Структуралистский конструктивизм П.Бурдье

     Структуралистский конструктивизм позволяет проанализировать состояние взаимодействия политических структур и агентов, выявить каналы выражения подчас разных и неопределенных политических интересов социальных общностей, причем не только через официальные властные структуры, но и по всему политическому пространству. В условиях кризисного российского общества это особенно актуально, ибо как старые, так и вновь создаваемые политические структуры либо функционируют плохо, либо вообще не функциональны для многих граждан.

     Политика  отнюдь не сводится к деятельности политических структур, как это еще недавно представлялось. Мы являемся свидетелями новых политических реалий - объективные связи между агентами ориентированы не только на политические институты, но и на расширение своего влияния собственно в политическом поле, на завоевание там доминирующих позиций¹⁴. Политическая борьба стала не только борьбой за статус и позиция во властных структурах, но и борьбой за расширение сферы своего влияния в политическом поле. Здесь подчас возникают интересные парадоксы. Рейтинг ряда общественных деятелей (А. Солженицин, С. Ковалев и др.), не задействованных в политических структурах, может быть выше тех, кто представляет официальный политический институт. Первые за счет общего объема разных капиталов (особенно символического) могут обладать большей реальной властью в политическом поле, чем вторые. Россияне были свидетелями тому, что некоторые политики вообще оставляют государственные структуры, чтобы сохранить или даже приумножить свое влияние в политическом поле за счет обретения иных видов капитала.

     Словом, борьба за власть ныне обрела многомерность - она ведется в разных плоскостях: и через государственные структуры, и через каналы конкретных взаимодействий (официальных и неофициальных) разных политических сил.

     Еще один важный момент. Для укрепления своих позиций в поле деятельные политические агенты, политики-профессионалы, должны завоевать приверженность как можно большего числа граждан. Для этой цели нельзя только делать ставку на рациональность, использовать логику, характерную для интеллектуального поля.

     Агенты, чтобы расширить число сторонников  в конкурентной борьбе с другими агентами, подчас поступаются "чистотой" своей линии, играя более или менее сознательно на двусмысленностях своей программы. "В результате политические выступления, осуществляемые профессионалами, - отмечает П. Бурдье,- всегда двойственно детерминированы и заражены двуличием, которое не является преднамеренным"¹⁵. На примере и политического поля России, и политических полей западных стран можно видеть, что некоторых агентов не столько интересуют аргументы и доказательность правоты своей линии, сколько прагматическая эффективность. С помощью пропаганды и политической рекламы истина сплошь и рядом превращается в плюрализм интерпретаций. Агенты легко меняют свои позиции иногда на противоположные ради увеличения своего рейтинга в политическом поле.

     Политическая  практика агента, выраженная в программах и заявлениях, в конечном счете оценивается мобилизующим действием на массы (в этом, как уже отмечалось, кардинальное отличие поля политики от интеллектуального поля, где сила высказанного измеряется степенью соответствия истине). Именно поэтому социолог-политолог при анализе тех или иных политических суждений должен уметь раскрывать их "двойственную детерминированность". Цель здесь не в том, чтобы "поймать официальных лиц в их собственной игре", а в том, чтобы содействовать даже в условиях кризиса накоплению и приумножению потенциала моральности и этической мотивации. Ибо, по Бурдье, этическая критика - это то действие, которое "могло бы способствовать воцарению политических полей, способных поощрять самим своим функционированием агентов, обладающих наиболее универсальными логическими и этическими диспозициями"¹⁶.

     Будем оптимистически надеяться, что дальнейшее развитие политического поля России пойдет именно по этому направлению - доминированию в нем культурных и моральных ценностей. Это потребует и новых политических агентов с доминированием у них, прежде всего, культурного и символического капиталов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

     В заключение следует обобщить все  вышесказанное, еще раз отметив, что в определении и изучении сути социальных отношений Пьер Бурдьё предложил использовать одновременно два принципиальных подхода:

1. структурализм - в социальной системе существуют объективные структуры, не зависящие от сознания и воли людей, но способные стимулировать те или иные их действия и стремления.
2. конструктивизм - действия людей, обусловленные жизненным опытом, процессом социализации, "формируют социального агента как истинно практического оператора конструирования объектов".

     Центральными  в социологической теории Бурдьё являются понятия "габитус" и "социальное поле", посредством которых преодолевается разрыв между макро- и микроанализом  социальных реалий.

     По  Бурдьё, объективная социальная среда  производит габитус - "систему прочных  приобретенных предрасположенностей". В дальнейшем они используются индивидами как исходные установки, которые порождают конкретные социальные практики индивидов.

     Социальное  поле - это логически мыслимая структура, своего рода среда, в которой осуществляются социальные отношения.

     «С  помощью структурализма я хочу сказать, что в самом социальном мире, а  не только в символике, языке, мифах  и т. п. существуют объективные структуры, независимые от сознания и воли агентов, способные направлять и подавлять  их практики и представления. С помощью  конструктивизма я хочу показать, что существует социальный генезис, с одной стороны, схем восприятия, мышления и действия, которые являются составным частями того, что я  называю полями или группами, и  что обычно называют социальными  классами»¹⁷. 

СПИСОК  ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 
 

1. Ашин Г.К., Кравченко С.А., Лозанский Э.Д. Социология политики.

Сравнительный анализ российских и американских политических реалий. – М.: Экзамен, 2001. - Тема 6. Объединительные парадигмы: деятельные политические агенты в самоорганизующихся структурах. – С. 112 - 118

2. Бурдье П. Начала. М.: Socio-Logos, 1994. - Лекции и беседы: "Ориентиры",

"Социальное  пространство и символическая  власть", "Делегирование и политический фетишизм". – С. 177 – 186.

3. Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть // Альманах

THESIS. – 1993. – Т.1. – Вып.2. – С. 115 - 120

4. Бурдье П. Социология политики. – М.: Socio-Logos, 1993. – 347 с.
5. Бурдье П. Университетская докса и творчество: против схоластических делений // Socio-Logos'96. Альманах Российско-французского центра социологических исследований РАН. – М.: Socio-Logos, 1996. – С. 84 - 86.
6. Качанов Ю.Л. Практическая топология социальных групп // Socio-Logos'96.

Альманах Российско-французского центра социологических исследований РАН. – М.: Socio-Logos'96, 1996. – С. 116 - 120.

7. Качанов Ю. Опыты о поле политики. – М.: Институт экспериментальной

социологии, 1994. – 114 с.

8. Кравченко С.А. Социология: парадигмы через призму социологического воображения. – М., 2002. – 223 с.
9. Современная социальная теория: Бурдьё, Гидденс, Хабермас. –

Новосибирск: Изд-во Новосибирского ун-та, 1995. – 231 с.

10. Учебный социологический словарь с английскими и испанскими эквивалентами. Изд. 4-е, доп., перераб. /Под общ. ред. Кравченко С.А. – М.: Экзамен, 2001 – 480 с.
11. Шматко Н.А. Генетический структурализм Пьера Бурдье. - История

теоретической социологии. - Т. 4. – СПб: изд-во Русского Христианского гуманитарного института, 2000. – С. 135 - 140.

12. Шматко Н.А. Практические и конструируемые социальные группы:

деятельностно-активистский подход. - Россия: трансформирующееся общество. – М.: КАНОН-ПРЕСС-Ц, 2001. – 318 с.