Сущность теоретических воззрений ДЖ. Гоббса и Т. Локка

       Возможность выхода из этого  состояния заложена в разумности  человека, естественных законах,  простых правилах морального  благоразумия. Все они сводятся  к древнему «золотому правилу»: не поступай с другими так,  как не хочешь, чтобы поступали  с тобой. Это правило самоограничения  эгоизма с необходимостью толкает  людей на путь заключения общественного  договора, в результате которого  и возникает государство. Суть  договора в том, что его участники,  обладая великим даром речевого  общения, вступают благодаря ему в гражданское состояние, отказываются от значительной части своих естественных прав, отчуждая их в пользу верховного главы государства и подчиненных ему служителей. Естественные законы, которые в природном состоянии выступают лишь как тенденции, непрерывно перебиваемые чувственными страстями, в гражданском состоянии получают наибольшие возможности для своего проявления. Государственность становится, таким образом, главным морально воспитующим фактором цивилизации. Право и мораль сближаются, различие между ними сохраняется в том, что гражданские законы – писаные, а естественные – неписаные. Верховная государственная власть – абсолютна, ее носитель (не обязательно король) не разделяет ее ни с кем. Его действия, однако, не произвол, так как действию законов «суверен подчинен так же, как последний из его подданных». Граждане сохраняют многие из естественных прав (гарантию на жизнь, экономические и семейные отношения, воспитание и др.) и в меру этого свободны.

       Итак, сочинение Т. Гоббса «Левиафан»  состоит из четырех частей: о  человеке, о государстве, о христианском  государстве и о царстве тьмы. В нем рассмотрена договорная  теория происхождения государства.  По его мнению, люди, благодаря  дару речевого общения, заключают  устный договор передачи своих  естественных прав суверену, носителю  государственной власти, и объединяются  в государство с целью самосохранения.

       Таким образом, сравнивая взгляды  Дж. Локка и Т. Гоббса на образование  государства, можно выделить различия  в представлениях о нахождении  человека в естественном состоянии  и сходство в процедуре образования  государства.. Так, Т. Гоббс считал, что в естественном состоянии   люди находились в положении  «войны всех против всех», и,  чтобы не уничтожить друг друга в этой войне, договорились и образовали государство. Дж. Локк напротив, считал, что в естественном состоянии все люди равны и свободны, находились в состоянии доброжелательности и мира, но гарантии безопасности  были недостаточно надежными, поэтому люди  объединились в государство, заключив устный договор.

ГЛАВА 2. СУЩНОСТЬ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ВОЗЗРЕНИЙ ДЖ. ГОББСА И Т. ЛОККА

2.1 ВОЗЗРЕНИЯ  ДЖ. ЛОККА НА ГОСУДАРСТВО И ПРАВО.

       Под государством Дж.Локк подразумевал «не демократию или какую-либо иную форму правления, а любое независимое сообщество, которое латиняне обозначили словом «civitas», а в английском языке этому слову лучше всего соответствует слово “государство” (commonwealth)».

       По мнению Дж. Локка, государство представляет  собой совокупность   людей, соединившихся в одно целое под эгидой ими же установленного общего закона  и создавших судебную инстанцию, правомочную улаживать конфликты между ними  и наказывать  преступников.  «Те, кто объединены в одно целое и имеют общий установленный закон и судебное учреждение, куда можно обращаться, и которое наделено властью разрешать споры между ними и наказывать преступников, находятся в гражданском обществе; но те, кто не имеют такого общего судилища, я имею в виду – на земле, все еще находятся в естественном состоянии, при котором каждый, когда нет никого другого, сам является судьей и палачом, а это и есть совершенное естественное состояние». [2;с.311] От  всех  прочих  форм   коллективности   (семей, господских владений) государство отличается  тем,  что  лишь  оно  воплощает политическую власть, т.е. право во имя общественного блага создавать  законы для регулирования и сохранения собственности, а также право  применять  силу общества для исполнения этих  законов  и  защиты  государства  от  нападения извне. «Следовательно, когда какое-либо число людей так объединено в одно общество, что каждый из них отказывается от своей исполнительной власти, присущей ему по закону природы, и передает ее обществу, то тогда, и только тогда, существует политическое, или гражданское, общество».  [2;с.312]

       Строя государство добровольно,  прислушиваясь только к голосу  разума, люди предельно точно   отмеряют  тот  объем  полномочий,  которые  они  затем передают  государству. В своей работе  Дж.Локк не говорит о полном отказе индивидов от всех принадлежащих им естественных прав и свобод в пользу государства.  Право  на  жизнь  и  владение  имуществом,  свободу  и равенство, человек не отчуждает никому и ни при каких  обстоятельствах.  Эти неотчуждаемые  ценности  -   окончательные   границы   власти   и   действия государства, преступать которые ему заказано. Цель этого объединения – общее благо.

       Дж Локк считал, что в естественном состоянии индивиды обладают двумя видами власти. «Во-первых, это власть делать то, что он считает необходимым для сохранения себя и других в рамках закона природы.  Другая власть, которой обладает человек в естественном состоянии, – это власть наказывать за преступления, совершенные против данного закона». [2;с.336] От этих двух видов власти человек отказывался полностью и в пользу государства. Также он отказывался от равенства, свободы и исполнительной власти, которыми обладал в естественном состоянии, с целью безопасности и процветания общества.

       Вопрос, считал ли сам Локк как и многие  другие  представители школы естественного права общественный  договор историческим  фактом  или просто пользовались  им  как   рационалистической   схемой,   методом   обоснования определенной  политической  платформы,  остается  открытым. 

       На  закон  и  законность  Локк  возлагал  очень  большие   надежды.  В установленном людьми  общем законе, признанном ими  и допущенном по их  общему  согласию в качестве меры добра   и  зла  для  разрешения  всех  коллизий,  он усматривал  первый конституирующий государство   признак.  Закон  в  подлинном  смысле - отнюдь не любое предписание,  исходящее от  гражданского  общества  в целом или от установленного  людьми  законодательного  органа.  Титул  закона имеет  лишь  тот  акт,  который  указывает   разумному  существу   поведение,  соответствующее его собственным интересам и  служащее  общему благу.   Если такой нормы-указания предписание в себе не содержит, оно не может  считаться законом.  Кроме   того   закону   должны   быть   присущи   стабильность   и долговременность  действия.  Локк считал, что свобода –  это  не  анархия,   что стремились внушить Филмер и другие  сторонники  абсолютизма,  и гарантия  от произвола, она – основа всех других  прав  человека, так как потеряв свободу человек ставит под угрозу свою собственность, благополучие,  жизнь.  У него нет больше средств их защитить.

       Ратуя за режим законности, он  настаивал на следующем положении:  кто бы конкретно ни обладал  верховной  властью  в   государстве,  «он обязан править  согласно установленным постоянным  законам, провозглашенным народом  и известным народу, а не путем  импровизированных указов; править с помощью беспристрастных и справедливых судей, которые должны разрешать споры посредством этих законов, и применять силу сообщества в стране только при выполнении таких законов». [2; с.337] Законы  только тогда способствуют достижению «главной  и великой цели» государства, когда их  все знают и все выполняют, а цель эта, не что иное как «интересы мира, безопасности и общественного блага народа». В государстве абсолютно никто,  никакой орган не может быть  изъят из  подчинения  его законам.  Высокий престиж   закона проистекает из того, что он, по  мнению Дж. Локка, является решающим  инструментом  сохранения  и расширения  свободы личности,  который также   гарантирует   защиту индивида   от произвола и деспотической воли других лиц. «Там, где нет законов, там нет и свободы».

       Итак, государство по мнению Дж. Локка это совокупность   людей, объединившихся в одно целое под эгидой ими же установленного общего закона  и создавших судебную инстанцию, правомочную улаживать конфликты между ними  и наказывать  преступников.  

2.2    ВОЗЗРЕНИЯ Т. ГОББСА НА ГОСУДАРСТВО И ПРАВО

    Государственная модель общества, являясь способом выхода из  «естественного состояния», обнаруживает  тесную связь с понятием права,  как системы действующих норм. В свою очередь, категории «естественного  права» и «естественный закон»  становятся рациональными предпосылками  идеи государства. Таким образом отличие естественного правопонимания Т.Гоббса от предшествующей ему традиции заключается в сосредоточение внимания на понятии формы права, а не на содержании нормы, которое определяется как условное, то есть субъективное.

       В результате чего, модель общественных  отношений, в основу которых  положена идея договора, становится  фундаментальной категорией, как  для теории права, так и для  теории государства автора «Левиафана»

 В  трактате «Левиафан»,  в главе  «О государстве», обращаясь к  определению государства, Гоббс  почти сразу же переходит к  ответу на вопрос о понятии  и сущности государства. «Это  реальное единство, воплощенное   в одном лице посредством соглашения, заключенного каждым человеком  с каждым другим таким образом, как если бы каждый человек сказал другому: я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему мое право управлять собой при том условии, что ты таким же образом передаешь ему свое право и санкционируешь все его действия. Если это совершилось, то множество людей, объединенное таким образом в одном лице, называется государством». [1;с.133]

       В договоре Гоббс видит взаимодействие  отдельных индивидов, которое  имеет совершенно определенную  цель – выход из состояния  «войны всех против всех». А  конкретнее, договор у Гоббса  есть средство для достижения  главной цели человеческого бытия  – самосохранения. «Конечной причиной, целью или намерением людей (которые от природы любят свободу и господство над другими) при наложении на себя уз (которыми они связаны, живя в государстве) является забота о самосохранении и при этом о более благоприятной жизни». [1;с.129] Гоббс выдерживает твердую логическую последовательность своих рассуждений: с начала необходимо защитить жизнь, чтобы потом обратиться к достижению счастья.

       Продолжая договорную теорию, Гоббс  переходит к определению сущности  государства. Сущность государства  он обнаруживает в фигуре суверена, полномочия которого возникают  на основании заключенного договора. «В этом человеке или собрании  лиц состоит сущность государства,  которая нуждается в следующем  определении: государство есть  единое лицо, ответственным за  действия которого сделало себя  огромное множество людей , с тем чтобы это лицо могло использовать силу и средства всех их так, как сочтет необходимым для их мира и общей защиты». [1;с.133] Это определение Гоббса подчеркивает, что хотя соглашение заключено каждого с каждым (его формальная часть, то есть механизм, который  должен быть приведен в действие), значение его проявляется с момента достижения поставленной цели. То есть с возникновения суверенной власти. Таким образом, люди, заключившие договор друг с другом, становятся его участниками. Но их волеизъявления оказывается недостаточно для завершения договорного процесса. Необходим еще один элемент, которым становится фигура суверена. Соответственно, верховная власть оказывается не только прямым представителем воли народа, так как из определения очевидно, что для Гоббса суверен становится не просто результатом совокупности множества воль людей, а чем-то принципиально иным.

       Согласно Гоббсу, суверен, не будучи  участником договора, определяется  как сущность государства в  силу того, что только он может  обеспечить действительность соглашения. От людей, вступающих в соглашение, требуется их согласие о передаче  своих прав, и на этом их  роль заканчивается. Лицо, в адрес  которого происходит делегирование  прав, становится тем, кто продолжает  логику договора, так как именно  он обеспечивает его действенность.  Т.Гоббс указывает, что  «соглашения являются лишь словами и сотрясанием воздуха и обладают силой обязать, сдерживать, ограничить и защитить человека лишь постольку, поскольку им приходит на помощь меч государства, то есть несвязанные руки того человека или собрания людей, которые обладают верховной властью  и действия которых санкционированы всеми подданными  и исполнены силой всех подданных, объединенных в лице суверена». [1;с.136]

       В  истории политико-правовой  мысли почти всегда акцентируют  внимание на том, что Т.Гоббс  говорит о двух путях приобретения  суверенитета. Однако в «Левиафане»  он уделяет внимание только  одному из них. «Для достижения  верховной власти имеются два  пути. Один – физическая сила, например, когда кто-нибудь заставляет  своих детей подчиняться своей  власти под угрозой погубить  их в случае отказа или когда  путем войны подчиняют своей  воле врагов, даруя им на этом  условии жизнь. Второй – это  добровольное соглашение людей  подчиниться человеку или собранию  людей в надежде, что этот  человек или это собрание сумеет  защитить их против всех других. Такое государство может быть  названо политическим государством, или государством на установлении, а государство, основанное первым  путем – государством, основанным  на приобретении. В первую очередь  я буду говорить о государстве,  основанном на установлении». [1;с.133-134]

       Согласно Т. Гоббсу  договор  заключает каждый человек с  каждым, с целью делегировать  часть своих прав другому лицу. Однако в случае возникновения  суверенитета по модели государства  на приобретении (то есть путем  прямого подчинения), соглашение  достигается между лицом подчиненным  (под страхом смерти) и лицом  подчиняющим. Здесь нет природного  равенства, на котором настаивает  Гоббс, а значит, нет основополагающего  элемента договора. А именно появления  суверенной власти в полном  смысле этого слова.

       Ответить на вопрос о сущности  суверенитета в государстве на  установлении у Т.Гоббса можно  следующим образом. Будучи ограничен  категориальным аппаратом своей  эпохи автор «Левиафана» был  вынужден сводить идею суверенитета к определенной фигуре, к «лицу, ответственному за принятые решения».