Социализация подростков в современном обществе

 

 

Курбатов А.В.

кандидат технических наук,

ведущий научный сотрудник

Института управления образованием РАО

 

 

Социализация подростков

в современном обществе

 

Последние десятилетия отличаются ростом числа научных исследований, в которых делаются выводы о стремительном увеличении рисков социализации подростков. Следует отметить, что этот процесс протекает  на фоне развития тенденции повышения рискологической проблематики в современной социологии и распространяется на все человечество в целом.

Ученые разных стран все чаще ставят вопрос об управлении рисками в связи с нарастанием количества угроз. В этой связи можно привести цитату из  монографии Института социально-политических исследований РАН: «Поиск эффективных методов управления приводит социологов к выводу, что в условиях риска происходят значительные изменения в существующих механизмах социальной регуляции. Поэтому проблема управления рисками все больше входит в область фундаментальных исследований».

Таким образом, можно констатировать, что негативные явления, наблюдаемые в сфере социализации подростков, в определенной степени объясняются глобальными законами развития цивилизации.

В числе этих законов доминирует общемировая тенденция ускорения изменения условий жизни, упомянутая в Концепции модернизации российского образования.

Специфика третьего тысячелетия заключается в том, что действие закона ускорения истории или закона ускорения общественного развития привело к новой фазе - гиперразвития, характеризующейся превышением числа новых (нестандартных) задач, с которым сталкивается субъект в процессе своей жизнедеятельности, над количеством известных (стандартных) задач.

Специфические особенности нового миллениума нашли свое отражение в определенном  кризисе науки, поскольку сложность прогнозирования развития современного социума, а следовательно и управления им, непрерывно возрастает.

Увеличение скорости изменения условий жизни повышает сложность решения задачи формирования новых ценностей, отвечающих требованиям нестандартной ситуации. Еще более сложной представляется задача гармоничного дополнения традиционной системы ценностей новыми элементами или формирования новой системы ценностей с сохранением преемственности. Поэтому реакция человечества на специфику третьего тысячелетия все чаще выражается в форме отказа от традиционных ценностей, целей, понятий и норм ради новых, зачастую прямо противоположных по своей сущности и далеко не всегда обеспечивающих успешную деятельность в новой ситуации.

Если опираться на устоявшееся определение девиантного поведения как поведения, «отклоняющегося от принятых в обществе правовых или нравственных норм», то общий парадокс третьего тысячелетия, вызванный его спецификой, можно сформулировать так: девиантное поведение становится социальной нормой. Указанный парадокс свидетельствует о наличии кризисного периода филогенеза, характеризующегося возрастанием проблем социокультурного развития человечества, вызванных несоответствием его возможностей степени сложности задач, решение которых необходимо для устойчивого развития.

Перечисленные выше особенности современного социума оказывают негативное влияние на социализацию подростков. Подростковый возраст – один из самых сложных периодов онтогенеза человека. В соответствии с представлениями отечественной научной школы, созданной трудами Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, В.В. Давыдова, Д.Б. Эльконина, Д.И. Фельдштейна, общественно полезная деятельность рассматривается как ведущий тип деятельности подросткового возраста. Стремление к самоутверждению, свойственное подросткам, выражается в поиске социально признаваемой и одобряемой деятельности, а современная информационная среда дает все основания считать девиантное поведение наиболее эффективным методом самоутверждения.

Таким образом, в современном обществе подростковый возраст находится в зоне резонанса кризисных периодов филогенеза и онтогенеза, что и определяет остроту ситуации.

Приведем некоторые примеры, позволяющие составить представление о глубине, сложности и масштабности проблемы.

В отечественной науке сложилась традиция рассматривать образование как целенаправленный процесс воспитания, развития и обучения. Однако в первой редакции Закона РФ «Об образовании» функции воспитания и развития были исключены из определения, и образование трактовалось только как процесс целенаправленного обучения. При этом ни о каких объективных предпосылках, обусловивших мотивацию столь решительного отказа от действующих норм, не было известно. Лавинообразный рост подростковой преступности заставил частично вернуться к традиционной формулировке, и в действующей редакции Закона РФ «Об образовании» воспитание восстановлено в правах, а многие субъекты федерации пошли еще дальше: в региональных законах об образовании восстановили в правах и развитие, вернувшись к традиционной формулировке.

К сожалению, ликвидировать негативные тенденции социализации подростков оказалось сложнее, чем вернуться к традиционному определению.

Положение усугубляется тем, что в современном обществе роль системы образования в формировании мировоззрения молодежи стала менее значимой, чем в доперестроечный период. Как свидетельствуют результаты социологических исследований в 80-е годы 20 века информация, которую дети получали в школе, занимала 2 место по степени влияния на формирование мировоззрения, а в настоящее время  - 20 место.

Другими словами, эффективность воспитания в системе образования снизилась на порядок, несмотря на то, что Закон РФ «Об образовании» снова рассматривает воспитание как основную функцию образования.

 

Стоит ли удивляться, что актуальность проблем, вызванных девиантным поведением подростков, в России острее, чем в других странах?

Приведенный пример наглядно демонстрирует, что инновации далеко не всегда приносят положительный результат и должны рассматриваться не только в качестве средства развития, но и как источник риска, особенно если речь идет о системных инновациях.

В частности, еще до нашей эры было известно, что позиционирование фальшивых ценностей является не только сверхприбыльным бизнесом, но и средством устранения конкурентов, в том числе, на геополитическом уровне. В качестве противовеса столь заманчивого сочетания приятного с полезным сформировалась система взаимодействия государственной идеологии, цензуры и образования. Политические и государственные структуры, ответственные за идеологию, формировали систему ценностей, призванную обеспечить устойчивость государства, цензура препятствовала позиционированию фальшивых ценностей, а государственное образование выполняло задачу воспитания как формирования мировоззрения, соответствующего государственной идеологии.

Действующая Конституция впервые в истории России запрещает государственную идеологию (ст. 13) и цензуру (ст. 29). Другими словами, традиционная система защиты ликвидирована. В рыночной экономике сложились благоприятные условия для бизнеса на позиционировании фальшивых ценностей, тем более что представление о свободе совести как о свободе без совести получило широкое распространение. Столь значительные системные изменения при полной неготовности системы образования к осуществлению функции воспитания в условиях деидеологизации, деполитизации, демократизации, отсутствия государственной идеологии и цензуры не могли не сказаться на результатах социализации подростков.

Д.Б. Эльконин считает, что деятельность ребенка, характеризующаяся его взаимоотношением с миром вещей и взаимодействие с миром людей, представляет единый процесс, в котором формируется личность. В детском возрасте первый вид деятельности доминирует над вторым, а в подростковом они как бы меняются местами. Сегодня на рынке детских игрушек в большом количестве представлена военная тематика. Однако доминируют наборы образцов зарубежной военной техники и игрушечных солдатиков иностранных армий, в том числе, третьего рейха. На одной из коробок изображена картина с незамысловатым сюжетом: мальчик восторженно чистит сапоги офицеру гестапо. Стоит ли удивляться тому, что среди подростков становится популярной татуировка в виде свастики?

В этой связи особый интерес представляет вывод, сделанный авторами практикоориентированной монографии «Управление качеством образования», выпущенной Российской академией образования в 2000 году, о том, что школа не может нести ответственность за конечный результат воспитания: «Кому неизвестны телепередачи (так их было много, и все они похожи одна на другую) о проблемах школьной молодежи, когда ведущий тележурналист спрашивал у руководителей школ и учителей о причинах глубокого духовного морального кризиса (здесь и далее выделено автором) школьной молодежи? Педагоги начинали рассеянно перечислять, как много они делают для лучшего обучения и воспитания детей, а в ответ задиристые журналисты – любители так называемой «клубнички» - наступательно поясняли: «А как же проституция, наркомания, пьянство, воровство?!», как будто именно школа и обучала детей проституции, наркомании и пьянству. Приходилось «оправдываться» и объяснять журналистам азбучные истины о том, что ребенок формируется не только школой, но и семьей, социумом, телевидением и другими социальными институтами, а школа, хоть и значима, но не всесильна и за отрицательное воздействие на школьников всех факторов и источников воспитания не может нести ответственность».

Примечательно, что общественное мнение о причинах роста негативных явлений в подростковой среде совпадает с мнением профессионального сообщества. Так, например, резолюция одного из гражданских форумов, посвященных законодательной защите нравственности детей и молодежи в России отмечает: «Можно констатировать: именно ценностный кризис стал причиной этих явлений. Его следствия — низкий уровень культуры и нравственности значительной части подрастающего поколения, употребление несовершеннолетними алкоголя, наркотиков и табака, распространение подростковой преступности, проституции и насилия в среде несовершеннолетних».

Таким образом, анализ динамики результатов социализации подростков на протяжении последних десятилетий позволяет установить причинно-следственную связь между переходом цивилизации в фазу гиперразвития, резонансом кризисных периодов филогенеза и онтогенеза, углублением ценностного кризиса и ростом негативных результатов социализации подростков. Поэтому перспективы позитивной социализации подростков следует искать в направлении создания образовательных технологий, гарантирующих  профилактику ценностного кризиса, преодоление кризиса филогенеза и обеспечения устойчивости в фазе гиперразвития цивилизации.

Современные исследования показывают, что в связи с нестандартной ситуацией воспитательная стратегия семьи как транслятора общественных ценностей претерпевает существенные изменения. При этом среди причин опасного явления, в первую очередь, выделяют экономические, аргументируя выбор тем, что борьба за возможность обеспечения базовых материальных  потребностей не оставляет времени на воспроизводство традиционных духовных ценностей. По мнению британского социолога Зигмунда Баумана: «Там, где царит неуверенность, остается мало времени для заботы о ценностях, витающих выше уровня повседневных забот». Академик С.В. Дармодехин считает, что многие семьи в течение всего периода реформ не сумели сформировать защитные стратегии и механизмы. По мнению И.Ф. Дементьевой, сегодня наблюдается «совершенно нетипичная в многовековой практике взаимоотношений поколений в семье ситуация, при которой родители обращаются к несовершеннолетним детям за консультацией по жизненным вопросам, корректируя через детей свои представления о реальных ценностях современного российского общества». А.В. Мудрик отмечает отсутствие «социального консенсуса» в рамках семьи и в обществе в целом, что приводит к неопределенности цели в вопросах воспитания. Вопрос: «Что транслировать?» - не имеет точного ответа. Многочисленные исследования свидетельствуют о несформированности общей системы ценностей на уровне родителей. На основании этого факта большинство исследователей делают вывод: «родительское поколение не представляется сплоченной социальной группой, способной к активным социальным преобразованиям, а значит - к адекватному современным требованиям воспитанию детей». Констатируя факт нивелировки традиционных российских ценностей под давлением привнесенных извне ценностей других сообществ, представители современной научной школы наиболее часто делают вывод о необходимости «инициативы официальных органов власти для определения места традиционных ценностей старого ряда в новой ценностной структуре общества с целью сохранения национальной индивидуальности России» («Трансформация ценностных ориентаций в современной российской семье» И.Ф. Дементьева, Институт социологии РАН). Соглашаясь с перечисленными фактами и выводами, авторы, тем не менее, считают необходимым отметить, что возможности института семьи современной России сложно описать языком среднестатистических значений. Потенциал развития заключается именно в изучении различий современных семей, установлении факторов, вызывающих дифференциацию результатов социализации подростков, и создании образовательных технологий, позволяющих сделать успех, достигнутый наиболее прогрессивными семьями, всеобщим достоянием и гарантией устойчивости современного социума.

Поскольку есть основания считать, что просоциальное поведение не является врожденным качеством ребенка, а приобретается им в ходе возрастного развития, авторами было проведено исследование опыта организации воспитания в семьях, добившихся положительных результатов социализации подростков. Обобщение результатов исследований позволило выделить наиболее значимую составляющую – активность и системность в организации развития самосознания, самооценки, самоопределения, самоактуализации, самоконтроля и самоуважения.

Продолжение исследований позволило установить, что возрастание отрицательных результатов социализации подростков находится в сильной зависимости от снижения активности в развитии перечисленных выше качеств. Детальное исследование этой зависимости позволило вывести формулу обеспечения устойчивости цивилизации в фазе гиперразвития:

жизнь определяется деятельностью,

деятельность определяется ценностями,

а ценности могут являться следствием как воздействия среды,

так и творчества самого человека или субъекта любого уровня вплоть до человечества.

К сожалению, из-за перечисленных выше причин следует признать, что  если ценности субъекта формируются как результат потребления информационной среды, то его жизнеспособность и устойчивость развития имеют тенденцию к регрессу (процесс деградации).

Следовательно, есть, по крайней мере, один способ гарантированного обеспечения устойчивого развития цивилизации – формирование культуры активного осознанного отношения к систематическому непрерывному процессу творчества собственной системы ценностей и ее совершенствования.

Если в период накопления знаний (до XVIII-XIX веков) ценности большинства формировались под влиянием традиций, в переходный период (XX век) – под влиянием информационной среды, управляемой государственной идеологией и цензурой, то конец XX - начало XXI века (переход к фазе гиперразвития) характеризуется возрастанием агрессивности информационной среды, и субъекты, формирующие систему ценностей как результат потребления этой среды, обречены. То есть механизмы социокультурного развития, сложившиеся до начала третьего тысячелетия, не позволяют преодолеть кризис филогенеза, однако создают предпосылки для  создания принципиально новой культуры за счет дополнения традиционной системы технологией ценностно-смыслового самоуправления.

Данная технология может использоваться как самостоятельно, так и в системе с другими инновационными технологиями, позволяющими  повышать эффективность процессов интеграции до уровня, обеспечивающего конкурентоспособность субъектов корпоративной деятельности.