец в Цесвайне, архитектор Г.Гризебах, 1890-1897). Фасады доходных домов и общественных зданий стали украшаться многочисленными деталями, эклектически скомпонованными  по увражным образцам. Стилистические прообразы для наиболее значимых построек обычно заимствовались в немецком зодчестве (Художественный музей, архитектор В.Нейманн, 1903-1905; Коммерческое училище, архитектор В.Бокслафф, затем Латвийская Академия художеств, 1902-1904, оба в Риге), либо в древнерусской архитектуре, что отразилось в облике православных церквей. В это время идет становление латышской профессиональной архитектуры. Первый архитектор-латыш с академическим образованием Я.Ф. Бауманис построил в последней четверти 19 в. более ста строгих в своем декоре доходных домов и общественных сооружений, оказавших влияние на архитектуру новой застройки Риги (Александровская гимназия, 1873-1874; Окружной суд, 1888-1889, оба в Риге). В начале 20 в. латышские зодчие Э.Лаубе, А.Ванагс и другие под влиянием финского национально-романтического направления модерна вели формальные поиски  национального стиля, используя мотивы средневековой архитектуры и народного искусства (жилой доходный дом, бывш. ул. Ленина, ныне Бривибас, 62, в Риге, 1908). На постройки Латвии рубежа 19 и 20 вв. сильное воздействие оказал немецкий и австрийский модернизм (югендстиль), в формах которого создаются целые комплексы доходных домов (комплекс застройки ул. Фр. Гайля в Риге, архитектор М.Эйзенштейн, 1903-1906). Перед первой мировой войной в строительстве распространяются принципы рационализма (корпус фабрики «Унион», затем завод  ВЭФ, в Риге, архитектор П.Беренс, 1910-е гг.) и начинается реализация идеи города-сада (Кайзервальд в Риге, архитектор Г.Куфалт и Г.Янзенс, 1901-1912; ныне Межапаркс).  
В декабре 1918 года в Латвии провозглашена советская власть; с начала 1920 г. она стала независимой Латвийской республикой. В августе 1920 г. был подписан советско-латвийский мирный договор. В 1934 г. совершен государственный переворот, распущен парламент, запрещены политические партии, профсоюзы, рабочие организации.

   В архитектуре 20-30-х гг. продолжают развиваться  тенденции неоклассицизма, в стиле  которого построены, например, актовый  зал Латвийского университета в Риге (архитектор Э.Шталберг, 1929-1938), Дворец юстиции там же (архитектор Ф.Скуинь, 1936-1938), сохраняется стилизаторство в духе национально-романтического направления (церковь в Аллажи, 1927). Под влиянием функционализма известные сдвиги наметились в муниципальном жилищном строительстве (жилые дома: дом № 15, ул. Яна Асара, архитектор О.Тилманис, 1929; дом № 2, ул. Ломоносова, архитектор Э.Шталбергс, 1930, оба в Риге). Самыми значимыми в художественном отношении являются Братское кладбище в Риге – архитектурно-скульптурный ансамбль, создающий ощущение драматичной героики (скульптор Зале, архитектор А.Бирзениек, 1924-1936), а также памятник Яну Райнису на кладбище Райниса в Риге (скульптор Земдега, архитектор А.Аренд, 1934).

   В июле 1940 г. на территорию страны были введены советские войска, образована Латвийская ССР, которая в августе была присоединена к СССР. В 1941-1945 гг. Латвия была оккупирована немецко-фашистскими войсками. После войны были заново отстроены разрушенные города, исторические центры Риги, Елгавы, Даугавпилса и других городов были застроены современными зданиями и приобрели новый облик. Были разработаны генеральные планы перспективного развития городов. В сельской местности вместо хуторской системы появились поселки. С середины 50-х гг. строительство в Литве проводилось, в основном, по типовым проектам из кирпича или сборного железобетона. Уже первые небольшие жилые комплексы отразили специфику местного формотворчества: выразительность застройки достигалась за счет сохранения существующей зелени и свободной группировки типовых жилых домов, учитывались и связи с центрами транспортного и бытового обслуживания (микрорайон Агенскалнские сосны в Риге, архитектор Н.Н. Рендель, 1958-1962, и др.).  
В возводимых в 1970-е гг. экспериментальных домах были опробованы разные планировочные варианты квартир, в том числе решенных в двух уровнях, использованы как традиционные, так и новые отделочные материалы – стематит, алюминий и др. (жилой дом, архитекторы М.Станя, Х.Кандерс, бывш. ул. Ленина, ныне Бривибас, 313, в Риге, 1970). Жилые районы формируются исходя из логики функционального зонирования территорий и тенденций свободной организации пространства (жилые районы Югла, архитекторы Д.Даннеберга и др., 1962-1970; Иманта, архитекторы В.Арситис, Л.Наглиньш и др., с 1970 г.; Межциемс, архитекторы З.Гайле, М.Гелзис и др., с 1977 г., Пурвциемс в Риге, Лаума в Лиепае и др.), многоэтажные дома дополняются иногда сблокированными малоэтажными зданиями с квартирами в двух уровнях (квартал по бывш. ул. Ленина, архитекторы И.Якобсонс, В.Сависко, И.Кретена, И.Аколова, в Елгаве, 1970-е гг.). Общественные здания и комплексы характеризуются строгой ясностью планировки (санаторий в Яункемери, архитекторы А.Рейнфельд и др., 1967), сдержанностью цветовой отделки интерьеров, построенной на сопоставлении фактур естественных материалов и использовании окружающей среды (летний концертный зал в Дзинтари, архитекторы Гелзис, А.Вецсилис, 1959-1960), применением облицовки из металла и пластиков на фасадах (жилой дом на бывш. ул. Ленина, ныне Бривибас, в Риге, архитекторы М.Станя, И.Якобсон, 1970). Среди общественных зданий важное место занимают лечебные учреждения, в которых архитектура отразила потребность организации полноценной среды как специфического лечебного фактора (многопрофильная больница, архитекторы А.Пурвиньш, В.П. Кадырков, 1977-1981; детская больница, архитекторы М.Гелзис, А.Рейнфельде, З.Калинка, 1976-1980, обе в Гайльэзерсе, в Риге). В облике построек преобладает тяготение к обобщенности форм и выделению при помощи различных по цвету и фактуре отделочных материалов функционально обособленных объемов и тектонических элементов (мемориальный Музей-памятник Латышским красным стрелкам, 1969-1970; гостиница «Ридзене», 1979-1984, оба в Риге). В решении интерьеров обычно воплощается концепция незамкнутого переливающегося пространства (Художественный академический театр им. Я.Райниса в Риге, 1966-1977), нейтральная отделка ограждающих поверхностей комбинируется с современными изделиями латвийского дизайна и произведениями национального декоративно-прикладного и монументального искусства. Можно отметить и ряд других уникальных зданий, таких, как комплекс аэропорта «Рига» (архитекторы Л.Иванов, В.Ермолаев, 1974), бывшее административное здание ЦК КП Латвии в Риге (архитекторы Г.Асарис, Я.Вилциньш, А.Удрис), бывший Дом политического просвещения (архитекторы Ю.Гертман, В.Кадырков, 1982, там же);  Дом культуры «Юрас варты» в Вентспилсе (архитекторы В.Вавулс, О.Домбровскис, 1977) и др. По проектам литовских архитекторов сооружались общественные и жилые постройки в Москве (станция метро «Рижская», архитекторы Апситис и др., 1958), в Целинограде (Дворец целинников, архитекторы О.Крауклис и др., 1960-1963) и в других городах.

   Возвышенное звучание приобрели многочисленные памятники и ансамбли, увековечившие героизм народа, проявленный в Великой Отечественной войне. В них скульптура и архитектура синтезированы в цельном, монументальном произведении искусства, которому присущи аллегоричность и суровая простота форм (памятник советским воинам в Виеталве, скульпторы В.Албергс, З.Звара, архитектор Э.Шенбергс, 1968; братское кладбище в Гулбене, скульпторы Г.Грундберга, И. Зандберга, архитектор Г.Барканс, 1968-1970). Крупнейшим памятником явился Саласпилсский мемориал (скульпторы Л.Буковский, Я.Заринь, О.Скарайнис, архитекторы Г.Асарис, О.Н. Закаменный, О.Остенберг, И.Страутманис, 1966-1967, Саласпилс), созданный на месте бывшего гитлеровского концлагеря. Мощные ритмы архитектурно-пространственной композиции, строгость монолитных скульптурных изваяний, свободно сгруппированных в реальном историческом окружении, олицетворяют жизнеутверждающую образную систему мемориала.

   В мае 1990 года Верховный Совет республики принял Декларацию о ее независимости.