Иранская ядерная программа и сохранение режима нераспространения ядерного оружия

 

 

Выводы по разделу один

 

В последнее время одна из ключевых проблем международной политики связана с ядерной программой Ирана. США подозревают Иран в тайной разработке ядерного оружия и готовы нанести удар по его объектам ядерного топливного цикла. Иран обвиняет США в проведении политики «двойного стандарта», уверяет в мирной направленности своей ядерной программы, но стремится создать полный ядерный топливный цикл. Ведущие европейские страны: Великобритания, Германия и Франция – предлагают Ирану полностью прекратить работы по обогащению урана в обмен на мирные ядерные технологии и расширение экономических отношений с ЕС. Ряд российских экспертов считает, что можно найти выход из этой проблемы, которая приобрела международный характер и оказывает непосредственное влияние на уровень международной безопасности стран как Ближнего и Среднего Востока (БСВ), но требует совместных усилий со стороны Ирана, США, России, стран ЕС и Израиля.

Ядерная программа Ирана началась в 1967 году, когда США передали шаху Ирана Мухаммеду Реза Пехлеви атомный реактор мощностью 5 МВт. Затем технологическую помощь в строительстве реакторов оказывали Германия и Франция. Иран подписал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в 1968 году и ратифицировал его в 1970 г.

Одной из целей иранской ядерной программы является достижение самодостаточности в сфере обеспечения ядерным топливом. Для того, чтобы быть способными производить топливо собственными силами, Иран создаёт систему добычи и переработки урановой руды, а также конверсии и обогащения урана.

 

 

2 СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ПРОЦЕССА УРЕГУЛИРОВАНИЯ ПРОБЛЕМЫ ИРАНА

 

2.1 Опыт урегулирования проблемы нераспространения оружия массового уничтожения в отношении Ирана

 

В 2011 г. в отношении Ирана были приняты три пакета санкционных мер: первый – «отрешение» Ирана от мировой банковской системы, в частности, отключение иранских банков от системы валютного обмена СВИФТ. Последнее фактически отрезало иранскую банковскую систему от внешнего мира, заставив иранские финансовые структуры обратиться к менее эффективным, затратным и не всегда легальным схемам проведения международных торговых и валютных операций, прежде всего, в сфере нефтебизнеса. Второй пакет – запрет на страхование нефтеналивных судов, перевозящих иранские углеводороды. И третий – объявленное Европейским союзом эмбарго на закупки странами ЕС иранской нефти. 1 июля 2012 года это решение Евросоюза вступило в силу. К евросанкциям присоединилась Южная Корея, которая стала первым из крупнейших азиатских импортеров, отказавшихся от поставок иранской нефти. Существенно уменьшили её потребление Малайзия, Шри-Ланка и Тайвань. Под давлением США сокращают нефтяные закупки в Иране Индия, Япония, ЮАР. В январе – мае 2012 года Китай – основной покупатель иранской нефти – сократил поставки на 25% [9].

Эти санкционные меры направлены на сокращение средств, которые Иран мог бы получать благодаря экспорту сырья. Европейские страны надеются, что подобным образом они заставят Иран уменьшить инвестиции в развитие ядерной программы, что минимизирует возможности ИРИ по созданию ядерного оружия. По всей вероятности, санкции будут действовать до тех пор пока МАГАТЭ и соответственно международное сообщество окончательно не убедится и не получит стопроцентные гарантии того, что иранская ядерная программа имеет исключительно мирный характер и нацелена только на развитие энергетики.

Эти санкции тормозят развитие страны и негативно воздействуют на уровень жизни иранцев, поскольку затрагивают главное богатство Ирана – нефть и влияют на экспорт и соответственно производство «черного золота», что ведет к тяжелым экономическим последствиям. Ведь от 60% до 80% (по различным методикам подсчета) национального бюджета формируется за счет доходов от продажи нефти.

Доля Европы в иранском нефтяном экспорте, по разным источникам, составляла приблизительно и усреднено 500 тыс. баррелей в сутки, то есть – 20-25% всей экспортируемой до эмбарго Ираном нефти. В свою очередь, на нефтяной импорт ЕС иранских углеводородов «приходится всего 5-6%, и отказ в пользу других поставщиков не сильно ударит по союзной казне, даже в условиях кризиса» [13, с. 178]. К тому же Саудовская Аравия, производящая порядка 10 млн баррелей в день, способна при необходимости быстро увеличить производство на весь иранский объем и компенсировать дефицит.

Существует мнение, что нефтяное эмбарго против Ирана повлияет на мировой нефтяной рынок. Однако эксперты по разному оценивают ситуацию. Одни говорят, что снижение спроса на иранскую нефть вынудит Тегеран снижать на нее цены, что приведет к снижению мировых цен.

Другие полагают, что этого не произойдет. Так, вице-президент компании «ЛУКОЙЛ» Леонид Федун заявил, что наоборот – цены на нефть будут расти. Он отметил, что повышению цен на этот ресурс будет способствовать уход с рынка 0,5 миллиона баррелей в день иранской нефти [5].

Санкции, несомненно, затронут подавляющее большинство отраслей иранской экономики, поскольку она в значительной степени зависит от углеводородов. Уж сейчас начался процесс закрытия предприятий и соответственно увеличения числа безработных. По данным Генерального секретаря иранского Дома Рабочих Али Махджуба, за последний год в Иране закрылось порядка 1200 промышленных предприятий, что пополнило армию безработных примерно на 100 тысяч прежде занятых рабочих.

Растут цены. Центральный банк Ирана выпустил доклад, в котором утверждается, что цены на 33 основных потребительских товара выросли с 15 апреля 2011 г. по 13 апреля 2012 г. на 18-146%. В некоторых городах стоимость хлеба подскочила сразу на 70%. Темпы инфляции к июлю 2012 г. достигли 21-21,5%, а по неофициальным оценкам – 60%. При этом, за несколько месяцев покупательная способность иранского риала сократилась практически на 100%. (В ноябре 2011 г. один доллар США стоил около 11000 иранских риалов, то к апрелю 2012 г. – уже порядка 22000). В иранском парламенте уже говорят о том, что сегодня 85% населения страны живут ниже черты бедности [5].

Несмотря на сложную финансово-экономическую ситуацию, усиление и ужесточения процесса международной изоляции ИРИ в плане ограничения иностранных инвестиций, поставок высокотехнологичных товаров, в том числе двойного назначения, и так далее, Тегеран продолжал упорно и активно развивать свою ядерную программу.

В 2012 г. на двух предприятиях по обогащению урана – в Натанзе и Фордо – смонтировано около 9 тысяч центрифуг, из которых функционирует около 6 тысяч. Наработано почти 6,5 тонн низкообогащенного урана (НОУ) – до 5% и 145 кг урана, обогащенного до 20%. Более того, в докладе МАГАТЭ, подготовленном к июньскому заседанию Совета управляющих Агентства в Вене, говорится, что на ядерном объекте в Фордо уран обогащается не до 20%, как говорили иранские руководители, а до 27%. Конечно, это еще не 93%, необходимые для создания атомной бомбы. Однако сам факт свидетельствует о том, что Иран совершенствует свои технологические  возможности в сфере обогащения. Иранская сторона утверждает, что уровень урана повысился в результате «технической ошибки». Вполне вероятно. Но на фоне общей обеспокоенности иранской ядерной программой такие «технические ошибки» могут дорого стоить.

Иранцы согласились провести переговоры в формате «Иран + «шестерка» в апреле 2012  г. в Стамбуле, а затем в мае в Багдаде. 14 апреля в Стамбуле прошли первые за пятнадцать месяцев переговоры представителей Ирана и «шестерки» международных посредников (Россия, США, Великобритания, Франция, Китай и Германия) по решению иранской ядерной проблемы. Как и всегда в последнее время делегацию «шестерки» на переговорах возглавляла Верховный представитель Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон. С иранской стороны ей оппонировал секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана (ВСНБ) Саид  Джалили.

Мнения от встречи были разные – от оптимистических (еще немного и иранская ядерная проблема будет решена) до пессимистических (это уступка Ирану, которая в итоге приведет к войне).

На переговорах, которые прошли в Стамбуле, иранская сторона выдвинула инициативу, которая заключается в том, что Тегеран готов сократить объемы дообогащения урана до 20%. Так, министр иностранных дел Ирана Али Акбар Салехи дал понять: Тегеран готов пойти на некоторые уступки в отношении обогащения урана свыше 3-5%, что является основной причиной беспокойства оппонентов ИРИ [3, с. 398].

Глава МИД Ирана заявил, что его страна готова уладить все разногласия по поводу своей ядерной программы, но при условии, что перед этим Запад должен начать снятие санкций. Госсекретарь США Хиллари Клинтон заявила, что предпринимать какие-либо действия целесообразно только в ответ на соответствующие шаги иранской стороны. Это, в принципе, означает определенное смягчение позиции США. И совпадает с планом «step by step», планом поэтапного выхода из «иранского тупика», предложенного министром иностранных дел России Сергеем Лавровым.

Самый важный итог Стамбула заключался в том, что вероятность начала антииранской войны резко снизилась (во всяком случае, до конца мая – начала следующего, багдадского раунда переговоров). Это дало противоборствующим сторонам время проанализировать ситуацию и наилучшим образом подготовиться к  встрече в Багдаде. Она состоялась 23-24 мая. Насколько можно было судить по заявлениям участников, конкретных осязаемых результатов этот раунд также не дал.

На первом заседании иранская сторона представила пакет с пятью предложениями, «соответствующими требованиям Договора о нераспространении ядерного оружия и охватывающими широкий спектр вопросов, включая глобальные проблемы, региональную ситуацию», включая и наркобизнес и терроризм, ну и между делом, – вопросы ядерной программы ИРИ. Таким путем, как считают некоторые эксперты, Тегеран попытался растворить главный вопрос – спорные аспекты иранской  ядерной программы – в океане  важных, но не отвечающих конкретной тематике данных переговоров проблем.

Что же касается ядерной конкретики, то иранские предложения были следующими:

1. Иран будет продолжать обогащение  урана до низкого уровня в 3,5%, но не согласится на ограничение  его количества.

2. Вывоз урана за пределы Ирана  не подлежит обсуждению и не  будет разрешен.

3. Иран готов идти на сделку, при которой «шестерка» держав поддержит право Ирана на обогащение урана до полноценных 20% в соответствии с трехчастной формулой:

а) рабочая группа представителей шести держав и Ирана определит количество ядерного топлива, необходимого для бесперебойной работы реакторов и производства изотопов для медицинских исследований;

б) Иран будет продавать избыток обогащенного урана на мировом рынке и станет экспортером №1 в мире 20-процентного урана;

в) избыточное количество урана сверх установленной квоты будет подвергнуто обратному процессу обработки — с 20 до 3,5%.

4. Иран отвергает требования  о закрытии подземного завода  по обогащению в Фордо, близ  Кума.

5. Иран согласен на подписание  Дополнительного протокола к  Соглашению с МАГАТЭ, который  позволит инспекторам Агентства в любое время проводить выборочные проверки на всех подозрительных ядерных объектах в Иране, в том числе в Фордо. Однако требование ИРИ: «шестерка» должна потребовать от Израиля подписать Договор о нераспространении и такой же Дополнительный протокол. Если Израиль не подпишет обе части этого документа, то и Иран не пойдет на подобную уступку [15, с. 284].

В свою очередь, «шестерка» выдвинула пакет предложений, содержащие меры укрепления доверия, дающие Ирану возможность продемонстрировать, что его ядерная программа направлена на исключительно мирные цели. А также – позволить Тегерану выполнить условия, предъявленные Советом Безопасности ООН. Пакет включает также поэтапный пересмотр санкций, примененных против Тегерана. В частности, «шестерка» пообещала ослабить предыдущие ограничения – смягчить санкции на перевозку иранских нефтепродуктов, на приобретение Ираном деталей самолетов, приостановить запрет Евросоюза на страхование нефтяных танкеров, а также не вводить в отношении Ирана новые санкции. Однако, реализация всего этого возможна лишь в том случае, если Тегеран сделает шаги навстречу. «Шестерка» требует от Ирана прекращения обогащения урана до уровня 20%, и вывоза уже обогащенного до этого уровня урана за пределы страны. В том числе – для создания из него топливных элементов для Тегеранского исследовательского реактора.

Иранцы, назвав эти предложения устаревшими и несбалансированными, отвергли их. В результате – ситуация осталась такой же, какой и была. Политически стороны преследуют прямо противоположные цели. «Шестерка» стремится сделать ядерную программу Тегерана прозрачной для мирового сообщества. Иран же требует положить конец нефтяным и банковским санкциям, которые губительно сказываются на его экономике. По-видимому, главным в Багдаде была дискуссия вокруг того, что первично: отмена санкций или начало выполнения требований СБ ООН и МАГАТЭ.

Переговоры 18-19 июня 2012 г. в Москве шли за закрытыми дверями. Однако хорошо известно – и это по окончании московского раунда подтвердила Кэтрин Эштон – что «шестерка» продолжает настаивать на прекращении Ираном работ на объекте Фордо, а также на прекращении  обогащения урана до 20%. Взамен международное сообщество могло бы пойти на поэтапное смягчение санкций против Ирана. Позиция Тегерана также не претерпела особых изменений – иранцы настаивают на том, что у них есть безусловное право проводить ядерные исследования в мирных целях. Однако на некоторые уступки «шестерке» Иран вроде бы готов пойти – но только после отмены санкций.

К сожалению, десятилетняя история переговоров с Ираном по его ядерной программе не позволяет с большим оптимизмом смотреть в будущее переговорного процесса. В этой связи можно констатировать: в случае безрезультативности переговоров Иран – западные участники диалога, в первую очередь США, примут организационные, пропагандистские меры для подготовки силового решения иранской ядерной проблемы.

 

2.2 Сохранение дипломатического противостояния между Ираном и США

 

Сохранение дипломатического противостояния между Ираном и США представляется наиболее реалистичным вариантом развития событий в краткосрочной перспективе (год-два года).

В рамках данной политики дипломатия США будет нацелена на ослабление позиций клерикально-консервативных кругов Ирана.

На начальном этапе осуществления данного варианта предполагается определенная консервация текущей обстановки в американо-иранских отношениях, при которой Иран проявляет одностороннее желание к прямому сотрудничеству. В этом контексте со стороны США предполагается оказание определенного давления на Тегеран, а также «работа» с международным сообществом с целью его склонения к американскому виденью разрешения иранской проблемы.

Предположительно официальные и неофициальные меры Вашингтона, направленные на ослабление позиций консервативно-клерикальных кругов в Иране, будут сводиться к следующему:

1. Поддержка со стороны США  всех антиправительственных сил  на территории Ирана: Иранский  Совет Национального Сопротивления (оплот радикальной иранской оппозиции), Движение Национального Возрождения  Южного Азербайджана (ДНВЮА), чья деятельность частично переплетается с экстремистскими тенденциями. Кроме этого, предполагается актуализировать использование потенциала иранских диаспор, с которыми налажены контакты. Ряд политиков и аналитиков из их числа представляются США как возможные претенденты на роль проамериканских политиков в Иране.