История формирования и современное состояние социальной психологии

История формирования и современное состояние социальной психологии.

1. Становление и развитие социальной психологии.

Со времен античности проблемы жизнедеятельности общества, социальных групп, отдельного человека изучались в рамках философии.

До середины Х1Х века отдельные вопросы поведения человека в социуме рассматривали антропология, этнография, языкознание, криминалистика. Изучением проблемы психологии народов одним из первых задался немецкий философ Мориц Лазарус (1824-1903). Обобщая типичные черты поведения представителей различных народностей, он пришел к выводу, что «народный дух» производен от психологии индивида. Именно с психологической стороны поведение больших социальных общностей рассматривал Вильгельм Вундт (1832 - 1920). Он первым поделил психологию на две части, дифференцировав физиологическую психологию и психологию народов. В. Вундт первым обосновал, что у этих дисциплин различные методы исследования и различные задачи. Изучать психологию народов он стал через анализ продуктов культуры: язык, мифы, обычаи, искусство. В. Вундт утверждал, что «в истории человечества первым звеном является не индивидуум, но именно сообщество. Из племени, из круга родни путем постоянной индивидуализации выделяется самостоятельная личность».

Исследования социальных процессов с точки зрения психологии велись в России приблизительно в то же время, что и за рубежом.

Российские ученые Н.Н. Ланге, В.М. Бехтерев рассматривали индивидуальное поведение человека во взаимосвязи с окружающим социумом.

Термин «социальная психология» одновременно появился в названиях работ английского психолога Уильям Мак-Даугалла и американского социолога  Э. Росса в 1908 году. Этот год считается началом существования данной науки. Ей повезло больше, чем многим другим наукам. Иногда научные достижения долго остаются невостребованными, проходят годы, пока люди начинают использовать идеи, сформулированные учеными. Но социальная психология описывает живые общественные процессы, дает рекомендации для «здесь и теперь» существующей действительности. И достижения этой науки немедленно подхватываются практикой, распространяются среди людей.

За столетие существования социальной психологии в ней возникло несколько крупных течений. Широко известными являются имена 3. Фрейда, К. Юнга, А. Адлера, Э. Фромма, основателей психоаналитического направления, которое объясняет социально-психологические явления бессознательными побуждениями, сформированными в раннем детстве человека. Внешними социальными воздействиями объясняли поведение людей представители бихевиористского направления Б. Скиннер, К. Халл. Основатели гуманистического течения А. Маслоу, К. Роджерс исследовали проблемы самореализации человека, его самоутверждения, осознание человеком смысла собственной жизни. Ориентированное на помощь людям, это направление нашло последователей в самых различных областях: в медицине, в педагогике, в социологии.

Дискуссия о предмете социальной психологии в 20-е годы

В истории советской социальной психологии можно выделить два этапа этой дискуссии: 20-е гг. и конец 50-х – начало 60-х гг. Оба эти этапа имеют не только исторический интерес, но и помогают более глубоко понять место социальной психологии в системе научного знания и способствуют выработке более точного определения ее предмета.

В 20-е гг., т.е. в первые годы Советской власти, дискуссия о предмете социальной психологии была стимулирована двумя обстоятельствами. С одной стороны, сама жизнь в условиях послереволюционного общества выдвинула задачу разработки социально-психологической проблематики. С другой стороны, идейная борьба тех лет неизбежно захватила и область социально-психологического знания. Как известно, эта острая идейная борьба развернулась в те годы между материалистической и идеалистической психологией, когда вся психология как наука переживала период острой ломки своих философских, методологических оснований. Для судьбы социальной психологии особое значение имела точка зрения Г.И. Челпанова, который, защищая позиции идеалистической психологии, предложил разделить психологию на две части: социальную и собственно психологию. Социальная психология, по его мнению, должна разрабатываться в рамках марксизма, а собственно психология должна остаться эмпирической наукой, не зависимой от мировоззрения вообще и от марксизма в частности. Такая точка зрения формально была за признание права социальной психологии на существование, однако ценой отлучения от марксистских философских основ другой части психологии (см.: Будилова, 1971).

Естественно, что позиция Г.И. Челпанова оказалась неприемлемой для тех психологов, которые принимали идею перестройки философских оснований всей психологии, включения ее в систему марксистского знания (см.: Выготский, 1982. С. 379). Возражения Челпанову приняли различные формы. Прежде всего, была высказана идея о том, что поскольку, будучи интерпретирована с точки зрения марксистской философии, вся психология становится социальной, нет необходимости выделять еще какую-то специальную социальную психологию: просто единая психология должна быть подразделена на психологию индивида и психологию коллектива. Эта точка зрения получила свое отражение в работах В.А. Артемова (Артемов, 1927). Другой подход был предложен с точки зрения получившей в те годы популярность реактологии. Здесь, также вопреки Челпанову, предлагалось сохранение единства психологии, но в данном случае путем распространения на поведение человека в коллективе метода реактологии. Конкретно это означало, что коллектив понимался лишь как единая реакция его членов на единый раздражитель, а задачей социальной психологии было измерение скорости, силы и динамизма этих коллективных реакций. Методология реактологии была, как известно, развита К.Н. Корниловым, соответственно ему же принадлежит и реактологический подход к социальной психологии (Корнилов, 1921).

Своеобразное опровержение точки зрения Челпанова было предложено и видным психологом П.П. Блонским. Для него "социальность" рассматривалась как особая деятельность людей, связанная с другими людьми. Под такое понимание социальности подходила и "деятельность" животных. Поэтому предложение Блонского заключалось в т чтобы включить психологию как биологическую науку в круг социальных проблем. Противоречие между социальной и какой-либо другой психологией здесь снималось, но на этот раз ценой биологизации психологии (Блонский, 1921).

Еще одно возражение Челпанову исходило от выдающегося советского физиолога В.М. Бехтерева. Как известно, Бехтерев выступил с предложением создать особую науку - рефлексологию. Определенную отрасль ее он предложил использовать для решения социально-психологических проблем. Эту отрасль Бехтерев назвал "коллективной рефлексологией" и считал, что ее предмет - это поведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их деятельности, взаимоотношения членов. Для Бехтерева такое понимание коллективной рефлексолог: представлялось преодолением субъективистской социальной психологии, это преодоление он видел в том, что все проблемы коллектив! толковались как соотношение внешних влияний с двигательными мимико-соматическими реакциями их членов. Социально-психологический подход должен был обеспечиваться соединением принципов рефлексологии (механизмы объединения людей в коллективы) и социологии (особенности коллективов и их отношения с условиями жизни и классовой борьбы в обществе). В конечном итоге предмет коллективной рефлексологии определялся следующим образом: "изучение возникновения, развития и деятельности собраний и сборищ, проявляющих свою соборную соотносительную деятельность как целое, благодаря взаимному общению друг с другом входящих в них индивидов (Бехтерев, 1921. С. 40).

Хотя в таком подходе и содержалась полезная идея, утверждающая что коллектив есть нечто целое, в котором возникают новые качеств и свойства, возможные лишь при взаимодействии людей, общая методологическая платформа оказывалась весьма уязвимой. Вопреки замыслу эти особые качества и свойства интерпретировались как развивающиеся по тем же законам, что и качества индивидов. Это было даньк механицизму, который пронизывал всю систему рефлексологии. Механицизм, в частности, проявился и в том, как в коллективной рефлексологии соединялись биологическое и социальное в человеке: хотя личность и объявлялась продуктом общества, но при конкретном ее рассмотрении в основу были положены ее биологические особенности р прежде всего социальные инстинкты. Более того, при анализе социальных связей личности для их объяснения по существу допускались законы неорганического мира (закон тяготения, закон сохранения энергии), хотя сама идея такой редукции и подверглась критике. Поэтому, несмотря на отдельные, имеющие большое значение для развития социальной психологии находки, в целом рефлексологическая концепция Бехтерева не могла стать основой подлинно научной социальной психологии.

Особенно радикальными оказались те предложения, которые были высказаны относительно перестройки социальной психологии в связи с дискуссией, развернувшейся в те годы по поводу понимания идеологии.   М.А. Рейснер, например, предлагал построить марксистскую социальную психологию путем прямого соотнесения с историческим материализмом ряда психологических и физиологических теорий. Но, поскольку сама психология должна строиться на учении об условных рефлексах, в социально-психологической сфере допускалось прямое отождествление условных рефлексов, например с надстройкой, а безусловных - с системой производственных отношений. В конечном счете, социальная психология объявлялась наукой о социальных раздражителях разных видов и типов (Рейснер, 1925).

Таким образом, несмотря на субъективное желание многих психологов создать марксистскую социальную психологию, такая задача в 20-е гг. не была выполнена. Хотя отпор точке зрения Челпанова и был сделан достаточно решительно, ключевые методологические проблемы социальной психологии не были решены. Стремясь противостоять идеалистическому подходу, исследователи сплошь и рядом оказывались в плену позитивистской философии, конкретным и специфическим проявлением которой явился механицизм. Кроме того, не было четкости и относительно предмета социальной психологии: по существу были смешаны две проблемы, или два различных понимания предмета социальной психологии. С одной стороны, социальная психология отождествлялась с учением о социальной детерминации психических процессов; с другой стороны, предполагалось исследование особого класса явлений, порождаемых совместной деятельностью людей, прежде всего явлений, связанных с коллективом. Те, которые принимали первую трактовку (и только ее), справедливо утверждали, что результатом перестройки всей психологии на марксистской материалистической основе должно быть превращение всей психологии в социальную. Тогда никакая особая социальная психология не требуется. Это решение хорошо согласовывалось и с критикой позиции Челпанова. Те же, кто видели вторую задачу социальной психологии - исследование поведения личности в коллективе и самих коллективов, - не смогли предложить адекватное решение проблем, используя в качестве методологических основ марксистскую философию.

Результатом этой сложной борьбы явился тот факт, что лишь первая из обозначенных трактовок предмета социальной психологии получила права гражданства - как учение о социальной детерминации психики. Поскольку в этом понимании никакого самостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попытки построения ее как особой дисциплины (или хотя бы как особой части психологической науки) прекратились на довольно длительный срок.

Что же касается самого содержания этой задачи, то она успешно решалась, но не как задача построения социальной психологии, а как часть общей задачи материалистической переориентации психологии. Более того, решение этой задачи стало как бы противопоставляться всяким разговорам о необходимости социальной психологии как таковой. Тот факт, что социальная психология в то же время продолжала развиваться на Западе, притом в рамках немарксистской традиций привел некоторых психологов к отождествлению социальной психологии вообще лишь с ее "буржуазным" вариантом, исключив саму возможность существования социальной психологии в нашей стране. Само понятие "социальная психология" стало интерпретироваться как сш ним реакционной дисциплины, как атрибут лишь буржуазного мировоззрения. Именно в этом смысле и говорят о наступившем на длительный период "перерыве" в развитии социальной психологии. Однако терм этот может быть употреблен лишь в относительном значении. Действительно, имел место перерыв в самостоятельном существовании социальной психологии в нашей стране, что не исключало реального существования отдельных исследований, являющихся по своему предмету строго социально-психологическими. Эти исследования были продиктованы потребностями общественной практики, прежде всего педагог ческой. Так, изучение вопросов коллектива было сконцентрировано в сфере педагогической науки, где работы А.С. Макаренко имели отнюдь не только чисто педагогическое значение. Точно так же ряд проблем социальной психологии продолжал разрабатываться в рамках философии, в частности, проблемы общественной психологии классов групп. Здесь становление марксистской традиции в социально-психологическом знании осуществлялось с меньшими трудностями, поскольку философия в целом была рассмотрена как составная часть марксизма.

Особо следует сказать и о том, как развивалась социальная психологическая мысль в рамках психологической науки. Важнейшую роль здесь сыграли исследования Л.С. Выготского. Можно выделит два круга вопросов в работах Выготского, которые имеют непосредственное отношение к развитию социальной психологии.

С одной стороны, это учение Выготского о высших психически функциях, которое в значительной степени реализовывало задач выявления социальной детерминации психики (т.е., выражаясь языком дискуссии 20-х гг., "делало всю психологию социальной"). Доказав, что высшие психические функции (произвольное запоминание, активно внимание, отвлеченное мышление, волевое действие) нельзя понят как непосредственные функции мозга, Л.С. Выготский пришел выводу, что для понимания сущности этих функций необходимо выйт за пределы организма и искать корни их в общественных условия жизни. Усвоение общественного опыта изменяет не только содержание психической жизни, но и создает новые формы психических процессов которые принимают вид высших психических функций, отличающие человека от животных. Таким образом, конкретные формы общественно-исторической деятельности становятся решающими для научной, понимания формирования психических процессов, естественные законы работы мозга приобретают новые свойства, включаясь в систем; общественно-исторических отношений. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации самого процесса развития всех психических процессов. Две известные гипотезы Выготского (об опосредованном характере психических функций человека и о происхождении внутренних психических процессов их деятельности, первоначально "интерпсихической") позволяли сделать вывод, что главный механизм развития психики - это механизм усвоения социально-исторических форм деятельности. Такая трактовка проблем общей психологии давала солидную материалистическую основу для решения собственно социально-психологических проблем.