История преподавания психологии

Когда стала нарождаться экспериментальная  психология, некоторые из авторов переработали свои учебники, включив в них «новую психологию». В учебниках рекомендовались довольно простые эксперименты и аппаратура для преподавания. Подобные эксперименты повышали интерес к изучению психологии, служили иллюстрацией законов и условий умственной активности и таким образом делали объяснения более наглядными. Есть сведения, что за последние 20 лет XIX в. количество курсов психологии значительно увеличилось. Однако в большинстве школ психология по-прежнему воспринималась как предмет для преподавания в колледже. Экспериментальная психология сформировалась на базе философии, которая обычно рассматривалась как предмет, изучаемый в колледжах. Однако к 1900-м гг. стало очевидным, что ментальная философия все больше заменяется результатами исследований в рамках лабораторной психологии.

Психология  как предмет появилась в учебных  планах российских гимназий впервые в начале XIX в. Устав 1804 г. стал значительным событием в жизни гимназий, поскольку с этого момента они стали самостоятельными средними учебными заведениями. Они имели двоякую цель: подготовить к обучению в университете и дать законченное образование тем, кто не имел намерения продолжать его в вузе.

Согласно  этому уставу, в программу гимназий вводилось обязательное преподавание психологии, логики, философии, права, эстетики и нравственной философии. Вводилась штатная должность старшего учителя философии, изящных наук и политической экономии. В рамках четырехгодичного курса в гимназиях того времени он должен был преподавать целый комплекс предметов. Так, на первом году обучения он преподавал логику и всеобщую грамматику, на втором году обучения — психологию и этику, на третьем году обучения — эстетику и риторику, на четвертом году обучения — естественное и народное право и политическую экономию. При этом устав отводил на эти предметы 18 недельных часов в течение четырех лет обучения, которые в то время составляли срок обучения в гимназии.

Копируя программу зарубежной средней школы, составители устава не учитывали реальных возможностей отечественной системы обучения. А возможности эти были весьма ограниченны. В начале XIX в. еще не сложилась сама наука психология, не было квалифицированных педагогов, не было учебников, а главное — не было соответствующей подготовки учащихся. Это относилось не только к философии и психологии, но и к другим предметам.

Учеба давалась гимназистам трудно; особенно слабым было преподавание философии и психологии. Обучение носило отвлеченный характер, не было связано с реальной жизнью. Основная деятельность учащихся сводилась к заучиванию. Плохо понимая содержание материала, они заучивали его по учебникам Шада и Лодия, предназначавшихся в качестве пособий для университетов. Но и эти мало подходящие пособия имелись в недостаточном количестве, поэтому часто приходилось прибегать к диктовке материала, который необходимо было усвоить. Министерство образования заказало специальный учебник, который был написан и выпущен профессором Харьковского университета Людвигом Якобом. Этот учебник сначала был опубликован на немецком языке в Риге, впоследствии переведен Бутырским на русский язык и издан в 1812 г. Он был рекомендован Главным правлением училищ в качестве руководства для гимназий.

«Психология для гимназии» начиналась с введения, которое содержало следующие разделы: I — «Понятие о психологии»; II — «Порядок, источники и польза опытной психологии»; III — «Литература»; IV — «План сей учебной книги». Помимо введения в книге было три главы: I — «О естестве человека вообще»; II — «Рассмотрение сил душевных»; III — «О разных состояниях у различных людей».

Таково  содержание первой учебной книги  по психологии для средней школы. В ней давался материал, соответствовавший уровню развития тогдашней психологии. В книге настоятельно подчеркивалась роль опыта: Якоб был пропагандистом эмпирической психологии.

Однако  при усвоении философии и психологии учащимися имели место значительные трудности. Ощущался недостаток квалифицированных учителей, а многие из них были чрезвычайно слабо подготовлены в отношении философской пропедевтики.

Все эти  проблемы привели к тому, что через  несколько лет учебный план был  подвергнут переработке. В 1819 г. Главное правление училищ выпустило дополнительные правила, согласно которым психология, так же как эстетика и этика, исключалась из учебного плана. В учебном плане гимназий из всех предметов философской пропедевтики осталась только логика. В 1828 г. из учебного плана гимназий были исключены все философские предметы.

Таким образом, первая попытка  введения психологии как учебного предмета в курс средней  школы оказалась  неудачной.

Однако  элементы психологических знаний преподавались  учащимся в курсах словесности и литературы. Примером этого может служить, например, книга Глаголева «Умозрительные и опытные основания словесности», упоминавшаяся выше. В ней, в частности, трактовались следующие вопросы: «О способностях души», «О талантах художника, стихотворца и вообще писателя», «О тройственности целей и предметов красноречия, выводимой из трех сил ума». Этот пример показывает, что потребность в психологическом обосновании своего предмета осознавалась словесниками давно.

Первая  часть более позднего школьного учебника М. Чистякова «Очерк теории изящной словесности» содержит рассуждения о душе и ее проявлениях, об изящном и его видах: физически-высоком, нравственно-высоком, грандиозном, чудесно выполненном и т. д.

Само  заглавие книги Плаксина «Учебный курс словесности с присовокуплением предварительных понятий о человеке вообще, о его познавательных силах, о свойствах и связях мыслей, краткой теории изящных искусств и примеров во всех родах прозаических и поэтических сочинений» уже характеризует роль психологических знаний в характеристике основных элементов словесности.

Психология  часто преподавалась  в рамках курса  логики. Строго очерченной программы этого курса вначале не существовало. Содержание курса определялось содержанием учебного пособия. А учебные пособия составлялись таким образом, что часть книги отводилась и элементам психологии. Показателен в этом отношении курс логики, составленный Орестом Новицким. В 1846 г. пособие вышло вторым изданием под названием «Краткое руководство к логике с предварительным очерком психологии». Книга по распоряжению Министерства народного просвещения была принята в качестве учебного руководства в гимназиях Киевского учебного округа.

В книгу  по логике автор счел необходимым  включить элементы психологии. Во введении автор указывает на необходимость предварительного ознакомления с психологическими понятиями. Этому ознакомлению отводится 60 страниц, т. е. треть всей книги.

Сначала автор дает представление о жизни  человеческой души вообще, затем переходит к характеристике частных проявлений и способностей души.

Глава первая посвящена познавательным способностям. В ней семь разделов: внешнее чувство; внутреннее чувство, или самопознание; способность представлений (восприимчивость, память, воспоминание); фантазия, или воображение; рассудок; разум; совершенства и недостатки познавательных способностей. Во второй главе говорится о способностях чувствительных. Здесь два раздела: телесно-духовные чувствования и чисто-духовные чувствования. Третья глава посвящена желательным способностям: телесное выражение воли; природное расположение; свободная воля; характер.

Фактически  в этой вступительной части курса  логики учащимся преподносился краткий курс психологии.

Еще одно направление преподавания психологических  знаний в XIX в. — это философия. Она время от времени появлялась в программе российской средней школы, а затем исчезала из нее.

 
Преподавание  психологии в начале XX века

В начале XX в. интерес к психологии как науке возрос как в общественной жизни, так и в сфере образования. В первой половине XX в. психология присутствовала в учебных планах средних школ многих стран Европы и Америки. Она преподавалась обычно в старших классах 1-2 часа в неделю в течение семестра в качестве факультативного предмета. Типичным учебником для школьников Англии и США была книга «Психология для жизни» Соренсона и Мальм, а Германии — учебник Вульфа.

В начале XX в. выдающийся философ Джон Дьюи, предлагая реформу американской образовательной системы, считал психологию необходимым учебным предметом в школе. При этом данный предмет рассматривался прежде всего как средство «ментальной гигиены», который должен помогать учащимся приспособиться к жизни.

Гезел, бывший в 1938 г. директором старшей школы  в Мичигане, писал, что старшие  школы имели 3 функции: 1) передавать знания; 2) учить умениям; 3) помогать приспособлению к жизни. Он отмечал, что в идеале все эти три функции должны быть частью каждого курса; разумеется, это утверждение касалось и психологии. Поддерживая преподавание психологии в старших классах, Гезел понимал, что слишком многое в существовавших курсах не соответствовало психологическим потребностям учащихся. Поэтому он (как и некоторые другие авторы) предлагал ввести отдельный курс «ментальной гигиены», которую он определял как «изучение ума и умственных привычек в целях развития и поддержания умственного здоровья, наиболее соответствующего индивидуальному комфорту в жизни». Другие педагоги также разделили эти взгляды, но считали необходимым пересмотреть содержание курсов психологии, чтобы сделать их более соответствующими потребностям учащихся в самопонимании, жизни в обществе, личностном развитии и социальной адаптации. Такие цели стали типичными в школьном курсе психологии в 1930-1940-х гг.

Однако  учебники не соответствовали этим целям, поскольку они больше внимания уделяли рассмотрению содержания психологии как науки и гораздо меньше — «жизненным проблемам подростков».

В 1937 г. психология преподавалась в 12% школ; представители еще 37% школ считали необходимым введение такого курса. Однако вызывал озабоченность вопрос недостаточной квалификации преподавателей, ведущих такой курс.

В России после длительного (столетнего) перерыва курс философии  и психологии был вновь введен в российских гимназиях в 1905 г. Г. И. Челпанов проявил особенно большую энергию, отстаивая введение психологии в курс средней школы. Он прочитал ряд докладов и опубликовал ряд статей в различных изданиях. В них Челпанов доказывал необходимость введения психологии в курс гимназии, ссылаясь при этом на опыт преподавания ее в четырех классах Киевской гимназии. Был также проведен опрос учащихся. На его основании Челпанов пришел к выводу, что психология доступна пониманию учащихся. Трудны лишь некоторые вопросы, например о восприятии пространства, о методах психологии, о различии между явлениями физическими и психологическими. Материал усваивался сознательно, а не путем лишь заучивания текста учебника. Отсюда автор сделал вывод о том, что важнейшие вопросы научной психологии вполне доступны для понимания учащимися средней школы.

Челпанов  настаивал на том, что психология должна преподаваться в общеобразовательной школе: «Если мы считаем необходимым, чтобы молодые люди знали природу растений, камней, то отчего же в такой же мере не необходимо для них знание внутреннего мира? Отчего научное знание того, что такое память, внимание, воображение, аффекты, не столько же ценно, сколько является ценным знание внешних явлений? Психология нужна всем: психология есть предмет общеобразовательный. Психология нужна и юристам, и медикам, и естественникам».

Что касается содержания курса, то в гимназии, по мнению профессора Челпа-нова, центр тяжести должен быть перенесен на теоретическую психологию; увлекаться экспериментальной психологией он не рекомендует. А. П. Нечаев, возражая Челпанову, говорил, что «современная психология как наука немыслима без эксперимента». Вот почему «даже в самый элементарный курс психологии в настоящее время необходимо вводить эксперимент». В 1913 г. в методическом пособии для учителей («Как преподавать психологию») А. П. Нечаев писал: «Ученики должны понять, что в эмпирической психологии нет места никакой метафизике и что поэтому она стоит одинаково далеко как от материалистических, так и от спиритуалистических тенденций».

Препятствием  к правильной постановке преподавания психологии являлось:

• незначительное количество учебных часов (70);
• отсутствие согласования с другими предметами, в частности, с физикой, некоторые разделы которой (оптика, акустика) изучались позже, чем соответствующие темы в курсе психологии;
• слабая подготовка к пониманию психологии в курсах физиологии и анатомии;
• кроме того, для правильной постановки преподавания психологии необходима была строго определенная программа.

В результате длительной дискуссии министерство Кауфмана решило ввести преподавание философии не по типу французской школы, где философия изучалась в полном объеме, а по типу австрийской, программа которой включала психологию и логику.

В «Циркуляре Министерства народного просвещения» от 5 июня 1905 г. говорится следующее: «Ввести преподавание философской пропедевтики при двух уроках в неделю в VII и VIII классах гимназии».

При обсуждении вопроса о введении в учебный  план гимназии философской пропедевтики было признано, что необходимо ограничиться преподаванием психологии в VII классе и логики в VIII классе. Введение в философию, рассматривающее различные возможности решения философских проблем (предмет университетского цикла), в учебный план гимназии не входило. «В среднюю же школу следует вводить как можно меньше предположений и гипотез и останавливаться, по преимуществу, на твердо установленных наукой фактах. Что же касается истории философии, то на изучение оной при четырех уроках, назначенных на философскую пропедевтику, недостает времени, так как для успешного прохождения психологии и логики упомянутое число уроков необходимо признать минимальным».