Долгий парламент и политические реформы

Парламент вступил в тайные переговоры с двором. 15 марта 1649 г. был неожиданно оглашен мирный договор, являвшийся в сущности капитуляцией парламента. Двор торжественно въехал в Париж. Парламентская Фронда окончилась. Это не было подавлением вспышки буржуазной оппозиции силами правительства: буржуазия сама отказалась от продолжения борьбы и сложила оружие.

Таким образом, история парламентской Фронды 1648—1649 гг. наглядно продемонстрировала, что в середине XVII в. во Франции уже имело место заметное несоответствие между новыми производительными силами и старыми, феодальными производственными отношениями, но это несоответствие пока еще могло вызвать только отдельные революционные движения, породить отдельные революционные идеи, но не революцию.

«Новая» дворянская Фронда 1650—1653 гг., искаженный отголосок «старой», была попыткой кучки вельмож использовать для своих частных ссор с Мазарини не остывшее еще в Париже и других городах возмущение народа, покинутого буржуазией. Впрочем, отдельные радикальные элементы французской буржуазии пытались активно действовать и в годы новой Фронды. Особенно характерны были в этом отношении события в Бордо. Там дело дошло до установления подобия республиканского демократического правительства; лидеры движения находились в тесных сношениях с английскими левеллерами и заимствовали для своих программных документов их идеи, в том числе требование всеобщего избирательного права. Но это был только изолированный эпизод.

В деревне Фронда принцев не рисковала играть с огнем, напротив, отряды фрондеров во всех провинциях производили чудовищную расправу с крестьянством; в этом отношении они делали общее дело с правительством Мазарини. Междоусобная война закончилась тем, что двор договорился с мятежными вельможами поодиночке, дав одним богатые пенсии, другим — доходные губернаторства, третьим — почетные титулы. Мазарини, дважды вынужденный покидать Париж и Францию и дважды возвращавшийся в столицу, в конце концов укрепил свое политическое положение и стал более сильным, чем когда-либо прежде.

Некоторые требования феодальной Фронды отражали не только частные интересы вельмож, но и настроения более широких кругов дворянского класса. Сущность их: а) уничтожить «узурпацию» королевской власти первым министром (дававшую всегда повод к борьбе фракций при дворе и, следовательно, мешавшую консолидации дворянства); б) уменьшить права и влияние парламентов и вообще всей бюрократии; в) вырвать из рук откупщиков и вообще «финансистов» ту гигантскую долю прибавочного продукта, которую они захватывали, и таким образом урегулировать финансовую проблему, не ущемляя доходов придворного и военного дворянства; г) увеличить получаемую сельскими дворянами долю крестьянского прибавочного продукта, перенеся государственное обложение в большей мере, чем прежде, на торговлю и промышленность; д) запретить исповедание протестантизма, который вызывал раскол в среде дворянства и давал лишний повод буржуазии и народу не повиноваться властям.

Эта дворянская программа и стала в дальнейшем программой всего царствования Людовика XIV. Опьяненный победой, абсолютизм после Фронды начал меньше считаться с буржуазией как потенциальной общественной силой и сильнее поддавался реакционным настроениям феодального дворянства. На первых порах осуществление этих дворянских требований привело к тому, что во Франции наступил «блестящий век» «короля-солнца» (как называли придворные льстецы Людовика XIV), в дальнейшем же оно ускорило гибель французской монархии.

Уже в правление Мазарини в ближайшие годы после Фронды указанные дворянские принципы стали проводиться в жизнь, однако сначала довольно сдержанно. С одной стороны, международная обстановка еще оставалась крайне напряженной: Франция должна была продолжать войну с Испанией. Для победы над Испанией пришлось пойти на союз с кромвелевской Англией, хотя втайне Мазарини мечтал совсем о другом — об интервенции в Англии для восстановления Стюартов. С другой стороны, внутри Франции, до предела истощенной к концу 50-х годов, назревали новые оппозиционные выступления, сплетавшиеся с остатками Фронды. В городах разных районов Франции не прекращались плебейские движения. В провинциях происходили самочинные съезды (ассамблеи) отдельных групп дворянства, которые правительству иногда приходилось разгонять силой. Дворяне порой брали на себя роль вооруженных «защитников» своих крестьян от солдат и агентов фиска, фактически увеличивая под этим предлогом размеры крестьянских платежей и повинностей в свою пользу. В 1658 г. в окрестностях Орлеана разразилось крупное и с трудом подавленное крестьянское восстание, прозванное «войной саботье» (сабо — деревянная крестьянская обувь). Между прочим, это событие было одной из причин, заставивших Мазарини отказаться от довершения разгрома Испании и поспешить заключить Пиренейский мир 1659 г.

Военные силы Франции полностью освободились. Их не понадобилось употреблять и для вмешательства в английские дела, ибо после смерти Кромвеля в Англии произошла в 1860 г. реставрация Стюартов — на престол вступил Карл II, всецело преданный Франции, в которой он провел почти все годы своей эмиграции. Наконец, французский абсолютизм, достигший наибольшего могущества, мог пожать и плоды внутренних побед. Можно было широко удовлетворить пожелания и требования господствующего класса — дворян.

Кольбертизм

Из числа бывших помощников Мазарини особенно выдвинулся после его смерти Жан Батист Кольбер (1619—1683). С 1665 г. он носил звание генерального контролера финансов. Эта несколько неопределенная должность формально еще не поднимала его над другими министрами, но, поскольку в то время важнейшим государственным вопросом стало состояние финансов, Кольбер приобрел первенствующее положение в правительстве. Сын богатого купца, шаг за шагом поднявшийся по служебной лестнице, Кольбер был предан интересам феодально-абсолютистского строя. Вся его жизнь была подчинена поискам решения противоречивой головоломной задачи: увеличить государственные доходы в условиях, когда кредит монархии у буржуазии падал, а доходы дворянства возрастали.

Сеньориальная реакция в деревне, начавшаяся еще при Мазарини и выражавшаяся в повышении сеньорами феодальных платежей и повинностей, полным ходом продолжалась и при Кольбере. Интенданты в 60-х годах доносили из разных провинций об огромном возрастании общего объема повинностей и поборов, собираемых сеньорами с крестьян. Брат Кольбера доносил из Бретани, что за последние годы сеньоры в несколько раз увеличили платежи крестьян; по его словам, владельцы даже мельчайших сеньорий присвоили себе в последнее время право суда и используют его для чудовищных вымогательств. Такова была повсеместная картина. Для того чтобы политика дворянского государства не вступила в конфликт с этими стремлениями дворянства, Кольбер сократил королевские налоговые поборы с крестьян: талья, непрерывно возраставшая в XVII в. и дававшая государству в конце 50-х годов 50 млн. ливров в год, при Кольбере была уменьшена более чем на треть, что и дало возможность в соответствующей пропорции возрасти сеньориальной ренте. Правда, выездные судебные сессии на местах (Grands Jours). именем короля расследовали отдельные случаи злоупотреблений и узурпации слишком зарвавшихся сеньоров. Центральная власть пыталась выступать в роли «защитника» крестьян. Но в конечном итоге казна получала теперь с крестьян меньше, чем прежде, а сеньоры брали с них больше, чем раньше. Эта возможность закрепить плоды сеньориальной реакции и была тем ценнейшим даром, который французское дворянство получило от абсолютизма Людовика XIV.

Кольбер перенес соответствующую долю государственного обложения на торговлю и промышленность, т. е. на тот сектор народного хозяйства, который был фактически недоступен сеньориальной эксплуатации. Сократив талью, он в несколько раз увеличил косвенные налоги (например, акциз на вино), которые в большей степени ложились на горожан, чем на крестьян. Чтобы увеличить доходы государства от обложения буржуазии, проводилась политика покровительства и поощрения развивавшейся капиталистической промышленности, но это осуществлялось в такой степени «по-дворянски», что в общем французская буржуазия XVII в., хотя и использовала в своих интересах это поощрение, отнюдь не испытывала каких-либо благодарных чувств по отношению к его инициатору. Она ненавидела Кольбера и ликовала, когда тот умер.

Основное внимание кольбертизма (как и всякой меркантилистской экономической политики) было направлено на достижение активного баланса во внешней торговле.

Чтобы французские дворяне не тратили денег на иностранные товары, Кольбер всячески поощрял производство во Франции зеркал и кружев по венецианскому образцу, чулок — по английскому, сукон — по голландскому, медных изделий — по немецкому. Кое-что было сделано для облегчения сбыта товаров французского производства в самой Франции путем уничтожения части внутренних таможен, снижения тарифов, значительного улучшения шоссейных и речных путей. В 1666 — 1681 гг. был прорыт Лангедокский канал, соединивший Средиземное море с Атлантическим океаном. Напротив, приобретение иностранных товаров было крайне затруднено специальными законами против иноземных предметов роскоши, особенно же таможенными тарифами, настолько повышенными в 1667 г., что ввоз во Францию иностранных изделий стал почти невозможным.

Кольбер принимал ряд мер к развитию французской промышленности. При этом наибольшее внимание он сосредоточивал на крупных предприятиях, будучи равнодушным к рассеянной мануфактуре. Но крупные, централизованные мануфактуры были немногочисленны. Они не были жизнеспособны на первых порах, нуждаясь в субсидиях и опеке со стороны государства. Все же эти крупные мануфактуры явились наиболее прогрессивным результатом деятельности Кольбера, так как они подготовили техническую базу для дальнейшего развития капиталистической промышленности. Некоторые из мануфактур, основанных при Кольбере, были для своего времени грандиозными предприятиями, как, например, знаменитая суконная мануфактура голландца Ван Робэ в Абвиле, около Амьена, на которой одно время работало свыше 6 тыс. человек. Крупные мануфактуры сыграли большую роль в снабжении огромной королевской армии в войнах второй половины XVII и начала XVIII в.

С целью поддержания и развития вывоза товаров из Франции Кольбер создавал монопольные торговые компании (Ост-Индскую, Вест-Индскую, Левантийскую и др.), содействовал строительству большого торгового (а равно и военного) флота, которого Франция до него почти не имела. Его не без основания считают одним из основателей французской колониальной империи. В Индии при Кольбере были захвачены Пондишери и некоторые другие пункты как опорная база для распространения французского влияния, натолкнувшегося, однако, на непреодолимое соперничество других держав (Англии и Голландии). В Африке французами был занят Мадагаскар и многие другие пункты. В Северной Америке была основана обширная колония на реке Миссисипи — Луизиана, а также продолжалась усиленная колонизация Канады и Антильских островов. Однако на деле все это мало способствовало росту французского экспорта. Привилегированные торговые компании чахли, несмотря на вложенные в них огромные государственные средства, и давали мало прибыли. Их деятельность сковывалась отсутствием условий для свободного капиталистического предпринимательства.

Вопрос 26.Бранденбургско-прусское государство во вт.пол. XVII- первой трети XVIII в. Среди немецких княжеств во второй половине XVII в. выделяется Бранденбург-Пруссия. Это княжество становится в силу ряда благоприятных исторических условий существенным фактором в европейской политике. Территориальный рост и экономическое развитие Бранденбурга В начале XVII в. Бранденбург представлял довольно обширное княжество, земли которого были разбросаны в разных местах Северной Германии. Ядром его являлось Бранденбургское маркграфство, государи которого уже в середине XIV в. принадлежали к числу семи крупнейших германских князей-курфюрстов, присвоивших себе право выбирать императора Священной Римской империи. Столицей Бранденбурга был Берлин, основанный на реке Шпрее около 1240 г. В княжестве имелось и много других мелких городов, жители которых занимались ремеслами. Однако ни в XVI, ни в XVII в. край нельзя было назвать развитым в промышленном отношении. Занятием подавляющего большинства населения являлось земледелие, сочетавшееся с широко распространенным овцеводством. Слабость многочисленных, расположенных по соседству мелких северонемецких государств и падение Тевтонского ордена позволили бранденбургским курфюрстам значительно расширить свои владения на западе и на востоке. Пруссия, владение тевтонских рыцарей, в 1466 г. раскололась: западная часть ее отошла к Польше, где она в XVII в. называлась «королевской Пруссией», восточная («герцогская Пруссия») осталась в руках великого магистра ордена. На этот пост в XV и XVI вв. выбирались большей частью представители той самой династии Гогенцоллернов, которая с начала XV в. утвердилась в Бранденбургском курфюршестве (в 1411 г. нюрнбергский бургграф Фридрих Гогенцоллерн откупил это курфюршество у преемников императора Карла IV Люксембургского за 100 тыс. золотых флоринов). В 1525 г. великий магистр Альберт Бранденбургский принял учение Лютера, секуляризировал владения ордена и провозгласил себя герцогом Прусским, ставшим в вассальную зависимость от Польши. В 1618 г., со смертью последнего представителя прусских Гогенцоллернов, Восточная Пруссия объединилась с Бранденбургом. Однако курфюрст Бранденбургский в качестве герцога Пруссии являлся по-прежнему вассалом Польши. Эти вассальные отношения прекратились только в 1657 г., когда курфюрст Фридрих Вильгельм по договору с Польшей в Велау был признан суверенным государем в своих прусских владениях. В 1614 г. также «по наследству» бранденбургский курфюрст приобрел графства Марк, Клеве и Равенсберг, расположенные на Нижнем Рейне и на Везере и имевшие важное экономическое значение благодаря развитому в них производству сукна, шелка, полотна и горнорудной промышленности. Наконец, в 1648 г. по Вестфальскому миру Бранденбург получил новое «наследство» — восточную часть Померании и в виде компенсации за ее западную половину, отошедшую к Швеции,— секуляризованные епископства Гальберштадт и Минден, а также право присоединить архиепископство Магдебургское. Так составилось с помощью различных сделок, мелких захватов и присоединений обширное Бранденбурго-Прусское государство, являвшееся, несмотря на разбросанность своих владений, самым крупным в Германии второй половины XVII в. «Кто не знает вероломства, коварства, мошенничеств с наследствами, при помощи которых возвысилось семейство капралов, которое носит имя Гогенцоллернов?»,— писал К. Маркс в статье «Подвиги Гогенцоллернов». Географическое расположение владений бранденбургских курфюрстов на важнейших немецких реках (Рейне, Эльбе, Везере и Одере) приносило им большие выгоды, особенно с того времени, когда Восточная Германия стала все более втягиваться в северную морскую торговлю и увеличивать вывоз за границу продуктов своего сельского хозяйства. В правление Фридриха Вильгельма, так называемого великого курфюрста (1640—1688), был проведен ряд мероприятий, содействовавших дальнейшему экономическому подъему страны. Преследуя в первую очередь фискальные цели, стремясь увеличить число налогоплательщиков, Фридрих Вильгельм привлекает в страну иммигрантов. Среди них было около 20 тыс. преследуемых за веру французских гугенотов, переселившихся в Бранденбург после отмены Людовиком XIV в 1685 г. Нантского эдикта, значительное число лютеран и кальвинистов, вынужденных на основе одного из пунктов Вестфальского трактата выселяться из католических княжеств Германии, а также католиков и евреев. Голландские поселенцы создали на песках и болотах Бранденбурга ряд образцовых ферм, развили садоводство и огородничество. Французы принесли с собой капиталы и технические навыки в ряде производств. Курфюршество было обязано им созданием бумажных, шелковых, зеркальных и многих других мануфактур. Переселенцы дали также значительный толчок развитию торговли. Меркантилистские мероприятия курфюрста, провозгласившего в одном из своих эдиктов, что «промышленность и торговля суть главные опоры государства», содействовали оживлению экономической жизни. Благодаря этому, а также путем беспощадной эксплуатации крестьянства Фридрих Вильгельм ежегодно выжимал из полутора миллионов своих подданных в виде одних только прямых и косвенных налогов 1,4 млн. талеров, так что налоговое бремя, лежавшее на них, было пропорционально большим, чем даже во Франции Людовика XIV. Централизация и бюрократизация управления Этот результат был достигнут в значительной мере благодаря крайней централизации управления и бюрократизации всего государственного аппарата. С 1651 г. Тайный государственный совет стал центральным правительственным органом. Была учреждена Финансовая палата, находившаяся в ведении группы тайных советников. Другая группа членов Тайного совета заведовала юстицией, третья составила Военную комиссию. Два-три особо доверенных лица возглавили Канцелярию курфюрста, сохранившего за собой единоличное руководство иностранными делами. Рядом законодательных актов были введены акцизы и чрезвычайные налоги на содержание постоянной армии, численность которой к концу правления Фридриха Вильгельма достигла 27—30 тыс. солдат. Затем последовали перемены в системе местного управления. Прежние органы местной власти, зависевшие от ландтагов, были заменены чиновниками, подчиненными непосредственно Берлину. Ландтаги, хотя и продолжали собираться, потеряли всякое влияние на дела управления. Дворянство, господствовавшее в Бранденбургском ландтаге, легко примирилось с новыми порядками, получив за это от курфюрста полную свободу действий в отношении своих крестьян. Эдикты курфюрста узаконивали крепостное состояние крестьян, давали помещику право преследовать беглых крепостных без срока и водворять их обратно в свои имения. Тогда же принимает массовый характер сгон крестьян с земли (Bauernlegen), обративший значительную часть их в крепостных батраков—коссетов (Kottsassen). Превращение Бранденбургского курфюршества в Прусское королевство Целью внешней политики Фридриха Вильгельма было расширение границ Бранденбурга за счет слабых соседей; ее главным методом—использование противоречий между великими державами. Готовый в любой момент перейти на сторону более сильного, курфюрст выжидал, хитрил, изворачивался, обманывал и заметал следы. Один французский дипломат сказал о нем: «Это самая хитрая лиса во всей Европе». Во время первой Северной войны 1655—1660 гг. он дважды предавал Польшу, которой был обязан помогать в качестве вассала, и дважды изменял Швеции, с которой он заключал союзы против Польши. Не менее вероломной была его политика внутри империи. Заключая тайные соглашения то с одной группой германских князей, то с другой, выступая то в союзе с императором, то против него, он при каждом повороте своей дипломатии выговаривал себе новые территории и новые денежные субсидии. Заключив в конце 1669 г. тайный договор с Францией, направленный против Голландии, за что он должен был получить 400 тыс. талеров и Верхний Гельдерн (одно из испанских владений в Нидерландах), курфюрст накануне вторжения французских войск в Голландию внезапно перешел на сторону последней, так как она оказалась щедрее Людовика XIV и была в состоянии «перекупить» Фридриха Вильгельма. Участие Бранденбурга в войне 1672—1679 гг., развязанной Людовиком XIV против Голландии, носило самый позорный характер. Не дав фактически ни одного сражения, Фридрих Вильгельм признал себя побежденным и уже в 1673 г. заключил с Францией сепаратный мир. За этот новый акт предательства - на сей раз по отношению к Голландии — он выговорил себе у Людовика XIV 800 тыс. ливров. Но не прошло и года, как он вступил в австро-испано-голландскую коалицию, направленную против Франции, за что ему было уплачено наличными 200 тыс. талеров. Теперь курфюрст принял активное участие в военных действиях, впрочем, не против французов, а против их шведских союзников. В 1675 г. он одержал победу над шведами при Фербеллине, имевшую известное национальное значение; последующая оккупация Западной Померании с городом Штеттином и острова Рюгена также несколько подняла его авторитет. Но союзники жестоко отплатили курфюрсту за его прежние предательства, заключив за его спиною Нимвегенский мир с Францией (1679 г.) и тем самым вынудив его выпустить из рук добычу. Унижение, которому подверг курфюрста Людовик XIV, уничтожив одним росчерком пера все его успехи в кампании против шведов, не помешало ему почти тотчас же перейти на содержание Франции и оказать ей в качестве «преданного» союзника важные услуги в период действия французских «палат присоединения» (1681—1684). Перед смертью в 1688 г. Фридрих Вильгельм завещал, однако, своему преемнику Фридриху III порвать «ненавистный союз» с Францией, мешавший Бранденбургу присоединить шведскую Померанию. Фридрих III (1688—1713), продолжая действовать теми же методами лавирования и предательств, сумел извлечь выгоды из двух крупных конфликтов, охвативших всю Европу: Северной войны 1700—1721 гг. и войны за Испанское наследство. Обещанием поддержать Австрию против ее врагов он добился у императора королевского титула и в 1701 г. провозгласил себя королем Пруссии под именем Фридриха I. Бранденбургский курфюрст стал, таким образом, независимым от империи прусским королем.