Сущность и значение конфликтов в политике

     Вообще, как подметили конфликтологи, противоречия нарастают с увеличением численности  конфликтующих групп, повышением эмоциональной  вовлеченности людей в эти  взаимоотношения. Особенно высоко напряжение в конфликтах, ведущихся на уровне ценностей, и прежде всего тех, что касаются нравственной самооценки сторон, представлений о чести и достоинстве. (В этом случае стороны воспринимают предположительное окончание конфликта как персонально значимый выигрыш или проигрыш и потому зачастую отказываются даже рассматривать варианты соглашения, чтобы не поступиться принципами.) Так или иначе, но усиление напряженности (увеличение «политического стресса») должно побудить власти прежде всего позаботиться о недопущении крайних, разрушительных форм конкурентного взаимодействия, и особенно тех, которые могут повлечь дестабилизацию и нарушение функций основных органов государственного управления. В то же время установление этих предельных рамок для разрастания конфликта должно ориентироваться на законные методы регулирования политических отношений, поддерживать конвенциональный стиль политического диалога. Однако сказанное отнюдь не отвергает право властей использовать предусмотренные законом акции устрашения или применения насильственных мер против наиболее агрессивных и опасных для общества сил.

     Для направления интенсивного конфликта  в нужное русло власти должны постоянно «конструировать социальное окружение» – информировать общественность о выработанных оценках поведения сторон, об изменении их позиций, обнародовать точки зрения на развитие ситуации, способные обеспечить благоприятный эмоциональный настрой граждан и навязать сторонам собственные критерии оценки соотношения сил, способы выхода из кризиса и т.д. Опираясь на общественное мнение, власти могут эффективнее влиять на тактику поведения сторон, поддерживать или препятствовать доминирующим установкам их поведения¹⁰.

     В самом общем плане принято  выделять три основных типа взаимоотношений  между сторонами конфликта: конкурентный, предполагающий постоянное воспроизведение соперниками оппозиционных отношений друг к другу; индивидуалистический, характеризующий стремление какой-то стороны получить односторонние преимущества, игнорируя права и интересы соперника; кооперативный, выражающий готовность участвующих в споре сторон уважать чужие интересы и совместно искать выход из противоречий.

     Таким образом, для поддержания оптимальных, с точки зрения властей, форм взаимоотношений  между конфликтующими сторонами  необходимо целенаправленно искать выигрышную тактику, изменяя структуру и способы собственных действий; совершенствовать коммуникационные процессы для оптимизации режима принятия решений; поддерживать нормы и правила политического противоборства, способствующие повышению сплоченности и интегрированности общества. В целом эффективность действий властей на этапе развития конфликта определяется их способностью законными методами обеспечить снижение напряженности в отношениях сторон и поворот их к примирению позиций.

     Это наиболее сложная фаза, ибо от результата окончания спорных отношений зависит заново складывающийся баланс политических сил.

     Обычно  в конфликтологии рассматривают  два основных варианта окончания конфликта – достижение примирения сторон либо их непримиримость (т.е. создание тупиковой ситуации, неразрешимости конфликта). Между этими полюсами пролегает целый ряд вариантов эволюции конфликта, отражающих его рутинизацию (сохранение прежней интенсивности), снижение или, напротив, нарастание взаимооппозиционности сторон. Конфликт может оказаться и неразрешимым, тогда создается положение, которое ведет не к его окончанию, а как бы к «круговому движению». Это требует от субъекта управления конфликтом пересмотра и повторения своих действий и операций, соответствующих двум первым этапам конфликтного взаимодействия. Иными словами, такая ситуация предполагает совершенствование или поиск новой стратегии и тактики контролирования, управления конфликтом.

     Примирение  же участвующих в конфликте сторон, как уже говорилось, может носить характер полного или частичного урегулирования (т.е. изменения поведения  одной или нескольких сторон конфликта  без исчерпания предмета спорных отношений) либо разрешения конфликта (уничтожающего сам повод для такого взаимодействия сторон). При этом нельзя сбрасывать со счетов и то, что конфликт может разрешиться сам по себе, без попыток его сознательного регулирования (например из-за утраты актуальности предмета спора, усталости политических субъектов, истощения ресурсов и проч.).

     Для достижения примирения субъекту управления конфликтом необходимо найти средства, способные обеспечить такое развитие событий. Уже упоминавшийся Ж. Фаве считает, что добиваться примирения необходимо через соглашение, компромисс, подчинение, уступку и разрыв (с прошлым). Среди принципов урегулирования, о которых говорит Е. Нордлинжер, можно отметить создание стабильной коалиции сил, соблюдение пропорциональности усилий, обеспечение взаимного права вето. Р. Даль (исключая тупиковый путь развития событий) предпочитает говорить о принудительных и мирных средствах примирения сторон.

     Учитывая  наиболее типичные средства, можно  выделить два наиболее общих пути примирения сторон:

     1. Мирное урегулирование конфликта  в результате: достижения компромисса  на основе сохранения исходных  позиций; соглашения, основанного  на взаимных уступках; истощения  ресурсов одной или нескольких  сторон, что делает невозможным  продолжение соперничества; обретенного в ходе спора взаимоуважения сторон, понимания прав и интересов соперника.

     Чаще  всего этот путь примирения связан не с односторонним навязыванием воли, а с обоюдной активностью  конфликтующих сторон. Так, в Совете Безопасности ООН принцип единогласия предполагает учет позиций каждого из его членов;

     2. Примирение на основе принуждения  или, другими словами, использования «командного стиля» (П. Шаран) взаимоотношений, позволяющего одной из сторон игнорировать аргументы соперника. В основе этого навязываемого одной из сторон (или третьей силой всем сторонам) характера взаимодействия может лежать:

     - явное превосходство (сохраненных, приобретенных) сил и ресурсов с одной стороны и их дефицит с другой;

     - изоляция одной стороны конфликта, понижение ее статуса, а также другие состояния, свидетельствующие об ослаблении ее позиций, о поражении, нанесенном ей в соответствии с правилами игры;

     - уничтожение, «тотальное истребление противника» (X. Шпейер), в результате чего мир устанавливается в отсутствие врага.

     Ориентация  субъекта управления на те или иные средства примирения сторон должна корректироваться и спецификой политических процессов, в которых протекают конфликты. Например, ограниченность во времени  и периодичность возобновления избирательных кампаний заставляет многие партии, стремящиеся использовать выборы для реального проникновения в сферу принятия государственных решений, образовывать различные коалиции, идти на компромиссы даже со своими политическими оппонентами. В этом смысле компромисс выступает более предпочтительной целью стратегии, нежели конфронтация.

     В условиях же радикального преобразования общества, выбора качественно новых  путей будущего развития ориентация исключительно на согласительные методы взаимодействия со своими соперниками вряд ли приведет к устранению напряженности и примирению идейных позиций. В этих случаях целесообразно применять более изощренную тактику поведения, включающую методы как мирного, так и принудительного примирения сторон.

     Таким образом, выбираемые субъектом управления средства урегулирования конфликтов должны непременно соответствовать культурно-историческим, цивилизационным особенностям политического развития страны (региона, субъекта), учитывать временные обстоятельства ведения спора, коррелироваться с психическими чертами действующих лиц.

     Наиболее  распространенным средством достижения примирения сторон в технологиях  управления конфликтом являются переговоры. В процессе переговоров (нередко  длительном) стороны обмениваются мнениями, что неизбежно снижает остроту конфликта, помогает понять аргументы оппонента и, следовательно, более адекватно оценить истинное соотношение сил, условия примирения. Переговоры дают возможность уравнять уступки, спокойно рассмотреть альтернативные ситуации, продемонстрировать открытость позиций, ослабить эффективность «нечестных трюков» соперника. Именно в этих условиях легче найти т.н. срединную точку конфликта, обозначающую суть взаимных претензий.

     Переговорный  процесс основан на специальной технологии «торга», т.е. использовании специфических приемов, позволяющих сохранить исходные позиции или достичь преимуществ, добиться взаимопонимания оппонентов или завести их в тупиковое русло, обеспечить односторонние преимущества или взаимное удовлетворение сторон.

     Американские специалисты М. Дейч и С. Шикман считают, что эффективность переговоров, а равно и взаимное удовлетворение сторон, повышаются, если последовательно отделять существующие проблемы от субъективной заинтересованности участвующих в споре людей; фокусировать внимание не на принципах, а на реальных противоречиях; вырабатывать несколько возможных вариантов решений; учитывать по преимуществу объективные критерии соотношения сил, а не партийные или идеологические позиции. Обещание уступок, внимательность к партнеру значительно увеличивают шансы прийти к соглашению. Угрозы же, давление на оппонента с позиций силы такую возможность снижают, нередко переводя переговорный процесс в «замороженное» состояние.

     По  окончании конфликта важно так  представить результаты переговоров (компромиссов, соглашений, силового давления), чтобы массы восприняли их адекватно, не посчитав, к примеру, это унизительным миром, проигрышем и проч. Таким образом будут исключены реакции, которые могли бы поставить под вопрос принятые решения.

     В этом смысле особую роль играет умение субъекта управления конфликтом использовать типичные для общественного сознания политические символы, стереотипы, стандарты  мышления, олицетворяющие победу, поражение  или другие оценки, стимулирующие  массовую активность людей. (Например, в военных действиях неудачу чаще всего символизирует падение столицы или пленение лидера.)

     Только  найдя нужный образ, символ примирения и соответствующую тональность  диалога с согражданами, можно  обеспечить сохранение результатов  переговоров и воспрепятствовать обострению постконфликтных отношений.

     Из  сказанного видно, что способность  властей, а равно и всех иных политических субъектов, решать насущные задачи на каждом из этапов протекания конфликтов дает им дополнительные возможности для эффективной реализации своих целей и интересов в политическом процессе¹¹. 
 
 
 
 
 
 
 

     Список  использованных источников 

1. Антропология  власти: Хрестоматия по политической антропологии. Том 2: Политическая культура и политические процессы / Отв. ред. сост. В. В. Бочаров. – СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2007. – 518 с.
2. Бабосов Е. М. Конфликтология. – Минск: ТетраСистемс, 2009. – 464 с.
3. Козырев Г. И. Политическая конфликтология. – М.: ИД «Форум», 2008. – 430 с.
4. Козырев Г. И. Политический конфликт: Общее и особенное. – М.: Экслибрис-Пресс, 2007. – 328 с.
5. Международная научно-практическая конференция «Мир, безопасность, международное право: взгляд в будущее» /В . С. Иваненко, Н. М. Кропачев, Ж. Ширак и др. // Правоведение. – 2008. – № 5. – С. 4-37.
6. Морозова Э. Г. Политический конфликт как объект политических и правовых исследований: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. – Казань, 2002. – 26 с.
7. Пугачев В.П. Введение в политологию. – М.: Норма, 2008. – 387с.
8. Столяров О. А. Генезис юридической конфликтологии в системе наук о праве // Государство и право на рубеже веков. – СПб.: СПбГУ, 2010. – С. 55-61.
9. Тимофеева Л. Н. Политический конфликт. – М.: Изд-во РАГС, 2006. – 34 с.
10. Шагиева Н. М. К вопросу об управлении конфликтами // Социальные технологии. – СПб.: СПбГИЭУ, 2009. – С. 166-168.