Торстейн Веблен: Исследование социальных институтов. Теория и критика праздного общества

Торстейн Веблен: Исследование социальных институтов. Теория и критика праздного общества.

(составлено с использованием материалов Льюиса Коузера)

Личность

      Торстейн Веблен (1857 – 1929) был сыном норвежских крестьян, иммигрировавших в США и сохранивших свои традиционные ценности и взгляды на жизнь. Тённис назвал бы эти ценности присущими Gemeinschaft. Торстейн Веблен (один из их 12 детей) жил на ферме, где его окружал крестьянский быт. В колледже, куда он поступает на учебу, его презирали дети за акцент и неотёсанность, не любили преподаватели за высокомерие и замкнутость. После колледжа Веблен учился в Йельском университете. Долго искал работу. Его не брали из-за сомнений в его вере в Бога. В 1891 году принят на работу преподавателем экономики в Чикагский университет. В 1899 году выходит его труд «Теория праздного класса». В 20 веке Веблен работал в Стэнфорде и университете штата Миссури. По убеждениям (экономическим и политическим) был близок к американским реформистам, критикам крупных корпораций, марксистам. Студенты его курсами по экономике пренебрегали. Умер в бедности и одиночестве.

О развитии социальных институтов

Исходным моментом научного подхода Веблена стала кри­тика взглядов классических экономистов. Он возражал против выражаемого в них суждения, что «законы», которые они создали, являются главными и общими, и, напротив, утверждал, что экономиче­ское поведение людей, как и всякую другую человеческую дея­тельность, следует анализировать, исходя из социального кон­текста, в котором она осуществляется.

Положение человека, занимаемое им в технологической и экономической сферах, согласно Веблену, определяет его взгляды на мир и его привычки мышления. Аналогичным обра­зом, привычки и обычаи, образ действий и взгляды возникают в самих человеческих сообществах по мере того, как они все более вовлекаются в борьбу с природой, чтобы вырвать у нее средства к существованию. Такие привычки и обычаи, в свою очередь, с течением времени кристаллизуются в институцио­нальные формы, посредством которых сообщества стремятся оказывать давление на своих членов. Институты представляют собой совокупности норм и обычаев, санкционированных со­обществом. Эволюцию человеческих обществ, утверждал Веблен, следует рассматривать как «процесс естественного отбора институтов». Изменение социальных институтов ведет к дальнейшему отбору индивидов с наиболее приспособительным  складом характера и к приспособлению привычек и темперамента отдельных людей к изменяющемуся вследствие образования новых институтов окружению. Реорганизация социальных институтов  и привычных взглядов согласно изменившемуся окружению производится в ответ на давление извне.  Если  какая-то часть общества или социальная группа слабо подвержена действию окружения, ее взгляды и образ жизни будут с опозданием приспосабливаться к изменению общей ситуации; эта часть общества будет задерживать процесс его преобразования. В таком привилегированном положении в отношение экономических сил, направленных на изменение и реорганизацию,  находится один из социальных классов – богатый праздный класс.

Праздный класс капиталистического общества

Главная мысль Веблена о современном капиталистическом обществе состоит в том, что оно основано на непримиримом противостоянии интересов бизнеса и промышленности, соб­ственности и технологии, финансовых и производственных видов занятий — между теми, кто производит товары, и те­ми, кто делает деньги, между профессиональным мастерством и умением торговать. Такое разграничение служило Веблену главным оружием в его резких выступлениях против сущест­вующей в Америке системы отношений и против господ­ствующей эволюционной доктрины. Его собратья-эволюцио­нисты, как и его бывший учитель У. Г. Самнер, считали, что крупные предприниматели и финансисты, продемонстрировав в конкурентной борьбе, что они выступают «самыми достой­ными», должны считаться «украшением» современной циви­лизации. Веблен же, напротив, утверждал, что отнюдь не яв­ляясь самыми достойными выразителями и движущими ры­чагами эволюционного прогресса, люди, занимающиеся фи­нансовой деятельностью, являются паразитами, жиреющими за счет технологических достижений и новшеств, осуществ­ляемых другими людьми. «Праздный класс живет за счет ин­дустриального общества, а не в нем». Промышленные магна­ты не вносили полезного вклада в развитие индустрии и, следовательно, не выполняли прогрессивной функции в эво­люционном процессе; напротив, они скорее тормозили и де­формировали его.

        Американские «капитаны индустрии» — грабители, так же стремящиеся эксплуатировать подчиненные слои населе­ния, как это делали их средневековые предки. Финансовая система, в условиях которой действуют предприниматели и биржевики, только мешает системе промышленных ремесел и, тем самым, сдерживает поступательный ход эволюционного развития человечества. Тот дифференциальный доход, который предприниматели извлекают из своего положения в финансо­вой системе, — это отнюдь не вознаграждение за созидатель­ное предпринимательство, а, скорее, выкуп с подчиненного производящего населения.

        Институт праздного класса появился постепенно во время перехода общества от первобытного дикарства к варварству, когда одни виды деятельности начинают почитаться достойнее других. Верх постепенно берут бойцовские, состязательные качества, ценятся и преуспевают те, кто побеждает в этой борьбе и обеспечивает себе комфортное положение. Производительный же труд воспринимается как нудное занятие. Институт праздного класса формировался вместе с эволюцией института собственности.

       К этому классу - праздному или досужему (leisure class)  Веблен относит высшие слои населения, освобожденные от участия в производстве. Это люди, занимающиеся управлением, военные, религиозные чиновники, спортсмены, функционеры высшего образования (руководители и высшие группы профессоров). Доступ в праздный класс осуществляется через занятия в финансовой сфере, которые считаются наиболее почетными. Прежде всего, ценятся крупные собственники. Далее – банковские служащие и юристы. Последние из-за того, что занимаются «исключительно частными моментами хищнического мошенничества, либо в устройстве махинаций, либо в расстройстве махинаций других, и поэтому преуспевание  в таком роде занятий воспринимается как признак большой одаренности тем коварством, которое обычно для общества на стадии варварства и всегда вызывает у людей уважение и страх». Далее идут торговля – крупная и мелкая, замыкает ряд производительный и ручной труд.

Анатомия соперничества

       Особого внимания заслуживает анализ Вебленом навыков мышления и об­разцов поведения, которые составляют основу отношений со­перничества или конкуренции между людьми. В условиях соревновательной культуры, где люди оценива­ют свое значение в сравнении с достоинствами своих ближ­них, они постоянно стремятся превзойти своих ближних. «Как только человек делает новые приобретения и привыкает к новому уровню благосостояния, этот новый уровень тотчас перестает приносить ему ощутимо большее удовлетворение, чем предыдущий... Конечная цель, к которой он стремится при помощи накопления капитала, состоит в том, чтобы до­биться более высокого финансового положения, чем у осталь­ных. А если только такое сравнение оказывается для него не­благоприятным, то обычный, средний индивид будет жить в состоянии хронической неудовлетворенности своей настоящей участью; и когда, наконец, он достигает положения, которое можно было бы назвать нормальным денежным стандартом для данного общества или же его класса в данном обществе, этой постоянной неудовлетворенности придет на смену безу­держное стремление установить заметный и все более увели­чивающийся интервал между его собственным положением и существующим средним стандартом».

Веблен анализирует различные способы и средства, с помощью которых люди стремятся продемонстрировать свое высокое финансовое поло­жение в постоянной борьбе за конкурентное превосходство. Бросающиеся в глаза расходы, очевидная праздность, крича­щее проявление всех знаков своего высокого финансового по­ложения выступают, по убеждению Веблена, одними из спо­собов превзойти своих ближних и добиться более высокой самооценки. «Манеры и образ жизни являются символами со­ответствия норме показной праздности и показного потребле­ния... Показное потребление дорогостоящих товаров является способом демонстрации достоинства джентльменов праздно­сти»1. «Наследование претензий на аристократичность сочета­ется с наследованием обязательной праздности». Показное по­требление или показная праздность не обязательно непосред­ственно  отличают тех,  кто  стремится  к более  высокому конкурентному положению. Скорее, такой особый стиль жиз­ни может демонстрироваться лицами, зависящими от главы се­мьи — например, его женой или слугами, — для того, чтобы придать особый вес положению своего хозяина. В современ­ном мире глава семьи среднего класса принуждается самими экономическими условиями обеспечивать семье требуемый уровень благосостояния своим профессиональным положени­ем, но «жена такого главы семьи по-прежнему ведет образ жизни опосредствованной праздности, ради репутации семьи и доброго имени ее главы».

    В эпоху господства аристократии, «эпоху варварства» такие типично «расточительные» способы соревновательной демонст­рации статуса были свойственны только праздному классу, представлявшему верхушку социальной пирамиды. Теперь же, утверждал Веблен, такие образцы поведения имеют тенденцию охватить всю социальную структуру общества. Каждый класс в меру своих возможностей стремится подражать образу жизни вышестоящих классов. «И в результате члены каждого слоя общества принимают для себя в качестве идеала добропорядочный уклад жизни, существующий в соседнем более высоком социальном слое, и прилагают всю свою энергию, чтобы оказаться достойными этого идеала». Борьба за конкурентный статус становится тем ба­зовым основанием, который дает нам возможность понять ин­ституциональную основу современного экономического пове­дения.

      Интересны сравнения Вебленом изысканного аристократа с преступником. И тот, и другой беззастенчивы в обращении с материальными ценностями и людьми, обожают спорт и азартные игры, ценят борцовские качества, агрессивны, целеустремленны, неразборчивы в средствах,  короче, сущие хищники. Эти черты «являются  в какой-то мере признаками задержанного духовного развития».

      Самая краткая характеристика культуры праздного класса Вебленом такова. Для этой культуры и ее носителей характерны демонстративное воздержание  от производственного труда и демонстративное потребление.

Функциональный анализ

    Когда Веблен рассматривает различные проявления модели показного потребления, он всегда старается выявить их латент­ные (сокрытые) функции. Совершенно очевидно, что свечи предназначены для того, чтобы давать свет, а автомобили являются средством передвижения. Но согласно стилю жизни, в основе которого лежат деньги, они служат латентной функцией, определяющей или повышающей статус. Свет свечи за обедом свидетельствует о том, что хозяин претендует на изысканный образ жизни, свойственный высшему классу; кто-то ездит на «кадиллаке», чтобы показать свою принадлежность к социальному слою, на­ходящемуся выше того, к которому принадлежат владельцы «шевроле»; кто-то ест икру, чтобы продемонстрировать утон­ченность   вкуса,   являющегося   отличительным   признаком джентльмена. Модели потребления и модели поведения, как правило, никогда не следует объяснять, исходя только из явных функций; их следует рассматривать как образы, обладающие латентной функцией повышения статуса. Так например, если спросить китайского мандарина, почему он отращивает и холит длинные ногти на руках, он мог бы от­ветить, что «таков обычай»; однако ученый-аналитик придет к заключению, что человек, обихаживающий свои длинные ног­ти очевидно не может заниматься ручным трудом и поэтому должен занимать почетное положение.

Социология знания

Веблен утверждает, что привычки мышления человека, со­ответствующие его положению в социальной среде и профес­сиональной сфере, находят отражение и в видах знания, а так­же в поведении. «Уклад жизни, который люди вынуждены принять под воздействием требований какой-либо промыш­ленной ситуации, формирует их привычки мышления одно­временно с их поведением... Каждый индивид — это всего лишь отдельный комплекс способов мышления и такой (один и тот же) психический механизм, который в одном направле­нии выражается в поведении, а в другом направлении выража­ется как знание».

Веблен не только особенно подчеркивал то, как привычки мышления проистекают из занимаемого положения в обществе или профессиональной сфере, он также выдвинул теорию со­циальных детерминант когнитивных интересов. Он объяснял тенденцию праздного класса к проявлению особого внимания к гуманитарным исследованиям, праву и политике, а не к естественньм наукам, прагматическими интересами. «Интерес, про­являемый к какой-либо дисциплине, не является обычно просто интеллектуальным или познавательным интересом. Он яв­ляется в значительной степени практическим интересом продиктованным теми требованиями отношения к мастерству' в сфере которого действуют члены данного класса»1. Для Веблена наука и научные установки уходят своими корнями в ма­териальные потребности; только те члены общества, которые включены в различные сферы производственной деятельности соответствуют таким потребностям и, следовательно, испыты­вают интерес к занятиям науками.

Институт образования зародился как побочный результат деятельности свободного класса жрецов. Высшая  ученость представляет собой ученость эзотерическую (посвящение в тайны немногих, этого достойных), получение знаний, бесполезных в экономическом и производственном отношении. Низшая ученость основана на экзотерических знаниях, например, инженерных, агрономических, знаниях о производственных циклах.

Первые знания выражены в гуманитарном и классическом образовании. Для молодежи – выходцев из праздного класса преподают преимущественно управление, политические науки, дисциплины в области классической формальной эрудиции, юриспруденцию. Интерес к ним не только духовно-познавательный, но и практический. Критика гуманитарных наук Вебленом заключается  в том, что, по Веблену, у студентов формируется эгоцентрическая система духовного потребления, ориентация на созерцание и наслаждение истиной, красотой и добром, «согласно общепринятому образцу приличия и совершенства, яркой чертой которого является праздность, досуг с достоинством. Студенты получают «почетно-престижные», но практически бесполезные знания.

Другая сторона образования рассматривалась Вебленом в книге «Высшее образование в Америке» (1918). Веблен утверждал, что в университетах США господствуют соображения экономического патронажа и эгоистических интересов, а не истинные академические ценности.

Машины и инженеры: теория технократии

Веблен был убежден, что главным «обучающим» фактором современного мира является машинный процесс производства «Машинная технология, — рассуждал он, — опирается на зна­ние объективных материальных причины и следствия... В сфере такого машинного производства и в различных областях совре­менной жизни, насколько они управляются машинным процес­сом, основание (и побуждение) к действию задается автомати­чески, объективно, и проистекающее из него знание и мастер­ство — это знание, рождающееся в обработке фактических данных для получения технического результата. Этот процесс побуждает мыслить в неопределенных безличных категориях причины и следствия, вплоть до пренебрежения к тем нормам их обоснованности, которые опираются на обычай и на обще­принятые нормы, считающиеся традиционными»2. Исходя из этого, заявлял Веблен, будущая эволюция человечества зависит от тех людей, чей разум был сформирован их непосредственны­ми занятиями различными промышленными ремеслами и уча­стием в машинном процессе. Последующие эволюционные ус­пехи возможны только в том случае, если привычки, привитые дисциплинирующим воздействием машинного производства, будут преобладать над грабительским образом жизни и магиче­ским и анимистическим складом мышления тех, кто занят в финансовой сфере.

        Так как основной социальный институт, определяющий развитие страны в современных условиях, - это индустриальное производство, определяющая роль техники  и техническо-производительной сферы  служит обоснованием главной идеи технократической теории Веблена об особой, лидирующей роли в индустриальном обществе технических специалистов. Капитаны индустрии (инженеры, менеджеры) а вовсе не «капитаны финансов», банкиры  должны играть  роль лидеров.      По словам Веблена, материальное благосостояние общества безоговорочно связано с должной работой индустриальной системы, и, «следовательно, со столь же безоговорочным контролем над ней со стороны инженеров, кто единственно компетентен для этого». Этот «новый класс», вызванный к жизни потребностями механизированного производства, должен сделать сознательные шаги к уничтожению старого порядка правления финансового интереса, хотя технические специалисты и составляли в то время всего 1% населения. Для этого Веблен разработал проект перехода к правлению технических специалистов.

        Вебленовский проект перехода к правлению технических специалистов был первой научно обоснованной программой управления индустрией в масштабах всей страны, которая дополняла уже существующие теории управления на уровне предприятий и цехов. Для установления режима технократии Вебленом предусматривалась деятельность в двух направлениях: убеждение населения в преимуществах этого режима и удаление бизнесмена-собственника из управления. Для достижения этой  цели хороши самые различные, в том числе и спорные средства. Такие, как, например, показательные акты снижения эффективности производства или даже его остановка.

       Этот проект справедливо критикуется как тоталитарный по своей целенаправленности и сильно мифологизированный. Но нельзя не признать и того, что  концепция Веблена содержала в себе заявку на политическую власть в виде технологизации политики, причем не столько претензию конкретных инженеров и техников,  сколько претензию технической рациональности, носителями которой они являются. Именно она призвана заменить политику частных интересов на научное администрирование, на технологический процесс принятия решений с четкой организацией  всех структур со строгими научными процедурами в интересах развития техники. Однако единственно технологическим способом организации  такой власти становится единый центр принятия решений и жесткий всеобщий контроль их выполнения. Любой другой способ отдаляет достижение цели, вносит ненужное разнообразие. Всё это роднит проект Веблена с тоталитаризмом и ставит под вопрос эффективность правления инженеров и техников, как сам Веблен ставил под вопрос эффективность правления финансовой и экономической элиты.

Вопросы для обсуждения на семинаре

1.       Какая часть общества задерживает процесс преобразования России в настоящее время? Если вы можете назвать несколько частей (групп), то какие из них играют сдерживающую роль позитивного характера («не дать возможности уничтожить всё лучшее, что было раньше»), а какая – роль негативного характера («нам и сейчас хорошо»)?

2.       Какие обвинения Веблена в адрес представителей праздного класса вы считаете наиболее и наименее убедительными?

3.       Можно ли отнести к праздному классу тех бедных людей, которые не прилагают особых усилий для того, чтобы увеличить свои доходы?

4.       Почему среди способов и средств, с помощью которых люди стремятся продемонстрировать друг другу свое высокое финансовое поло­жение в постоянной борьбе за конкурентное превосходство, на первое место Веблен поставил демонстративное потребление и праздность?

5.       Насколько убедительными вы нашли аргументы Веблена, сравнившего аристократов и преступников?

6.       Какие еще модели проявления показного потребления и праздности вы можете назвать? Посмотрите на своих знакомых, если будете затрудняться с примерами.

7.       Согласны ли вы с оценкой Вебленом гуманитарных наук?

8.       Веблен делает ставку на инженеров и техников. Почему?

9.       Может ли правление инженеров сделать мир более счастливым?

10.    Какая группа может выполнить то, что не смогут выполнить правители-инженеры?