Осмысление и описание политической карикатуры как вербо-иконического сообщения, выступающего как один из вторичных жанров политического дискурса

     ВВЕДЕНИЕ 

       Политический  дискурс и его жанровое пространство в последние десятилетия являются объектами пристального внимания отечественных и зарубежных лингвистов. Интерес специалистов вызван недостаточной разработанностью институционального дискурса, являющегося важным социолингвистическим аспектом существования дискурса в обществе.

       Политический  дискурс в настоящее время  тесно связан с дискурсом массовой коммуникации. Смеховой жанр политической карикатуры включается в ту сферу политической коммуникации, которая, с одной стороны, пересекается с дискурсом масс медиа, а с другой стороны, соприкасается с художественным дискурсом.

       Данная  диссертация посвящена изучению жанрообразующих признаков политической карикатуры и специфике ее понимания.

       В основу настоящей работы была положена гипотеза о том, что существование жанра политической карикатуры и специфика его жанрообразующих признаков обусловлена конструктивным взаимодействием вербального и изобразительного компонентов сообщения.

       Объектом  данного исследования является политическая карикатура как средство передачи информации в политической коммуникации и смеховой жанр, основная интенция которого – критика актуальных политических событий и политических деятелей.

       Предметом исследования служит семиотическая  природа составляющих политическую карикатуру знаковых комплексов.

       Актуальность  избранной темы определяется недостаточной  разработанностью проблемы различных форм текста, в частности, вопросов креолизованного текста, а также отсутствием специального исследования, посвященного политической карикатуре как феномен массовой и политической коммуникации.

       Цель  работы заключается в научном  осмыслении и систематическом описании политической карикатуры как вербо-иконического сообщения, выступающего как один из вторичных жанров политического дискурса. Данная цель предполагает решение следующих задач:

1. выявить понятие категории текста в современной лингвистике;
2. изучить политический дискурс и его жанровое пространство;
3. раскрыть значение карикатуры в системе жанров политического дискурса;
4. изучить карикатуру в системе смеховых жанров политического дискурса;
5. раскрыть специфику реализации категории информативности;
6. выявить специфику реализации категорий интегративности и референциональности, системности и хронотопа, персональности и модальности.

        1 КАРИКАТУРА В ЖАНРОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО  ДИСКУРСА

       1.1 Понятие категории текста в современной лингвистике 

       Наличие специфических категориальных свойств  является одним из конституирующих  признаков любого текста и дискурса. Впервые система текстообразующих категорий была предложена и разработана И.Р. Гальпериным, который выделил категории содержательные и формально-структурные, где «формально-структурные категории имеют содержательные характеристики, а содержательные категории выражены в структурных формах».

       Отправной точкой при анализе текстовых  категорий, применительно к политической карикатуре, является гипотеза о принципиальном сходстве креолизованных и собственно вербальных текстов, и о наличии  у них одинаковых базовых текстовых категорий. Однако предполагается, что характер реализации общих текстовых категорий в креолизованных текстах имеет свою специфику. [3, с.74-84]

       Современная лингвистическая наука пока не может  предложить исчерпывающей номенклатуры основных категорий текста, равно как и предложить четкие критерии разграничения категориальных и некатегориальных признаков текста. Это объясняется чрезвычайной чувствительностью текста к изменениям в среде его функционирования, а, соответственно, подвижностью категориальных свойств, в значительной степени зависящих от типа и специфики текста. Традиционно категории текста разделяются на общетекстовые, т. е. обязательные для всех типов текста, (информативность, интегративность, дискретность, интертекстуальность и др.) и частные, специфические для отдельного типа текста (например, категория имперсональности свойственна народным сказаниям) (Гальперин, Виноградова, Мороховский и др.).

       Основываясь на различных концепциях прагмалингвистики  и социолингвистики (Р.Белл, В.Г.Гак, Дж.Серл, И.П.Сусов, Д.Хаймс и др.), В.И. Карасик выделяет следующие текстовые категории:

       - участников общения (статусно-ролевые и ситуативно-коммуникативные характеристики);

       - условий общения (пресуппозиции, сфера общения, хронотоп, коммуникативная среда);

       - организации общения (мотивы, цели и стратегии, развертывание и членение, контроль общения и вариативность коммуникативных средств);

       - способов общения (канал и режим, тональность, стиль и жанр общения). Специфика данной классификации заключается в том, что в ее основе лежит коммуникативный подход к изучению текста, в целом же категории, вычленяемые В.И. Карасиком, пересекаются с общетекстовыми категориями, рассматриваемыми в отечественной стилистике и текстологии.

       Особый  интерес вызывает сравнение категорий  текста и категорий дискурса. В.И. Карасик предлагает следующую классификацию категорий дискурса:

       - конститутивные, позволяющие отличить текст от нетекста (относительная оформленность, тематическое, стилистическое и структурное единство и относительная смысловая завершенность);

       - жанрово-стилистические, характеризующие тексты в плане их соответствия функциональным разновидностям речи (стилевая принадлежность, жанровый канон, клишированность, степень амплификации / компрессии);

       - содержательные (семантико-прагматические), раскрывающие смысл текста (адресативность, образ автора, информативность, модальность, интерпретируемость, интертекстуальная ориентация);

       - формально-структурные, характеризующие способ организации текста (композиция, членимость, когезия).

       Каждая из названных категорий является рубрикой для более частных категорий, например, интерпретируемость, проявляющаяся как точность, ясность, глубина, экспликативность/импликативность.

       Логично предположить, что общетекстовые  категории лежат в основе категорий  дискурса. Так, В.И. Карасик приводит в качестве примера категорию развернутости и свернутости текста, которая относится к числу жанрово-стилистических категорий дискурса. [3, с.74-84] 

       1.2 Политический дискурс и его  жанровое пространство 

       В научной литературе политический язык определяется как «особая языковая система, предназначенная именно для политической коммуникации: для выработки общественного консенсуса, принятия и обоснования политических и социально-политических решений». Политический язык также толкуется как система знаков, фиксирующих политические явления и процессы, основной функцией которой является передача политической информации («суммы сведений, способной дифференцированно отражать политическую жизнь общества во всех ее проявления». [6, с.14-30]

         Д. Грейбер считает, что политическим язык делает не столько лексика или какие-то специализированные знаки, сколько содержание передаваемой информации, обстановка, в которой происходит передача информации и функции, которые при этом язык выполняет. «When political actors, in and out of the government, communicate about political matters, for political purposes, they are using political language».

       На  этом основании политический дискурс  понимается как «совокупность всех речевых актов, используемых в политических дискуссиях, а также правил публичной политики, освященных традицией и проверенных опытом».

       Учитывая  тот факт, что дискурсы (любого вида и формы)  могут быть выявлены, описаны и поняты лишь в контексте, мы считаем необходимым отметить непосредственную связь политического дискурса с вопросами идеологии, экономики, культурной жизни страны и международными отношениями. Другими словами, термин «политический дискурс» может быть определен, только исходя из взаимосвязи и взаимовлияния вышеперечисленных факторов. [10, с. 649-653]

       Широкий подход к анализу политической коммуникации, в частности, представлен точкой зрения В. В. Зеленского: «Политика определяется как набор некоторых действий, направленных на распределение власти и экономических ресурсов в какой-либо стране или в мире между странами. Этот официальный уровень политики включает в себя средства массовой информации, систему образования и все социальные институты, которые контролируют явления социальной жизни. Второй уровень политики – личностный; он представляет собой сам способ, которым первый уровень актуализируется в индивидуальном сознании, как он проявляется в личности, в семье, во взаимоотношениях людей, в профессиональной деятельности, а также в восприятии человеком произведений

       Е.И. Шейгал, относя концепты «Власть» и «Политик», к базовым концептам политического дискурса, определяет использование языка политики (политического дискурса)  в качестве инструмента политической власти в качестве основной функции политического дискурса.  К частным проявлениям этой функции относятся:

1. функция социального контроля (создание предпосылок для манипулирования общественным сознанием);
2. функция легитимизация власти (объяснение и оправдание решений относительно распределения власти и общественных ресурсов);
3. функция воспроизводства власти (укрепление приверженности системе);
4. функция ориентации (через формулирование целей и проблем, формирование картины политической реальности в сознании социума);
5. функция социальной солидарности (интеграция в рамках всего социума или отдельных социальных групп);
6. функция социальной дифференциации (отчуждение социальных групп);
7. агональная функция (инициирование и разрешение социального конфликта, выражение несогласия и протеста против действий властей);
8. акциональная функция (проведение политики через мобилизацию или «наркотизацию» населения: мобилизация состоит в активизации и организации сторонников, «наркотизация» означает процесс умиротворения и отвлечения внимания населения).

       Все основные функции политического  дискурса, являющиеся аспектами проявления борьбы за власть могут быть сгруппированы попарно в пять блоков, внутри которых они связаны отношениями противопоставления, либо логического следования: а) интеграция и дифференциация групповых агентов политики; б) развитие конфликта и установление консенсуса; в) осуществление вербальных политических действий и информирование о них; г) создание «языковой реальности» поля политики и ее интерпретация; д) манипуляция сознанием и контроль за действиями политиков и электората. [12, с. 192]

       Политический дискурс – явление институциональное, поскольку система различных политических институтов (парламент, фракции, союзы, блоки и т.д.), деятельность которых в целом сводится к разработке политических предложений, придает политике специфические черты институциональной коммуникации. Тематика политического дискурса, соответственно, обусловлена функционированием политического языка и целевыми установками партнеров по коммуникации.

       Компонентная структура политического дискурса, равно как и других разновидностей дискурсов, включает следующие составляющие: «1) участники, 2) хронотоп, 3) цели, 4) ценности (в том числе, ключевой концепт), 5) стратегии, 6) материал (тематика), 7) разновидности и жанры, 8) прецедентные (культурогенные) тексты, 9) дискурсивные формы».

       Учитывая, что в структуру институционального дискурса включаются его жанровые разновидности, мы рассматриваем соотношения дискурса и жанра как общего к частному. Особенности функционирования дискурса, а также особенности взаимодействия различных типов дискурса можно проследить, в частности, через их жанровые пространства и соотношение различных жанров между собой. [12, с. 192]

       Жанр  политической карикатуры находится  на стыке нескольких типов дискурса (политического, художественного и  дискурса масс-медиа), поэтому представляется важным показать особенности взаимодействия этих типов дискурса.

       Политическая  карикатура входит в пространство смехового (комического или юмористического) дискурса. А.В. Карасик аккумулирует основные научные представления  о смешном (включая юмор), сводя их к следующим признакам: в философии — это оценочное противопоставление несерьезного, игрового начала серьезному, деловому, в эстетике — это мягкая форма критики безобразного и неприятного, в психологии — это неожиданная разрядка эмоционального напряжения, в социологии — это карнавальное переворачивание социальных ценностей. А.В. Карасик рассматривает юмористический дискурс как «текст, погруженный в ситуацию смехового общения», для которой характерно: «1) коммуникативное намерение участников общения уйти от серьезного разговора, 2) юмористическая тональность общения, т.е. стремление сократить дистанцию и критически переосмыслить в мягкой форме актуальные концепты, 3) наличие определенных моделей смехового поведения, принятого в данной лингвокультуре». Основной характеристикой комического (юмористического) дискурса  является способность вызывать смех.