Понятия и категории
административного права.
В настоящее время
многими учеными признается проблема
слабой разработки понятийного аппарата
административного права. Причем данная
проблема присутствует как в науке,
так и отрасли административного
права. Так, к примеру, участники
шестых "Лазараевских чтений" по
теме "состояние и перспективы
развития науки административного
права" в своих выступлениях тем
или иным образом затрагивали
рассматриваемую проблему. В частности,
Н.Ю. Хлопонина отметила необходимость
совершенствования и разработки
теории административного права.[1]
В том же ключе автор статьи
"К реформированию понятийного
аппарата административного права
РФ" В.С. Рыжов призывает научную
общественность проявить инициативу в
плане более глубокого изучения
проблемы в целях дальнейшего
реформирования всего понятийного
аппарата административного права.[2]
Известный российский административист
К.С. Бельский[3] также выделяет проблему
слабой развитости таких элементов
науки как, терминология и история.[4]
Таким образом, существует множество
примеров, подтверждающих актуальность
рассматриваемой проблемы.
Особо стоит обратить
внимание на феноменологию проблемы
слабой разработки понятийного аппарата
административного права. По мнению
К.С. Рыжова, проблема реформирования понятийного
аппарата административного права
РФ обусловлена двумя обстоятельствами:
противоречием между современным
состоянием законодательства и его
отражением в науке административного
права и отсутствием надлежащих
взаимосвязей в понятийном аппарате.
С данным мнением можно согласиться,
но только с некоторыми оговорками.
Бесспорен факт, что существуют противоречия
между современным состоянием законодательства
и его отражением в науке административного
права. Однако надо учитывать то, что
само законодательство обременено противоречиями
внутреннего характера, которые
не позволяют, в свою очередь, науке
сделать четкие выводы в результате
исследования своего предмета или еще
хуже влечет ложность выводов. К тому
же, на наш взгляд, стоило бы учесть
фактор внутреннего противоречия законодательства.
И в этом случае, выделение в
качестве отдельного обстоятельства отсутствие
надлежащих взаимосвязей в понятийном
аппарате было бы не столь важным, в
силу того, что оно логично вытекает
из первого обстоятельства с учетом
сделанных нами оговорок.
Более того, не считается,
на наш взгляд, абсолютно истинным
однополярный подход, при котором
противоречие ищется исключительно
в отражении современного законодательства
в науке. Не надо забывать, что во
многом именно наука развивает понятийный
аппарат будущего законодательства,
именно деятели науки зачастую привлекаются
к разработке законодательства. И
нередки случаи, когда четкие понятия,
концепции, сформулированные в результате
разработки какого-либо законопроекта,
под влиянием различных факторов,
о которых речь будет идти ниже,
отражаются в законодательстве не в
первозданном логично построенном
виде. Близким по смыслу к нашему
тезису являются, выделяемые К.С. Бельским:
- необходимость постановки
административно-правовой терминологии
на более обстоятельную Г научную
основу;
- произведение генеральной
инвентаризации всего терминологического
хозяйства;
- очищение терминологического
хозяйства от ненужных слов (типа
"префект", "супрефект");
- разработка системы
терминов, способных точно и правильно
обозначать новые реальности
в государственном управлении.
Нам же помимо рассмотренных
причин, породивших проблему слабой разработки
понятийного аппарата отрасли и
науки административного права,
представляется выделить еще ряд
взаимосвязанных причин, которые, в
свою очередь, являются не единственными
в своем роде, но во многом основополагающими.
Так, причиной общего характера является
то, что административное право РФ
разрабатывалось и развивалось
в постсоветский период по своим
стихийным обусловленным российскими
реалиями законам. Которые выражаются
в том, что становление нового
демократического российского общества
"завязло в болоте" постоянного
процесса малоэффективного реформирования.
Вследствие чего, отрасль административного
права, еще не сформировалась должным
образом и не может в необходимой
степени отвечать нуждам и требованиям
реальности.
Развивая далее
рассматриваемый вопрос, среди объективных
причин, приведших к данной ситуации,
помимо затянувшегося реформирования
широкого спектра сфер жизнедеятельности
государства, находящегося в переходном
периоде можно выделить следующие.
1. Разработка административного
права велась в некоторых случаях
в условиях правового и идеологического
вакуума. То есть российская
наука к моменту формирования
содержательно нового административного
права не была должным образом
подготовлена. Это объясняется тем,
что наука в определенной степени
подверглась шоковой терапии,
так как, выбив идеологический
базис советского периода, эй
было предложено ориентироваться
в новой реальности в отсутствии
четкого правового и идеологического
пространства. В этом контексте
мы разделяем тезис А.Г. Хабибулина
и Р.А. Рахимова заключающегося
в том, что государственная
идеология является предтечей
права. МИсходящие от государства
идеологемы, освященные его авторитетом
и им защищаемые, служат как
бы прото-правом...Н[5]. К тому же,
многие вопросы, которые предстояло
урегулировать "новому" административному
праву РФ, наукой либо не рассматривались,
либо рассматривались в сравнительном
с буржуазным правом аспекте.
Таким образом, доставшийся в
наследство понятийно-категориальный
аппарат науки, не соответствовал
требованиям "нового" времени
и в частности отрасли административного
права. Поэтому без требуемой
соответственной поддержки со
стороны науки, административному
праву РФ пришлось формироваться
опытным методом "проб и
ошибок". Тем не менее, стоит
отдать должное представителям
научного мира, которые, несмотря
на отсутствие какого-либо внимания
и поддержки со стороны государства,
не позволили науке впасть
в стагнацию и более того, принимали
и принимают деятельное участие
в разработке административного
законодательства, столь необходимого
и первостепенного для государства.
2. Формированию административного
права на всех уровнях, впрочем,
как и многим другим отраслям
российского права, не удалось
избежать сильного лоббистского
подхода. Суть такого подхода
заключалась в том, что "творение"
административного права стало
поддаваться одному из пагубных
явлений рыночной экономики, выражающемуся
в том, что "творение" права
на каждой стадии стало поддаваться
денежной оценке и не в смысле
того, что под реализацию положений
какого-либо законопроекта требовалось
указать источники их финансирования,
а в смысле того, что содержательная
сторона норм законопроектов
могла быть изменена за определенное
материальное вознаграждение. Причем,
поскольку политико-экономико-криминальных
группировок заинтересованных в
выгодном для себя нормативно-правовом
акте было на этапе становления олигархии
много, то и в конечном итоге административное
право превратилось не в логично построенную
систему норм, а как указывается в большинстве
авторитетной учебной литературы, Г в
совокупность.
В принципе такой
итог закономерен, так как процесс
создания административного права
таким образом приводит к тому
же результату, как если бы мы попытались
построить одно моноцелевое здание,
к примеру Кремль, по нескольким
десятков архитектурных чертежей для
строительных объектов разного целевого
назначения. В данной гипотетической
ситуации, здание с названием Кремль
было бы построено, правда, остался
бы вопрос о его функциональном предназначении,
о единстве и гармоничности архитектуры
и вообще, о смысле постройки такого
здания. Примерно так и произошло
с формированием административного
права, как единого систематизированного
"здания", в нашем случае отрасли
права. В результате чего при создании
административного права РФ такие
важные общие признаки регулятора общественных
отношений, которым и является право,
как прагматизм и аксиологичность
зачастую игнорировались.
Одним из следствий
рассмотренных выше причин слабой разработки
понятийного аппарата административного
права как отрасли является отсутствие
четкой логично построенной нормативной
системы понятий. Что породило на
современном этапе множество
острых проблем, среди которых можно
выделить основные:
сложность в надлежащем
и эффективном правоприменении;
несоответствие некоторых
норм административного права Конституции
РФ;
противоречие норм
одноуровнего и разноуровнего порядка
друг другу;
сложность адекватного
тождественного толкования.
В сложившейся с
отраслью административного права
ситуации естественным образом наука
не может во всех случаях четко
определить предмет своего исследования.
В результате чего в науке, как
мы указывали в начале нашей работы,
существует соответствующая неразработанность
понятйно-категориального аппарата,
причем не только административно-правового,
но и общеправового. Более того, данная
сфера исследований стала не столь
популярной среди ученых-административистов
и правоведов. О чем свидетельствует,
во-первых, как малое количество
фундаментальных исследовательских
научных работ, так и аналитических
статей по данной проблематике, а, во-вторых,
скупое освещение в учебной литературе
по административному праву рассматриваемой
темы. Что в свою очередь негативно
влияет на изучение дисциплины "Административное
право РФ" и ставит под сомнение
качество и истинность получаемых знаний.
Среди очевидных
дополнительных причин непопулярности
исследования темы разработки понятйно-категориального
аппарата, условно можно выделить
следующие:
- разрабатываемые
и исследуемые наукой понятия
и положения быстро устаревали
в условиях постоянно меняющегося
законодательства;
- большая ориентированность
исследований на так называемую
Особенную часть административного
права, так как своевременное
отражение наукой изменений в
правовой регламентации государственного
управления в различных сферах
жизнедеятельности государства
является более актуальным и
востребованным жизнью;
- в сложных экономических
условиях научный мир разделился
в своей основе на несколько
частей, среди которых доминирующие:
рыночный, и консервативный. Научная
деятельность первого сориентировалась
на объемы научных работ и
соответствующие авторские гонорары,
вторая же часть осталась в
большей степени преданна науке,
но в нищенских условиях в
отсутствии предпринимательской
жилки и развитой материально-технической
базы (доступ в Интернет, отсутствие
оперативного доступа к нормативно-правовым
актам, отсутствие финансовых
средств на приобретение необходимых
научных трудов и пр., а также
на оплату участия в научных
конференциях за рубежом и
т.д.) они не успевали своевременно
отслеживать все изменения, происходящие
мире административного права,
что приводило зачастую к потере
новизны и актуальности проводимых
ими исследований. Та часть, которая
все же упорно, несмотря ни
на что нашла верный эффективный
путь и гармонично сумела сочетать
как развитие науки, так и
заботу о своем экономическом
благополучии, есть, по-нашему мнению,
золотой потенциал российской
науки.
Прежде чем перейти
к непосредственному изучению вопроса
понятий и категорий в административном
праве, хотелось бы обратить внимание
на одну из масштабнейших научных
работ современности, посвященной
исследованию общеправовых категорий
и в частности правовым категориям
конституционного (государственного)
права.
Научная монография
А.С. Автономова "Правовая онтология
политики" поражает нас своим
охватом предмета исследования. В
начале монографии автор справедливо
указывает на то, что каждая из юридических
наук, занимающаяся той или иной
отраслью или подотраслью права,
оперирует вполне определенным набором
категорий. В то же время он акцентирует
наше внимание на непопулярности и
слабой разработке в научном мире
рассматриваемого вопроса. Так, в подтверждение
своих мыслей он ссылается на то,
что "новейшими работами, в которых
специально изучались категории
общей теории права, являются труды
А.М. Васильева. Однако, во-первых, с
момента выхода в свет указанных
трудов минуло уже более 20 лет, а
во-вторых, эти труды и не претендовали
на анализ категорий отдельных отраслей
и подотраслей права".[6] Ценность
работы заключается в том, что
автор перед раскрытием основной
темы работы проводит своего рода исторический
экскурс в феноменологию термина
"категория". Благодаря этому
исследованию нам предоставляется
возможность ознакомления с различными
воззрениями мыслителей (причем как
западного, так и восточного происхождения)
предшествующих эпох, на феноменологию
термина "категория". Завершая экскурс,
автор приводит свое определение
понятия категория Г совокупность
мыслей, отражающих в обобщенном виде
некоторый способ существования
в постоянном взаимодействии и развитии
явлений бытия, что дает возможность
познания движения таких явлений. Мы,
в свою очередь, не беремся судить,
насколько истинным является это
определение, хотя, в принципе, в
отношении понятий такого рода затруднительно
говорить об их истинности, более оправданно
отмечать их логичность/алогичность. В
то же время мы разделяем позицию
автора, согласно которой категории
при их определении не следует
сводить к понятиям, как это
делают в современной отечественной
специальной литературе.
В развитие этого
тезиса автор пишет "... между категорией
и понятием есть общее Г и то,
и другое являются орудиями познания,
Г но функции у них различны.
Понятие фиксирует наиболее существенные
отличительные признаки (как общие,
так и специфические) объекта. Иными
словами, это описание некоторого содержания,
в котором раскрываются не только внешние
особенности объекта, но и внутренние
закономерности его существования.