Православная церковь и советская власть

24 августа  экстренное соборное совещание  приняло «Послание Священного  собора Православной Российской  церкви всему православному народу  русскому», в котором предупреждало  о грядущих событиях: «На несчастную Россию надвигается ужас междоусобной войны, наша Родина стала предметом поношения среди иноземцев из-за алчности, трусости и предательства ее сынов». Это обращение заканчивалось призывом к объединению всех сил во имя спасения Родины. В тяжкие дни октябрьско-ноябрьских событий в Москве Русская православная церковь вновь попыталась остановить братоубийственное кровопролитие. 2 ноября 1917 года делегаты от Поместного собора во главе с митрополитом Тифлисским Платоном посетили Московский Военно-революционный комитет с просьбой о прекращении огня. В тот же день Собор принял обращение, в котором просил победителей при всех обстоятельствах щадить жизнь побежденных, не допуская мести и жестокости по отношению к ним.

В основном Собор принимал решения по вопросам, которые касались проповеди, монашества, статуса женщины в Церкви и др. Постановлялось читать проповедь на всех богослужениях, а не только по воскресным дням и великим праздникам, как то было до революции.

Решениями о монашестве Собор восстановил автономию и внутренне демократический строй жизни монастыря, а также возложил на него новую, более важную миссию в делах церковного просвещения и обучения. Помимо прочего, речь шла о необходимости специальных академий и школ для монашествующих.

Помехой, остановившей деятельность Собора и  сделавшей невозможным выполнение его решений, явилось, конечно, ленинское  государство. Находясь в плену марксистских представлений, согласно которым религия  есть не более чем надстройка над  неким материальным базисом, Ленин первое время был всецело убежден в том, что он разом покончит с церковью одним ударом - попросту лишив ее собственности. И 11 ноября из Петрограда в Москву поступила депеша о конфискации, согласно декрету Совнаркома, у Русской православной церкви всех учебных заведений.. Вот тогда – то Поместный собор и назвал большевистскую рать «нашествием антихриста и беснующимся безбожием». А с 10(23) декабря 1917 г. до 20 января (2 февраля) 1918г. участники Поместного собора находились на рождественских каникулах. Именно в это время один за другим посыпались официальные законодательные акты, направленные на ограничение прав церкви.

18(31) декабря  1917 г. был опубликован декрет  ВЦИК и СНК о гражданском  браке, о детях о введении  книг актов гражданского состояния, признавший отныне юридически недействительным церковный брак. В январе 1918г. декретом СНК были ликвидированы духовники в армии, отменены все государственные дотации и субсидии церкви и духовенству.

20 января (2 февраля) 1918 г. был принят и 23 января (5 февраля) опубликован декрет СНК о свободе совести, церковных религиозных обществах, осуществивший отделение церкви от государства, национализацию церковного имущества и поставивший Русскую православную церковь в жесткие рамки всяческих запретов и ограничений. Отныне она теряла юридическое лицо, лишалась собственности и права приобретать ее. Опубликованный еще 31 декабря 1917 г. (13 января 1918 г.) проект этого декрета вызвал бурю негодования в среде духовенства. Одним из первых с требованием непринятия закона об отделении церкви от государства выступил митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин. В протесте от 10 января 1918 г., адресованном СНК, он писал: «Я считаю своим нравственным долгом сказать людям, стоящим в настоящее время у власти, предупредить их, чтобы они не приводили в исполнение предполагаемого декрета об отобрании церковного достояния. Православный русский народ никогда не допускал подобных посягательств на его святые храмы. И ко многим другим страданиям не нужно прибавлять новых». К голосу митрополита Советская власть не прислушалась, а имя иерарха было занесено в списки врагов революции.

Этот  проект декрета явился ответом на постановление Синода «О юридическом  статусе Русской православной церкви»  от 2 декабря 1917г., в котором содержалось требование не принимать никаких законов, относящихся к церкви, без предварительной консультации с нею и без ее санкции. Ни на какие подобные переговоры советское государство идти не собиралось. Отсюда - и протест патриарха Тихона, прозвучавший в «Послании к архипастырям и всем верным чадам Русской церкви» от 19 января 1918 г. В нем патриарх характеризовал происходившие события как гонение на церковь и предал анафеме всех тех христиан или хотя бы «по рождению своему» принадлежавших к церкви лиц, которые творили насилие над невинными людьми либо принимали участие в мероприятиях, направленных против. 
 

4 ЛИКВИДАЦИЯ ПАТРИАРХИИ И СТИМУЛИРОВАНИЕ РАСКОЛА ЦЕРКВИ 
 

Лидеры  обновленцев не смогли нейтрализовать критические выпады тихоновцев. Ряды их сторонников редели из месяца в месяц. Все большее число епископов и священнослужителей, ранее солидаризировавшихся с обновленцами и даже участвовавших в работе Собора 1923 г., стало возвращаться в патриаршую церковь.

Обновленцы  стали искать способы примирения с тихоновцами, обещая им дальнейшие уступки. «Что разделяет нас? – обращался к тихоновскому епископату обновленческий Синод. – Если вас смутили революционные порывы обновленческих групп, их стремительная ломка церковно-административного аппарата, их планы будущего реформаторства, их внутренняя вражда и разделения, то ведб еще Собор 1923 г. положил предел их реформаторству, оставив неприкосновенными и догмты, и таинства, и богослужебный чин»

Руководство обновленческой церкви готово было отказаться даже от тех немногих реформ в укладе церковной жизни, которые санкционировал Собор 1923 г. В частности, оно свело до минимума хиротонию женатых епископов, практически перестало разрешать своим клирикам второй брак, не возражало против возврата к старому стилю и т.п. От первоначального реформаторства обновленцев ничего не осталось, и само обновленчество окончательно выродилось как реформаторское движение, полностью отказавшись от попыток модернизировать традиционное Русское православие. Осталось одно – удержать под своим влиянием хотя бы часть церковных приходов и избежать безоговорочной капитуляции перед Тихоном.

Почувствовав  слабость обновленцев, Тихон и его  окружение не шли ни на какие компромиссы, третируя их как «раскольников» и  требуя раскаяния в «грехе разрушения церковного единства». Не помогали обновленцам и их попытки уличить патриарха в неискренности по отношению к Советской власти – Тихон не сходил с пощиции лояльности. Верность этой позиции он подтвердил и в своем завещании, обнародованном «Известиями ВЦИК» 15 апреля 1925 г. – через несколько дней после смерти патриарха.

Завещание Тихона свидетельствовало о том, что он понял: только на путях политической переориентации церкви можно если не предотвратить, то хотя бы замедлить  дальнейшее усугубление кризиса  традиционного русского православия.

Смерть  Тихона оживила надежды обновленцев  на возможность компромиссного соглашения с тихоновцами. Обновленческий Синод  предложил им забыть прошлые распри и совместно провести новый поместный  собор с целью полного преодоления церковного раскола. Однако преемник патриарха Тихона митрополит Петр (Полянский) отверг идею совместного собора и призвал епископат, духовенство и мирян тихоновской ориентации игнорировать подготовку к собору. Этот призыв возымел свое влияние: от тихоновской епархии на обновленческий собор (проходил с 1 по 10 октября 1925 г. в Москве) – прибыли лишь 15 делегатов, сто составило только неполных 4% его участников.

Проанализировав взаимоотношения обновленцев с  тихоновцами, собор 1925 г. признал, что  «всякие дальнейшие призывы, обращенные к тихоновской иерархии, бесполезны», и призвал обновленческое духовенство активизировать разъяснительную работу среди рядовых прихожан тихоновской ориентации с целью привлечения их на свою сторону. Одновременно собор санкционировал отказ обновленческой церкви от проведения, каких бы то ни было реформ не только в области вероучения и обрядности (от них отказался собор еще в 1923 г.), но и в церковно-бытовой сфере, против чего предыдущий собор не возражал. Практически это означало самоликвидацию обновленчества как реформаторского движения.

Но крах обновленчества нельзя воспринимать как  свидетельство полной безрезультатности  этого движения. Своим появлением оно ускорило разрыв основной массы  священнослужителей с внутренней и  внешней контрреволюцией, стимулировало переход всей русской православной церкви на позицию лояльности к Советской власти. Именно обновленчество выдвинуло идею модернизации традиционного русского православия, которая стала воплощаться в жизнь уже после того, как само обновленческое движение ушло с исторической арены и было восстановлено единство русской православной церкви, возглавляемой патриархом.

19 февраля  1930 г. «Известия» сообщили, что  до революции в России имелось  свыше тысячи женских и мужских  монастырей. В 1940 г. не осталось уже ни одного из них. В 1917 г. в России насчитывалось более 80 тыс. храмов. В 1940 г. в СССР имелось лишь 4225 действующих храмов, причем свыше 3 тыс из них находились в западных областях, которые вошли в его состав 1939-1940 годах. Такой оказалась трагическая судьба Русской православной церкви.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 

Великая Октябрьская  революция отделила церковь от государства  и школу от церкви. Но она не отделила и не могла отделить верующих от религии. Общественный строй, утвержденный Октябрьской революцией, открывал перспективу обновления всей духовной жизни общества. Первые годы существования молодого социалистического государства ознаменовались массовым отходом от церкви верующих, особенно крестьян. Отход от церкви был и массовым и бурным, сопровождавшийся разрушением церквей и эксцессами по отношению к священнослужителям. Это стихийное движение с трудом поддавалось упорядочиванию. В его водоворот оказались вовлеченными и многие атеисты, что отнюдь не способствовало осуществлению вдумчивой, терпеливой, несущей положительные знания пропаганды. Местные власти зачастую оказывались не на высоте положения, внося порой ненужное озлобление в массовое антицерковное движение, пренебрегая законностью, действуя по собственному усмотрению, которое нередко шло вразрез с директивами Советской власти, указаниями и предостережениями партии.

Между тем для  большинства крестьянства отход  от церкви не означал отхода от религии. Многие из тех, кто порвал с православной церковью, пополнили в тот период разные организации религиозного сектантства, которые преследовались при царизме.

Глубокие процессы происходили и в среде духовенства. Снятие рясы как символа служения антинародным интересам было частым явлением и не вызывало сомнений в искренности совершавших это. Верхи духовенства тем временем лелеяли надежды на поражение революции в ходе Гражданской войны и внесли свою лепту в борьбу с революцией. Переход к лояльности по отношению к Советской власти реакционной части духовенства произошел в 1923 году после известного раскаяния патриарха Тихона.

В течение первой половины и середины 20-х годов  стихийная волна «безбожия» спала, уступив место деятельности организаций  Союза безбожников. Однако набравшая  силу инерция «выпячивания» религиозного вопроса как якобы одного из важнейших для судеб нового общества сказывалась и на деятельности Союза безбожников и других массовых организаций и преодолевалась с трудом. Следует с предельным пониманием отнестись к тому, что свобода совести была выстраданным правом на убеждения не только верующих, но и неверующих. И если люди свободной мысли, которым церковь и царизм зажимали рот, воспользовались этим правом, если в их выступлениях звучал «крик души», то было бы ошибкой расценивать эти выступления как гонения на религию. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

СПИСОК  ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 

1. Васильева О. Ю. Русская православная церковь  и Советская власть в 1917-1927гг. /О.Ю.Васильева - М.: «Вопросы истории №8», 1993.

2. Васильева О. Ю. Русская православная церковь и Советская власть в 1917-1927гг. /О.Ю.Васильева -  М.: «Отечественная история №13», 1994

3. Вострышев М. Божий избранник /М.Вострышев -  М. 1990. - с.97.

4. Зеньковский С. Трагедия русского православия /С.Зеньковский -  М.: Изд. Родина, 1994

5. Поспеловский  Д. В. Русская православная церковь  в ХХ веке. /Д.В.Поспеловский. -  М.: Изд. Республика, 1995.