Воскресенская церковь до прихода Советской Власти

Из сметы доходов уфинотдела по местным налогам и сборам на 1923-1924 года, налог с 8 церквей предполагалось взыскать в количестве 107 700 рублей. Комиссией была определена стоимость храмов, которая составила 2 154 000 рублей. Средняя оценка одного объекта 269 250 рублей [8,c.14].

Из резолюции 22 апреля 1922 года Объединенного заседания Шадринской уездной комиссии и Шадринской уездной комиссии по изъятию церковных ценностей совместно с церковно-служителями церквей города Шадринска Белоярскому волостному исполкому, следует, «что обсудив всесторонне вопрос о проведение в жизнь Декрета Совета Народных Комиссаров об изъятие церковных ценностей, вызванного тяжелым голодом у населения, и как единственная мера, дающая возможность на изъятое из церквей золото, серебро, драгоценные камни приобрести заграницей необходимое количеств продовольствия, которое может спасти от голодной смерти миллионное население голодающих нашей Республики и в частности нашего Шадринского уезда, Шадринское духовенство совместно с комиссией Помгол и по изъятию ценностей, призывает верующее население города Шадринска и его уезда, к быстрому и безоговорочному проведению этого Декрета в жизнь, оказывая полное содействие комиссии по изъятию ценностей с полным сознанием своего гражданского долга пред голодающим населением нашей трудовой России, в частности нашего Шадринского уезда» [9,c.24]

Под резолюцией имеются подписи председателя собрания Слухина, председателя комиссии по изъятию ценностей В. Орлова, а также священника Спасо-Преображенского собора Фаворитова, диакона Спасо-Преображенского собора Наумова, священников Флоро-Лаврской церкви Суставова и Епишина, священника Покровской церкви Киселева, священника Владимирской церкви Гирского , диакона Владимирской церкви Архипова и священника Воскресенской церкви Вл. Епишина [9,c.24].

                             §2 История храма в 30-е годы

Последним священником в 1930-х годах был отец Феодор (Горохов). После него священники в храм уже не назначались. Городские власти здание церкви начали использовать как склад книг из областной Челябинской библиотеки. Книги эти были собраны и окрестных сельских библиотек, а также библиотек церквей города Шадринска.

Многие храмы не только в Зауралье , но и по всей стране были закрыты и даже разрушены. Воскресенская церковь становится единственным православным очагом в Шадринске. В конце 1930-х годов власти решают избавиться и от нее. Прихожане даже обращались с жалобой к Председателю Верховного Совета РСФСР М.И.Калинину [8,c.15-18].

Ничего удивительного в стремление начальства закрыть храм по тем временам не было. И.В.Сталин  осуществлял разработанную В.И.Лениным в теории построения социализма политику полного уничтожения религии, в том числе и Русской Православной Церкви. По последним данным в результате гонений на церковь с 1917 по 1941 гг. большевистский режим только путем смертных приговоров уничтожил почти 130 тысяч представителей духовенства и монашества. Это данные, предоставленные комиссией по реабилитации, возглавляемой А.Н.Яковлевым. Их  можно сопоставить с данными предреволюционного 1915 года, когда русское монашество и духовенство составляло 141757 служителей и служительниц. К 1939 году по всей стране оставалось незакрытыми менее 100 православных храмов из 60 тысяч действовавших в 1917 году. Правда их число увеличилось осенью 1939 года благодаря присоединению к СССР Западной Украины и Белоруссии, где было много православных. Через политику властей направленную против церкви прошел и Воскресенский приход [7,c.68].

Из письма-жалобы верующих храма М.И.Калинину было видно, что это не первое обращение к нему. Причина обращения: церковные службы не проводятся уже 3 года, храм пустует и даже был обворован (грабители поднялись по водосточным трубам и проникли через колокольню) [10,c.231-232].Область разрешения на регистрацию священнослужителя не дает [10,c.232,об.-233], а значит, богослужение совершать невозможно. Местные власти замучили бюрократическими проволочками и денежными поборами: церковь уже дважды была обложена налогом, не смотря на то, что не функционирует. Первый раз церковь обложена в сумму 4000 рублей, верующие заплатили эту сумму, а второй раз в сумму 3000 рублей. По уплате  налога в первый раз Горсовет обещал верующим дать разрешение для регистрации церкви, но результатов не было нет никаких, ни о разрешение, ни о закрытие ее. Верующие, пока не было ответа, платить второй раз налог не собирались [10,c.227].

Из второго заявления от верующих было видно, что ответа от властей не было. Во-первых, в своем заявлении, они просят культовую комиссию рассмотреть и выслать результаты, относительно кладбищенской церкви, находящейся в закрытом виде. Хотя церковь и закрыта, но для её охраны нанят сторож, потому прихожане платили ему сумму 50 рублей в месяц. Во-вторых, осмотрев церковь, комиссия, нашла, что нужно произвести ремонт на сумму 9000 рублей. Это сумма не уплачена. В 1939 году приезжала комиссия, осмотрев церковь, нашла её пригодной для службы, а в 1940 году понадобился ремонт на сумму 9000 рублей. Хотя изменений за год почти не было. Комиссия нашла, что нужно:

1) вставить в окна стекла;

2) перебрать с северной стороны крыльцо;

3) сделать, сорванные водой, некоторые водосточные трубы.

 Этот ремонт они конечно бы сделали, но церковь не функционировала, а денег у них нет. Поэтому они просили культовую комиссию рассмотреть их заявление. Если им разрешат зарегистрировать священника, то они преступят к ремонту, а если нет, то и ремонт будет не нужен [10,c.228]. В выписке из указа избирателей Шадринского Городского Совета было распоряжение о снятие колоколов с кладбищенской церкви, передав их на дело индустриализации страны.

Среди  верующих Воскресенского храма на 22 декабря 1933 год было 100 человек из деревни Большая Погорелка, 170 из Малой Погорелки, 77 человек из Бакалды и 84 человека из Хлызово. По данным на 1934 год: 63 человека из Осеева, 66 из Туманово, 78 из Ершово, Хлызово - 111 человек, 70 человек из города Шадринска [11,c.63-71].

§3 Воскресенская церковь в 40-х годах

3.1 До военные и военные годы в истории храма

12 июля 1940 года письмо-жалоба прихожан поступило в общую часть Управления дел Президиума Верховного Совета РСФСР. Никаких пометок или распоряжений лично от Калинина  не было. Чиновник , пересылавший письмо в Челябинск (Шадринский горсовет был в то время подчинен Челябинскому облсовету) просит « дать верующим ответ по существу дела». Выполняя это указание, Исполком Челябинского облсовета дает однозначное указание о закрытие храма с рекомендацией принять постановление о закрытие по решению собрания верующих или собрания на избирательном участке ( в момент выборов), либо-в производственном коллективе [10,c.228] и пересылает жалобу.

 В исполкоме Шадринского  совета она регистрируется 13 августа. Председатель Исполкома Шадринского  райсовета А.Шаляпин накладывает резолюцию о закрытии храма (10.08.1940 года)[10,c.226].15 августа 1940 года в ответ на запрос Председатель церковного совета  Огнева вынужденно признает , что сведения , данные Шадринским горисполкомом об отсутствии регистрации церковной общины храма и отсутствии списка верующих, верны. Причина: в старое время прихода при храме не было, в нем производилось только отпевание умерших [10,c.225]. В самом деле, кладбищенская церковь была приписана к Спасо- Преображенскому собору, и верующих до его закрытия числились там.

Однако добиться от прихожан принятия на церковном собрании решения о самозакрытии храма оказалось, видимо, невозможным, и оснований для закрытия не хватало: храм не соседствует с  государственными учреждениями или учреждениями просвещения и культуры , и вообще ,находится в лесу, не бросаясь в глаза.

1 августа 1941 года коллективом  парикмахерского цеха при артели инвалидов «Маяк» на собрании в количестве 13 человек принимается решение: «Закрыть  кладбищенскую церковь ввиду контрреволюционных вылазок поповщины,  в настоящее время играющих на руку обнаглевшему фашизму». Было так же решено «… всю церковную утварь сдать в распоряжение советским органам» [12,c.3].

Имущество изъятое горфинотделом в 1941 году из кладбищенской церкви , передано в основном краеведческому музею .Небольшое количество вещей передано детскому садику «Искорка». Также вещи были переданы горисполкому[13,c.3].

В эти годы, как вспоминала монахиня Ефросиния (Кондакова),  жившая при храме, богослужения совершались тайно, по ночам , в двух кварталах , от Воскресенского храма, в доме у бывших послушниц  Введенского Верх-Теченского женского монастыря Елизаветы  и Вассы по Пролетарской улице. После закрытия монастыря часть послушниц переселились в Шадринск, и помогала в храме, эти женщины были из их числа. Из Сухрино к ним на дом тайно приезжал отец Димитрий и служил по ночам литургию, отправлял требы. Верующие это знали и оповещали друг другу. Потом в конце концов ,  это стало известно властям .Хозяйки были арестованы и осуждены. На Колыме одна страдалица провела 5 лет, а другая – 7. После возвращения они снова служили в своем храме, к тому времени уже открытом, одна, Елизавета-в алтаре(она приняла монашество), а другая, Васса-в просфорне [7,c.70-71].

31 октября 1941 года, на заседании Исполкома Шадринского Городского Совета Депутатов Трудящихся, рассматривали заявление Шадринского Завода ППО об оказание ему помощи в изыскании кирпича для расширения завода. Было принято решение, учитывая исключительную важность расширения завода ППО вырабатывающего мощные средства пожаротушения и невозможность использовать здание закрытой кладбищенской церкви под жилье и под культурно-просветительные учреждения, разрешить горфинотделу реализовать здание кладбищенской церкви заводу ППО на слом для извлечения стройматериалов [14,c.236].

В определенный день должно было приехать областное начальство  для утверждения этого решения. Верующие собрались у храма и долго ждали. Наконец, подъехала легковая машина. Сидевшие в ней вышли и комиссар в «кожане» (как рассказывал Иван Михайлович Уваров, прихожанин храма) спросил, подойдя к собравшимся:

- Ну что, церковь ломать будем? Есть верующие?

Люди молчали, боялись: шла война, законы были жестокие, и снисхождения верующим не было.

- Ну вот, верующих нет. Значит, ломать будем? – переспросил начальник.

Как рассказывал позднее Иван Михайлович, он вдруг почувствовал, что этим молчанием предается Бог, как когда – то Он был предан людьми на распятие. Он осмелился и громко сказал:

- Как это нет верующих? Я – верующий! – И вышел вперед. За ним и другие стали объявлять себя верующими  и присоединяться к нему. В результате их набралось довольно много. Начальник посмотрел на них и сказал:

- Ну вот, есть верующие, а вы говорили, нет…

Сел в машину и уехал. Храм разрушать не стали.

Рассказ об этом эпизоде дошел до нашего времени благодаря тому, что он сохранился в памяти дочери И.М. Уварова Тамары Ивановны Янгельских, ныне – певчей благотворительного церковного хора Воскресенского храма  [7,с.71].

Великая Отечественная война заставила Сталина отказаться от политики уничтожения Русской Православной церкви: вклад верующих в подготовку будущей победы был огромным. Сталин с 1941 года вынужденно контактировал с представителями Православия, пытаясь, зацепится за любую возможность избежать поражения в войне. Существует так же легенда что, он принял условия Божией Матери, позволявшие выстоять и победить, переданные Ею через Митрополита Ливанских гор Илию, а тем – через священноначалие РПЦ. И, наконец, в 1943 году 5 сентября состоялась знаменитая встреча И. В. Сталина со священноначалием РПЦ, ознаменовавшая поворот в политике продолжавшего оставаться атеистическим государства по отношению к верующим. Власти перестали препятствовать открытию некоторого количества прежде закрытых храмов и массовым богослужениям. Прекратилась открытая травля Церкви в периодической печати. В  том же 1943 году была восстановлена Свердловская епархия, в которую входили территории Свердловской и вновь созданной Курганской области. Управлять ею стал архиепископ Варлаам (Пикалов), освобожденный из заключения и прибывший в Свердловск в сентябре 1943 года.

28 ноября 1943 года  вышло  постановление Совета Народных  Комиссаров СССР за № 1325 « О  порядке открытия церквей». Уполномоченным  Совета по делам Русской Православной  Церкви (РПЦ) при СНК СССР по  Курганской области был назначен Михаил Виноградов, а в Шадринске в это время пенсионер протоирей В. А. Плотников с довоенного времени добивался открытия в городе Шадринске кладбищенской (Воскресенской) церкви. Его поддержали многие верующие города и сел Шадринского района, а особенно действенную поддержку оказывала Вера Васильевна Пермякова (1883 года рождения), бывшая  послушница закрытого Верх-Теченского монастыря [7,c.72].

Протоирей Василий Антиохович Плотников поселился в Шадринске после окончания Харьковского университета ещё до 1917 года. Родился он в 1858 году и к 1945-46 года был уже снят местным начальством с учета ( все священники состояли на учете) – видимо, за старостью. Имел 8 детей. Семья когда –то жила зажиточно: в городе они имели 5 домов, в селе Ольховка- дачу. Во время гражданской войны покинул город с отступающей армией Колчака. Потом вернулся, сдал дома новой власти  и получил в обмен маленький домик по улице Михайловской. Овдовел. Долгое время его не беспокоили, но в 1938 году арестовали якобы за принадлежность к контрреволюционной организации. В 1940 году выпустили. Василий Антиохович и после этого не изменил своих религиозных взглядов, открыто ходил в подряснике и в уже первой половине 1940-х годов активно добивался открытия Воскресенского храма, обращаясь во все инстанции [15,337-338].Умер он 11 мая 1950 года, и похоронили возле алтаря возобновленного им Воскресенского храма с южной стороны с надписью « Протоиерей о. Василий Плотников . 28.11.1858- 11.V.1950 год. Его усердием, открыт храм сей, в 1946 году. Вечная память ДОБРОМУ ПАСТЫРЮ».

Отцу Василию и Вере Васильевне удается добиться от горисполкома разрешение на проведение собрания верующих, которое состоялось 12 декабря 1943 года. Общее собрание верующих в количестве 67 человек, вынесло постановление просить горисполком поставить вопрос перед исполкомом Курганского областного Совета Депутатов Трудящихся о разрешении открытия кладбищенской церкви в городе Шадринске для Сергиевской общины верующих. Было решено протокол общего собрания верующих от 12 декабря 1943 года, направить в исполком Курганской области Совета Депутатов трудящихся для рассмотрения разрешение вопроса открытия церкви. Довести до сведения исполкома Курганского областного Совета Депутатов Трудящихся, что здание бывшей кладбищенской церкви занято в настоящее время Московской исторической библиотекой [16,c.208 об.]. Судя по хранящейся в архиве переписке уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви  при СНК СССР по Курганской области Михаила Виноградова с Шадринским горисполкомом, местные власти вовсе не желали возвращать храм верующим, да и уполномоченный на этом не настаивал. Он фактически просто отчитал местное руководство за просчет в борьбе с Церковью, указав в своей записке, что, дав разрешение на проведение   собрания, оно предрешило исход дела. И все же Шадринский горисполком успешно держал оборону еще два года, отделываясь отписками и не гнушаясь даже прямой ложью. 26 февраля 1946 года Исполком горсовета утверждает, что храм был закрыт в 1941 году « по ходатайству общего собрания верующих церковного совета» [17,c.6].На самом деле такого ходатайства в бумагах нет, только никем не подписанное решение коллектива парикмахерской.