"Государь" Николо Макиавелли

     Внутри "Государя" Макиавелли рассматривает, каким должен быть государь, чтобы  вести народ к основанию нового государства. Этот идеал воплощается для него в кондотьере, который являет собой некий символ коллективной воли. Утопическим элементом политической идеологии Макиавелли следует считать то, что государь был чисто теоретической абстракцией, символом вождя, идеальным кондотьером, а не политической реальностью.

     Говоря  о властителе, Макиавелли различал его качества и, говоря современным языком, его имидж. Политическому лидеру, князю, полезно слыть щедрым, оставаясь на деле бережливым: «…ради того чтобы не обирать подданных, иметь средства для обороны, не обеднеть, не вызвать презрения и не стать по неволе алчным, государь должен пренебречь славой скупого правителя, ибо скупость-это один из тех пороков, которые позволяют ему править»¹. Каждый властитель должен стремиться к тому, чтобы его считали милостивым, а не жестоким. К вещам, которых следует больше всего остерегаться лидеру, относится возбуждение к себе презрения и ненависти. Князя презирают, если считают его непостоянным, легкомысленным, изнеженным, малодушным, нерешительным. Князь должен внушать страх, чтобы если не заслужить любовь, то уж во всяком случае, избежать ненависти, потому что вполне можно устрашать и в то же время не стать ненавистным. Князь всегда этого добьется, если не тронет ни имущества подданных, ни их жен. Больше всего следует воздерживаться от чужого имущества, потому что люди забудут скорее смерть отца, чем потерю наследства. Когда же князь выступает с войсками и под его началом находится множество солдат, безусловно, необходимо не смущаться имиджем жестокого командира, потому что без этого в войске никогда не будет ни единства, ни готовности к действию, ведь «любят государей по собственному усмотрению, а боятся – по усмотрению государей».²

     Никто не будет спорить, замечает Макиавелли, что для князя похвально быть прямым человеком и соблюдать данное слово. Однако род его деятельности таков, что князю приходится часто не считаться с обещаниями, хитрить и одолевать тех, кто полагается на честность. Надо быть лисицей, чтобы распознавать западню, в которую могут вовлечь князя другие люди, занимающиеся политикой, и львом, чтобы устрашать силой. Разумный правитель не может и не должен быть верным данному слову, когда такая честность обращается против него и не существует больше причин, побудивших его давать обещания. Если бы все люди были хороши, такое правило было бы дурно, но так как они злы и не станут держать слово, данное князю, то и ему незачем блюсти слово, данное им. У князя никогда не будет недостатка в законных причинах оправдать нарушение данного им обещания. Можно привести бесконечное число примеров и показать, сколько мирных договоров, сколько обещаний союза обратились в ничто, в пустой звук из-за вероломства князей. Кто искуснее всех умел действовать по-лисьи, тому и приходилось лучше. Однако необходимо уметь хорошо скрыть в себе это лисье существо и быть великим притворщиком и лицемером.

     Особенно  князь должен заботиться о том, какое он производит впечатление. С его уст не должно слетать ни одного слова, которое поставило бы под сомнение наличие у него пяти добродетелей, чтобы, слушая и глядя на него, каждый не сомневался, что князь — само благочестие, верность, человечность, искренность, вера. Князю нет необходимости обладать всеми перечисленными выше добродетелями, но непременно должно казаться, что он ими наделен.

     Таким образом, государь должен быть умён, хитёр, изворотлив, он должен уметь предвидеть последствия каждого сделанного им шага, должен отбросить в сторону  все принципы чести и понятия  морали и руководствоваться единственно  соображениями практической выгоды. Как политик, идеальный государь обязан сочетать в себе смелость и решительность с осторожностью и предусмотрительностью. Таким примером удачливого и умного политического и государственного деятеля является мрачно известный Чезаре Борджа, практически все шаги которого по завоеванию Романьи Макиавелли признал правильными и ведущими к достижению поставленной цели.

     Если  принятию рационального решения  мешает нрав политика, то «собственный нрав» - первое, от чего он должен избавиться. Характер его поведения в таком случае будет полностью определяться обстоятельствами. Идеальный же политик тогда может быть назван силой, способной противостоять превратностям судьбы. Ведь «судьба распоряжается лишь половиной наших всех дел, другую же половину, или около того, она предоставляет самим людям»³. Если государь всецело полагается на судьбу, он не  может выстоять против ее ударов. Макиавелли считает, что сохраняют благополучие те, чей образ действий отвечает особенностям времени, иные же утрачивают свое благополучие.

     Мысль об универсальности политического  поведения является едва ли не главной  в «Государе». Однако, как показывает исторический опыт, даже самые удачливые  и разумные политики не способны предусмотреть  всего. Не избежал этого и Чезаре Борджа. Как пишет Макиавелли, он предвидел все, за исключением того, что в момент смерти своего отца Чезаре сам окажется при смерти. Поэтому стоит сказать, что никому из политиков не удавалось противостоять судьбе в полной мере.

     2.2.О наилучшей форме правления.

     Здесь можно отметить первое внутреннее противоречие данного произведения. Уже из названия и далее, из всего текста становится ясным, что единственно возможным  разумным государственным устройством  Макиавелли считает только монархию (не по названию, но по внутренней сути), то есть власть одного сильного человека - не деспотизм, но тиранию - чистое страшное господство, необходимое и справедливое, коль скоро оно конституирует и сохраняет государство. Таким образом, для Макиавелли высшей целью политики вообще и государственного деятеля в частности является создание нового и при этом жизнеспособного государства тогда, когда это необходимо, или поддержание и укрепление существующего строя там, где это возможно. В данном случае цель - жизнь страны - оправдывает практически любые, лишь бы приводящие к успеху, средства, даже если эти средства не укладываются в рамки общепринятой морали. Более того, для государства не имеет силы понятие о хорошем и дурном, позорном и подлом, о коварстве и обмане; оно выше всего этого, ибо зло в нём примирено с самим собой. Но в то время как разум Николо Макиавелли не видит альтернативы единоличной власти сильного человека, сердце его определённо тяготеет к республиканским идеалам, ища их воплощения и в древних республиках, и в современной ему Флоренции.

       Макиавелли явно стремится заботиться  о благе народа, причём он даже  находит этому вполне практическое  объяснение для государей - ибо  недовольный, презирающий своего  вождя народ - это более страшная  угроза для любого правителя, нежели самый сильный внешний враг: «государю надлежит быть в дружбе с народом, иначе в трудное время он будет свергнут»⁴. Первая заповедь и первейший долг государя - это внушить своим подданным если не любовь (во-первых, это довольно сложно и не слишком надёжно в силу присущей людям неблагодарности, а, во-вторых, не подкреплённая грубой силой любовь может быть легко предана), то хотя бы почтение, основанное на уважении, восхищении и примитивном страхе. Макиавелли настойчиво убеждает, что сильное государство можно получить только неустанно заботясь о благе народа. Именно в этом смысле Макиавелли понимает идею демократии, для него идеальным государственным устройством является то, которое обеспечивает благо большинства. При этом в качестве приемлемого средства борьбы с противниками Макиавелли упоминал даже физическое устранение непокорного и опасного меньшинства, лишь бы только эта акция действительно была необходимой и имела более - менее законный вид в глазах остальных граждан. Самой большой угрозой спокойному правлению Макиавелли считал скрытое недовольство народа и, как следствие этого, - возникновение различных заговоров и тайных обществ. Понимая, что заговоры легче предотвратить, нежели раскрыть, Макиавелли предлагает для этого в "Государе" различные "рецепты" как для только что завоёванных (созданных), так и для унаследованных государств.

     Особенно  интересно в этом свете положение  о воспитании народа. Соответственно ему, государь должен стремиться к тому, чтобы народ если уж и боялся, то уважал своего правителя, к тому, чтобы большинство было довольно своей жизнью и законами, к тому, чтобы не допускать злоупотреблений своей властью - например, не посягать на честь и имущество обычных граждан. Таким образом идеальный князь добивается сознательной поддержки народа, и Макиавелли настойчиво призывает добиваться активного согласия народных масс на единственно возможный в то время вид демократии - абсолютную монархию, разрушающую феодальную и сеньориальную анархию.

     Здесь, я думаю, вполне уместно будет  сделать замечание о ещё одном  противоречии между идеалами и действительностью. Для Николо Макиавелли важной общественной ценностью являлась свобода в  широком понимании этого слова. Свобода важна и для государства в целом - страна должна уметь сохранять свою независимость; свобода необходима для любого общественного слоя - так, по мнению Макиавелли, беднейшие слои населения имеют неотъемлемое право защищаться от посягательств со стороны привилегированных классов на свои права, свободы и имущество: «государь не волен выбирать народ, но волен выбирать знать, ибо его право карать и миловать, приближать или подвергать опале»⁵; свобода важна и для отдельного гражданина - свобода совести, свобода выбора своей судьбы, свобода от страха за свою жизнь, честь и состояние. Но сами по себе эти два понятия - свобода и абсолютная монархия - сочетаются довольно плохо.

     Не  находя выхода из этого противоречия, Макиавелли заключает, что лучшей из теоретически возможных форм правления является "смешанная", то есть та, где различные слои и классы населения "следят" друг за другом, за соблюдением законов и сохранением свобод. Совершенным идеалом по мнению Макиавелли является та форма правления, при которой один человек может получить неограниченную власть только тогда, когда остро требуются решительные и незамедлительные действия, в случае войны, например. В остальное же время решения об управлении государством должны приниматься коллегиально, с участием как можно большего числа заинтересованных сторон. И именно ясно осознавая всю утопичность этой идеи, Макиавелли, сознательно выбрал оптимальный из возможных в то время способов управления государством.  

     2.3. Как завоевать и удержать.

     Среди прочих практических проблем в "Государе" Макиавелли рассматривает и вопрос обороны государства от внешних  и внутренних врагов. Против первых Макиавелли предлагал только два  оружия: удачные политические союзы  и сильная армия. Что касается внешней политики, то тут Макиавелли советует государю опираться не только на свои ум и силу, но и на "звериную" хитрость. Именно на внешнеполитическом поприще должно пригодиться ему умение быть не только "львом", но и "лисом". Неразумного или неосторожного политика, - предупреждает Николо Макиавелли, - подстерегает множество смертельных опасностей; опасно слишком доверять союзникам, слишком полагаться на них, ибо ни один человек не будет отстаивать твои интересы так же рьяно, как свои собственные, опасно безоговорочно верить данным тебе обещаниям - мало кто из людей сдержит слово, если его нарушение сулит большую выгоду, а ведь в политике ставками в игре являются судьбы государств, опасно и неразумно держать собственное обещание, если не сдержав его, ты приобретаешь что-то для себя, но также опасно прослыть лжецом; таким образом необходимо соблюдать меру и в лжи, и в правде. Опасны слишком сильные союзники - далеко не всегда удаётся таскать каштаны из огня чужими руками, и, допустив сильного союзника в сферу своих интересов, можно в один прекрасный момент обнаружить, что при разделе трофеев тебе достался неожиданно маленький кусочек, а то и вовсе не досталось ничего. Именно на эту ошибку указывает Макиавелли многим своим современникам (например, неправильными он считает действия французского короля, допустившего в Италию испанцев в качестве своих союзников). Также крайне опасно неправильно оценивать расстановку политических сил и действовать во благо своим врагам. Фактически, этим Макиавелли проповедует принцип "разделяй и властвуй". В качестве примера многочисленных политических ошибок Макиавелли приводит действия Ватикана в так называемых Итальянских войнах, происходивших в ту эпоху. Пытаясь объединить под своей властью всю Италию, Рим призвал себе на помощь войска короля Франции, что уже явилось ошибкой, так как французская армия была много сильнее собственных войск Рима, но, мало того, далее собственными руками Рим помог уничтожить единственного реального противника Франции на Аппенинском полуострове - Венецианскую республику

     Но  удачные политические союзы мало чего стоят для обороноспособности государства без сильной армии. Во времена Макиавелли армии великих  держав являлись по преимуществу наёмными, то есть состояли из разного рода искателей приключений, а то и просто разноязычного сброда со всех концов Европы, которому не нашлось места в их родных краях. Более-менее однородную по национальному признаку армию в то время имела лишь Швейцария, что, наверное, и помогало этой небольшой стране выстоять в войнах с более могучими державами. Именно против укоренившейся практики использования наёмных войск Макиавелли и выступал с неизменной активностью. Он писал, что:

     "Наёмные и союзнические войска бесполезны и опасны; никогда не будет ни прочной, ни долговечной та власть, которая опирается на наёмное войско, ибо наёмники честолюбивы, распущены, склонны к раздорам, задиристы с друзьями и трусливы с врагом, вероломны и нечестивы; поражение их отсрочено лишь настолько, насколько отсрочен решительный приступ; в мирное время они разорят тебя не хуже, чем в военное - неприятель. Объясняется это тем, что не страсть и не какое-либо другое побуждение удерживают их в бою, а только скудное жалование, что, конечно недостаточно для того, чтобы им захотелось пожертвовать за тебя жизнью. Им весьма по душе служить тебе в мирное время, но стоит начаться войне, как они показывают тыл и бегут". ⁶ 

     Другими словами, главным недостатком наёмного солдата является то, что он почему-то всегда оказывается не "там, где  стреляют".

     В качестве альтернативы наёмным войскам Макиавелли предложил использовать собственные регулярные войска государства и отряды милиции. Ему даже удалось сделать попытку создания таких войск во Флоренции, но по прихоти судьбы эти войска были разбиты наёмниками короля Франции. Несмотря на неудачу Макиавелли не потерял веры в правильность своей идеи, и даже намного позже этого поражения, во время работы над "Государем" лейтмотивом мысли Макиавелли является создание собственных войск, опора на собственные силы. Сильное, объединённое новое государство должно иметь армию из своих собственных граждан, которые могли бы в любое время встать на защиту свободы и независимости своей родины. Только собственные войска, собственная регулярная армия могут верой и правдой служить государству. Причём, решая чисто практические задачи, связанные с повышением боеспособности армии, Макиавелли советует набирать солдат преимущественно из крестьян, как наиболее пригодных к военной службе людей; затем уже идут кузнецы и остальные ремесленники, чьи навыки и сила могут быть полезны и на военной службе.