Принудительные меры медицинского характера

В случае наступления временного психического расстройства (различного по продолжительности  его протекания - от нескольких часов  до нескольких недель, месяцев и  даже лет: реактивные состояния, большинство алкогольных психозов и т.д.), оканчивающегося выздоровлением, принудительные меры применяются до восстановления способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) или руководить ими. Приостановленное дело возобновляется (ст. 446 УПК РФ), если не истекли сроки давности  (ст. 78, 83 УК). Время принудительного лечения (в психиатрическом стационаре) засчитывается в срок назначенного или возобновляемого наказания из расчета один день пребывания в психиатрическом стационаре за один день лишения свободы (ст. 103 УК).

    Принципиально иной характер имеет применение принудительных мер медицинского характера в  отношении третьей категории  лиц, перечисленных в п. "в" ч. 1 ст. 97 УК. Прежде всего это связано с тем, что эти лица совершили преступление в состоянии вменяемости и они подлежат уголовной ответственности и наказанию. Но наряду с наказанием к ним могут быть применены меры медицинского характера в связи с тем, что они признаны нуждающимися в лечении от психических расстройств, не исключающих вменяемости (ч. 2 ст. 99 УК)⁷.

    К третьей категории уголовным  законом (согласно п. "в" ч. 1 ст. 97 УК) отнесены лица, которые страдают определенными  отклонениями в психической сфере (психопатии различной степени, слабоумие в степени дебильности и др.), однако, они отдают отчет в своих действиях и способны руководить ими, поэтому признаются вменяемыми, хотя не в полной мере осознают фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия). Длительные дискуссии в психиатрической и юридической литературе по вопросу оценки подобных состояний как "уменьшенной" или "ограниченной" вменяемости нашли свое закрепление в формулировке п. "в" ч. 1 ст. 97 УК.  Правовые последствия  выражаются в учете их судом при назначении наказания и возможности назначения принудительного лечения. Кроме того, в юридической литературе высказывалось мнение о целесообразности наименования лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости (ст. 22 УК) - лицами с психическими аномалиями. Понятие "психические аномалии" толкуется психиатрами как отклонение от нормы, включающее как патологию, так и отклонения, не носящие болезненный характер, что, по сути, и охватывает круг лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости.

Необходимость установления третьего основания (возможность  причинения иного существенного  вреда либо наличие опасности  для себя или других лиц) следует  из нормы о том, что принудительные меры медицинского характера всем перечисленным  категориям назначаются лишь тогда, когда психические расстройства связаны с "возможностью причинения данными лицами иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц" (ч. 2 ст. 97 УК РФ).

Под "иным существенным вредом" предлагают понимать, например, уничтожение имущества, поджог дома, лишение жизни. Это оценочный признак, который никак не формализован в законе, что не способствует улучшению его применения в судебно-следственной практике. Указание на "иной существенный вред" предполагает, что суд в постановлении должен указать, какой именно.

Причинение  вреда в любом случае представляет опасность для окружающих лиц  либо для себя и выделение этого  признака законодателем является излишним.

В связи  с формулировкой закона, что лицо представляет опасность именно "по своему психическому состоянию", "в силу психического расстройства", утверждают, что УК РФ "отошел от учета характера и тяжести совершенного деяния при выборе принудительной медицинской меры и сосредоточился лишь на характере психического расстройства лица и его психическом состоянии"⁸, что "формула закона о потенциальной опасности (ч.2 ст. 97 УК) ориентирует правоприменителя на определение общественной опасности исходя из медицинских показателей…"⁹.

Аналогичным образом и УПК РФ на разрешение суда ставит вопрос, "представляет ли психическое расстройство лица опасность для него или других лиц либо возможно ли причинение данным лицом иного существенного вреда" (п.5 ст. 442 УПК РФ).

Между тем, опасность лица, возможность  причинения им иного существенного вреда зависит и от его психического состояния, течения заболевания, его прогноза, так называемых показателей клинического профиля, и от особенностей совершенных опасных действий, их повторности, то есть показателей социального порядка.

Такая норма закона, когда практика применения принудительных мер медицинского характера фактически базируется на психиатрических показателях, ориентирует судей на заключения судебно-психиатрических экспертиз без их критической оценки.¹⁰

    Назначение, изменение, продление принудительных мер - это прерогатива суда. Оценку опасности лица, страдающего психическим расстройством, также производит суд .

    Применение  принудительных мер медицинского характера  судом возможно с учетом не только характера и тяжести совершенного общественно опасного деяния (преступления), психического состояния больного в момент совершения этого деяния, а также к моменту судебного рассмотрения дела и с учетом прогноза возможных изменений, т.е. характера течения болезни, определяемого судебно-психиатрическими комиссиями.

 Наряду с уголовно-правовыми основаниями назначения принудительных мер медицинского характера существуют процессуальные, закрепленные в уголовно-процессуальном законе.

 Статья 433 УПК РФ ("Основания для производства о применении принудительных мер медицинского характера") предусматривает категории лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера (ч.1), основания для назначения им принудительного лечения (ч.2). При этом ч.2 ст. 433 УПК РФ фактически повторяет положения ч. 2 ст. 97 УК РФ.

 В ст. 434 УПК РФ содержится перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по этой категории дел. В него входят обстоятельства совершенного деяния (п.п. 1-3 ч. 2 ст. 434 УПК РФ), обстоятельства, связанные с наличием у лица психических расстройств в прошлом, характером психического расстройства во время совершения деяния и во время производства по делу (п. 4 ч. 2 ст. 434 УПК РФ). Установлены должны быть и обстоятельства, касающиеся прогнозирования (с учетом характера психического расстройства) опасности лица для него самого или других лиц (п. 5 ч. 2 ст. 434 УПК РФ). Доказанность последнего является определяющим при решении вопроса о применении принудительного лечения.

Уголовно-процессуальным основанием для назначения принудительных мер медицинского характера, на наш взгляд, является совокупность доказанных в ходе судебного разбирательства обстоятельств:

совершение  общественно опасного деяния лицом  в состоянии невменяемости либо наступление у лица после совершения преступления психического расстройства; лицо в силу характера содеянного и своего психического расстройства представляет опасность для себя или окружающих.

 Особо необходимо отметить, что поскольку основания должны быть установлены и отражены в материалах дела и в постановлении о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера (п.2 ч.4 ст. 439 УПК РФ), здесь подразумевается и достаточная совокупность фактических данных (доказанность обстоятельств), свидетельствующих, что лицо может совершить действия, угрожающие причинением иного существенного вреда либо опасностью для самого себя или окружающих лиц, если не применить к нему принудительных мер медицинского характера. Когда таких данных нет, или их недостаточно, нет и оснований для применения принудительных мер медицинского характера.

 Из указанной формулы видно, что уголовно-процессуальные основания принудительных мер медицинского характера в части установления опасности лица также носят прогностический характер (дают возможность сделать лишь предположение). Возможность эта должна вытекать из материалов уголовного дела (не только из заключения судебно-психиатрической экспертизы, но и из других доказательств).

 По словам М.С. Строговича, "сами предположения должны опираться на доказательства, вытекать из них, а не быть простыми догадками"¹¹. Лишь при этом условии может быть обеспечено законное и обоснованное применение принудительных мер медицинского характера и ограждение граждан от неправомерного ограничения их прав действием этих мер.

 Итак, рассмотренные выше основания применения принудительных мер медицинского характера составляют уголовные и уголовно-процессуальные предпосылки данного правоприменительного процесса.

 Совершенно очевидно, что для недопущения ошибок на практике очень важно, чтобы толкование понятия оснований применения принудительных мер медицинского характера, как и других основных понятий данного института, было единым, четким, соответствующим точному смыслу закона.

    Эффективная реализация норм уголовного права возможна при условии предоставления уголовно-процессуальными нормами в распоряжение правоприменителей ясных правил. Данное условие в отношении производства о применении принудительных мер медицинского характера российским уголовно-процессуальным законом не выполнено.

    В ст. 98 УК впервые сформулированы цели применения принудительных мер медицинского характера: излечение лиц, указанных  в ч. 1 ст. 97 УК, или улучшение их психического состояния, а также  предупреждение совершения ими новых  деяний, предусмотренных статьями особенной части УК.

    Исходя  из двойственной природы принудительных мер медицинского характера, можно  выделить и две группы целей их применения: цели медицинского характера - излечение либо улучшение психического состояния лиц, указанных в ч. 1 ст. 97 УК; цель юридического характера - предупреждение совершения ими новых деяний, предусмотренных статьями особенной части УК.

    Цели  принудительных мер медицинского характера  гармонично сочетают интересы лица, страдающего  психическим расстройством, и интересы общества. Достижение цели предупреждения совершения новых общественно опасных деяний тесно связано с излечением лица или улучшением его психического состояния, иными словами, достижение двух последних может служить гарантией достижения первой цели.

В связи  с тем, что полное излечение ряда психических расстройств при  современном развитии медицины не всегда возможно, все же врачи могут добиться таких изменений, которые исключают  опасность лица для себя и общества. К таким средствам относят  систему мер, направленных не только на излечение, но и на социальную реадаптацию (включающую помимо медикаментозного лечения трудовую терапию, психотерапию, воспитательную работу, социальную адаптацию и др.). Однако адаптация осужденных лиц с психическими расстройствами, названных в ст. 22 УК, предупреждение совершения ими общественно опасных деяний относятся к юридическим целям, и достижение их целями психиатрического характера, т.е. замена психиатрического лечения немедицинскими целями, вызывает сомнения у специалистов в области судебной психиатрии. "Эффект отдачи от психиатрической экспансии в исправительно-трудовой процесс едва ли оправдан"¹²  и требует дополнительной регламентации и в УК   и УИК РФ

    Достижение  цели предупреждения новых преступлений со стороны лиц, совершивших преступление и страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, в большей мере применимо к наказанию, которое им может быть назначено наряду с применением принудительных мер медицинского характера. по этому же основанию нельзя согласиться и с мнением о том, что целью применения принудительных мер является "способствование исправлению и перевоспитанию осужденных, признанных ограниченно вменяемыми, алкоголиков и наркоманов". Можно согласиться с мнением о том, что цель частного предупреждения в отношении лиц с психическими отклонениями, перечисленных в ч. 1 ст. 97 УК, достигается в зависимости от достижения медицинских целей.

    Цель  предупреждения совершения новых общественно  опасных деяний лицами, страдающими  психическими расстройствами, не тождественна цели предупреждения совершения преступлений, имеющейся у наказания (ч. 2 ст. 43 УК). Цель общего предупреждения, адресованная к неопределенному кругу лиц, не включается законодателем в цель принудительных мер медицинского характера, так как применение этих принудительных мер не может предупредить других лиц, страдающих психическими расстройствами, от совершения общественно опасных деяний. кроме того, достижению цели предупреждения совершения новых преступлений служит дифференциация различных видов принудительных мер медицинского характера, охрана личности тех, к кому применены указанные меры.

    Вопрос  о целях применения принудительных мер медицинского характера тесно  связан с принципами оказания психиатрической  помощи, к которым относятся законность, гуманизм, соблюдение прав человека и гражданина.