Судебные постановления как источник трудового права

СУДЕБНЫЕ  ПОСТАНОВЛЕНИЯ КАК  ИСТОЧНИК ТРУДОВОГО  ПРАВА 

  Мне уже приходилось писать, что постановления  судов высшей инстанции - Конституционного Суда и Верховного Суда Российской Федерации — являются источником права вообще и трудового права в частности². Однако такая постановка вопроса не вызвала понимания, по крайней мере со стороны многих научных и практических работников. Между тем фактически немало постановлений уже стали источниками права. Теоретически же вопрос не разработан. А это, на мой взгляд, не только обедняет теорию права, но и не содействует дальнейшему развитию практики. Попытаемся рассмотреть этот вопрос более углубленно.

  0 постановлениях Верховного Суда РФ. На протяжении многих лет в нашей юридической литературе господствовало утверждение о не правомерности признания постановлений Верховного Суда в качестве источников права. Но правильна ли такая точка зрения? По моему мнению, она не соответствовала истине в недалеком прошлом и тем более требует корректировки в нынешних условиях перехода к рынку.

  В обоснование указанного утверждения  выдвигаются в основном два аргумента. Первый, традиционный, исходит из того, что Верховный Суд осуществляет надзор за деятельностью нижестоящих  судов, обеспечивает единство в их деятельности; иначе говоря, он занимается правоприменением, а не правотворчеством. Второй аргумент, выдвигаемый уже в последнее время, состоит в том, что правотворчество суда пришло бы в противоречие с принципом разделения властей.

  Действительно, Верховный Суд РФ применяет право, следит за единообразным применением  закона. Это его основная и весьма важная функция. Но она отнюдь не исключает того, что в определенных случаях, главным образом при обнаружении пробелов в праве, суд может заниматься нормотворчеством, принимать решения, становящиеся источником трудового права. Тем не менее многие, отмечая су-

  ¹ Главный научный сотрудник Института государства и права РАН, доктор юриди 
ческих наук, профессор.

  ² См.: Иванов С.Л. Трудовое право переходного периода: новые источники // Госу 
дарство и право. 1996. № 1.

24  

дебную деятельность по заполнению пробелов, не делают из этого логического вывода, ведущего к признанию правотворчества.

  Вспомним  несколько разъяснений Верховного Суда РФ, содержащих положения нормативного характера.

  В 1994 г. при рассмотрении вопросов применения законодательства о компенсации  морального вреда Верховный Суд  РФ принимает решение, согласно которому суды «вправе обязать работодателя компенсировать причиненные работнику нравственные, физические страдания в связи с незаконным увольнением, переводом на другую работу, необоснованным применением дисциплинарного взыскания, отказом в переводе на другую работу в соответствии с медицинскими рекомендациями и т.п.»¹.

  В 1992 г. в связи с необходимостью получения предварительного согласия профсоюзного органа на увольнение работника  по инициативе администрации (ст. 35 КЗоТ) Верховный Суд РФ указал, что такого согласия не требуется, если работник не является членом профсоюза, действующего на предприятии².

  В 1994 г. в связи с вопросом о предоставлении работникам дополнительного отпуска Верховный Суд РФ решил, что все дополнительные отпуска должны присоединяться (полностью или частично) к отпуску в 24 рабочих дня³.

  Все три положения являются не чем  иным, как дополнением законодательства о труде. Первое из них восполняет в нем крупный пробел, существовавший до недавнего времени. Два других дополнили КЗоТ, как бы мы их ни квалифицировали, заполнением пробелов или исправлением ошибки в применении норм материального права. Речь шла, по существу, о дополнении ст. 35 относительно расторжения трудового договора по инициативе администрации с предварительного согласия профсоюзного органа и ст. 67 и 68, касающихся отпусков.

  Таким образом, практика идет по пути принятия положений нормативного характера в постановлениях Верховного Суда РФ, ставших обязательными либо только для судов, либо не только для них, но и для предприятий, которые их уже фактически применяют. Это значит, что постановления стали источником трудового права, и с этим нельзя не считаться. Признав постановления Верховного Суда РФ источником права, мы придаем им больший авторитет в области регулирования труда и трудовых отношений, более точно определяем их природу и

  ¹ Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 3. С. 10.

  ² Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. // Вестник Верховного Суда РФ. 1993. № 3.

  3 Постановление Президиума Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. №8. С. 2.

                                                                                        25  

юридическую значимость.

  Другое  дело хорошо это или плохо для  правового регулирования труда  и не противостоит ли это становлению  новой для нас модели разделения властей? Думаю, что хорошо. Ибо судебное нормотворчество позволяет более или менее оперативно и гибко восполнять пробелы в законодательстве и развивать трудовое право. Так, Верховный Суд РФ восстановил упомянутую выше норму относительно увольнения работника, не являющегося членом профсоюза, которая была в союзном законе от 12 мая 1991 г.¹, но по Закону РФ от 25 сентября 1992 г. ее не оказалось в КЗоТе².

В этой связи хотелось бы сделать три  замечания.

  Первое. Источником права являются постановления  только Верховного Суда РФ. Решения судов общей юрисдикции, находящихся ниже Верховного Суда РФ, источником права не являются, поскольку касаются дел, имеющих частную значимость, и поскольку по сходным делам ими могут быть приняты разные решения. Постановления же Верховного Суда РФ приобретают качество источника права именно потому, что в судебной системе только он способен обеспечить единообразное применение закона. Постановление может быть принято на основе решения одного нижестоящего суда или нескольких судов. Оно может быть принято и самостоятельно.

  Так, суды по-разному решали вопросы о  возмещении морального вреда, чаще считая, что оно допустимо только в  случаях, прямо предусмотренных законом. Есть примеры, когда суды отказывали в возмещении морального вреда по делам о восстановлении на работе исходя из того, что КЗоТ такого права работникам не предоставлял. Верховный Суд РФ не поддержал эту практику при рассмотрении конкретных дел³. Его позиция в итоговом виде была сформулирована в приведенном уже постановлении Пленума от 20 декабря 1994 г. относительно применения законодательства о компенсации морального вреда (п. 4), ставшем источником трудового права.

  Поскольку речь идет о новом для нас явлении, не лишен интереса опыт других стран. Во Франции, например, где роль судебной практики, по свидетельству местных юристов, исключительно велика, источником права признаются решения не любого суда, а лишь суда высшей инстанции, каким является Кассационный суд. При этом они акцентируют внимание на его единообразующих решениях. «Судебная практика, — читаем в едва ли не самом

  ¹ Закон СССР о внесении изменений и дополнений в законодательные акты Союза ССР о труде // Ведомости Съезда нар. депутатов СССР и Верхов. Совета СССР. 1991.№21. Ст. 599.

  ² Закон РФ о внесении изменений и дополнений в КЗоТ РСФСР // Ведомости Съезда нар. депутатов РФ и Верхов. Совета РФ. 1992. № 41. Ст. 2254.

³ Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. № 11. С. 11-12; 1995. № 10. С. 11.

26  

 авторитетном  издании по трудовому праву, — источник права только тогда, когда она не меняется от одного судебного органа к другому, но унифицирована в национальном масштабе»¹.

  Второе  замечание. Постановления как источник права, с моей точки зрения, не имеют  приоритета перед законом. Закон  всегда выше постановления. Этот тезис долгое время оставался неясным, и только совсем недавно он приобрел необходимую определенность. Произошло это в связи с возникшей на практике проблемой оплаты времени вынужденного прогула.

  Как известно, совсем недавно при восстановлении на работе суды, руководствуясь ст. 213 КЗоТ, принимали решение о выплате  работнику среднего заработка за время вынужденного прогула, но не более чем. за один год. Конституционный Суд в своем Постановлении от 27 января 1993 г. признал неконституционным это временное ограничение. Соответственно Верховный Суд РФ внес изменение в свое постановление от 22 декабря 1992 г. о некоторых вопросах применения судами РФ законодательства при разрешении трудовых споров, исключив из него указание об ограничении оплаты вынужденного прогула одним годом (п. 45, 47). В итоге появилась разноголосица. Одни считали, что время оплаты должно быть ограничено, поскольку ст. 213 КЗоТ продолжала действовать в неизменном виде, другие же, наоборот, отрицали ограничение, опираясь на постановления Конституционного и Верховного Судов РФ. И лишь после принятия Закона от 17 марта 1997 г. об изменении ст. 213 КЗоТ, упразднившего ограничение сроков оплаты вынужденного прогула², проблема была снята: со времени вступления Закона в действие (20 марта 1997 г.) оплате подлежит все время вынужденного прогула.

Третье  замечание. По моему мнению, судебное постановление должно оставаться источником права до тех пор, пока законодатель либо подтвердит его, приняв аналогичную  норму, либо изменит, либо вообще отвергнет, ибо приоритет принадлежит законодателю. Что касается подтверждения, то наиболее наглядным и свежим примером является дополнение ст. 213 КЗоТ частью, касающейся возмещения морального вреда. Согласно упомянутому Закону от 17 марта 1997 г., в случае увольнения без законного основания либо незаконного перевода на другую работу суд вправе по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.

¹ Lyon-Caen G., PelissierJ., Supiot Л. Droit du travail. Paris, 1996. P. 47.

² Собрание законодательства РФ. 1997. № 12. Ст. 1382.

27  

  Представляется, что с принятием этого Закона и введением его в силу утратило свое действие в качестве источника  права соответствующее положение постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. Однако возникает вопрос: утратило действие все положение либо только та его часть, которая воспроизведена в Законе? Ведь в постановлении говорится о компенсации работодателем морального вреда не только в случаях незаконного увольнения и перевода, но и в случаях «необоснованного применения дисциплинарного взыскания, отказа в переводе на другую работу в соответствии с медицинскими рекомендациями и т.п.». Исходя из социального подхода к регулированию трудовых отношений, который, по моему убеждению, был и остается наиболее правильным подходом, сомнение при применении права должно быть в пользу работника¹. Следовательно, ответ на поставленный вопрос должен состоять в том, что часть постановления, не подтвержденная Законом, но и не отвергнутая им, остается действующим источником трудового права.

  Очевидно, что от рассматриваемой практики Верховного Суда РФ не пострадало разделение властей, находящееся в стадии становления. Не страдает оно от подобной практики и на Западе. Не говоря уже о странах  прецедентного права, в Германии и во Франции, например, решение судов  высшей инстанции является источником права, несмотря на существующее разделение властей.

  Думается, Верховному Суду РФ следовало бы предоставить новые возможности для дальнейшего  совершенствования своей практики, ибо в условиях перехода к рыночным отношениям потребность в этом будет  возрастать. Новые возможности видятся  в официальном предоставлении Верховному Суду РФ права давать толкование законов и в признании судебного правотворчества.

Во всем мире судебное толкование законов играет исключительно важную роль в правоприменительной  практике. С помощью толкования устраняются неясность в законе, двусмысленность, если, конечно, они существуют, проявляется его настоящий смысл. В нынешних условиях, когда законы нередко оказываются некачественными, когда их техническая подготовка оставляет желать лучшего, придание Верховному Суду РФ права толкования законов оправдано и необходимо. В теоретическом плане оно способствовало бы устранению неясностей в вопросе об источниках права, ибо он тесно связан с вопросом о толковании и во многом зависит от него.