Этапы развития Римского права

 

Институциональное выделение судебной власти

 

В 367 до н.э. закон, по инициативе трибуна Лициния Столона постановил, чтобы один из консулов избирался  из плебеев. В компенсацию за утрату монополии патриции создали для управления Городом особую должность высшего магистра – городского претора, младшего коллеги консулов, наделив его соответствующей военной и политической властью. Претор специализировался на отправлении правосудия, и учреждения этой магистратуры по сути означало институциональное выделение судебной власти. Эта перемена привела к формированию новой формы процесса и постепенной перестройке всей римской правовой системы, являясь, таким образом, не столько событием истории гражданского права. Именно оно маркирует конец архаического периода и начало нового, предклассического.

Окончательное уравнение  сословий традиционно связывается  с законом Гортензия 287 г. до н.э., по которому решения плебейских собраний – плебисциты получили силу закона и стали обязательными для всех граждан. С формально -  конституциональной  точки зрения это была привилегия плебса, поскольку воля одного сословия могла быть навязана всему народу, тогда как патриции такого права не имели. Сходная диспропорция наблюдается и в отношении магистратур: если плебеям стали доступны все должности в республике, то собственно плебейские магистратуры (важнейшая из которых была – трибунат) сохраняли прежнюю сословную исключительность. Однако, по сути, к этому времени патрициат как таковой уже не был высшим сословием в государстве: вобрав в себя плебейскую элиту, верхушка патрициата образовала новое сословие – патрицианско-плебейский нобилитет.

 

Преторская  форма процесса

 

Предклассичекий период – время становления новых  форм сделок и правовой науки. Контракты, заключенные без соблюдения ритуальной формы и основанные лишь на изъявлении воли сторон, получают защиту претора. Если сделка состоялась между римскими гражданами, они обращались к городскому претору, если же одна или обе стороны в соглашении были чужестранцами, перегринами, то уже с 242 г. до н.э. дело рассматривал специальный претор по делам перегринов.  Претор устанавливал суть и в соответствии с этим давал приказ судье вынести по делу решение, если факты, изложенные истцом, подтвердятся.⁵ Судебные полномочия делегировались частному судье претором в виде особого приказа, формулы, поэтому новый, преторский вид судебного разбирательства и называется «per formulas» процесс по формуле. Вступая в должность, каждый из преторов издавал эдикт, в котором объявлял, какие правоотношения получат защиту в течение его магистратуры. Таким образом, общие положения эдикта и приведенные в нем формулы исков обладали определенной устойчивостью во времени, в отличие от разовых решений по отдельным делам — декретов и соответствующих формул. Новый магистрат в следующем году вносил изменения в эдикт предшественника, но в целом установилась преемственность содержания.

Обладая высшей военной властью и будучи способным  принудить к исполнению судебного  решения, вынесенного на основе его юрисдикции, претор не мог вступать в противоречие с XII таблицами и другими законами. Требовались кардинальные перемены в организации гражданского процесса и создание законодательной основы правотворческой деятельности претора. Это произошло с принятием во второй половине II в. до н.э. закона Эбуция, что развязало реформаторскую инициативу судебного магистрата.

За последующие  сто лет римская правовая система  заметно усложнилась: наряду с институтами  гражданского права возникла система преторских исков, посредством которых стало возможным защищать отношения, не предусмотренные строгим гражданским правом и даже противоречащие ему. Избрав один из видов процесса, стороны уже не могли пересмотреть свое решение, хотя  параллельная система обещала лучший результат. Так процессуальными средствами претор преодолел многие несообразности гражданского права, проявившиеся с изменением социальных отношений. Возможность прибегнуть к преторским средствам защиты приводила к тому, что частные лица строили свои отношения на новой основе, исходя из положений преторского эдикта. Преторское право, или право магистратов, изменило римскую правовую систему не только в процессуальном, но и в материальном плане.

В отличие от законодательного, такой способ восстановления

правового равенства и соответствия более гибок. Спецификой эдикта была его потенциальная ежегодная обновляемость — "1ех annua" (годичный закон), как его называли республиканские юристы. Другим преимуществом такой системы реформирования было то, что древнее право не отменялось (формально — даже консервировалось), а постепенно отмирало из-за неприменения, чем обеспечивалась нормативная преемственность, а значит, и адекватность, справедливость преобразований, ставших возможными.

Отмена процедуры реr legis actiones с принятием в 17 г. до н.э.

законов Августа  об отправлении правосудия (leges Iuliae de iurisdictione)

привела к  унификации форм процесса и соответствующей  модификации всей правовой системы. С этим событием и связывается  конец пред классического периода.

 

Светская юриспруденция 

 

Расцвет правотворчества  претора совпадает со становлением

римской правовой науки. Римскую юриспруденцию эпохи  Республики отличает не столько светский, сколько аристократический характер: среди юристов II века немало понтификов» между тем понтификами, как правило, становились экс-магистраты.

Научный интерес  к праву проявился в систематизаторской работе следующего поколения юристов. Марк Порций написал комментарии «De iure civili» по меньшей мере в 15 книгах содержавший не только его responsа – ответы на консультациях, но и рассуждения общего характера.

П. Муций Сцевола, консул 133 г., Юний Брут, претор 140 г. и Маний  Манилий, консул 149 г. Названы Помпонием "основателями ius civile" в том смысле, что именно это поколение юристов создало юридическую литературу, охватывавшую римскую правовую систему в целом. Именно в эту эпоху преодолеваются ритуальные формы строго национального права и разрабатываются контракты, доступные и перегринам. Всеобщий характер этих правовых конструкций выразился во взгляде на них как на нормы, известные всем народам (gentes), повсюду – ius gentium (“право народов”). Сделки по праву народов обслуживали самые разнообразные коммерческие отношения и получали защиту в судах обоих преторов.

С этим поколением юристов связан и значительный прогресс правовой мысли. Знакомство с диалектикой Аристотеля, которая строилась на методе анализа (деления по основаниям) и синтеза (реконструкции в понятийных категориях) изучаемого предмета, сделало установление релевантных разделений правовых институтов на genera (роды) основным методологическим инструментом римской юриспруденции. На основе разграничений правовой материи достигалась определенность понимания отдельных элементов и системы в целом, становилась возможной формулировка общих правил.⁶ Квинт Муций Сцевола, консул 95 г., великий понтифик, первым описал ius civile "generatim"  — на основании деления на genera — в сочинении "De iure civili" в 18 книгах. Эта систематика лежит в основании европейской правовой науки. Ее структура восстанавливается на основе комментария Помпония (аd Q. Mucium) в 39, книгах. Первые книги были посвящены вопросам наследственного права (начиная с завещания); в части, связанной с правом лиц, рассматривались брак, опека, власть над рабами и освобождение из рабства, положение вольноотпущенников и ведение чужих дел; затем речь шла о владении и приобретении по давности; из обязательств рассматривались реальные  и консенсуальные при этом, в связи с договором найма говорилось о сервитутах заключительная часть относилась к деликтам и содержала комментарий к закону Аквилия (Lex Aquilia).

Систематизация правовой материи на основании диалектического метода придала правоведению характер науки — Организованного знания. Идея систематизации, весьма популярная тогда во всех дисциплинах.

От Аристотеля римские философы и правоведы восприняли идею противопоставления позитивного права справедливости, выражая последнее понятие термином “aequitas”.Это заимствование сказалось на консолидации понятия позитивного права.

 

 

2.2 Римское право Классического  и Постклассического периода

 

Развитие гражданского права

 

В январе 27 г. до н.э. Август учреждает consilium principis — консультативный совет, в значительной мере заменивший сенат в этой функции. В 23 г. до н.э. Август отказывается от консулата, принимая imperium proconsulare — власть над группой провинций и войсками, — который на практике был выше власти других проконсулов и отличался функциональной неограниченностью. К этой власти позитивного характера он добавил постоянную власть плебейского трибуна, официально сложив с себя эту должность. Отныне, не числясь трибуном, Август мог наложить veto на решение любого магистрата. С этого времени новый политический режим следует считать окончательно оформленным.

В 16 г. до н.э. была создана новая административная структура - городская префектура. Ее глава — префект города назначался императором и отвечал за порядок в городе Риме. С его полицейскими функциями связаны и судебные как по гражданским делам, так и по уголовным. Во 2 г. н.э. Август учредил должность префекта претория, командира специальных войск — преторианской когорты, расположенной в Риме. Как командующий всеми войсками в Италии и правая рука императора в Городе префект претория сосредоточил в своих руках огромную власть, в том числе и судебную — за пределами Рима. Для всех провинций он был высшей апелляционной инстанцией по гражданским делам, замещая императора, его уголовная юрисдикция при Септимии Севере распространилась на всю Италию, за исключением Города.⁷

При Августе  возникают специальные канцелярии: для ведения переписки Цезаря. В дальнейшем бюрократическое начало все усиливалось. При Северах, с учреждением экстраординарной процедуры уголовного разбирательства, где основную роль играли императорские чиновники, сенат теряет судебные функции.

Закон Августа  о судебных разбирательствах по делам частных лиц 17 г. до н.э. отменил процедуру реr legis actiones. Отныне, единство формы гражданского процесса — per formulas  — требовало соответствующей унификации правовых институтов в материальном плане. В I в. н.э. многие сделки (договоры ссуды, поклажи, залога) получают признание на уровне гражданского права. Императорские предписания вносят существенные изменения в строгое цивильное право, особенно в право лиц, семейное и наследственное право, в сферу контрактной ответственности.

 

Развитие систематизации права

 

Обращаясь к  отдельным примерам систематики, которые  отражают развитие права и правовой науки в классическую эпоху, можно  проследить, скорее, влияние времени, чем школы. Так, последователи Лабеона не создали ни одного дидактического сочинения, предпочитая пользоваться работой Сабина "Libri tres iuris civilis" ("Три книги гражданского права"), которая, видимо, отметила общий прогресс юридического знания со времен Кв. Муция. Структура работы восстанавливается по обширным комментариям Помнония, Павла и Ульпиана. Комментарии имели лемматический характер: пояснениям предшествовала лемма — выдержка из комментируемого текста, так что иногда можно выявить подлинные строки самого Сабина. Многочисленные фрагменты комментариев сохранились в Дигестах Юстиниана.⁸

В работе Сабина выделяются четыре части.

1. Наследственное  право (завещание: правила составления  и

принятие  наследства но завещанию; наследование без завещания; легаты).

2. Право лиц  (формы власти над свободными и рабами; эманципация и отпущение на волю).

3. Обязательственное  право: отношения, защищаемые iudicia bonae fidei (купля-продажа, фидуциарная манципация, договор товарищества); обязательства из деликтов; литтеральные и вербальные сделки.

4. Вещное право:  способы приобретения права собственности,

включая specificatio и дарение, сервитуры, вещное право кредитора и

распоряжение  залогом. Следуя систематике Кв. Муция, Сабин начинает с наследственного права (отдельно рассматривая отказы по завещанию как способ сингулярного преемства) и права лиц, но не связывает с последним ведение чужих дел; переносит вопросы приобретения вещных прав в конец, отличая этот институт от власти над лицами; трактует вопросы деликтной ответственности в связи с обязательствами; помещает сервитуты среди вещных прав. Примечательна новая ориентация в трактовке обязательств: идея bona fides выходит на первое место, тогда как рассмотрение абстрактных сделок с обязательственным эффектом переносится в конец данного раздела.

Во II веке юрист  Флорентин, стоявший вне школ, составил "Institutiones"  в 12 книгах. Термин "Institutio" - "образование", "формирование" — указывает на начальную подготовку, изложение основ знаний, и предполагает акцент на элементарном характере работы. 43 фрагмента сохранились в Дигестах. Порядок изложения отличается новаторством. В первой книге речь шла об источниках (формах) позитивного права, в 3—5-й — о браке и опеке, в 6-й — о вещном нраве, в 7—8-й — об обязательствах, в 9-й — о праве лиц, в 10—11-й — о наследовании. Открывая учебник разделом о формах права, юрист демонстрирует степень консолидации правовой системы и соответствующей систематики, достигнутой к II в. н.э. Удержав по традиции начальное положение вопросов семейного права. Флорентин относит наследственное право в конец работы, предваряя его правом лиц. Две книги он посвящает обязательствам, причем в известных фрагментах упоминаются все типы контрактов.

Одновременно  с Флорентином провинциальный профессор, известный только по имени — Гай, пишет "Institutiones" в 4 книгах — единственное классическое сочинение, дошедшее до нас полностью. Общая структура "Институций" Гая (лица — вещи — иски) стала моделью для Институций Юстиниана и Кодекса Наполеона 1804 г. и зависящих от него современных гражданских кодексов.

Эта система  не имеет аналогов в предшествующей Гаю юридической литературе; однако, принимая этот план изложения, Институции Юстиниана (I. 1,2,12) дают обоснование: "Nam parum est ius nosse, si personae, quarum causa statutum est, ignorentur" ("Ведь немного стоит познание нрава, пока неизвестны лица, ради которых оно установлено"), — которого нет у Гая (1,8) и которое может восходить к другому элементарному сочинению, где автор чувствовал необходимость мотивировать нововведение. Но никаких других сочинений элементарного характера, предшествующих или одновременных Гаю, неизвестно.